— Корф, попробуем вместе! — предложил я. Он со скепсисом посмотрел на меня, и я продолжил: — Мы ничего не теряем.
Он кивнул.
— Стой! — Корф сразу же остановился, и с вопросом на лице посмотрел на меня. — Оно растёт, — пояснил я.
В комнате повисла тишина. Я корил себя за то, что полез лечить брата. Да он и так бы погиб, но я отнял время, что у него оставалось.
Первым в комнату вбежал Талий, следом за ним Михаил. Оба бросили на меня злобный взгляд и, не сказав мне ни слова, уставились на Корфа.
— Время, — сказал печальным голосом учитель. — Настало его время. Сейчас его жизнь поддерживает только Ярар. Стоит перестать питать его энергией, и… — недоговорил очевидные и очень страшные слова Корф.
Оба мужчины опустились на колени рядом с Григорием. Я сразу увидел, как стекают слезы из их глаз.
— Папа, ну не плачь. Не хочу видеть твои слёзы, — сказал брат. На его лице была ласковая улыбка. — Ярар сделал так, что я не чувствую боли. Так что всё нормально.
— Прости, Тима! — рыдая выдавил Талий. — Прости меня! Я не смог уберечь тебя.
— Ты ни в чём не виноват! — сказал он. — Папа, обещай снова подружиться с Яраром. Я же тебе говорил, что это не он напал на меня. Почему ты меня не слышал?
Талий не мог говорить. Он прижал маленькую руку к своему лицу и плакал. Стоя спиной я не увидел, как в комнату вбежала Эмери. Но её крик, был настолько сильным, что не понять кто это, было невозможно. Брат что-то стал говорить, успокаивая и её.
Минут через пять ко мне подошёл Корф. И тихо прошептал.
— Я могу погрузит его в сон. Потом отключай поток.
Но как бы тихо не пытался произнести эти слова Корф, нас услышали остальные. Крики матери были ужасны. От накативших эмоций меня стало трясти. И Ля Фисто подумал, что это от того, что я обессилил. И он в чём-то был прав, сил у меня почти не оставалось. Спрут с каждой минутой становился сильнее и, чтобы сдержать его, мне приходилось вкладывать больше энергии.
— Талий, ты сейчас и второго сына лишишься! Не видишь, что Ярар держит его жизнь только из-за вас? — закричал граф.
Но отец словно не слышал его. Он смотрел только на Тимофея. Граф пошёл в сторону Талия, но его путь преградил Михаил.
В этот момент я стал воспринимать всё, будто наблюдал стороны за происходящим. Время для меня замедлилось. Наверно, это были галлюцинации, но я увидел, как из тела Тимофея появилось белое облако, от которого исходил свет.
— Брат, — услышал я голос Тимофея, — отпусти меня!
— Я могу ещё, — с напряжением сказал я. Но с каждой секундой сил у меня становилось всё меньше и меньше.
— Отпусти, — подплыло ко мне облако, — я не хочу, чтобы из-за меня умер ещё и ты! Ты должен позаботиться о сестре, — указал он на Машу, которая стояла рядом со мной.
Из моих глаз тоже потекли слёзы.
— Прости, Тима. Я не смог тебе помочь.
— Ты пытался. — И облако стало темнеть. — Ярар, оно сильнее меня! — с паникой в голосе воскликнул Тима. — Прерви поток энергии. Я не хочу, чтобы оно захватило меня.
— Прости меня, Тима! — сказал я, и моё сознание вновь вернулось в тело. Я снова услышал крики и рыдания. И я стал отключать поток.
— НЕ СМЕЙ! — услышал я чей-то крик. И не успев понять кто кричит, почувствовал, что меня схватили за руку. Я опустил голову и увидел Ярину. Она с гневом смотрела на меня. И в ту же секунду, я почувствовал силу. Нет, СИЛУ!
Моё сознание снова вышибло из тела. Но если в прошлый раз я воспринимал себя прозрачной дымкой, то сейчас у меня было тело.
Рядом со мной была Ярина. «Что же это такое?» — не мог понять я. Посмотрев на сестру, подумал, что она сможет мне хоть что-то объяснить, но её глаза выглядели удивленными. Она смотрела на себя со стороны. И это её очень сильно напугало. Потом она увидела, что не одна и сделала попытку улыбнуться мне, но испуганные глаза и дрожащие губы не могли меня обмануть. Ей было СТРАШНО.
Снова появилось облако над телом брата. Оно было темнее, чем в первый раз. И из него раздался крик.
— Ярар, что ты делаешь?! ОНО не просто убивает меня! Оно поглощает меня. С каждым мгновением я растворяюсь…
В этот момент Ярина подняла свою руку к облаку и от неё полилась голубая энергия.
«Водник,» — сделал я вывод.
От облака раздался кричащий голос брата.
— Что ты делаешь? — дернул я Ярину за руку.
Она подняла на меня глаза.
— Огневик. ОНО питалось огнём. Я тушу его.
До меня стал доходить смысл слов сестры. Если паразит питался магией огня, то вода выступает антиподом. Я положил на руку Ярины свою и пустил свой поток энергии.
Крик брата сразу прекратился и облако, приобретая светлые оттенки, стало возвращаться в тело. Неожиданно я осознал себя снова в своём теле. Я опустил взгляд вниз. Мою руку сжимала Ярина, и я чувствовал, как её энергия передавалась мне. Наши взгляды встретились, и я поднял её на руки.
