– Забавно, – сказал Морион, тыкая пальцем в воздушное тесто, которое то проминалось, то принимало прежнюю форму.
Люциан с сомнением посмотрел на увлекшегося демона.
– Ты никогда не видел сырое тесто?
– Нет. Я и выпечку-то никогда не готовил, меня обучали только походной кухне, а там в основном отварное да жареное.
– Обучали? Походной… кухне? – Люциан ахнул. – Так ты все-таки принадлежал к заклинательскому миру?
Морион хмыкнул и снова ткнул пальцем в тесто.
– Походной кухне обучают не только заклинателей, но и, например, обычных смертных охотников, которым это нужно для выживания в лесах.
– Но ты не похож на обычного смертного охотника.
– Почему? – усмехнулся Морион. – Слишком красив?
Люциан промолчал, не осмелившись ответить положительно.
– Возможно, – увильнул он и тут же перевел тему. – Складывай тесто в форме мешочка. – Люциан раскатал небольшой пласт, положил начинку в середину и скрепил края вместе, показывая нужную форму пирожка. – Вот так. Будем готовить их в печи на пару́, поэтому не раскатывай тесто слишком тонко и сверху закрепляй покрепче.
– В печи на пару́? Это как?
– Поставим вниз емкость с водой, чтобы пирожки не высохли. Так они останутся мягкими и воздушными.
Морион недоверчиво приподнял бровь, но спорить не стал.
Вдвоем они быстро подготовили несколько десятков светло-сливочных пирожков, после чего Морион поставил их в печь, как и емкость с водой. Люциан порывался помочь ему, но, стоя лишь на одной ноге, норовил все уронить и разлить, хоть и утверждал, что прекрасно держит равновесие.
– Модао, не препирайся и постой в стороне, – сказал Морион, отодвигая его от печи, и закрыл погруженные в нее пирожки.
– Как ты меня назвал? – Люциан поморщился, уперевшись ладонью в стену.
– Модао, а что? – Морион обернулся. – Я заметил, что оттенок твоей кожи такой же, как это светло-сливочное тесто. – Он указал на вторую порцию пирожков, которая не влезла в печь и стояла рядом на небольшой лавке. – Ты сказал, что эти пирожки будут мягкими снаружи, но внутри у них плотная и терпкая мясная начинка. Это напоминает мне тебя.
Люциан снова поморщился.
– Не называй меня так. Я не лунный пирожок. – Он исподлобья посмотрел на Мориона не терпящим возражений взглядом.
– У-у… модао, вот так нужно будет смотреть на всех своих подчиненных, – со смешком сказал демон. – Только есть одна проблема: когда ты злишься, становишься еще привлекательнее, чем есть.
Морион протянул руку, чтобы коснуться его лица, но Люциан отклонился и, краснея, проворчал:
– Ты надышался специй?
– Кто знает? – Морион коротко хохотнул и, вернувшись к столу, плюхнулся на стул. – Что дальше? Будем сидеть и ждать, когда первая партия приготовится? – беззаботно спросил он, поставив локоть на стол и подперев ладонью щеку. – Это надолго?
– На полчаса. – Люциан сел на стул и постарался выбросить из головы лишние мысли, появившиеся из-за чужого поведения.
– Полчаса сидеть на месте? Хочешь, чтобы я умер со скуки? – протянул Морион.
Но лишиться жизни ему было не суждено. Раздавшиеся с улицы крики вынудили их обоих тут же подскочить и выглянуть в окно.
Огромный мужчина, облаченный в металл, убегал от Фенга, который рычал на него, как шипастый медведь, браня на чем свет стоит, и размахивал веером, как дикарь палкой.
У Люциана упала челюсть. Морион тоже был удивлен, но быстро взял себя в руки и выкрикнул:
– Равель, сюда! – Он похлопал по подоконнику. – Ты сможешь убежать, он скоро развалится!
– Хозяин! – выкрикнул Равель и понесся к дому, оглушая воздух металлическим грохотом.
– Это кто еще развалится? – взревел Фенг. – Куда ты его зовешь? Прочь от моего дома! Эта шавка сожрала трех наших кур!
– Радуйся, что не жителей, – парировал Морион.
Равель тем временем добежал до них и боязно обернулся на Фенга.
– Я выпотрошу тебя, – процедил старик, наступая на грузного мужчину, который был таким высоким, что почти закрывал собой все окно. – Выпотрошу и развешу внутренности на ветвях в лесу!
– Эй, эй. – Морион отодвинул Равеля в сторону, чтобы встретиться взглядом с Фенгом. – Может, отложишь божественную кару до того момента, пока принц Луны не покинет нас? Какое впечатление ты произведешь, убивая у него на глазах?
– Я же не человека убью, – фыркнул Фенг, остановившись в нескольких метрах от окна. – Мне еще спасибо скажут за истребление твари.
– Если честно, я против убийства тварей, которые не опасны для людей, – тихо сказал Люциан из-за спины Равеля. – Кур он, может, и съел, но их и лисы едят.
– Слышал? – подхватил Морион. – Будущий владыка Луны велит тебе охладить пыл и не убивать мою лису.
– Если лисы относятся к псовым, это еще не значит, что твоя шавка теперь сменила род. Оно не так работает, – прорычал Фенг.
Морион лишь усмехнулся ему в ответ.
