Люди называли их епископом, принесшим в мир железо и огонь. О нем, как о единственном человеке, пережившем всю Священную войну, ходили поговорки: епископ определенно не был милосердным. Это было описание его личности, указывающее на то, что он не был таким доброжелательным, как выглядел.
В этот момент он стоял у алтаря с двумя другими людьми. Человеком, с которым он разговаривал, была женщина, стоящая позади него. Она была высокой, носила белую шаль и корону и держала скипетр с золотой эмблемой огня на нем. Ее длинный плащ упал на обсидиановый пол. Однако черты ее лица были не такими женственными; ее щеки ввалились, отчего она выглядела слишком серьезной. Длинная тонкая коса свисала поверх шали под ее платиновыми светлыми волосами до плеч. Этой женщиной была Сидни Метфалика, третий по величине администратор Священного собора Огня, а также четвертый по силе человек в Киррлутце. О ней ходили бесчисленные легенды, и ходили слухи, что она сражалась с предводителем четвёртого Буга-Мага. Хоть она и проиграла, это было славное поражение.
Люди обычно используют слово орел , чтобы описать острый взгляд, но для Сидни это определение было слишком слабым. Ее взгляд был острым и пронзительным, и, просто взглянув на нее, люди могли понять, что она имела в виду. Глубоко внутри ее радужной оболочки находился круг золотых огненных колец, связанных с божественной силой, которой она обладала, — Святым Мечом ангела Акромы. Никто в Киррлуце не мог сравниться с ее познаниями в Святом Слове, даже Валар.
Цезарь был вторым человеком после Валара, который занимал довольно низкое место среди двенадцати епископов. Несмотря на экстравагантный шелковый халат, который он носил, своим доброжелательным видом он больше походил на купца. Хотя его имя звучало властно, и он был трудолюбивым человеком, серьезных достижений у него почти не было.
Сидни, как обычно, хранил молчание. Даже когда перед ней выступал лидер Священного Собора Огня, она не выказывала никаких признаков того, что развлекла его. Тем не менее, Валар восхищался ее личностью. Это поколение наследников Священного Огненного собора было довольно молодым. По сравнению с эпохой, в которой жили предыдущие епископы, эти молодые люди, кроме нее, были слишком радикальными и недостаточно устойчивыми.
Ее Величество издала указ 14-го числа, и эти люди вошли в город. Люди из академии относятся к этому с наибольшим энтузиазмом . – тихо напомнил Цезарь.
Валар кивнул. Он понял, что имел в виду Цезарь. Имперская власть, наконец, достигла вершины в последнем столетии, и он не мог не задаться вопросом, родился ли он в эпоху своего учителя. В то время святые соборы могли свободно распространять свою власть на небольшие королевства, такие как Ауин и Антобуро, и могли вмешиваться в мирские дела. В ту эпоху наибольшую власть имели церкви, и даже епископы контролировали наследование престола. Однако все изменилось.
При этой мысли мужчине стало грустно.
Боюсь, что по прошествии этого времени влияние Ее Величества во внутреннем теле святого собора станет еще больше . Я понимаю. Валар покачал головой. Люди из академии всегда были близки к королевской семье. С Года Грома они пытались произвести революцию в церквях и были им недовольны. Несмотря на то, что некоторые люди были уничтожены после Священной войны, этого все равно было недостаточно, чтобы остановить этих безумцев. Однако он тоже понимал, что святой собор нуждается в преобразовании, но это не значит, что эти люди должны справиться с этим. В противном случае это был бы конец Священного Огненного Собора.
Он знал, что Цезарь напоминает ему, что ему не следует выполнять просьбу Констанции. Несмотря на то, что имперская власть медленно проникала в собор, у них все еще была власть решать свои внутренние дела. Его решение позволило королеве влиять на их дела и вызвало недовольство среди других людей. Это было очевидно, поскольку здесь появились только он, Сидней и Цезарь. Сидней не интересовался властью, а Цезарь был робок.
Но это Лазурное Копье . Валар вздохнул.
С королевой было слишком трудно иметь дело, и временами он задавался вопросом, повезло ли Кирлутцу или неудачно для Священного Собора Огня, что она стала королевой. Лазурное копье — священный артефакт, предмет Второй эпохи, принесенный Лазурными рыцарями после разрушения небес. В Бледной поэме оно описывается как надежда человечества, копье, меняющее судьбы. Легко было представить, насколько вырастет престиж Священного собора огня, если артефакт будет признан ими. В любом случае он не мог отказаться от этого.
Цезарь тоже промолчал, так как тоже понимал, что это значит. Не в силах сдержать любопытство, он обернулся и взглянул на коллегу. Даже Сидни с каменным лицом выглядел ожидающим.
В конце концов, это было Лазурное Копье.
Как жаль, что обладатель копья — горец .
Если бы Цезарь не знал, что Лазурное Копье будет вывезено из Ауины и что у него уже есть владелец, он бы подумал, что все это часть плана королевы. Это было потому, что все знали, что в народах, находящихся под властью Святого Огненного собора, Гретель не подчинялись только горцы. Они верили в анимизм и назывались варварами. Однако Лазурное Копье их признало.
