.
В ходе реформ VII в. в Японии формируется государственная феодальная собственность на землю и людей, прежняя родоплеменная знать превращается в феодалов, которым на данном этапе давались бенефиции. Постепенно складывается мелкое крестьянское землепользование в виде предоставления крестьянам наделов из государственного фонда. Держатели наделов обязаны были работать на земле и платить ренту государству, выступавшему по отношению к ним единым феодалом — собственником земли. Процесс формирования феодально-зависимого крестьянства в VII в. становится интенсивным.
Критерием социальных преобразований при переходе от первобытно-общинного строя к классовому в отличие от последующих социальных революций может считаться не ликвидация зависимости эксплуатируемого населения, а фактическое порабощение или закрепощение свободных, что обусловлено качественным отличием первобытно-общинной формации от всех трех эксплуататорских обществ — рабовладельческого, феодального, капиталистического
Закрепощенные земледельцы в итоге реформ VII в. в Японии не стали свободными, а превратились в зависимых крестьян. Наделение крестьян землей способствовало подъему производительных сил, однако утрата свободы крестьянством не могла не привести к борьбе с феодалами как классом, захватившим землю и власть. Но надельное крестьянство, разумеется, не сразу осознало свое новое положение. Вследствие происходившего же в дальнейшем захвата крестьянских наделов феодальной знатью, явившегося одной из причин распада надельной системы, классовая борьба усиливается.
Реформы VII в. несомненно стимулировали развитие производительных сил. Для понимания исторического процесса важны, однако, не только реформы, но и социальная практика их осуществления. Здесь, естественно, возникает проблема, насколько соответствовал и правовые акты и их реализация друг другу. Рассмотрение ее является задачей следующей главы.
Глава 2Общество, государство и культура в VIII веке
Перемены в социально-экономическом и политическом строе Японии, происшедшие в VII в., были юридически закреплены сводом законов «Тайхо рицурё» (701 г.). Текст свода не сохранился и был восстановлен по комментариям к нему, писавшимся в VIII в., а также по «Продолжению анналов Японии» («Сёку Нихонги»). В 718 г. по инициативе правого министра Фудзивара-но Фухито началась работа по совершенствованию «Тайхо рицурё». Исправленный свод законов, известный под названием «Еро рицурё», после смерти Фухито (в 720 г.) хранился в его библиотеке. В 757 г. он был обнаружен и затем введен в действие вместо «Тайхо рицурё». Правда, оригинал «Еро рицурё» во время средневековых войн и мятежей частично был утрачен, но сохранилась большая часть статей, посвященных административному и гражданскому праву (рё), и часть статей, посвященных уголовному праву (рицу). Остальное было восстановлено по комментариям в XVIII в. Различия между восстановленными текстами «Тайхо» и «Еро рицурё» несущественны, поэтому представляется возможным говорить о них обобщенно, делая оговорки в необходимых случаях (см. [381; 350]).
По сведениям «Продолжения анналов Японии», в 3-м месяце 701 г. императорский двор получил золото с о-ва Цусима, впервые добытое в Японии, в связи с чем девиз правления получил название Тайхо (великое сокровище) [37, т. 1, с. 10]. По этому поводу в императорском дворце состоялась грандиозная церемония, по пышности не уступавшая двум наиболее торжественным в то время событиям — вступлению императора на престол и Новому году.
Церемония началась с подношения императору золота, привезенного крепостным ремесленником (дзакко) Мита-но Ицусэ. Спустя несколько месяцев он был освобожден от зависимости, получил высокий ранг, 50 крестьянских дворов, 10 те земли (10, 5 га) и ткани. Получили награды также сын умершего в 1-м месяце министра Отомо-но Миюки, пославшего Ицусэ на Цусима, и местные чиновники[18] [37, т. 1, с. 12].
На церемонии было объявлено о завершении нового свода законов, введении на его основе новой табели о рангах и присвоении их чиновникам. Формально же гражданское и административное право было введено в действие в 6-м месяце 701 г., а составление всего свода закончено в 8-м месяце [37, т. 1, с. 10–12].
«Тайхо рицурё» состоял из 6 свитков, посвященных уголовному праву (рицу) и 11 — гражданскому и административному (рё). Первые основывались на китайском (танском) законодательстве и впервые вводились в Японии, вторые подытоживали реформаторскую деятельность второй половины VII в. В «Еро рицурё» все законы были сведены в 10 свитков рицу, насчитывавших 497 статей, и 10 свитков рё, содержавших 953 статьи. «Тайхо рицурё» содержал несколько большее количество статей.
В составлении «Тайхо рицурё» участвовало 19 человек во главе с принцем Осакабэ.
Практическая подготовка к введению нового законодательства началась с 4-го месяца 701 г. В этих целях для принцев и столичной знати были организованы специальные занятия, в ходе которых составители свода законов разъясняли его содержание [207, с. 31–32]. Наиболее существенное значение для крестьянского большинства населения имели разделы «двор», «земля» и «повинности». Первый из них содержал установления, касающиеся местной администрации, семейного и частного права, второй определял виды и размеры феодальной ренты-налога, третий устанавливал виды земельной собственности и содержал закон о наделении землей.