Люциан качался из стороны в сторону, пытаясь что-то разглядеть за двумя широкими спинами, но все было тщетно: мужчины перед ним загораживали почти все. Вслух больше никто ничего не сказал, но Фенг и Морион явно общались мысленно. Иначе как объяснить то, что спустя минуту старик с шумом закрыл веер, пробурчал что-то похожее на «Бларг бы вас сожрал!» и развернулся, чтобы уйти? Хотя он явно был настроен бороться до конца.
«И правда ушел», – подумал Люциан, заметив, как плечи Равеля расслабились и он выдохнул.
– Ты что, действительно съел кур? – спросил Морион, брезгливо покосившись на берсерка.
– Я был голоден, – обернувшись, низким басом ответил Равель и отошел от окна. Его черные волосы были собраны в высокий хвост, а металлический шлем был немного поднят, открывая щетинистое лицо с острыми чертами.
Люциан никогда бы не подумал, что ему повезет хоть раз в жизни увидеть берсерка в человеческом обличии. Равель совершенно не выглядел как темная тварь, он бы даже не выдал себя, если бы скрыл хищную магическую ауру.
Морион закатил глаза и махнул на него рукой.
– Возвращайся к воротам, а если снова захочешь кого-то сожрать, то сначала сообщи мне. Сейчас мне удалось спасти тебя от Фенга, но в следующий раз он тебя точно прикончит.
Металл на Равеле задребезжал, видимо, перенимая его дрожь. Он неуверенно кивнул и попятился назад.
Люциан не отрываясь смотрел на него в попытках запомнить каждую черту и манеру движений, пока Равель не скрылся из виду.
– Впечатлен, что он так похож на человека? – спросил Морион, глядя на Люция, который даже не заметил, что стоит с открытым ртом.
Подобрав челюсть, он поспешил ответить:
– Я думал, только могущественные демоны могут так четко воплощать человеческий облик, повадки и знать наш язык.
– Многие из тварей, живущих столетиями, знают человеческий язык. – Морион вернулся за стол. – Если это сложные виды вроде хаку, дриад или дрофей, а не саблезубых псов или бларгов, то они вполне обучаемы.
– А может ли такая тварь жить среди людей? – спросил Люциан, вернувшись на свое место. – Завести семью со смертным?
– Вполне. Берсерки так и родились, они смешали свою кровь с кровью тех, кто похож на людей.
– Но ведь их первоначальный облик – крупная темная тварь, а человечность пришла позже. Сомневаюсь, что, например, аргх смог бы оплодотворить обычную женщину, не разорвав. Как же могло случиться кровосмешение?
– Это произошло не здесь, поэтому подробностей не знаю. Ты должен помнить, что магия пришла в этот мир из разлома вместе с темными тварями, и Равель – то есть берсерки – одни из них.
Люциан ахнул.
– В том мире были разумные существа?
– Да. И много.
– Но почему тогда он пал?
– Чем разумнее существо, тем более разрушительна его сила, – со смешком ответил Морион, и Люциан помрачнел. – Насколько мне известно, у них началась настолько масштабная война, что даже граница между мирами дала трещину.
Люциан поджал губы, думая о том, какие опасные сущности на самом деле вторглись к ним в свое время.
– Сколько же тогда Равелю лет?
– Больше тысячи.
– И столь древнее существо позволяет тебе ездить на его спине? – Люциан приподнял бровь, словно по-прежнему не верил, что между демоном и берсерком сложились отношения хозяина и питомца.
– Ты переоцениваешь его умственные способности; Равель в первую очередь зверь, а уже потом человек. Его гораздо легче приручить, он правда очень похож на пса.
Почувствовав, как аромат готовых пирожков ущипнул за нос, Люциан прервал беседу и торопливо поднялся со стула. Когда Морион собрался встать следом, он остановил его.
– Я сам.
– Ты можешь упасть, – сказал Морион, наблюдая, как Люциан прыгает к печи.
– Я не настолько неловкий, – сухо отозвался он и строго добавил: – Сиди на месте.
Возле горячей печи Люциан осторожно поставил на пол больную ногу и слегка оперся на нее, чтобы сохранить равновесие. Не без труда, но ему удалось достать готовые пирожки, а в печь поставить оставшуюся часть, уже слегка заветрившуюся из-за долгого ожидания. Взяв некрасивый готовый пирожок, который было стыдно дарить кому-то, Люциан попрыгал обратно к столу.
Морион глянул на светло-сливочную сдобу в чужой руке.
– Ты съешь его?
– Я не ем мясо. Хочешь?
– Никогда их не пробовал, – немного поразмыслив, ответил Морион и забрал модао.
– Заодно скажешь, как на вкус.
– Мне нравится. – Морион проглотил первый кусок, даже не подув на горячее. – Хорошо, что мы не стали добавлять в них перец.
– Не любишь острое? – Когда Морион покачал головой, Люциан сказал: – По тебе не скажешь. Кажется, такой, как ты, должен любить все, что приносит в жизнь остроту.
– Я и люблю, но перец тут при чем? – насмешливо хмыкнул Морион.
Светлые шторы на приоткрытом окне начали колыхаться под властью ворвавшегося ветра. Морион подпер подбородок ладонью и уставился на улицу, доедая лунный пирожок.
Во дворе перед домом начали собираться люди. Вечер еще не наступил, но они уже принялись готовить поляну к празднеству, расставлять столы и лавки, поэтому вскоре подняли такой шум, что Люциану пришлось прикрыть ставни, оставив небольшую щель, чтобы демон мог смотреть.