Значимым исключением остается русско-японская война 1904–1905 гг. – единственная война, которой Япония может гордиться и сегодня. Абсолютное большинство японцев до сих пор уверено, что эта война, во-первых, была вынужденной обороной от экспансии Российской империи на Дальнем Востоке, а во-вторых, была блистательно выиграна Японией из-за материального и, главное, духовного превосходства японской армии и флота. Такой трактовке уже более ста лет: она – современница войны. Прибавим сюда то, что русско-японская война отличалась «цивилизованностью», т. е. соблюдением обычаев войны, и протекала на территории Маньчжурии и Кореи, а не самих воюющих стран, не затронула напрямую их гражданское население, а потому не вызвала взаимного озлобления и ненависти.
Столетие начала и окончания войны было отмечено в Японии в 1904–1905 гг. многочисленными и разнообразными мероприятиями. В подавляющем большинстве они не имели агрессивного, милитаристского характера, а напротив, были сосредоточены на почитании памяти павших и подчеркивании важности дружбы с Россией (не забывая, конечно, про «северные территории»). Это не так странно и неожиданно, как может показаться на первый взгляд. Подлинный «золотой век» российско-японских отношений приходится именно на первое послевоенное десятилетие, от Портсмутского мирного договора 1905 г. до русской революции 1917 г. Тогда политические элиты обеих стран осознали, что дружить и сотрудничать гораздо выгоднее, чем воевать, тем более воевать в интересах «третьего смеющегося», каковым в то время выступали Великобритания и США. Взаимное уважение к достойному противнику и отсутствие в двусторонних отношениях неразрешимых проблем существенно помогли послевоенному примирению, а затем и сотрудничеству. Кроме того, необходимо отметить, что Портсмутский мир явился результатом компромисса, а не одностороннего диктата, каковым был Версальский договор 1919 г., а потому не содержал в себе зародыша нового неизбежного конфликта.
Тем не менее, Япония начала боевые действия против России, с которой была связана рядом договоров и соглашений, внезапной атакой на ее флот еще до официального объявления войны. Американцы до сих пор не могут забыть японцам аналогичного нападения на Пёрл-Харбор 7 декабря 1941 г., а японцы русским – вступления СССР в войну против них 9 августа 1945 г., при действующем пакте о нейтралитете. Вторую мировую войну Япония проиграла, и с этим все ясно. Ответственности за совершенно аналогичное начало русско-японской войны они не чувствуют и извиняться за него не собираются, равно как и за участие в «союзной» интервенции на Дальнем Востоке России в 1918–1922 гг., но это совершенно особая и сама по себе сложная тема.
Вернемся к русско-японской войне. Вызванная недавним юбилеем вспышка массового интереса с ней обусловлена, на мой взгляд, еще и тем, что она полностью отошла в область прошлого, лишившись политической или социальной актуальности. Живых свидетелей больше нет, память о погибших сохраняется, что вообще характерно для японцев, но ныне здравствующие их уже не помнят. Россия не подчеркивает наличие «счетов с Японией», о которых говорил Сталин в сентябре 1945 г. Особо постыдных деяний японская армия не совершала – по крайней мере, никто, включая противную сторону, ее в этом не обвинял, так что оправдываться не за что. Ну а ссылки на последовавший за войной «золотой век» – замечу, вполне мотивированные – смягчают неизбежный милитаристский «душок».
Разговор о войне, разумеется, не может уйти от обсуждения ее причин, и здесь на массовом, популярном уровне снова тиражируются прежние объяснения, которые сформулировал, например, К. Кусахара в докладе на симпозиуме по русско-японским отношениям осенью 2004 г.: «В феврале 1904 г. Япония вступила в битву за свое существование и объявила войну России «ради мира и порядка на Востоке и безопасности в Корее». Для Японии эта война была актом сопротивления империалистической экспансии царской России в южном направлении»[146].
Эта наивно-оправдательная трактовка встретила решительную критику со стороны российских ученых и во время симпозиума, и в печати. Русско-японская война – типичный пример столкновения экспансионистских интересов двух держав, межимпериалистического конфликта, в котором лишь профессиональный пропагандист может однозначно указать правых и виноватых. Важно другое: подобные оправдания связаны не только и не столько с русско-японской войной, сколько со всей политикой Японии в Азии с конца XIX в. и до начала войны на Тихом океане. Япония как лидер Азии
в борьбе против «белого империализма», конечно, не может появиться в современной официальной идеологии и пропаганде, как это было до войны, но в исторической памяти немалого количества японцев заложено то, что их страна помогала Сунь Ятсену, Сукар-но и Субхас Чандра Босу и что Ба Мо и Хосе Лаурель были не просто «японскими марионетками», но действительно боролись за независимость Индии и Индонезии, Бирмы и Филиппин от колониального владычества.
