Особой любовью к Японии проникся тогда один из этих кумиров тогдашний градоначальник Москвы Гавриил Попов, не раз приезжавший в Токио по даровым японским приглашениям. Не будучи в состоянии, а скорее не желая расплачиваться за японское гостеприимство свободно конвертируемой валютой, Попов осенью 1990 года предпочел возместить расходы, связанные с его пребыванием в Японии, другим, не очень красивым для нас, но зато приятным для японцев путем, а именно путем публичного выражения сочувствия притязаниям Японии на четыре острова Курильского архипелага. Сделал он это в интервью, опубликованном 21 октября 1990 года в газете "Майнити".
Сетуя, как и академические советники Горбачева, на негативное отношение общественного мнения нашей страны к японским территориальным домогательствам, сей пронырливый профессор-экономист, ставший градоначальником Москвы, советовал японским политикам отказаться от тактически ошибочного, на его взгляд, требования одновременной передачи Японии всех четырех южных Курильских островов и попытаться облапошить общественность нашей страны иначе - добиваясь согласия советского руководства на поэтапные уступки тех же самых островов. Тем самым он в какой-то мере повторил содержание того "пятиэтапного плана" Б. Ельцина, который лидер наших доморощенных "демократов" огласил в Японии девятью месяцами ранее. Так, первым этапом, по мнению Попова, должно было стать превращение четырех Южных Курильских островов в "особую экономическую зону". Второй этап должен был быть ознаменован открытием доступа японцев на четыре оспаривавшихся ими острова с целью их постоянного проживания там и создания там японских предприятий. На третьем этапе предполагался переход островов под совместное административное управление Советского Союза и Японии, с тем чтобы уже на этом этапе упомянутые острова не считались бы ни советской, ни японской территорией. А далее должно было состояться окончательное обсуждение вопроса о "потенциальном суверенитете Японии" над четырьмя островами. Отстаивая достоинство своего плана по сравнению с прямолинейными территориальными требованиями японского правительства, председатель Моссовета (тогда Г. Попов носил еще этот титул) не преминул в своем интервью пожурить японцев за "отсутствие гибкости", назвав их лобовой нажим "тактической ошибкой".124
Не будучи уверен в том, что новое руководство газеты "Правда" разделяло в то время мое негодование по поводу безответственных выступлений в Японии в поддержку японских территориальных домогательств таких наших визитеров как Сахаров и Ельцин (мои статьи с резкой критикой подобных выступлений не были опубликованы в газете), я тем не менее послал в редакцию большой комментарий с осуждением предательской прояпонской позиции московского градоначальника. Касаясь непорядочного поведения в Японии таких советских визитеров как Г. Попов, я писал в этой статье:
"Чем же руководствуются те из наших общественных деятелей и публицистов, кто стремится сегодня заронить всевозможные сомнения в справедливости политических и юридических основ послевоенного урегулирования на Дальнем Востоке? Если верить их утверждениям, то движет ими всего лишь стремление к исторической истине. Пусть будет так. Беда, однако, в том, что в поисках этой истины они игнорируют серьезные исторические исследования по данному вопросу, изданные как в Советском Союзе, так и за рубежом. Доверяясь почему-то лишь японским политикам, историкам и журналистам, они сбрасывают со счетов куда более глубокие и объективные исследования других ученых, включая многих советских историков... Поддакивания японским территориальным домогательствам,писалось далее в моей статье,- в отношении нашей страны, основанные на непризнании итогов второй мировой войны и искажении роли Советского Союза в этой войне, трудно рассматривать как личное дело отдельных наших соотечественников, приехавших в гости к японцам и пытающихся сказать и сделать нечто им приятное. Дело это отнюдь не личное. Ведь японские средства массовой информации, скрупулезно фиксируя подобные высказывания, истолковывают их как симптомы близящегося отказа СССР от принципа незыблемости послевоенных границ, как проявления его неспособности противостоять далее японскому нажиму, как готовность идти на уступки тем территориальным притязаниям, которые до сих пор отвергались советской стороной. Подхватывая подобные безответственные заявления, японская пресса неизменно использует их в качестве аргумента в пользу дальнейшего усиления дипломатического нажима на СССР. При этом в сознании общественности сеются иллюзии, будто такой нажим необходим Японии и уже дает желаемый эффект. Тем самым, хотят того или нет некоторые наши соотечественники, их поддакивание японской стороне в ее территориальных домогательствах объективно лишь разжигает аппетит тех местных политиков, которые зарятся на наши земли. А аппетиту этому нет предела: ведь притязания на четыре южных острова Курильской гряды - это минимальные требования, выдвигаемые лишь частью местных партий и общественных организаций. Другая же часть требует большего - передачи Японии всех Курил, а то и южной части Сахалина...