Специальный раздел регулировал синтоистские церемонии при дворе и правовое положение буддийских монахов.
Все остальные разделы были посвящены политико-административному устройству и организации бюрократического аппарата. Для каждого центрального ведомства, губернского и уездного управлений устанавливались номенклатура должностей и штат. Каждой должности соответствовал определенный ранг. Регламентировался порядок замещения вакантных должностей чиновников, размеры должностных и ранговых бенефиций и пожалований. Создавались школы для членов императорской семьи, столичной и провинциальной знати. Регламентировались одежда при дворе, служба и отдых чиновников. Определялся порядок охраны дворца и присутственных мест, военной службы, содержания амбаров и конюшен. Регулировалась полицейская и тюремная служба.
Уголовное право определяло ответственность за нарушение установлений гражданского и административного права. Предусматривались наказания за воровство, убийство, клевету, должностные преступления чиновников. По аналогии с Китаем устанавливалось пять ступеней наказания за уголовное преступление: розги, палка, принудительные работы, ссылка, смертная казнь ([34, с. 6–26]; см. также [404; 403; 245]).
Японское право, представленное сводами «Тайхо» и «Еро рицурё», носило ярко выраженный классовый характер. Оно предусматривало многочисленные привилегии представителям господствующего класса, прежде всего гарантировало им получение феодальной ренты с обширных пахотных полей, во много раз превосходивших крестьянские наделы, возможности увеличения дохода вследствие повышения ранга или должности, а позднее и путем присвоения нераспаханных земель. Уголовное право тоже защищало в первую очередь интересы власть имущих. Тяжесть наказания зависела от социального положения: рабу назначалось более жесткое наказание, чем крестьянину, совершившему такое же преступление, знать же могла откупиться от наказания. Закреплялась также привилегия знати на образование. В целом законодательство VIII в. способствовало развитию феодализма в Японии.
Землевладение и землепользование
Хотя юридически вся японская земля считалась государственной собственностью, можно утверждать, что введение «Тайхо рицурё» лишь на сравнительно короткий срок, исчислявшийся тремя-четырьмя десятилетиями, сдержало развитие частной земельной собственности. В течение второй половины VII — первых десятилетий VIII в. бенефициальные владения знати непрерывно увеличивались. Право собственности на них было ограничено, но уже по «Тайхорё» несколько категорий землевладения были отнесены хотя и к временной, но личной собственности (сидэн).
Крестьянское землепользование было связано с гораздо большим числом ограничений. В самом законодательстве существовали лазейки, дававшие знати и зажиточной верхушке деревни возможность под разными законными предлогами обмена, аренды, взимания недоимок — присваивать крестьянские земли, сначала временно, а затем и постоянно. По мере расслоения крестьянства этот процесс усилился.
Все земли, по «Тайхо рицурё», делились на пахотные, пустоши, огородные и усадебные, горы и леса. Пахотные земли представляли собой главным образом ранее разработанные заливные (рисовые) поля, в состав которых входили бывшие общинные, императорские и частные поля. Из этого фонда осуществлялась раздача наделов. Моделью японского закона о наделении землей (хандэн сюдзюхо) послужили китайские (северовэйский, суйский, танский) законы о равных полях (см. [406;115]). Разумеется, они были приспособлены к экономическим и социальным условиям Японии. Японское законодательство учитывало степень освоенности земли в стране, меньшую по сравнению с Китаем роль рабского труда, слабое развитие ремесла, обычай распределения земли в дофеодальной общине.
Разделение пахотных земель на общественные (кодэн) и личные (сидэн) указывало не столько на форму собственности, сколько на степень закрепленности полей за различными категориями населения. В частности, все земли, передававшиеся в пользование и крестьянам, и феодалам, относились к категории личных, общественные же поля находились в ведении губернаторов провинций и могли либо сдаваться в аренду, либо, по мере необходимости, переходить в разряд личных (см. [319; 223; 402; 252; 218]).
Единицей измерения земельной площади был тан, равный в то время 10, 5 ара, 10 тан составляли 1 тё (1, 05 га). По закону, через каждые шесть лет должен был осуществляться передел земли. Лицам мужского пола из числа крестьян старше пяти лет полагалось в среднем 2 тана (21 ар) земли, лицам женского пола — 2/3 надела мужчины [32, с. 110]. Надел выдавался пожизненно и подлежал возврату в случае смерти держателя, его бегства либо незаконного захвата земли. Размер надела мог быть увеличен или уменьшен в зависимости от качества земли. В случае стихийного бедствия, в частности наводнения, делавшего обработку земли невозможной, предоставлялся другой земельный участок. То же происходило, если надел конфисковывало государство по каким-либо причинам, не включавшим вины держателя, например для передачи храмам [250, с. 141–144].