Бренделю особенно нравилось разжигать костры в темноте.
Яркий свет костра, казалось, рассеивал тьму и холод из сердца, и всякий раз, когда он сидел у костра, наблюдая за землей, очерченной мерцающим пламенем, он не мог не думать о своих днях в игре. По сравнению с авантюристами, у игроков всегда не было табу, а его старший иногда предлагал небольшие мероприятия. Эти перерывы всегда сопровождались смехом, и Брендель не мог не улыбаться каждый раз, когда вспоминал несколько интересных событий.
Медисса положила руку на титульный лист книги в красной обложке и спокойно наблюдала за своим господином, иногда она часто могла видеть выражение воспоминаний на лице Бренделя. Но она никогда не задавала слишком много вопросов и могла только думать про себя, что это, должно быть, довольно теплое воспоминание.
У Медиссы тоже были теплые воспоминания, и поскольку ее душа вернулась в этот мир, она часто вспоминала прошлое. Но вспоминание было болезненным процессом для Нежити. Она помнила свою сестру, свою мать, своего отца и свою душу, как будто ее лишили. Темная магия всегда соблазняла ее думать о том, с чем она никогда не хотела столкнуться.
Как будто голос из темноты шептал ей на ухо: Почему именно тебя принесли в жертву? У тебя должна была быть память получше, ты помнишь все, что произошло после Битвы Святых Святых? Нет, ты не можешь вспомнить, потому что после этого у тебя никогда не было воспоминаний .
Как ты можешь понять счастье смертных, когда ты живешь и умираешь ради войны и никогда в жизни не испытывал мира?
Но маленькая Принцесса Серебряных Эльфов просто похоронила эти негативные чувства в своем сознании, затем подняла глаза и с улыбкой посмотрела в будущее. Она посмотрела на Бренделя, ее глаза светились тоской и восхищением. Как будто она могла найти в этом лорде свою заурядность.
Брендель, кажется, наконец заметил взгляд принцессы и слегка вздрогнул. Затем он увидел в руке Медиссы книгу, посвященную фольклору и географии окрестностей Киррлутца и Сайлент-Бей. С момента своей реинтеграции в человеческое общество Медисса всегда проявляла интерес к современной культуре, но Брендель знал, что она училась приспосабливаться к другим.
Она всегда отдавала приоритет размышлениям о вещах с точки зрения другого.
— Есть ли что-нибудь, чего ты не можешь понять? — тихо спросил Брендель. Даже если это было тысячу лет назад или сейчас, Серебряные Эльфы думали совсем иначе, чем люди. Иногда Медисса даже не могла понять некоторые человеческие слова, поэтому ей приходилось обращаться к нему за советом.
Хорошо-
Медиссе внезапно показалось, что ее господин немного миловидный, а затем она тихо сказала: Я немного озадачена тем, почему люди в Сайлент Бэй посылают лилии своим возлюбленным в день Летнего фестиваля. Есть ли в этом какой-то символизм?
Брендель был ошеломлен, не ожидая вопроса. Медисса, несмотря на то, что она была принцессой и важным генералом Серебряных Эльфов, все же имела женскую сторону, и он на мгновение задумался, прежде чем ответить: Потому что в преданиях горного народа середина лета является символом пылающего изобилия, так же, как и любовь в полном расцвете. С давних времен считалось, что Летний фестиваль принадлежал пассатам, а мореплаватели верят, что пассаты олицетворяют течение мыслей, поэтому я думаю, что в этом может быть какая-то связь .
— Эльфы отличаются от этого, — ответила Медисса тихим голосом. — Эльфы думают, что это взаимная бдительность, которую невозможно преодолеть, позволяя растягивать время. Это как длинная, далекая песня в темном лесу, нежно остающаяся в сердце .
Это потому, что человеческая жизнь настолько коротка, что они не могут постичь значение слова время. Для смертных сиять славой в течение короткого периода времени, даже если это было всего лишь мгновение ока, достаточно, чтобы заслужить уважение. Эльфы понимают значение ожидания из-за своей долгой жизни, но смертные также неуклюже перемещаются вперед и назад по циклам истории, и время течет параллельно в двух направлениях, и, как летний жук не может понять зиму, как может вечность понять красоту непостоянное? Верно?
Медисса закрыла книгу и склонила голову: Милорд, могу ли я опереться на вас на минутку?
Брендель колебался, заметил спокойный взгляд Медиссы и наконец кивнул. Тон маленькой принцессы Серебряных Эльфов был подобен перышку, настолько мягкий, что отказать в ее просьбе было невозможно. К тому же она никогда не просила многого, оставляя окружающим только свои лучшие впечатления.
Затем он почувствовал мягкое тело рядом со своим. Медисса улыбнулась, словно вспоминая то время, когда она была рядом с матерью.
Тогда моя мама рассказывала мне истории о героях, и моим самым большим желанием было стать таким, как они . Хм? Но сейчас я просто хочу быть нормальным человеком. Спасибо, милорд.
Сказала Медисса едва слышным голосом.