Ваше Величество, вы играете с огнем, вручая предмет, способный изменить судьбу, чужому племени только для того, чтобы подчинить нас. Люди не могут контролировать будущее, поскольку Бог считает это грехом , — пробормотал Валар про себя.
С тех пор трио хранило молчание, наблюдая, как кристалл в центре зала стал тоньше и в конце концов исчез. Женщина внутри него крепко закрыла глаза. С копьем в руке она слабо опустилась на колени, словно потеряв равновесие. В следующую секунду она упала и потеряла сознание на земле, покрытой слоями и слоями массивов.
Валар смотрел на осколки кристаллов на полу и чувствовал, будто видит разрушающийся священный собор. Академия больше не была на их стороне, а местные епископы были непостоянны. Неудача Уильямса нанесла сокрушительный удар по престижу Священного собора огня в Киррлуце. Вспомнив об этом бесполезном человеке, Валар пришел в ярость.
Для него, Дома Сесилов и святого собора было унизительно то, что паладин проиграл юноше.
После этого ему вспомнился граф Ауин, внук легендарного Святого Меча Дария, и он пробормотал: Почему снова этот парень? Он повсюду .
Когда Цезарь услышал его бормотание, он вздрогнул, ибо все еще помнил, что произошло сорок лет назад. Из-за этого несправедливого приговора произошло упадок святого собора. Взглянув на стоящего рядом с ним епископа, он внезапно понял, что Валар, возможно, не согласился бы с такой готовностью на условия королевы только из-за Лазурного Копья. Цезарь напомнил, что на королевском банкете на прошлой неделе королева, похоже, раскрыла, что новая графиня является родственницей графа Трентхейма.
При мысли об этом он покрылся холодным потом и взял себя в руки, боясь, что Валар увидит его насквозь.
Однако Валар даже не взглянул на него. Вместо этого он повернулся к Сидни и сказал: Сидни, приведи графа, чтобы он освежился. Будь с ней добрее.
Сначала она испугалась, но вскоре бесстрастно кивнула.
…
Скарлет была одета в лучшем виде. В желтом платье, подобающем принцессе, она с тревогой оглядывалась по сторонам. Ее длинные рыжие волосы ниспадали на тонкую шею и ключицы, где виднелось серебряное ожерелье с подвеской из красного драгоценного камня. Янтарный цвет кулона дополнял ее сияющую кожу.
Словно намереваясь одеть ее как фарфоровую куклу, подол платья был украшен оборками в форме розы, рукава были сильно многослойными, а на груди даже был огромный бант. Корсет, обвязанный вокруг ее тела, был настолько тугим, что она едва могла дышать.
Прошедший день был для нее как возмутительный сон. Ей приснилось, что она глубоко спит внутри огромного янтаря. За время пребывания там она многое пережила и увидела много странных пейзажей. Однако в большинстве случаев ее накрывали черной тканью или запирали в ящике. Когда она чувствовала себя неспокойно, с ней разговаривал голос, но не часто. Дама в Лазурном Копье была надменной, и ей всегда казалось, что она хочет назвать Скарлет идиоткой.
Затем Скарлет увидела , как ее переносят в величественный святой собор, и множество епископов окружили ее, чтобы совершить обряд. Все, что она могла слышать, это шепот, исходящий от них, поющих Святую Песнь. После этого она почувствовала, что просыпается, и женщина, одетая в белое, приказала слугам искупать и одеть ее. Поскольку она никогда не сталкивалась с чем-то подобным, Скарлет несколько раз пыталась убежать. Однако женщина каждый раз останавливала ее. Сила, которой она так гордилась, была бесполезна перед женщиной.
Скарлет вспомнила, что каждый раз, когда женщина смотрела на нее, она повторяла молитву. Позже с неба упала сила, проникла в своды собора и прижалась к Скарлет, не давая ей двигаться.
Теперь она сидела в экстравагантном деревянном кресле, напоминающем трон. Даже когда она была в замке лорда, она никогда не видела такого красивого стула.
Скарлет в изумлении посмотрела на свое отражение в зеркале перед собой, хотя смотревшая на нее дама была слишком хороша, чтобы быть ею.
Несколько слуг окружили ее, расчесывали волосы и красили. Понимая, что она не сможет сопротивляться, Скарлет оставалась марионеткой и позволяла им делать все, что они хотели.
Расчесывая ей волосы и надев блестящие серьги, они шептались друг с другом и хихикали, заставляя Скарлет чувствовать себя неловко. Ей еще предстояло выяснить, где она, как сюда попала и почему на ней такой странный наряд. Хоть она и хотела связаться с Овиной, похоже, та сегодня была занята. Однако она с облегчением все еще ощущала присутствие Лазурного Копья.
Слуги были милыми и энергичными, а это значит, что они были выбраны специально, чтобы служить ей. По рыжим волосам разных оттенков и длины легко было определить их происхождение и родословную. Скарлет не могла заставить себя злиться на них, поскольку они были ее родственниками и разговаривали с ней тихо. Все, что она могла сделать, это подавить свой гнев. Конечно, она знала, что командующая женщина-епископ находится снаружи.