Но она продолжала упорно карабкаться вверх по мокрым скалам. Позади она видела только колеблющееся пятно света, которое отражалось в огромном выпуклом днище цеппелина; вскоре пропало и оно, и об экспедиции напоминал лишь шум двигателей, почти неразличимый за воем ветра и грохотом близкого водопада.
Монтажники с гидроантарной станции возились на краю ущелья, протягивая к бомбе силовой кабель.
Миссис Колтер не думала о том, как сохранить себе жизнь, – это имело второстепенное значение. Важнее всего было другое: извлечь Лирины волосы из бомбы, прежде чем ее взорвут. После ареста миссис Колтер лорд Рок сжег локон из конверта и развеял пепел по ветру под ночным небом; затем он пробрался в лабораторию и видел, как последнюю прядь золотистых волос поместили в резонатор. Он точно знал, где находится этот резонатор и как его открыть, однако на ярком свету, среди сверкающих приборов легко было попасться на глаза кому-нибудь из многочисленного технического персонала, и галливспайн не смог ничего предпринять.
Таким образом, им оставалось одно: выкрасть прядь волос после установки бомбы.
Задача осложнялась еще и из-за того, что́ Президент хотел сделать с миссис Колтер. Энергия, необходимая для активации бомбы, выделялась при разрыве связи между человеком и его деймоном, а это подразумевало ужасный процесс сепарации – проволочную клетку, серебряную гильотину. Отец Макфейл намеревался рассечь узы, которые на протяжении всей жизни соединяли миссис Колтер с золотой обезьяной, и использовать освободившуюся при этом энергию для того, чтобы погубить ее дочь. Иными словами, им грозила гибель от ее собственного изобретения, – что ж, подумала миссис Колтер, это хотя бы справедливо.
Единственной ее надеждой был лорд Рок. Но когда они перешептывались в дирижабле, он объяснил ей, как устроены его отравленные шпоры: он не мог пользоваться ими постоянно, поскольку после каждого укола эффективность яда снижалась. Для полного восстановления его поражающей способности требовался целый день. Выходило, что вскоре главное оружие шпиона потеряет силу и им придется уповать только на хитрость.
Взобравшись по склону, миссис Колтер нашла каменный козырек у корней ели, которая прилепилась над пропастью, и, устроившись под ним, стала осматриваться.
Позади и немного выше ее, на краю ущелья, где ветер бушевал яростнее всего, стояла гидроантарная станция. Монтажники вывешивали в ряд фонари, чтобы затем протянуть к бомбе кабель; она слышала неподалеку их голоса и видела фонари, которые мелькали между деревьями. Сам кабель, толщиной с человеческую руку, сматывали с огромного барабана, установленного на грузовике. Грузовик стоял на вершине утеса, и, судя по скорости продвижения рабочей бригады, она должна была достигнуть бомбы минут через пять, не больше.
У цеппелина отец Макфейл подгонял солдат. Несколько человек стояли на страже, вглядываясь в темную пелену дождя с винтовками наготове, а остальные вскрывали деревянный ящик с бомбой и проверяли ее перед подключением к кабелю. Миссис Колтер ясно видела ее в лучах прожекторов – громоздкая конструкция из металла и проводов, слегка накренившаяся на неровной скале. Ей было слышно, как потрескивают и шипят прожекторы; подведенные к ним кабели качались на ветру, разбивая в пыль дождевые струи и отбрасывая на утесы огромные прыгающие тени, точно гигантские скакалки.
Миссис Колтер была очень хорошо знакома боковая часть конструкции – страшная проволочная клетка и серебристое лезвие наверху. Все прочее ни о чем ей не говорило; она не могла подметить никакой закономерности в расположении катушек, изоляторов, конденсаторных блоков, переплетения трубок. И тем не менее где-то в этой путанице скрывался клочок волос, от которого все зависело.
Слева от нее склон обрывался в темноту, а далеко внизу проблескивал белым и неумолчно грохотал водопад Сен-Жан-Лезо.
Раздался крик. Один из солдат уронил винтовку, упал ничком и стал кататься по земле, корчась, брыкаясь и завывая от боли. Увидев это, Президент поднял взгляд к небу, приложил руки ко рту и издал пронзительный клич.
Что он задумал?
Мгновение спустя миссис Колтер все поняла. Произошло то, чего она никак не ожидала: рядом с Президентом приземлилась невесть откуда взявшаяся ведьма, и он обратился к ней, перекрикивая ветер:
– Обыщи все вокруг! Где-то здесь прячется существо, которое помогает женщине. Оно уже вывело из строя несколько моих солдат. Ты видишь в темноте – так найди его и убей!
– Что-то надвигается с севера, – сказала ведьма; миссис Колтер отчетливо слышала ее голос в своем убежище. – Я вижу это ясно.
– Не обращай внимания. Найди существо, о котором я говорил, и уничтожь его, – повторил Президент. – Оно не может быть далеко. Ищи заодно и женщину. Вперед!
Ведьма опять взмыла в небо. Вдруг обезьяна схватила миссис Колтер за руку и показала куда-то.
Там, на клочке мха посреди открытого пространства, лежал лорд Рок. Как они могли его не увидеть? Наверное, с ним что-то случилось, поскольку он не двигался.
– Иди и принеси его, – велела миссис Колтер, и обезьяна, пригибаясь как можно ниже и прячась за камнями, пулей помчалась к маленькому зеленому пятну среди скал. Скоро ее золотой мех потемнел от дождя и прилип к телу; теперь различить обезьяну в полумраке стало труднее, но все равно риск, что ее заметят, был огромен.
