даймё, ни крестьян, ни экономически окрепших купцов. Торгово-предпринимательская деятельность последних в те годы была весьма активной. Еще шире развернуть ее мешала существовавшая политическая система, пытавшаяся загнать деятельность купечества в определенные рамки. Не случайно основные мероприятия реформ годов Тэмпо были направлены против четвертого сословия.
Во вступлении к указам 1841 г. о реформах от имени императора говорилось:
«Эти политические мероприятия — наша воля, воля потомка великих предков. Желаем, чтобы они не противоречили духу реформ годов Кёхо и Кансэй и чтобы все подданные наши приложили силы свои к их осуществлению».
Первый указ касался введения режима экономии, развития военного искусства и надзора за нравами.
Второй указ касался крестьян. Им запрещалось переселяться на жительство в Эдо; тех же, кто находился в Эдо (за исключением имевших постоянную работу и семью), предписывалось возвратить в деревню. Предлагалось определять точные сроки проживания крестьян, приезжавших в Эдо на заработки, а по истечении этих сроков незамедлительно отправлять их на родину[420].
Третий указ касался оказания помощи даймё и хатамото, которые находились в стесненном материальном положении. Правительство аннулировало половину их долгов, а остаток разрешило погашать в рассрочку без процентов. Хатамото и гокэнин должны были оплачивать только те долги, которые были сделаны ими у своих постоянных кредиторов. В Эдо на улице Саруямати была открыта кредитная контора, где им предоставлялись ссуды.
Четвертый указ объявлял о роспуске всех кабунакама. Но здесь правительство потерпело полное поражение и продемонстрировало свое бессилие перед экономическим могуществом торгово-предпринимательских кругов. Кабунакама приобрели такое влияние, что бакуфу оказалось не по силам регулировать их деятельность. С конца XVIII в. эти объединения торговцев охватывали все виды производства и торговли, диктовали цены в городе и деревне, спекулировали в годы неурожаев на рисе и других продуктах. Они были полными хозяевами рынка, контролировали почти все производство товарной сельскохозяйственной продукции в районах Канто и Кинки и ее переработку, чем вызывали недовольство со стороны крестьян, которые сами стремились к активной рыночной деятельности. Были даже крестьянские восстания, направленные против кабунакама. Недовольны ими были и городские низы, страдавшие от высоких цен.
Следует отметить, что деятельность кабунакама не отвечала и интересам появившихся новых слоев купечества, связанных с промышленным производством в деревне. Их деятельность наталкивалась на монопольные права кабунакама, и особенно крупных купцов трех главных городов, занятых в основном в сфере обращения.
Указ о роспуске кабунакама фактически допускал свободу торговли, но это не привело к снижению цен, а, наоборот, вызвало хаос на рынках. В 1842 г. последовал указ о запрещении всяких торговых корпораций, о ликвидации процентов на долги хатамото и гокэнин. Четвертое сословие ответило на этот указ правительства открытым саботажем. Так, фудасаси закрыли значительную часть своих контор. В сентябре 1843 г. Мидзуно Тадакуни был вынужден уйти в отставку. Указ о роспуске кабунакама остался большей частью на бумаге, а в 1851 г. он был окончательно отменен, что лишний раз продемонстрировало рост экономических позиций торговцев и неспособность властей найти разумный выход из сложившейся кризисной ситуации.
О слабости и бедственном материальном положении бакуфу свидетельствовал и указ о возвращении бакуфу даймё и хатамото всех земель в радиусе 10 ри вокруг Эдо и Осака, которые впредь должны были находиться под его непосредственным управлением. Это объяснялось тем, что земли во владениях бакуфу были истощены (а следовательно, и взимавшаяся подать была невысока), разбросаны по разным местам, а концентрация земельных владений смогла бы в значительной степени укрепить правительство как в экономическом, так и в военном отношении.
Даймё и хатамото резко воспротивились этому плану и добились того, что указ был отменен[421].
Можно сказать, что реформы закончились полным провалом, ничего не изменив ни в политическом, ни в экономическом положении бакуфу, а лишь продемонстрировав его слабость и вызвав недовольство всех социальных слоев.
Административные реформы, касавшиеся финансовой и военной сфер, провели у себя и некоторые княжества, где они были доверены способным представителям самураев низших рангов. При проведении реформ даймё прибегали к финансовой помощи торговцев; так, в Сацума пользовались кредитами осакских купцов. Наиболее удачно реформы прошли в юго-западных княжествах, где поощрялось знакомство с западными знаниями. С помощью книг там шло заимствование и внедрение иностранной промышленной техники.
