Что остается для жизни?
Правильно: работа.
Как и все трудоголики, Корчак отдыхал, меняя занятия. Все время придумывал новые. Главное, чтобы любое новое занятие было полезно детям и защищало их от взрослых.
В своем дневнике Корчак признался, что постоянно строит планы на будущее, потому что хочет быть молодым.
Молодой — это человек, который всегда смотрит вперед, а не назад. Живет не воспоминаниями, а будущим.
Так Януш Корчак и делал. Всю жизнь. Вплоть до своей гибели.
В 1925 году Корчак писал: «Дети — это многочисленный социальный класс, и они сталкиваются со значительным числом профессиональных и семейных проблем, потребностей, желаний и сомнений»[155].
Внимательно прочитали цитату? Вдумались?
Корчак относится к детям не как к неким существам, которые еще когда-нибудь вырастут. О нет! Это социальный класс, у которого существуют свои проблемы.
Что необходимо социальному классу?
Правильно: возможность высказаться.
Мысль о том, что дети должны иметь возможность высказываться о собственных проблемах и обсуждать их, никому не приходила в голову.
Никому, кроме Януша Корчака. В 1926 году он добивается издания «Маленького обозрения» — приложения к «Нашему обозрению».
Уникальность издания состояла в том, что его авторами были дети. Тот самый «многочисленный социальный класс», о котором писал Корчак, получил возможность открыто высказываться о своих проблемах.
Эта была не просто серьезная социально-педагогическая акция, но абсолютное социально-педагогическое открытие.
«Можно делать издание, авторами которого будут дети, и оно начнет пользоваться популярностью», — утверждал Корчак.
Это было невиданно и невероятно.
Может быть, мой вывод покажется парадоксальным, но, мне кажется, я хорошо понимаю чувства тех детей, которые печатались в издании Корчака.
Дело в том, что я впервые напечатался в подростковой страничке «Алый парус» газеты «Комсомольская правда». Мне не исполнилось тогда еще и пятнадцати лет. На дворе стояла середина семидесятых годов прошлого века.
Я поступал в Школу юного журналиста при журфаке МГУ, и мое вступительное сочинение, среди еще нескольких, было отобрано для публикации.
Разумеется, я ничего об этом не знал. Просто открываю газету — и не какую-нибудь там многотиражку, а «Комсомольскую правду»! — и вижу свой текст под своей фамилией.
Очень хорошо помню первую мысль, которая пришла мне в голову: «Эту заметку прочтет учитель физкультуры и поймет, что человек — а именно я — который не умеет делать кувырок вперед через голову, все-таки не окончательно потерян для жизни и общества».
После первой публикации нас пригласили в «Алый парус», и мы стали сотрудничать с подростковой страничкой знаменитой газеты, словно настоящие журналисты.
Я никогда не был отличником, да и до хорошиста не всегда доползал. Меня привычно ругали на собраниях за недостаточные успехи в учебе. Но зато сам факт публикации в газете, которую читали все, сам факт того, что твои мысли прочтут многие, придавал невероятную уверенность в себе.
Вообще, когда тебе четырнадцать лет, а ты имеешь возможность донести свои рассуждения до большого количества людей — сам этот факт невероятным образом действует на тебя. Волей-неволей ты становишься более ответственным, более рассудительным, попросту говоря: более взрослым.
Абсолютно убежден, что подобные чувства испытывали юные корреспонденты «Маленького обозрения».
Ты имеешь возможность рассказать о детских, о подростковых проблемах большой аудитории. Да, надо найти такую проблему. Да, надо суметь рассказать об этом внятно и интересно. Да, непросто. Но зато, когда получается, ты чувствуешь себя серьезным, взрослым, достойным уважения, человеком.
А, кроме этого, если у тебя есть свой взгляд на проблемы вполне себе взрослые — пожалуйста, никто не запрещает.
В «Алый парус» (как и в «Маленькое обозрение») приходило много писем. Почему? Потому что дети и подростки очень живо откликаются на то, что пишут их ровесники. Нам — юным авторам — абсолютно верили: в отличие от самых знаменитых взрослых журналистов, мы были свои.
Уверен, что с «Маленьким обозрением» случилась такая же история.
Корчак сделал так, что юные журналисты ощущали собственную силу. Человеческую. Что в подростковом возрасте чрезвычайно важно.
Кроме того, они имели возможность попробовать освоить профессию журналиста или редактора.
А юные читатели Польши приобрели свой печатный орган, приобрели такого собеседника, который вел с ними разговоры на равных, с кем можно было обсудить любые проблемы.
Корчак добился того, чтобы юные журналисты получали за публикацию гонорар, как взрослые.
И тут он победил советский «Алый парус»: гонорары нам начисляли, но вот получить их мы не могли по простой бюрократической причине: у нас не было паспортов.
