талось спокойным.
«Могущественный демон, который не противостоит богам? Боги, которые не пытаются убить демона? Разве это возможно? Пока заклинатели воюют с демонами во благо этого мира, боги с ними дружат?»
Он незаметно стиснул зубы.
– И как много демонов ладят с богами?
– Не могу знать. Боги не любят рассказывать, с кем именно водят дружбу, а я не знаю демонов вне Асдэма. Возможно, кто-то из них еще пользуется божественной благосклонностью, но, полагаю, их очень мало или вообще нет. – Морион обернулся на Люциана. – Ты верно упомянул вечное противостояние, демоны не просто так не любят богов – их светлая ци травит нашу сущность и наоборот, поэтому нам от природы не хочется взаимодействовать. Но это распространяется не на всех богов и демонов, а также не значит, что из-за этого мы не можем поладить.
– В каком смысле распространяется не на всех богов и демонов? Есть демоны, которым плевать на влияние божественной ци?
– Да. Это я, некоторые виды асдэмских демонов и еще кое-кто.
– В вас есть что-то особенное?
– Ну… – Морион задумчиво почесал щеку. – Лично я слишком всесилен.
Это прозвучало так высокомерно, что Люциан едва не поперхнулся. Но он не мог ругать демона за самолюбие, особенно когда оно оправдано.
– С кем из богов ты общался?
– Почти со всеми существующими.
Люциан вскинул брови.
«О, это много…»
В мире существовало не меньше сотни богов. Они рождались по воле людей, поэтому почти на каждый чих имелся свой бог, но храмы возводили лишь самым великим.
– У тебя есть друзья среди них?
– М-м… не люблю признавать кого-то другом. Есть один бог, с которым я общаюсь чуть больше, чем с остальными, но только потому, что он прицепился ко мне, как репей, – ответил Морион, закатив глаза.
Люциан усмехнулся.
Голос демона звучал ворчливо, но в нем слышались теплые дружеские нотки. Эриас похоже ворчал, когда «ругал» своего принца.
«Как хорошо, что он не поехал со мной на ту охоту… – От этой мысли Люциан поежился. – Наверняка сейчас он беспокоится, но хотя бы жив».
– У тебя есть еще кто-то, с кем ты общаешься больше, чем с остальными? – спросил Люциан.
Он внезапно осознал, что, пытаясь узнать о прошлом Мориона, забыл познакомиться с его настоящим. Кем были его нынешние друзья? Как он пришел к власти в Асдэме? Чем он любил заниматься в свободное время? Были ли у него хобби?
«Наверняка он любит читать», – мягко улыбнувшись, решил Люциан, потому что много раз видел демона с книгой.
– М-м… с кем я тесно общаюсь? – Морион посмотрел на серое небо, глубоко задумавшись. – Равеля ты знаешь. Можно еще вспомнить Фенга, а еще богов Воды и Войны, но мы с ними больше спорим, чем нормально говорим.
– Из-за чего вы спорите?
– Из-за моих поступков. Из-за их желаний, – хмыкнул Морион. – Дяди беспокоятся обо мне, вот и ведут себя хуже помешанной мамаши.
Люциан беззвучно ахнул.
– Дя… ди?
– Ну да. В прошлой жизни они были мне дядями.
Люциан не смог скрыть своего удивления. Его лицо вытянулось, а глаза распахнулись.
Бог Воды и Бог Войны существовали неизвестно с каких времен, им была сотня, а то и сотни тысяч лет – точно и не скажешь, потому что упоминания о них тянулись из древности. Знать, что в нынешнее время они приходились кому-то родственниками, было чем-то поразительным.
– Если два божества твои дяди, то… сколько тебе на самом деле лет?
Морион сделал вид, что задумался.
– Поменьше, чем им, – со смешком ответил он.
Люциан вздохнул и, обратив взгляд на озеро, подумал: «Наверняка он уже и не помнит. Бесчисленные годы жизни обратились для него нескончаемой вечностью, дни которой бесполезно считать. Прожить так много лет… и все для чего?»
– У тебя есть цель в этой жизни? – Голос Люциана звучал как осенний ветер, уносящий вдаль опавшие листья.
– Конечно. Без цели я бы умер со скуки.
– И в чем она заключается?
– Нужно кое-кого найти.
Люциан повернул голову, положил щеку на колени и выжидающе посмотрел в лицо демона.
– Брата, – поддавшись, сказал Морион.
– У тебя есть брат? – Люциан с трудом удержался от того, чтобы не повысить голос.
«Его дяди – боги, а теперь еще и брат живой?»
Морион криво усмехнулся, словно слово «брат» было какой-то издевкой.
– Да.
– Он стал богом, как твои дяди, или?..
– Или.
Люциану не требовались пояснения, чтобы понять, что его брат, скорее всего, стал демоном.
– Долго ты его ищешь?
– Долго.
– И почему еще не достиг успеха? Наш мир огромен, но я не думаю, что за годы жизни ты не смог обойти его целиком.
– Сложно отыскать того, кто от тебя прячется.
– Почему он прячется?
Морион хмыкнул и небрежно ответил:
– Наверное, обижен за то, что в последнюю нашу встречу я пытался его убить. Неженка.
У Люциана занемели губы.
– Так ты хочешь отыскать брата, чтобы закончить начатое? Чем он это заслужил?
