Еще более зловеще то, что реструктуризация династии и всего внутри нее не казалась невозможной, пока принц попадал в какую-нибудь беду.
Брендель покрылся холодным потом. Если бы даже я мог это понять, что происходит в голове принцессы? Она никогда не потерпит никаких угроз в адрес своего брата. Он внезапно понял, что принцесса Грифина позволила Харузу стать его учеником и следовать за ним повсюду, очевидно, это была намеренная договоренность. Поскольку Брендель еще не считался взрослым , он не мог сейчас нанести удар по Харузу; присвоение ему звания учителя может быть просто актом сдерживания. И Ауин, и Киррлуц чрезвычайно подчеркивали честь и праведность, династическая смена часто происходила в соответствии с этими туманными условностями и легендами. Точно так же, как отклонение Дома Сейфера, которое произошло просто потому, что они потеряли благосклонность Меча Львиного Сердца.
И семья Яньбао могла бы использовать сломанный Трон Меча как повод попросить Ее Высочество и ее брата отречься от престола. Герцог Аррек занимался бизнесом на протяжении нескольких поколений, можно сказать, что он был выше сил королевской семьи, но, тем не менее, он не осмеливался действовать опрометчиво. Чтобы желать трона, все равно нужна разумная причина для вмешательства. Например, политический брак. Северная знать была такой же, какой бы могущественной она ни была, они опирались на семью Сейфера, пришедшую в упадок тысячу лет назад, потому что это была традиция и правило, которое каждый должен соблюдать.
Но Ауин не терпел цареубийцы, убийцы учителей или кого-то, кто сговорился убить своих учеников, чтобы занять трон, потому что это было бесчестно.
Принцесса действительно имела благие намерения. Брендель не мог не вздохнуть, он был почти уверен, что это испытание, а находившийся с ним Мейнилд — шпион принцессы. Если бы принцесса знала истинное происхождение Мейнилда, она бы немедленно сменила кого-нибудь на свое место. Это были так называемые совпадения истории, но Брендель покачал головой, у него не было никаких мыслей об этом, трон Ауина или судьба и будущее этой страны не имели к нему никакого отношения, если бы не опыт другого мира.
Я думаю, что то же самое произойдет и с моим старшим.
Большую часть времени люди склонны вести себя рационально, но его жизнью часто управляют эмоции.
Неважно, кто это был — Аррек, Девард, Ее Высочество, или даже Амандина, или другие вокруг него, они никогда по-настоящему не поймут, чего он добивался. Возможно, только один человек мог бы, как она однажды невинно спросила: Брендель, что ты хочешь сделать?
Я хочу стать торговцем в будущем . Он ответил, что хочет спасти Ауину, сбить королевство с пути к разрушению, и все подумают, что это всего лишь предлог; они были уверены, что у их Господа были большие амбиции.
Но на самом деле все было так просто. Она хочет быть торговцем, а я хочу быть спасителем. Это казалось так же легко, как сказать ребенку, что он хочет стать генералом или королем; казалось, что это так же просто, как просто делать то, что хочешь, без всякой причины.
Брендель слегка рассмеялся и покачал головой, тайно чувствуя удушье, воспринимая слова Деварда как шутку.
Хотя это был всего лишь краткий миг, армия Оживляющих проклятий была ощутимо близко. Девард просто не знал, что он снова сказал не так, что заставило проклятого заговорщика, дьявола и мошенника замолчать. Даже если он хочет оставить меня умирать, скажи что-нибудь, черт возьми. Глядя на текущую ситуацию, Девард немедленно проклял бы его, если бы ему не нужно было заручиться благосклонностью Бренделя.
Но Брендель внезапно пришел в себя, покачал головой и ответил: Ваша просьба невыполнима .
Это был отказ. Девард вздохнул: — Вы слишком суровы, лорд граф.
Девард, не нам решать, умрет ли герцог Аррек или выживет. Кроме того, он еще не потерпел неудачу, и мне кажется, что тебе не очень приятно находиться здесь и устраивать похороны своего хозяина. Брендель усмехнулся.
Он бы не потерпел неудачу, но сейчас трудно сказать, поскольку вы здесь. С ненавистью подумал про себя Девард. Аррек все еще не осознавал, что Брендель и Вероника догнали их, что само по себе указывало на то, что события развивались быстрее, чем они ожидали, или, возможно, у герцога был запасной план. Но с молодым человеком перед ним было не так-то просто иметь дело. На самом деле у Деварда возникло странное ощущение, возможно, они потерпели неудачу, и появление Бренделя здесь было просто для того, чтобы что-то получить взамен.
Девард не знал, что его собственные предположения были близки к истине, но слова Бренделя заставили его заткнуться. В конце концов, даже если бы это было правдой, он не мог проклясть своего хозяина за неудачу, верно? Он на мгновение задумался и, наконец, ответил: У меня только одна просьба .
Когда Девард сказал это, он уже бросился вперед, снова отстраняясь от оживляющих проклятий позади него.
Скажи это. Брендель ответил.