Паспорта при советской власти выдавали в 16 лет. И вот когда наступил этот, как мне тогда казалось, почти старческий возраст, я пошел в бухгалтерию и получил все деньги, которые заработал аж за полтора года. Мне показалось: я стал настолько богат, что теперь могу… теперь могу… могу теперь… пить кофе в редакционном буфете столько, сколько захочу!
Повторю: у авторов Януша Корчака таких проблем не возникало.
Корчак считал, что в социальном плане у взрослых журналистов и у журналистов-детей должны быть одинаковые возможности и права.
И добился этого.
«Маленькое обозрение» создавалось, как настоящее, взрослое издание.
В нем имелись следующие разделы (само их перечисление дает представление о том, о чем писало детское издание): «По стране»; «Последние известия»; «Что у нас слышно»; «Дом»; «Товарищи»; «Из городов и местечек»; «Практикум для смекалистых».
Если внимательно прочитать название отделов, становится очевидным: по сути, не существовало такой темы, по которой не могли бы высказаться совсем еще молодые люди.
Понимаете? В детском издании были представлены как детские темы, так и детский взгляд на темы вполне взрослые.
«Маленькое обозрение» началось с того, что печатало письма детей, но чем старше становилось издание, тем больше в нем появлялось именно журналистских материалов.
Например, ребенок писал письмо о том, что папа обещал ему купить велосипед и обманул. Корчак высылал юного корреспондента проверить информацию. Корреспондент проделал журналистскую работу, разбираясь в ситуации. В результате папа пошел на попятную — купил велосипед. Обо всем об этом рассказало «Маленькое обозрение».
Трудно представить, но у издания было 200 постоянных корреспондентов, которые рассказывали о жизни детей в разных уголках Польши. Это, не считая авторов писем. А письма приходили в редакцию пачками.
Корчак руководил журналом четыре года — до 1930-го, а потом передал руководство своему ученику, секретарю и другу Игорю Неверли.
Когда Корчак задумал издание, которое будет опираться на авторов-детей, в его успех мало кто верил. Между тем «Маленькое обозрение» просуществовало 13 лет, до 1939 года, и закончило свою жизнь только тогда, когда фашисты оккупировали Польшу.
Наш герой еще раз доказал, что дети требуют уважительного к себе отношения хотя бы потому, что им под силу все, что могут взрослые.
Создавать свое печатное издание? Да пожалуйста!
Рассказывать о своих проблемах так, чтобы это было интересно многим? Да ради бога.
Дети могут все — это не просто теоретический вывод великого педагога, но аксиома, которую, правда, в отличие от математики, надо было доказывать.
И Януш Корчак доказал ее всей своей педагогической деятельностью.
В 1934 году Корчака приглашают на Варшавское радио вести программу о педагогике. Он называет ее «Старый доктор».
Корчак бы не был Корчаком, если бы пришел на радио и начал бы просто что-нибудь умное вещать, давать советы, бла-бла-бла…
Наш герой всенепременно должен был сделать нечто такое, чего до него не делал никто.
С одной стороны, «Старый доктор» — это, разумеется, программа о воспитании. Корчак описывает разные педагогические ситуации, рассуждает, делает выводы.
Дежурная вытирает доску в классе, а девочка специально пачкает доску мелом. Что делать?
Хочется покататься с детьми на лодке. Но разрешат ли мамы и как быть, если не разрешат?
Как относиться к собственности ребенка и его бюджету?
Вот у собаки родились щенки. Что с ними делать, пока они маленькие? Кормить мясом нельзя, бантики повязывать нельзя… А что можно?
И выводы — важные, необходимые, полезные.
«Воспитательница меня спрашивала, как отвечать на щекотливые вопросы. Нет вопросов глупых или щекотливых, если отвечать честно и с чувством меры. Если мы сами знаем ответ»[156].
Выводы — самые разные. И теоретические, философские. И — практические, что называется, на каждый день.
«Перекармливание детей сном приводит к несварению сна, извращению сна, разболтанным нервам. Сколько часов должен спать ребенок? Ровно столько, сколько ему спится»[157].
Такая хорошая, полезная, умная педагогическая программа.
И тут — будьте любезны! — начинается то, что делает хорошую педагогическую программу — уникальной.
Конечно, можно сказать, что она уникальна уже потому, что советы дает и выводы делает не кто-нибудь, а сам Януш Корчак — великий педагог.
Но наш герой так к себе не относится. Ему необходимо что-то, чего никогда не было, что никогда в голову ни к кому не приходило.
И тогда, ведя педагогическую программу, которая призвана помочь и родителям, и учителям, и детям в трудном педагогическом деле, — Корчак начинает… исповедоваться: рассказывать о себе то, что педагог, казалось бы, не должен говорить на публику.