Наивны, неверны и даже обманчивы и расчеты тех советских гостей, которые, пробыв в Токио несколько дней, всерьез поверили разговорам местных политиков о "щедрых" материальных компенсациях, которые-де получит СССР за территориальные уступки Японии. Подобные посулы, рассчитанные на легковерных, исходят от не очень-то надежных людей: либо политических деятелей, либо чиновников внешнеполитического ведомства, не располагающих на деле экономической властью и соответствующими материальными ресурсами. Что же касается финансовых кругов этой страны, вершащих ее экономическую политику и определяющих направление крупных зарубежных капиталовложений и кредитов, то вот у них-то и нет пока желания вкладывать значительные капиталы в нынешнюю советскую экономику. И не столько потому, что СССР не уступает японским территориальным требованиям, сколько потому, что они считают это для себя невыгодным".
Вопреки моим скептическим предположениям большая моя статья с процитированными выше абзацами была опубликована в "Правде" 1 ноября 1990 года под заголовком "Пребывая в гостях...". Я был рад, ибо в ней мне удалось лишний раз заклеймить позором ту политическую шваль, которая, приезжая в Японию, пыталась торговать тем, что ей не принадлежало - землями нашего Отечества.
Визит М. Горбачева в Японию,
его освещение в прессе и реальные итоги
По мере приближения дня официального визита Горбачева в Японию токийские политические деятели, дипломаты и печать предались "большим ожиданиям". В своих публичных заявлениях они уверяли общественность в том, что этот визит приведет к долгожданному решению территориального спора двух стран и станет поворотным пунктом в развитии японо-советских отношений. Повод для таких ожиданий у них тогда был: ведь никогда еще за всю историю русско-японских и советско-японских отношений реальный глава нашего государства не бывал с официальным визитом на Японских островах. В царский период в конце XIX века, правда, вояж в Японию в качестве молодого наследника престола совершил будущий царь Николай II, но тогда он был всего лишь наследником, а не царем. В современный же период в Японии бывали заместители председателя Совета министров СССР, министры иностранных дел и председатели Президиума Верховного Совета СССР. Но, как известно, их посты были наделены сравнительно ограниченными властными полномочиями. На этот же раз в Токио прибывал реальный обладатель верховной государственной власти президент СССР М. Горбачев, окруженный к тому же стараниями средств массовой информации ореолом "великого реформатора" и прослывший благодаря тем же стараниям выдающейся личностью, способной на "дерзновенные" и "великие" исторические деяния, на "крутые повороты" не только во внутренней, но и во внешней политике.
Явно приукрашенная репутация "супер-реформатора", созданная совместными усилиями отечественной, американской, западноевропейской и японской прессы, давала основания рядовым жителям Страны восходящего солнца надеяться на то, что в дни визита Горбачева на Японские острова они станут свидетелями беспрецедентного исторического "чуда" - добровольной передачи Горбачевым Японии требуемых ею четырех Курильских островов в виде царственного дара высокого гостя из огромной страны - Советского Союза, где земли "столько, что девать ее некуда".
Конечно, отнюдь не все государственные деятели, политики и журналисты Японии были одинаково оптимистичны. Те из них, кто лучше представлял себе обстановку в нашей стране и непредсказуемый характер политических виляний и пируэтов Горбачева, предпочитали придерживаться сдержанных прогнозов. К числу таких трезвомыслящих аналитиков относился, например, президент японской газетной компании "Асахи" Накаэ Тоситада, побывавший в конце декабря 1990 года в Москве и взявший там интервью у Горбачева. Касаясь японо-советского территориального спора в беседе со мной, состоявшейся сразу же после его возвращения в Токио, Наказ сказал: "Наша газета, как видно из ее передовых статей, выступает за возвращение четырех северных островов Японии. Но в то же время мы считаем, что в ходе первого визита президента Горбачева в Японию данная проблема вряд ли может быть решена в том смысле, что японцам будет обещано возвращение либо всех четырех островов, либо двух островов, с условием что остальные острова будут переданы под опеку ООН. Предстоящий визит, судя по всему, не даст такого результата. С другой стороны, однако, мы надеемся, что высший руководитель Советского государства во время пребывания в Японии изложит в положительном, конструктивном ключе свои взгляды на пути решения данной проблемы. Газета "Асахи" надеется поэтому, что в канун визита президента Горбачева в Японию советская сторона прояснит свою позицию в данном вопросе"125.
Обоснованность осторожного прогноза Накаэ подтвердили итоги очередной поездки в Москву в январе 1991 года министра иностранных дел Накаямы Таро, цель которой состояла прежде всего в том, чтобы прощупать намерения советской стороны в отношении предстоявших в апреле переговоров на высшем уровне. Как показали беседы Накаямы, состоявшиеся в Москве, японскому гостю не удалось заручиться сколько-нибудь определенным согласием Кремля на уступки японским территориальным требованиям.