[странствующему] наставнику [Рэйё], и вместо того, чтобы отнестись к нему сердечно, позволили другим спровоцировать вас на причинение ему несчастий.
Этими словами Нобунага подписал Оваки смертный приговор, но если Оваки (как и Такэбэ) имел непосредственное отношение к диспуту в Адзути, то третья жертва — нет. После этого Нобунага вызвал проповедника школы Нитирэн Фудэн, о котором ему сообщил Коноэ Сакихиса, его доверенное лицо. По свидетельству Сакихиса, Фудэн прибыл в столицу с Кюсю прошлой осенью и был «настолько эрудированным, что мог наизусть рассказать, кто на каком месте находился на всех скульптурах»[459]. В нем сочетались ученость и дар проповедника. Ходили слухи, что Фудэн, изначально не принадлежавший ни к какой школе, получил взятку за то, чтобы присоединиться к школе Нитирэн. Школа надеялась поиметь хорошие дивиденды после того, как стало бы известно, что такая выдающаяся личность, как Фудэн, вступил в ее ряды. В окончательном приговоре Нобунага провозгласил, что Фудэн намеревался воспользоваться плодами предполагаемой победы Нитирэн в диспуте, при этом находясь в тени. «Я не могу равнодушно взирать на ваш трусливый план». После чего Фудэн был казнен.
Всем другим священнослужителям и сторонникам Нитирэн, присутствовавшим на диспуте, сохранили жизнь, но и им пришлось дорого заплатить за поражение. Всех их Нобунага подверг уничтожающей критике[460]:
Абсолютно преступно то, что пока воины несут тяготы каждодневной службы, вы [монахи] украшаете свои храмы и убежища, роскошествуете, пренебрегаете занятиями и не можете объяснить природу мё. При этом школа Нитирэн переполнена ловкими говорунами. Придет время, и вы будете отрицать даже то, что проиграли диспут. Вы можете или изменить свои взгляды и вступить в школу Дзёдо, или, если вы откажетесь сделать это, вы должны дать письменное обязательство, что вы не будете обвинять другие школы в своем поражении в диспуте.
В ответ на предъявленный ультиматум тринадцать крупнейших храмов школы Нитирэн подписали клятву, в которой, во-первых, признавали свое поражение и казнь Фудэн и Оваки. Во-вторых, они обещали впредь воздерживаться от преследования других школ и, наконец, выражали признательность за то, что школа не была опозорена полностью. Таким образом, Нобунага хотел быть уверенным в том, чтобы «даже неграмотные дети» знали о поражении Нитирэн «во все будущие времена».
Если судить по описаниям Органтино и Гюити, нашим главным источникам, диспут в Адзути был в какой-то степени случайным. Его причиной стал незначительный эпизод, приведший к большим последствиям по настоянию школы Нитирэн и закончившийся полным унижением скандальной школы. Однако последние исследования показывают, что было еще нечто, что укрылось от глаз современников, и что, видимо, совсем не случайно монахи Нитирэн оказались вовлеченными в дискуссию. На основании материалов, приведенных Ханда Минору, можно сделать вывод, что за три месяца до диспута по ходатайству Дзёан Нобунага увеличил в два раза, до 200 коку, доход Тионъин, храма в Киото, что позволяет предположить, что Дзёан имел некоторое влияние на Нобунага[461]. Ханда также цитирует другой источник, в котором говорится, что Рэйё прибыл в столичную область вовсе не по своей инициативе. Нобунага велел Дзёан послать за ним и приказал спровоцировать на диспут школу Нитирэн[462].
Нобунага знал наверняка, что и священнослужители, и миряне — последователи Нитирэн откликнутся на присутствие Рэйё. Ведь незадолго до того проповедник Фудэн поднял в столичной области новую волну энтузиазма по отношению к школе Нитирэн. Нобунага использовал Рэйё в качестве наживки для монахов Нитирэн, но ему не была уготована роль участника диспута. Рэйё хотел задать первый вопрос, поскольку именно его действия привели к диспуту, но соревнование выиграл Дзёан, хаякути, талантливый оратор. Что же касается монахов Нитирэн, то они, ничего не подозревая, угодили в ловушку, приготовленную Нобунага. Они «появились в пышных облачениях», в то время как монахи Дзёдо «были одеты в простые черные одежды»[463]. Не будет преувеличением сказать, что монахи Нитирэн были побеждены не ораторскими талантами представителей школы Дзёдо, а хитростью Нобунага. Вся дискуссия оказалась тщательно спланированной ловушкой, заготовленной Нобунага, возможно, вместе с Дзёан и Инга Кодзи. Последний признался: «В результате коварных интриг сёгуна Нобунага я вынес приговор, который вынес»[464]. Что означает: Инга получил инструкции от Нобунага обеспечить поражение школы Нитирэн еще до начала диспута.