В отличие от бакуфу княжествам в результате реформ удалось укрепить свою финансовую базу, увеличить промышленное производство, а также укрепить обороноспособность. В качестве примера можно привести княжество Сацума. Его глава — Симадзу Нариакира — регулярно получал информацию об обстановке за рубежом через королевство Рюкю, с которым вел нелегальную торговлю. Он был хорошо осведомлен о международном положении, поощрял знакомство с западной культурой, оказывал поддержку рангакуся («голландоведам») и уделял особое внимание пополнению и укреплению вооруженных сил. В 1853 г. на территории своей резиденции в Кагосима он построил текстильную фабрику, отражательную и доменную печи, организовал производство стекла, серной и азотной кислот, телеграфной аппаратуры, пороха из хлопка. Он же первым приступил к строительству военно-морских судов.
Сацума получало большие доходы, организовав у себя княжеские мануфактуры по производству сахара, смолы, растительного масла, шафрана, киновари. При сбыте продукции прибегали к содействию торговцев. Подсобные домашние промыслы и товарное производство развивались под контролем властей княжества. Характерно, что на протяжении всего периода Токугава там не случилось ни одного крестьянского восстания.
Движения социального протеста
В эпоху Токугава в Японии произошло более 2500 крестьянских выступлений. В ее первой половине они проходили в форме сопротивления увеличению налогового бремени и обычно организовывались деревенской администрацией. С середины периода крестьянские выступления сделались более мощными. Их поднимали сами крестьяне, из их среды выдвигались и их руководители. Крестьяне выступали не только против чиновников, но и против купцов и привилегированной деревенской верхушки. В конце эпохи Токугава размах крестьянского движения создавал серьезную угрозу властям, которые были вынуждены использовать в больших масштабах военные силы для его подавления.
Вот данные о крестьянских восстаниях в период Токугава, которые приводит японский историк Аоки Кодзи[422]:
Крестьянское движение было формой социального протеста. Крестьяне научились защищать свои собственные интересы, отстаивая достигнутый уровень жизни и возможность самим участвовать в экономической жизни страны. Они играли активную роль в происходящих социально-экономических изменениях в японском обществе.
После того как у них отобрали оружие, крестьяне перешли к петиционным формам протеста. Главной просьбой при обращении к властям было снижение налогов. Как форму протеста крестьяне использовали и бегство в другое княжество или в город.
Требования крестьян отражали интересы всех слоев деревни. Среди них были: снижение налогов и арендной платы; отмена новых податей, трудовой и гужевой повинностей; отказ от рыночных монопольных цен на рис и хлопок; ликвидация откупной системы и княжеских монополий; предоставление крестьянам права самим выходить на рынок и продавать продукты. Кроме того, крестьяне требовали наказывать злоупотребления должностных лиц, заменять и выбирать уездных чиновников, не допускать самоуправства самураев.
В XVII в., когда часто практиковались переселения даймё на новое место (особенно часто это случалось при первых трех сёгунах), крестьяне активно протестовали против этого, поскольку новые даймё вводили и новые налоги.
Первая половина XVII в. была отмечена двумя мощными крестьянскими выступлениями, одно из которых во многом определило политику правительства в отношении иностранцев. Восстание, которое произошло на о-ве Амакуса, было быстро подавлено, но уцелевшие его участники присоединились к восставшим в районе Симабара на о-ве Кюсю. До сих пор среди историков идет спор о характере Симабарского восстания (1637–1638) — что послужило его непосредственной причиной: налоговый гнет или гонения на христиан? Во всяком случае, на знаменах восставших были христианские эмблемы, а руководил восстанием ронин, обращенный в христианство.
Но скорее всего Симабарское восстание было вызвано жестокостью нового даймё Мацукура Сигэхара (даймё Тэрадзава Кататака из Амакуса тоже отличался жестокостью). Глава голландской фактории на о-ве Хирадо Кукебакер в своем сообщении об этом восстании указывал, что большинство вассалов прежнего даймё Симабара, Арима, не последовало за ним на новое место. Лишенные своих самурайских доходов, они формально превратились в крестьян, но по-прежнему хорошо владели оружием. Новый даймё довел их обложение, как и всех крестьян, до чудовищных размеров, что, по мнению Кукебакера, и привело к восстанию.
Мацукура Сигэхара отбирал у крестьян весь рис «до последнего зернышка». Кроме того, он применял к неплательщикам жесточайшие наказания, бросал в тюрьмы их жен и дочерей, которые часто умирали под пытками. Он первым применил изуверскую казнь