…
Янтарный меч — Глава 701 — 79 Потерянное имя (3)
79 Потерянное имя (3)
Будто во второй половине ночи в лесу поднялся ветер, подобный мифическим волкам, бегущим в сумерках, свистящим сквозь кроны деревьев, гремящим и привлекающим ветер и дождь. Пейя уже давно привыкла прятаться одна в тени своей палатки, и после резкой перемены ей стало трудно заснуть.
Она увидела брата, окровавленного, идущего впереди нее, а за ним следовала неясная тень…
В полусне свет мерцающих свечей вдруг погас. Только дворянин мог себе позволить роскошь зажигать в каждой палатке дорогие сальные свечи. Но свет внезапно исчез, и тьма, казалось, простиралась дальше.
Четыре стены палатки погрузились в густую тьму, и, казалось, вдалеке снова появился свет. Женщина-охотница моргнула тяжелыми веками и увидела, что находится посреди леса теней. Когда она услышала отдаленное пение, она не могла не поднять голову и не увидеть шеренгу светящихся призраков в белых одеждах, медленно идущих по лесу.
Некоторые из этих призраков были одеты в длинные одежды, некоторые ездили на лошадях, некоторые держали копья, а некоторые несли флаги с ласточкиным хвостом, у каждого из которых было хорошо видно лицо. Некоторым казалось, что она узнала их, но в то же время чувствовала себя незнакомой, и вдруг она увидела невысокую фигуру, идущую посреди группы, с опущенной головой, и это был ее брат Ярута.
Ярута! Пейя не могла не закричать.
Ее разум больше не был занят ничем другим, и она немедленно побежала в этом направлении. Но лес становился все гуще и гуще, и гигантские корни, казалось, росли, сразу же сбивая ее с толку. Она подняла голову, отчаянно видя, как спина ее брата удаляется все дальше и дальше.
Ярута! Пейя . Твердый голос раздался из-за пределов мира снов.
Женщина-охотница почувствовала, будто кто-то схватил ее за руку, и пейзаж вокруг нее стремительно отступил, теплый свет просачивался в эту темноту со всех сторон. Она резко открыла глаза и обнаружила, что стоит посреди лагеря, вся в холодном поту, с бледным, как полотно, лицом.
Брендель стоял прямо перед ней, схватив ее за руку, перед ней горел костер. Пейя слегка наклонилась вперед, как будто собиралась броситься с головой в огонь.
Что с тобой случилось? Брендель нахмурился, когда он и Медисса увидели, что девушка-охотница выглядела отстраненной, когда она выскочила из палатки и, не задумываясь, бросилась головой вперед в костер. Если бы не его быстрые руки и глаза, она бы уже сильно обгорела.
Но теперь он понял, что она, похоже, ходила во сне.
— Еще один кошмар? Девушка-охотница просыпалась каждую ночь, о чем хорошо знал Брендель, которому каждый день приходилось нести короткое ночное дежурство.
Пейя ошеломленно посмотрела на него, как будто еще не осознала этого. Волосы ее рассыпались по полностью мокрому лбу, а темно-карие глаза блестели от слез, как будто она еще не оправилась от кошмара.
— Сэр Найт? Пейя была ошеломлена и поспешно отдернула руку, с некоторым трепетом опустив голову: Правда, извини .
В условиях строгой иерархии, как могла дочь такого вульгарного охотника, как она, легко прикасаться к телу дворянина? Дворянами были потомки бывших мудрецов, славных и благородных, которые не хотели находиться рядом с неприкасаемыми. В некоторых местах обычных гражданских лиц наказывали за приближение к дворянину без разрешения, а в Лобе пороли тех, кто подходил ближе чем на десять футов к карете дворянина.
Раньше это было средством защиты от убийц. Но в современную эпоху это постепенно превратилось в уникальную привилегию.
Брендель был слегка поражен, прежде чем ответить, покачав головой: Как я уже сказал, если это из-за моего благородного статуса, тебе не нужно извиняться за это. Некоторые люди ценят это, и это потому, что у них нет ничего, кроме этого. Они гордятся титулом, который дает им общество, а у меня есть идеалы и стремления, которыми я горжусь. Леди Пейя, я попросил вас остаться с этой группой только потому, что вы наш проводник, и, если это возможно, я помогу вам найти местонахождение вашего брата…
Он сказал так много слов, чтобы успокоить другую сторону. Пейя успокоилась и несколько внимательно посмотрела на этого лорда, услышав, как Фирас, Лоренна и другие рыцари называют его Граф . Она не могла себе представить, что это могучее существо из города Мелководье было всего лишь престарелым графом.
Но Брендель, несомненно, был странным человеком: она никогда раньше не видела такого скромного дворянина.
Спасибо, сэр Найт, мне приснился еще один кошмар . Это не похоже на то, что тебе приснился кошмар. Что именно ты только что увидел?
Пейя был сбит с толку, но все равно рассказал ему о сне.
Белые призраки? В чем дело? — тихо спросила Медисса, вставая. Она увидела серьёзное выражение лица Бренделя и почувствовала, что что-то может быть странным.
— Интересно… — Брендель посмотрел на остроконечный полог соснового леса, который трясся на ветру. Он начал думать, что это морской бриз дул со стороны Морей Умирающей Луны, но сейчас так не казалось.