Официальное централизованное «празднование» начала русско-японской войны и тем более «победы над Россией» вызвало бы отрицательный резонанс – причем, возможно, не только в нашей стране. Поэтому основную инициативу взяли на себя местные органы власти – в рамках локальной истории, очень популярной в Японии, что свидетельствует об укорененности исторической памяти, учебные заведения, исследовательские институты и разного рода общественные организации. Столетие войны совпало со 150-летием Симодского трактата и установления дипломатических отношений между Российской и Японской империями в 1855 г., так что и его можно было отметить, так сказать, в формате дружбы и сотрудничества. Календарь мероприятий, посвященных двум юбилеям, по сути оказался единым[147]. Немалую роль в этом сыграли средства массовой информации, как центральные, так и местные. На прилавках магазинов даже появилось памятное пиво «Цусима» с портретом адмирала Того, посвященное, как гласила надпись на банках, русско-японской дружбе. Правда, виски «Пёрл-Харбор» автор этих строк в продаже пока не видел…
Новая вспышка интереса к «светлому прошлому» русско-японской войны ожидается в 2008 г., когда ведущая телекомпания страны NHK избрала основой главного телевизионного проекта года многотомный исторический роман «японского Пикуля» Сиба Рёта-ро «Тучи над холмом» (вариант перевода «Облака над холмами») (1968–1972). Ставший бестселлером уже во время публикации, роман считается классикой современной японской прозы. Один из главных сюжетов этого повествования – история любви японского морского офицера Хиросэ Такэо и Ариадны Ковалевской, дочери русского контр-адмирала, – давно привлекал внимание японских историков и писателей; из отечественных же литераторов об этом писал, кажется, только В.Г. Гузанов («Оборванная нить Ариадны»).
Как сообщил пресс-релиз пресс-конференции авторов фильма, прошедшей 25 января 2008 г. в Комитете по культуре Санкт-Петербурга, работа над сценарием заняла четыре года, съемки, в том числе проводившиеся на территории России, и монтаж – три года. О серьезности проекта говорит то, что его режиссером-консультантом с русской стороны стал А.Н. Митта, а консультантом – доктор политических наук А.Н. Панов, бывший Чрезвычайный и Полномочный посол РФ в Японии[148]. Выход фильма на экраны будет сопровождаться информационно-рекламной компании в СМИ, а японские редакторы и издатели, возможно, проявят больше внимания не только к сюжетам, связанным с войной, но и к русской тематике в целом. Что же касается возможного влияния фильма на двусторонние отношения и имидж России в Японии, то придется подождать его выхода на экран.
Темное прошлое: война в Китае и на Тихом океане
Послевоенный Токийский процесс «главных японских военных преступников», на котором перед Международным военным трибуналом для Дальнего Востока (МВТДВ) предстали военные и политические лидеры поверженной страны, должен был вынести «вердикт истории» в отношении их деяний. Главными организаторами процесса были США и Британская империя (представленная не только метрополией, но и доминионами), поэтому основным обвинением было развязывание и ведение войны на Тихом океане против этих стран, которая затронула в основном колониальные владения и зависимые территории. Советскому Союзу отводилась весьма скромная роль. Над ним тяготело обвинение в нарушении пакта о нейтралитете в августе 1945 г., поэтому его представители, в свою очередь, постарались внести в приговор как можно больше обвинительного материала о «японской агрессии против СССР». Режим Чан Кайши был, разумеется, представлен на процессе и максимально постарался представить себя пострадавшей стороной, но Китай находился в состоянии гражданской войны Гоминьдана с коммунистами, которых поддерживал Сталин, поэтому китайские сюжеты на процессе не были в числе главных. За исключением разве что эффектного допроса «последнего императора» Айсин Горо Пу И, оказавшегося в советском плену и позднее переданного властям КНР.
Время расставило все на свои места. Американские историки убедительно доказали, что президент Рузвельт и его ближайшее окружение сознательно провоцировали военный конфликт на Тихом океане, преследуя собственные цели (главная – получить повод для вступления войну на стороне Великобритании против стран «оси»), что они заранее знали о готовящемся нападении на Пёрл-Харбор и не предупредили об этом местное командование, а значит, они, как минимум, несут такую же ответственность за развязывание войны, как и японские лидеры. Примечательно, что в Японии работы этих авторов, среди которых были корифеи американской историографии Г.Э. Барнес и Ч.К. Тэнзилл, не получили ни распространения, ни поддержки. Британские, а также канадские и австралийские авторы редко касаются этой темы, за исключением интересных, хотя и не поддающихся необходимой проверке утверждений, что начало войны на Тихом океане было спровоцировано Черчиллем для гарантированного привлечения США на свою сторону против Германии. Советские авторы не уставали разоблачать «японскую агрессию» по трафарету Токийского процесса. Только в постперестроечную эпоху стало возможным открыто показать и доказать, прежде всего на основании документов из советских же архивов, что события на озере Хасан в 1938 г. никем сознательно не планировались, что эскалация этого конфликта стала результатом приказа Сталина и что весной-летом 1945 г. советское руководство считало пакт о нейтралитете с Японией действующим даже после заявления о том, что не будет продлевать его с апреля 1946 г.