Интересно, зачем понадобилось Нобунага столь хитроумным способом вовлекать в диспут школу Нитирэн? Можно предположить, но не доказать, что Нобунага получил истинное удовольствие, одолев сторонников Нитирэн их же оружием — религиозным диспутом. Он не слишком высоко отзывался о последователях Нитирэн, даже назвав их раз «паразитами» (итадзурамоно) в письме к сыну Нобутада[465]. В то же время ему определенно нужен был какой-то предлог для введения ограничительных мер против школы; очевидно, он не мог принять их беспричинно. Наказания, вынесенные Нобунага после диспута, были направлены против трех совершенно разных представителей Нитирэн. Первым из них был Оваки Дэнсукэ, казнь которого должна была не только показать всем, что зачинщика постигла справедливая кара, но и изрядно припугнуть сторонников Нитирэн в Адзути. Оваки возглавлял местную общину Нитирэн и был одним из богатейших жителей Адзути. Казнив его, Нобунага стремился пресечь в зародыше любые попытки нарушения общественного порядка и спокойствия, особенно имевшие религиозные причины.
Второй жертвой стал проповедник Фудэн. Он не принимал непосредственного участия в диспуте, однако именно на него пал гнев Нобунага. Это тем более удивительно, если принято во внимание тот факт, что Фудэн присоединился к школе Нитирэн лишь незадолго до диспута в Адзути. Фудэн почитался многими за его знания и образованность. Однако Нобунага считал такую популярность проповедника потенциально опасной. Именно поэтому он публично назвал его лицемером и жуликом. Судьба проповедника оказалось решена только потому, что Нобунага не мог потерпеть присутствия рядом с собой харизматической личности.
Третьей мишенью Нобунага оказались Никко и другие участники диспута со стороны школы Нитирэн. Они были не столь воинственны, как Фудэн, и более чувствительны к мирской славе. Будучи представителями институционального буддизма, они вполне вписывались в политическую систему Нобунага, а потому им сохранили жизнь. Тем не менее, поражение в диспуте имело далеко идущие последствия. Храмы школы Нитирэн потеряли большое количество собственности и богатств, а кроме того, их главный способ осуществления проповеднической деятельности — религиозные диспуты — оказался под запретом. Денежные средства, затребованные Нобунага, должны были подорвать финансовое благосостояние общин и храмов Нитирэн. Теперь существование и благополучие школы зависело от милости Нобунага. Так, не прибегая к открытому насилию, Нобунага сумел поставить под контроль влиятельную религиозную школу.
В заключение отметим, что религиозный диспут в Адзути был задуман Нобунага как грозное предостережение всей школе Нитирэн, ее влияние среди городского населения Адзути оказалось существенно ослаблено, а наиболее сильные и харизматические лидеры — устранены. Однако, несмотря на то что этот инцидент нанес большой вред школе Нитирэн, отношения Нобунага с крупнейшими храмами школы не прервались окончательно. Так, Нобунага не перестал останавливаться в них во время визитов в Киото. Наоборот, в марте 1580 года он решил сделать Хоннодзи своим постоянным пристанищем в Киото и приказал провести восстановительные работы. При этом Хоннодзи был одним из тринадцати храмов, которые подписали клятву Нобунага после диспута в Адзути. Так, Нобунага сумел извлечь выгоду из того, что, быть может, сам прежде разрушил. Этот факт является прекрасной иллюстрацией истинных целей его религиозной политики.
Глава девятаяРадикальные меры, постепенные реформы
После падения Хонгандзи в Центральной Японии, впервые с 1568 года, не осталось очагов сопротивления Нобунага. Теперь он правил территорией, простиравшейся от префектуры Хюго на западе до границ префектуры Гифу на востоке. Победа над Хонгандзи оказала глубокое влияние на проводимую Нобунага политику. В оставшиеся ему два года Нобунага сосредоточил усилия на изменении системы вассалитета и укреплении сложившейся в Центральной Японии системы землевладения.
Управление вассалами
20 сентября 1580 года, всего через десять дней после того, как цитадель Одзака сгорела в огне, Нобунага сделал официальное сообщение, которое повергло в шок его многочисленных рядовых вассалов. Он заявил, что более не будет опираться на услуги семьи Сакума, старых ветеранов из провинции Овари. В 1576 году Нобунага поручил осаду цитадели Исияма Хонгандзи Сакума Нобумори и его сыну Нобухидэ. Несмотря на то что, как ожидал Нобунага, цитадель падет быстро, осада продолжалась долгие четыре года. Когда дело было сделано, Нобунага снял Сакума с постов, лишил владений и отправил в ссылку на гору Коя. Сакума потеряли не только собственность, но и честь. Свои обиды на Сакума Нобунага изложил в документе, состоящем из девятнадцати статей: некоторые из них были личного характера, в других он осуждал Сакума за трусость, отсутствие амбиций и военные неудачи[466]. Вскоре после этого Нобунага сообщил Цуцуи Дзюнкэй, что он обвинил Сакума во всеуслышание потому, что «Сакума Уэмон и его сын вели неэффективные действия против Одзака»