…
Огромная обсидиановая дверь низко гудела, и Корфа убрала от нее руку, когда сквозь текстуру двери струились потоки света, все из которых концентрировались в центральной канавке, образуя яркую туманность. Готово. Старшая дочь Хати ответила холодно, а позади нее у всех членов Все за одного мелькнуло волнение в глазах, за исключением Аррека, выражение лица которого осталось неизменным. Он и его мрачное лицо, как будто весь план подошел к окончательному завершению, но вместо этого не имел к нему больше никакого отношения.
Я открыл для тебя эту дверь, как и обещал, но ты, кажется, не счастлив, человек? Корфа остро почувствовала это и рассеянно спросила. Чему радоваться, когда человечество и цивилизация снова оказались на шаг ближе к уничтожению? Аррек ответил равнодушно.
— Ха, — впервые проявила интерес старшая дочь Хати, ее губы под тенью капюшона изогнулись любопытным изгибом, — я думала, это цель всей твоей жизни, и теперь, когда желание достигнуто, ты ни удовлетворен и не взволнован?
Это действительно цель моей жизни , – Аррек на мгновение замолчал, прежде чем ответить хриплым голосом: Но все должно иметь окончательный неизбежный результат, из-за которого это кажется обычным. Цивилизация отходит от пути безумия, и в их гибели можно винить только самих себя. Но в любом случае я все равно один из них, и их уничтожение, то есть, было бы нашим уничтожением. Так что же праздновать?
— Тогда почему ты все еще пошел на это? Корфа не понимал этих людей.
Они не принадлежали к Золотой Расе, которая была слугой Божественного Народа, самым стойким защитником Порядка. Они также не были Серебряными Людьми, последователями Закона. От пустыни четырех королевств до мелкого моря, от границ Шварцвальда до самой дальней границы Стихий, они наблюдали и были свидетелями изменений Порядка, и никто никогда не слышал о каких-либо предателях среди Золотого Народа и Серебряные люди. Но эти люди перед ней, последнее поколение Черных Карликов, Корфа впервые имела с ними дело, что вызвало у нее странное чувство.
Казалось, она что-то поняла, но тут же покачала головой и отбросила это странное чувство на задворки сознания.
После тихого грохота гигантские обсидиановые двери постепенно раздвинулись в стороны, открывая темный проход позади них. Мягкий свет, исходящий от магических драгоценных камней, которые держали в руках члены Все за одного , лился сквозь открытые щели, освещая дорожку, которая была пыльной в течение тысяч, если не миллионов лет под пылью.
Спиральный зал-
Послышался даже тихий шепот.
Мисс Корфа, вы не человек и не можете понять человеческие эмоции. Мужчины большую часть времени называют себя рациональными, но его жизнью часто управляют чувства, которые заставляют его делать вещи, которые другим кажутся очень импульсивными и непонятными . Аррека, казалось, не заботило то, что происходило перед ним, и он редко проявлял интерес к разговору с благородной дамой.
— К тебе это тоже относится? Корфа прищурилась и уставилась на старика, который выглядел совершенно несчастным, но она чувствовала, что его несчастное тело поддерживается могучим достоинством и решимостью. Хотя ей это казалось немного смешным, окружающие не могли его обидеть.
Я тоже человек, поэтому меня не исключают . – ответил Аррек. Приведение Порядка к истине, разве вы не согласны, что это великая цель? Корфа спросил еще раз Это действительно великая цель, намного превосходящая те мухи, которые стремятся к власти и прибыли. Я видел слишком много глупцов, которые в конечном итоге выбрали этот путь. Чтобы убедиться в своей правоте, я даже сослался на множество документов и источников, и лишь немногие знают, что я довольно долго учился в Белой Башне Бугасов. Я участвовал в последней Священной войне, но все, что я видел, подтверждает мои подозрения: Король Пламени основал Киррлуц всего тысячу лет, но помнят ли его потомки славу тысячелетней давности? Эльфы Ветра отвернулись и предали своих мудрецов, а куда делись Солнечные, Лунные и Звездные Эльфы? Более того, сегодняшние Фарнезены вульгарны и невыносимы, давно ушли от трансцендентности тех дней, а их цивилизация и Порядок – не более чем просто повторение ошибок тысячелетней давности. Мне надоел этот цикл однообразия, вместо того, чтобы позволять будущим поколениям повторять трагедии своих предшественников, давайте положим этому конец раз и навсегда .
Корфа слегка приподняла тонкие брови. Она не ожидала, что раскроет многоречивость этого старика, но тут же спросила со своей обычной проницательностью: Я слышу, как ты говоришь с великой праведностью, но в твоих словах несложно услышать негодование, человек .
Я никогда не действовал с большой праведностью, я просто убеждаюсь в том, что то, что я делаю, правильно. Вы правы, мною движет личное негодование, но это моя собственная тайна, и незачем рассказывать ее посторонним. Аррек ответил равнодушно, покачав головой, как будто не желая продолжать эту тему.
Команда медленно продвигалась по темному проходу. Пройдя через узкую арку, перед ними внезапно появилось открытое пространство. Это был сферический зал с одинаковыми арками со всех сторон зала, и каждая дорога тянулась от арки, образуя длинный мост, который по спирали соединял центр зала, где стояла гигантская платформа. Но платформа не была пустой, там стоял каменный трон, над которым парил фиолетовый кристалл. Когда члены Все за одного вошли в зал, они увидели высокую призрачно-синюю фигуру, сидящую на троне и стоящую им навстречу.