Япония и внешний мир
Исторический феномен никогда не
может быть объяснен вне его времени.
Тема внешних сношений Японии в эпоху Токугава настолько многогранна, что давно заслуживает отдельной работы. В XVI–XVIII вв. в характере внешних связей и внешней торговли Японии произошли большие изменения. В дальнейшем XIX век открыл новый этап во взаимоотношениях страны с внешним миром.
Переход к политике изоляции
На рубеже XVI–XVII вв. Япония поддерживала внешние связи с народами шестнадцати стран, стремясь завязать с ними выгодные торговые отношения. Начало XVII века — период наивысшего подъема японского мореплавания. В те годы японские корабли совершали плавания не только в страны Восточной и Юго-Восточной Азии. Дважды — в 1610 и 1613 гг. — они пересекали Тихий океан, доставляя посольства сёгуна Иэясу в Новую Испанию, так тогда называли Мексику.
К концу XVI — началу XVII в. внешняя торговля Японии приобрела некоторые новые черты. Междоусобные войны XVI в. способствовали большому спросу среди феодалов на огнестрельное оружие, которое стало важной статьей импорта из Португалии. Кроме того, во второй половине XVI в. португальцы держали в своих руках монополию на ввоз в Японию китайского шелка и шелковых тканей. Японцы не могли сами покупать их в Китае — из-за действий японских пиратов (вако) на китайском побережье, а затем из-за военной экспедиции Хидэёси в Корею (1592–1598) отношения между Японией и Китаем были фактически прерваны в течение всей второй половины XVI в. Видимо, немалую роль в прекращении прямой японо-китайской торговли сыграли и португальцы, заинтересованные в том, чтобы взять на себя посредничество в ней.
Из Японии португальцы в большом количестве вывозили золото и серебро, оплачивая ими покупку китайских товаров для Японии и получая при этом большие прибыли. Важной сферой их деятельности была миссионерская — обращение населения в христианство. Христианские миссионеры действовали в тесном контакте с португальскими купцами; они развернули свою религиозную пропаганду сначала на о-ве Кюсю, а затем и по всей стране. Вслед за португальцами в Японии появились испанцы, которые также вели миссионерскую деятельность, а также голландцы и англичане, которых преимущественно интересовала торговля. Голландцы прибыли в Японию в 1609 г., а англичане основали свою факторию на о-ве Хирадо, у западного побережья о-ва Кюсю, в 1613 г.
Первый из объединителей Японии, Ода Нобунага, не предпринимал мер к ограничению торговли и миссионерской деятельности европейцев, поскольку нуждался в огнестрельном оружии. Кроме того, он видел в них потенциальных союзников в своей борьбе с непокорными буддийскими монахами.
Такой же политики в отношении миссионеров поначалу придерживался и Хидэёси. Было разрешено построить католические церкви в Киото, в Адзути, в призамковых городах в западной части Японии. В 1583 г. в Западную Европу была отправлена небольшая миссия, состоявшая из четырех молодых японцев, близких родственников влиятельных феодалов с о-ва Кюсю, который был оплотом христианских миссионеров.
Но когда Хидэёси начал борьбу с даймё о-ва Кюсю, он изменил свое отношение к миссионерам. Прибыв на остров, он усмотрел в действиях европейцев неприкрытое вмешательство во внутренние дела Японии, что могло привести к порабощению и ограблению страны. Миссионеры, почувствовав свою силу, стали действовать грубо и неприкрыто, участвуя в заговорах, сея распри, разжигая конфликты между феодалами, открыто поддерживая сепаратистские устремления юго-западных даймё. Поэтому в июне 1587 г. Хидэёси издал указ, предписывавший всем миссионерам под угрозой смертной казни покинуть страну в течение 20 дней. Что касается португальских торговцев, то за ними сохранялось право прибывать, как и прежде, в японские порты и вести обычную торговлю, но при этом им предписывалось заключать сделки самим, без посредников, в роли которых нередко выступали христианские миссионеры, весьма на этом наживавшиеся[350].
В 1612 г. Токугава Иэясу своим указом поставил христианскую религию вне закона. В 1624 г. последовало запрещение приезжать в Японию испанцам, а в 1639 г. — португальцам. К тому времени роль португальцев в японской внешней торговле уменьшилась. В Японию после длительного перерыва вновь стали приходить китайские суда, количество которых постепенно возрастало, хотя дипломатические отношения между Японией и Китаем так и не были восстановлены (это произошло уже в период Мэйдзи). Так или иначе, нужда в португальцах как в торговых посредниках отпала.
