А затем он взял мыло – мыло на основе оливкового масла, объяснил он, – и начал намыливать ей руки и плечи, после чего омыл их.
В том, как Кадар ее мыл, было что-то очень эротичное. Полотенце прикрывало только его бедра, поэтому Эмбер видела, как перекатываются мышцы у него под кожей, когда он наклоняется и зачерпывает воду. И ткань не скрывала отчетливого бугра под ней. Это зрелище было даже сексуальнее, чем полностью обнаженный Кадар.
Эмбер опустила глаза и увидела, что ткань, обертывающая ее, прилипла к телу, и под ней отчетливо проступили соски.
Кадар опустился перед ней на колени и приступил к мытью ног. Он намылил ее ступню и, массируя лодыжки и икры, стал подниматься к бедру.
Эмбер потянулась было к нему, но он отвел ее руки в стороны.
– Терпение, – пробормотал он и смахнул про ступившие на лбу капли пота, прежде чем вернуться к своему занятию.
То была пытка, но пытка сладостная, особенно когда его пальцы приблизились к ее самому потаенному местечку, заставляя внутренние мышцы Эмбер инстинктивно сократиться.
Кадар знал, какие чувства он в ней вызывает. Знал и улыбался. Поставив одну ногу женщины на пол, он приступил к другой.
– Оказывается, вы жестокий человек, мистер Кадар, – выдохнула Эмбер, подавляя искушение зажмуриться и отдаться во власть обуревавших ее чувств.
Но желание видеть, как блестят его глаза, как по его губам пробегает беглая улыбка, было сильнее.
Кадар стал массировать ее стопу, пока она не застонала от удовольствия. Еще воды. Еще мыла. Его ладонь скользила все выше по ее ноге, пока он снова не начал гладить внутреннюю поверхность ее бедра, все ближе и ближе к средоточию желания. Кадар убрал руку, и Эмбер вынуждена была прикусить губу, чтобы не всхлипнуть.
Намыливая ее руки, он смотрел ей в глаза, и в их глубине отражалась та же лукавая улыбка, что блуждала на его губах. Продолжая безотрывно глядеть на Эмбер, он раздвинул ей ноги и в этот раз коснулся ее там, где она больше всего желала.
Дрожь пробежала по телу женщины, голова запрокинулась, губы приоткрылись, с них сорвался протяжный вздох, когда он провел костяшками пальцев по мягким волоскам треугольника. Но, к ее разочарованию, Кадар не стал там задерживаться. Пробегая подушечками больших пальцев по выемке между бедрами и лоном, он то приближался, то отдалялся от потайного входа, и напряжение в ней неумолимо нарастало.
– Почему у нас только одна ночь? – вырвалось у Эмбер против воли.
Кадар рассмеялся низким хрипловатым смехом, но, должно быть, сжалившись над ней, стал ласкать нежные лепестки, спрятанные под упругими волосками. Эмбер всхлипнула, на нее обрушился водопад неведомых дотоле ощущений. Ей показалось, что она тонет, но неожиданно промелькнула мысль: если это все – только прелюдия, сколько же лет она прожила напрасно?
Эмбер моргнула, заставляя отяжелевшие веки приподняться. Она посмотрела на Кадара затуманенными от наслаждения глазами, безотчетно моля его не убирать руку, но он снова отодвинулся, чтобы набрать воды и смыть пену между ее ног. Теплая вода коснулась чувствительной разгоряченной кожи, и Эмбер чуть не задохнулась от переполнивших ее чувств.
Кадар лениво улыбнулся, и, глядя на его расплывающееся перед ее глазами лицо, она подумала, что он выглядит довольным собой и тем, как развиваются события. Теперь-то, когда она расслабилась и перестала нервничать, он без сомнения займется с ней любовью.
Эмбер шумно вздохнула, вспомнив, что вытворяли его руки, но больше всего ей хотелось, чтобы он погрузился в нее.
Однако Кадар почему-то медлил, хотя отчетливо видимый бугорок свидетельствовал о том, что он уже давно готов.
На его губах снова заиграла ленивая, чувственная улыбка. Он опустился перед ней на колени, раздвинул ее ноги шире и опустил голову.
Инстинктивно оттолкнув его, женщина запротестовала:
– Нет!
Кадар замер и испытующе взглянул на нее.
– Почему?
Но пока она собиралась с силами, чтобы попросить никогда не делать это, он снова наклонил голову. Эмбер почувствовала нежное прикосновение его языка к ее самому чувствительному месту, и все ее мысли испарились.
И стыд тоже. Остался только все возрастающий восторг, который будили в ней влажный искусный язык мужчины, его горячие твердые губы, зубы, слегка покусывающие ее, отчего тело Эмбер сотрясалось от дрожи. Затем Кадар пустил в ход пальцы, и ей показалось, что она очутилась во власти чувственного шторма, от которого нет спасения.
Впрочем, она его и не искала…
Продолжая творить что-то невероятное одной рукой, Кадар другой рукой заставил Эмбер опустить голову, и она жадно потянулась к его губам, чтобы почувствовать его вкус и свой, кружась в каком-то безумном вихре.
Эмбер продолжала цепляться за него, пока неистово швыряющие ее волны не успокоились. Она неожиданно ощутила себя неуклюжей и до ужаса неопытной.
– Извини, – пролепетала женщина. – Я… я больше не могла ждать.
– Тебе не за что просить прощения, – сказал Кадар, его темные глаза мерцали.