Я увидел, как к нам шёл Талий. Он стал протягивать ко мне руки. Наверно он наконец-то услышал крики графа, и решил действовать.
— Не лезь, — крикнул я. И тут же вокруг меня и Ярины образовался купол. Я с удивлением смотрел на него, потому что в этот раз он отливал голубым светом. Купол расширился, отделяя нас и Тимофея от остальных.
«Энергия Ярины,» — пришёл к выводу я. Я вновь посмотрел зрением на место где засел «спрут» и увидел, как он уменьшался. Отростки растворялись, и аура в том месте сразу приобретала зелёный оттенок.
С последним отростком распался и центр спрута. Наше лечение закончилось. И аура брата возвращала здоровый оттенок. Почувствовав, что Ярина без сил я положил её на кровать рядом с Тимофеем. И когда я это сделал, купол над нами пропал. Сил у меня почти не было. Но я не упал без сознания, как сестра.
Я видел, как брат открыл глаза, и улыбнулся мне.
— Спасибо. — сказал он. Тимофей попытался рукой достать до моего лица, но сил у него не хватило.
Я посмотрел на Корфа.
— Мы убрали спрута, почему ему не легче?
Целитель, не говоря ни слова подхватил меня на руки. Он словно знал, что мои ноги вот-вот подогнуться и понял это быстрее меня.
Корф положил меня рядом с Яриной. Потом взял медальон, который лежал на Тимофее, и положил на меня. С ярко зеленого света, камень стал тёмно-оранжевым. Потом он положил камень на сестру, ожидая увидеть нечто подобное, но камень вновь приобрёл зелёный оттенок.
— Убить себя решил? — сердитым тоном, спросил он.
Я ничего не ответил. Лишь показал взглядом на счастливых родителей и ЖИВОГО брата.
Тимофей, которого ещё минуту назад считали умирающим, больше таким не был. Талий и Эмери подхватили его на руки. И снова расплакались. Только это уже были слёзы радости.
— Немедленно положите Тимофея назад. — И под непонимающие взгляды Талия и Эмери целитель стал им объяснять. — Он два года не шевелился. Вашему сыну потребуется долгий курс восстановления. Не гробьте усилия, которые приложил ваш СТАРШИЙ сын, вытаскивая Тимофея с того света. — И он показал на меня взглядом.
Талий и Эмери положили брата. Потом подошли ко мне. Они шептали слова благодарности, но нервное потрясение их сильно выбило из колеи. И хоть это было счастливое потрясение. Но таких в последнее время было для них слишком много. Их лица были осунувшимися и уставшими.
Постепенно комната опустела. В ней остались только родители и Корф, который проверял состояние Тимофея. Эмери стала гладить меня по волосам. Я обвёл родителей взглядом и меня посетила мысль, что, возможно, они и смогут пережить боль, которая произошла с Тимофеем. Ведь теперь он поправится. Проблема была во мне! Это Я не смогу простить их!
Я снова посмотрел на Эмери.
— Учитель, чем болеет мама? — спросил я.
Корф повернулся, и наверно хотел пошутить, но выбрал не нужное время.
— Скорее это мне впору называть тебя учителем! — но не увидев реакции на свои слова, продолжил: — Лечение, которое ты провёл, за гранью моего понимания. Ярар, я не обладаю тем зрением, что у тебя. Могу лишь сказать, что у вашей матери был выкидыш. Это сильно сказалось на её здоровье. — И серьёзным голосом спросил, заставив напрячься родителей. — Надеюсь у неё нет того «спрута», который был у твоего брата?
— Нет, такого, слава Стихии, нет. Вы правы, больше всего опасность вызывает аура в районе живота и ниже. — И поясняя сказанное, дополнил: — Она красная с коричневыми вкраплениями.
Нашу беседу прервал недовольный голос Эмери.
— Барон Корф, Ярар, прекратите говорить так, будто меня здесь нет! — Думаю, ей не понравилась та манера речи, в которой мы обсуждали её состояние.
— Вы молчите. А мне интересно поговорить хоть с кем-то. — сказал я, отворачивая от них голову.
— Но мы же здесь! — с удивлением произнесла Эмери.
— Вы не видели меня почти два года, а я вернулся вчера днём. И после нашего разговора в каюте, мы больше не общались. Сегодня у меня нет желания с вами разговаривать.
Эмери убрала руку, которой гладила меня по голове, и на её глазах снова появились слёзы.
На выручку мне пришёл Корф.
— Талий, Эмери, я погружу ваших детей в сон. Им нужно восполнить силы, а сон — это самый верный способ.
Они кивнули, соглашаясь с доводами целителя. И когда Корф положил на меня свою ладонь, я краем сознания услышал слова матери.
— Я тебя люблю, Ярар.
Ответить ей я ничего не успел.
Прошло полгода.
С того дня мне приходилось почти каждый день заниматься лечением брата. Жизненные процессы в его организме находились словно в спячке. И мне приходилось каждый день их будить. Состояние Эмери я смог привести в норму за несколько дней. И даже, пока она спала, слегка её омолодил. Но об этом никто не догадывался. После лечения брата, я сообщил всем, что моя способность к омолаживанию пропала. Родители ни разу не видели, как действует моя способность, и отнеслись к этому спокойно. Правду знали только граф и Зес. Они были посвящены во все мои планы.