В 1633–1636 гг. были изданы указы, ограничивавшие внешние связи Японии с европейцами. Согласно указу, изданному в феврале 1633 г., строго запрещалось отправлять суда за границу иначе как по особому разрешению родзю. Японцы могли отправляться за границу только на этих судах. Судовладельцам под страхом смертной казни запрещалось брать на борт лиц, не имевших на то разрешения. Этим же указом определялся порядок покупки товаров у иностранцев. Последующие указы еще более ужесточали и регламентировали отношения с иностранными торговцами[351]. С 1641 г. только голландцам и китайцам было разрешено торговать в порту Нагасаки, который находился под непосредственным контролем бакуфу.
Что касается англичан, то они свернули торговлю с Японией сами, сочтя ее невыгодной. Дела английская фактории на о-ве Хирадо шли довольно плохо, и в декабре 1623 г. она была закрыта. Главная причина неудач в торговле заключалась в том, что англичане столкнулись с острой конкуренцией голландцев. К тому же в начале XVII в. англичане еще недостаточно прочно укрепились в Ост-Индии и не имели возможности регулярно получать товары. Голландцы были гораздо сильнее в этом районе, и поэтому англичанам пришлось не только удалиться из Японии, но и на долгое время вообще уйти из Ост-Индии.
Давая разрешение на торговлю голландцам, бакуфу учло их помощь в подавлении крестьянского Симабарского восстания (1637–1638), проходившего под христианскими лозунгами. В 1641 г. голландская фактория была перенесена из Хирадо на о-в Дэдзима в бухте Нагасаки[352]. Лишь раз в год сюда приходило голландское торговое судно. Долгое время Нагасаки был единственной «форточкой», через которую в Японию проникали европейские новости и знания.
От португальских и испанских миссионеров осталось интересное эпистолярное наследие — живые свидетельства очевидцев бурных событий японской истории XVI — начала XVII в. Интересные воспоминания о своем пребывании в Японии оставили Луиш Фроиш (1532–1597), Алессандро Валиньяно (1539–1606) и Жоао Родригеш (1562–1633). Последний, отлично владея японским языком, в течение многих лет был переводчиком при Хидэёси и Иэясу. Он составил первую систематическую грамматику японского языка и подробный японо-португальский словарь. Десятки страниц его двухтомной истории деятельности ордена иезуитов в Японии посвящены описанию произведений живописи, ландшафтных садов и особенно чайной церемонии, в которой Родригеш видел одно из высших проявлений духовной культуры японского народа[353].
Можно сказать, что решение о закрытии страны относится к числу главных политических мероприятий в Японии XVII в. Мероприятия по изоляции страны от внешнего мира, проводились с перерывами в течение 50 лет, что позволяет сделать вывод о том, что бакуфу решилось на этот шаг под давлением серьезных обстоятельств, отражавших изменения как во внутренней, так и в международной обстановке.
При этом отношения японских властей с различными иностранными государствами не были одинаковыми. Изгнав испанцев и португальцев, Япония не закрыла себя для Азии, да и для Европы она не была закрыта полностью. Изоляция Японии от внешнего мира сводилась к следующему:
1) искоренение губительного для японцев христианского мировоззрения;
2) монополизация доходов от внешней торговли в руках бакуфу;
3) прекращение поездок за пределы Японии.
Но и здесь были свои исключения из правил, что подтверждают данные о торговле с Кореей и о-вами Рюкю[354]. Поступления от внешней торговли составляли существенную статью дохода в бюджетах бакуфу и отдельных даймё. Поэтому заинтересованность сёгуната во внешней торговле вполне понятна.
Иэясу, став сёгуном, первоначально не принимал никаких решительных мер против иноземцев. Наоборот, стремясь укрепить экономическую основу сёгунской власти, он проявлял большую заинтересованность в развитии внешней торговли, которая могла послужить дополнительным источником доходов для бакуфу. Поэтому Иэясу активно сотрудничал с иностранцами. Португальцы, в руках которых и была в основном сосредоточена внешняя торговля, имели тесные связи с семьей Тоётоми Хидэёси. А Иэясу главную ставку сделал на голландцев и англичан, которые с начала XVII в. стали вести торговлю с Японией. Значительную роль в развитии японо-голландской и японо-английской торговли сыграл Уильям Адамс, первый англичанин, попавший в Японию в апреле 1600 г. и ставший затем советником у Иэясу.
Формой контроля и участия правительства во внешней торговле была введенная еще Хидэёси практика выдачи специальных разрешений — так называемой красной печати (сюиндзё). Право вести внешнюю торговлю было у крупных даймё на о-ве Кюсю — Симадзу Такахиса, Мацуура Сигэнобу, Арима Харунобу, Набэсима Наосигэ, — однако Иэясу распорядился давать разрешения лишь торговцам, связанным с домом Токугава. На торговле со странами Юго-Восточной Азии и с европейцами наживались крупные состояния, и многие торговцы пользовались покровительством Иэясу и выплачивали ему немалые суммы. Так, Тяя Сиродзиро, торговец из Киото, был поставщиком тканей для