Она встал и заставил ее подняться.
Эмбер ухватилась за него, чувствуя, как дрожат колени.
– Кажется, я не могу стоять, – смущенно пробормотала она, не решаясь взглянуть на него.
– А тебе и не нужно, – ответил Кадар, поворачивая ее и легонько толкая на широкое мраморное сиденье так, что она опустилась на колени, оказавшись спиной к нему.
Эмбер покорно ждала, затаив дыхание. Ее тело все еще слегка подрагивало. Что бы сейчас ни последовало, она сделает все, от нее зависящее, чтобы ему было так же хорошо, как и ей.
Как же ей хорошо…
Кадар провел одной рукой по ее спине и плечу, другая его рука нашла вход в ее тело.
Женщина выгнулась, а он простонал, словно это она мучила его. И наконец Эмбер почувствовала его там, где до этого были его пальцы. Там, где она жаждала ощутить Кадара с того самого момента, когда он предложил ей ночь, полную наслаждения.
Словно невидимая нить, которая протянулась между ними на рынке специй, связала не только их души, но и тела.
Кадар положил руки ей на бедра, пригвождая к сиденью, и Эмбер ощутила в мужчине то же самое ожидание, какое испытывала она.
Вдруг он издал приглушенное проклятие и отодвинулся. Она услышала громкий шорох рвущейся фольги. Кадар надевал презерватив. Еще несколько секунд – и он снова уверенно скользнул внутрь.
Голова Эмбер запрокинулась, глаза закрылись.
Медленно заполнив ее целиком, Кадар замер. Теперь их невидимая связь закрепилась на физическом уровне. Ее тело инстинктивно последовало за ним, когда он начал двигаться. И еще раз, и еще. А затем он убрал руки с ее бедер и стал гладить груди и пощипывать соски, заставляя Эмбер всхлипывать от нарастающего желания. Она упиралась ладонями в стены, выложенные плиткой. Ее тело превратилось в сгусток страсти, потребности утолить сильнейший чувственный голод.
Разве может желание возникнуть так быстро?
Значит, может. С Кадаром.
Он увеличил темп, дыхание его стало учащенным, прерывистым. Его губы жгли ей шею, руки мяли груди, пока он продолжал сильно и ритмично двигаться, усиливая восхитительное трение. Эмбер снова изнемогала от возбуждения, не оставившего в ее голове ни одной мысли. Она жаждала вознестись в мир, где царил экстаз.
И он приближал ее к вершине с каждым толчком.
Эмбер показалось, что больше она не выдержит. Она будто бы взорвалась, как разбивается на миллионы брызг волна, ударившаяся о скалу. Женщина услышала чей-то крик, когда ее тело наконец достигло пика наслаждения, и не сразу поняла, что кричит она сама. Вслед за этим раздался глухой стон Кадара, в котором слышалось торжество победителя.
Он застыл, а затем обмяк, прижавшись губами к ее шее, его отрывистое горячее дыхание щекотало кожу Эмбер. Поцеловав ее в последний раз, Кадар отстранился и включил душ. Через несколько секунд стены кабины покрылись паром. Он помог ей встать и удерживал в объятиях, пока вода сбегала с их разгоряченных, потных тел.
Кадар ничего не говорил, но Эмбер и не ждала ничего другого. Тишина не мешала ей испытывать такое счастье, какого она прежде не знала. Эмбер ощущала слабость в ногах, колени подкашивались, а сама она словно пробежала марафон, однако она не переставала изумляться тому, что в эту минуту чувствовала себя как никогда живой. Ее тело, оказывается, могло звенеть и петь в опытных руках человека, умеющего извлекать из него максимум того, на что оно способно.
Эмбер поняла, почему некоторые люди способны на безумства ради секса.
Ему следовало рассердиться – на себя. Ни разу со времен юности он не был так близок к тому, чтобы заняться сексом без предохранения.
Какая чертовщина с ним приключилась?!
Слава богу, Эмбер, похоже, из тех женщин, с которыми не обязательно разговаривать после секса. Кадар выключил душ и передал ей полотенце. Его движения были резче, чем обычно. Голова – полна мыслей.
О чем он думал? Только что он полностью себя контролировал и ласкал Эмбер так, как нравится женщинам, а в следующую секунду чуть не забыл про безопасность.
Хорошо еще, его друзья Золтан, Бахир и Рашид об этом никогда не узнают. Если бы новость дошла до них, они пришли бы в полный восторг и немедленно женили бы его на Эмбер.
Кадар бросил полотенце в корзину для белья.
Это недоразумение, утешил он себя. Ведь от ошибок никто не застрахован. Иногда происходят не подвластные логическому объяснению вещи, верно? К тому же у него довольно долго не было женщины, а при виде красивой гибкой спины и округлых упругих ягодиц словно что-то замкнуло в мозгу. Все просто.
Такое больше не повторится.
– Ты не голодна? Не хочешь перекусить или что-нибудь выпить? – спросил он, когда Эмбер сушила волосы.
Ее руки замерли, и она бросила на него взгляд из-под взметнувшихся вверх ресниц. Спутавшиеся влажные волосы волнами обрамляли ее лицо.
Колдунья, мелькнуло в голове Кадара, способная околдовывать мужчину, так что он забывает обо всем на свете. Это могло бы объяснить казус, который с ним произошел. Впрочем, он быстро отбросил эту мысль, посмеявшись над своей неожиданной впечатлительностью.