Тем временем отец Макфейл вновь повернулся к бомбе. Монтажники с антарной станции уже протянули к ней кабель, и теперь техники укрепляли зажимы и соединяли разъемы.
«Интересно, – подумала миссис Колтер, – что он будет делать: ведь его жертва сбежала». Тут Президент оглянулся через плечо, и она увидела его лицо. Оно было таким напряженным и сосредоточенным, что походило на маску. Губы отца Макфейла шевелились в молитве, широко раскрытые глаза, по которым хлестал дождь, были обращены к небу, – словом, он очень напоминал охваченного экстазом мученика с какой-нибудь мрачной испанской картины. Миссис Колтер похолодела от ужаса: она поняла, каковы его намерения. Он собирался пожертвовать собой, а это значило, что устройство будет приведено в действие даже без ее участия.
Перебегая от скалы к скале, золотая обезьяна добралась до лорда Рока.
– У меня сломана левая нога, – спокойно сказал галливспайн. – Последний солдат наступил на нее. Слушай внимательно…
Пока обезьяна переносила его подальше от света, лорд Рок успел подробно объяснить ей, где находится резонатор и как его открыть. Они были практически под носом у людей, но шаг за шагом, от одной тени к другой, деймон передвигался и тащил свою маленькую ношу.
Миссис Колтер глядела на них, закусив губу, и вдруг ощутила порыв ветра и тяжелый толчок – но он достался не ей, а дереву. В стволе, на расстоянии меньше чем в ладонь от ее левой руки, дрожала стрела. Не дав ведьме возможности выстрелить снова, беглянка откатилась в сторону и кинулась вниз по склону навстречу обезьяне.
И тут все стало происходить одновременно и очень быстро: раздался залп ружейного огня и по склону покатилось облако едкого дыма, хотя вспышек она не заметила. Увидев, что на миссис Колтер напали, обезьяна опустила лорда Рока на землю и бросилась защищать ее как раз в тот момент, когда ведьма спикировала вниз, выхватив нож. Лорд Рок отполз к ближайшему утесу, а миссис Колтер схватилась с ведьмой. Они яростно боролись среди скал, а золотая обезьяна принялась спешно выдергивать иглы из ведьминой ветки облачной сосны.
Между тем Президент заталкивал своего деймона-ящерицу в меньшую из двух серебристых клеток. Ящерица изворачивалась, визжала, брыкалась и кусалась, но он отодрал ее от руки и живо захлопнул дверцу. Техники делали последние приготовления, следя за показаниями датчиков и счетчиков.
Неизвестно откуда взявшаяся чайка с диким криком набросилась на галливспайна и впилась в него когтями. Это был деймон ведьмы. Лорд Рок сражался отважно, но чайка крепко держала его, а потом и ведьма, вырвавшись из объятий миссис Колтер, схватила ощипанную ветку и кинулась на подмогу своему деймону.
Миссис Колтер побежала к бомбе, чувствуя, как ноздри и глотку ей точно раздирает изнутри – похоже, это был слезоточивый газ. Большинство солдат упали или разбрелись в стороны, задыхаясь («И откуда он взялся, этот газ?» – подумала она), но ветер уже успел немного развеять едкое вещество, и теперь они снова собирались вокруг бомбы. Гигантское ребристое брюхо цеппелина нависало над ней; под натиском бури удерживающие корабль канаты натягивались, бока его блестели от влаги.
Но тут сверху донесся неожиданный звук – полный ужаса вопль такой силы, что у миссис Колтер зазвенело в ушах и даже золотая обезьяна испуганно вцепилась в нее. Секунду спустя они увидели нечто вроде вихря из белых конечностей, черного шелка и зеленой хвои, и прямо к ногам отца Макфейла рухнула та самая ведьма; слышно было, как ее кости хрустнули при ударе о скалу.
Миссис Колтер метнулась вперед, чтобы выяснить, пережил ли это падение лорд Рок. Но галливспайн был мертв. Его правая шпора застряла глубоко в шее ведьмы.
Однако сама ведьма еще не испустила дух, и ее губы судорожно зашевелились, исторгнув невнятное:
– Что-то надвигается… что-то еще… скоро будет здесь…
О чем она говорила, никто не понял. Президент уже переступил через ее тело, чтобы подойти ко второй клетке, побольше. Его деймон носился вверх и вниз по стенам своей – блестящая сетка звенела под его коготками – и жалобно визжал, моля о пощаде.
Золотая обезьяна прыгнула на отца Макфейла, но это было не нападение: она вскарабкалась по его плечам и скакнула туда, где в путанице трубок и проводов скрывалось сложное сердце устройства – его резонатор. Президент попытался поймать ее, но миссис Колтер схватила его за руку и принялась оттаскивать назад. Она ничего не видела: дождь сек ее по глазам, да и слезоточивый газ еще не полностью сдуло.
А вокруг палили из винтовок – что стряслось?
Прожекторы раскачивались на ветру, и из-за этого даже черные скалы горного склона будто ходили ходуном. Президент и миссис Колтер продолжали бороться: они царапались, толкались, рвали друг на друге одежду и даже кусались. Она устала, а он был силен; но ей помогало отчаяние, и она, наверное, оттащила бы его прочь, если бы краем глаза не следила еще и за своим деймоном: обезьяна хваталась за рычаги машины, ее цепкие черные лапы нетерпеливо дергали рукоятки туда-сюда, ища нужное положение…