– Он убил меня. – Морион заглянул в чужие глаза. – И не только меня, многих людей. Такое нельзя спускать с рук, как считаешь?
Люциан почувствовал, как по спине побежали мурашки. Впервые во взгляде Мориона отразилась жажда крови.
«Братья… оба демоны… один убийца, а второй?»
Он не знал, что и думать. Он пробыл подле Мориона две недели, и за это время демон хоть и показал пренебрежительность, холодность, резкость и еще некоторые не самые хорошие качества, но в целом сильно помог ему. И эта помощь не подлежала сомнениям. Если бы Люциан мог выбирать, оказаться здесь или сразу вернуться в клан, то голосовал бы за первый вариант. Он уже не представлял своего будущего без этих двух недель рядом с градоправителем. Чувствовал, что тот больше на стороне света, чем тьмы. Тем не менее из раза в раз, когда Морион раскрывал свои мотивы или рассказывал о себе, Люциан испытывал страх перед ним. Вот и сейчас, зная, что его дяди были богами, а брат – демоном, возникал вопрос: как так получилось? Неужели в семье может быть больше одной паршивой овцы?
«Возможно, и вправду к лучшему, что я так мало знаю о нем и могу судить о его личности, лишь проживая с ним момент за моментом».
– Модао? – позвал Морион, вытягивая Люциана из омута мыслей. – Ты будешь скучать по мне, когда мы расстанемся?
Люциан растерялся, не ожидая услышать такой странный вопрос. «Разве тебя это волнует?» – в недоумении подумал он и, встретившись с пристальным взглядом демона, испытал еще большее непонимание.
– Я… – Люциан отвернулся и посмотрел на озеро, потому что так было легче. – Разве важно, буду ли я скучать?
«Разве могу я чувствовать подобное к тому, на кого должен охотиться? К тому, от кого должен держаться подальше?»
– Нет, не важно, – буркнул Морион и тоже отвернулся. – Не знаю, почему я это спросил, – небрежно добавил он.
И все стихло.
Окружающие их колосья на поле не шевелились, как и озерная гладь. В небе не летали птицы, а поблизости не было людей. Время вокруг них словно замерло, и только дуновение ветра напоминало о том, что течение жизни продолжается.
Они сидели рядом, почти касаясь плечами, и наблюдали за облаками, медленно плывущими по воде. Люциан по-прежнему прижимал колени к груди и выглядел немного потерянным, а Морион, вытянув перед собой скрещенные ноги, о чем-то размышлял.
– Знаешь… – вдруг сказал Люциан, ощущая тяжесть на сердце. – Пускай мы должны быть врагами, когда стану владыкой, я обещаю, что буду к тебе лоялен.
С губ Мориона соскользнул тихий смешок.
– Тебе не стоит давать кому-то обещаний. Особенно давать обещания мне, но за лояльность спасибо. – Он посмотрел на него. – Взамен я тоже пообещаю свою лояльность.
– Благодарю. – Люциан почувствовал, что на душе у него потеплело. Казалось, он обзавелся первым – и самым опасным – союзником. – Если тебе понадобится помощь, ты сможешь позвать меня, – зачем-то добавил он.
– Могу то же самое сказать о себе, – легко отозвался Морион.
Люциан с недоверием посмотрел на него.
– Правда?
– Да, если не побоишься призвать демона.
– Не побоюсь, – твердо ответил Люциан. – А еще…
– Молчи, – мягко перебил Морион. – Больше никаких обещаний.
Люциан поджал губы и обиженно отвернулся.
– Ладно, – буркнул он себе под нос, хоть и понимал, что Морион поступает правильно, не давая ему распалиться.
Возле озера они просидели до позднего вечера и в дом вернулись, только когда ночь начала закрадываться под порог. Поскольку Люциан за прошедший день поел всего один раз, Морион не позволил ему сразу отправиться в постель. Вместо этого повел на кухню, где на столе обнаружилась накрытая тканью тарелка с паровыми булочками и котелок с почти остывшей рисовой кашей.
– Чудесно, – сказал Морион и начал доставать посуду.
– Ты кого-то попросил приготовить нам ужин? – в недоумении спросил Люциан, заглядывая в котелок.
– Нет, когда бы я это сделал? Думаю, кто-то из подручных Фенга оставил нам поесть.
– А это точно для нас? Может быть, Фенг тоже не ужинал?
– За него не беспокойся, иссохший бамбук может не есть веками, – ответил Морион, раскладывая кашу по тарелкам.
Люциан немного поколебался, но все же присел за стол и налил для них прохладной воды из кувшина, который неизвестный предусмотрительно оставил рядом с едой.
– Могу я попросить тебя кое о чем? – спросил он, пробуя кашу после того, как Морион занял место за столом. – Раз я вскоре уезжаю, можешь помочь мне найти лошадь? Конечно, подойдет любая, но лучше отыскать хорошую, а по возвращении в клан я верну за нее серебро или же пришлю новое животное. Мне не хочется тебя обременять этим, но я плохо ориентируюсь в деревне и не знаю, у кого лучше просить об услуге. Лошади нужны селянам для работы, вряд ли здесь их продадут с легким сердцем, поэтому мне бы пригодилась твоя помощь.
– М-м… Юный принц так вежливо объяснился, что я просто не могу отказать. – Морион положил в рот немного каши и, прожевав, продолжил: – Оставь работу мне, к твоему отъезду лошадь будет ждать во дворе дома.