– Столько хватит. – Он завернул их в ткань и возвратил свёрток Ярге. – Убери подальше. Неизвестно, на какие затворы Надия своего коня запирает.
Девушка бережно спрятала волшебное растение. Она постаралась положить его так, чтобы не помять и не испортить в дороге, но когда снова выпрямилась, чтобы спросить у Дива, куда им теперь ехать, то обнаружила, что громадные черепахи ушли с полянки и скрылись в зарослях ковыля, а её друг стоит с мрачным видом и смотрит на восток. Ярга проследила за его взглядом, но не сразу поняла, что́ именно увидела.
Вдалеке на горизонте маячила пепельная туча, и стелилась эта туча у самой земли.
– Песчаная буря? – уточнила она, встав плечом к плечу с Дивом.
Он качнул головой.
– Урдинские кочевники.
Она охнула и прижала к губам руку.
– Так близко к границе с Благодой? – Голос дрогнул. – Надо уходить, они пока далеко. – Ярга коснулась его локтя в меховой шубе. – Мы успеем уйти, если не будем мешкать.
Див поднял глаза к солнцу, прищурился, заслоняясь ладонью от яркого света, глянул туда, где в небесах описывал круги большой орёл.
– Не уйдём. – Он показал на птицу. – Они уже взяли наш след.
Ярга почувствовала подступившую дурноту – кочевников она боялась пуще целой сотни полудниц. Да уж, крупно повезло, нечего и говорить.
Глава 9. Вак-Ши, монисто и гусли из конского черепа
Они неспешно шли сквозь травяное море навстречу надвигающейся орде. Земля под копытами лошадей отдавалась дрожью, и эта нестройная дрожь заставляла поджилки трястись от страха. Ярга едва уговаривала себя идти следом за Дивом, который нёс почти все их вещи в человеческом обличье. Странное дело, он оставался спокоен, будто и не летело на них войско диких кочевников.
Див сказал, что будет лучше, если он не станет перекидываться волком, пока рядом кочевники. Отчего-то в зверином обличье он показываться им не хотел, а Ярга была слишком поглощена собственными переживаниями, чтобы расспрашивать его. Всю дорогу Див раздавал ей короткие наставления о том, как вести себя среди кочевников, но она почему-то была уверена: против урдинских дикарей не поможет ничего. С ужасом девушка наблюдала за тем, как бурое облако впереди разрасталось, наползая на них со стремительной неотвратимостью.
Лошадиный топот усилился, отчётливая вибрация отзывалась ледяным спазмом в животе. Волоски на коже встали дыбом. Ярга не выдержала и схватилась за предплечье Дива. Её пальцы тотчас утонули в грубоватых шкурках, из которых была пошита его шуба. Мужчина оглянулся на неё с усмешкой.
– Не трусь, – коротко велел он. – Ты будешь смеяться, но от меня в чистом поле проку куда больше, чем за стенами людских крепостей.
– Смеяться? – Ярга тряхнула его за рукав. – Ты, видать, в шубейке своей на солнце перегрелся.
Див весело дёрнул бровями.
– Мне сам владыка Велес ничего не сделал за столько лет, а кочевники…
– Сделают, – перебила девушка, – помяни моё слово! Дикие люди страшнее диких божеств, да и откуда тебе ведомо, что меня они тоже не тронут?
– Догадываюсь. – Он с прищуром глянул вперёд. – Держись позади, ясонька, и ничего не бойся.
Облако уже обретало очертания конницы. Сверкали на солнце наконечники копий, сияли щиты и шеломы, звенели украшенные златом сбруи.
Налетела орда. Дребезжащим, улюлюкающим вихрем обступила двоих путников, зажала их в кольцо. Захохотали всадники – все загорелые, круглолицые и раскосые, кто в доспехах и шеломах, а кто в тканых рубахах и диковинных шапках. Ощетинились копья, легли стрелы на тетивы луков. Заржали лошади, густая пена летела с их губ белыми хлопьями.
Див широко развёл в стороны руки, показывая собственную безоружность, склонил голову в покорности. Ярга сжалась за его спиной, цепляясь руками за меховую шубу. Она тоже опустила лицо, уткнулась лбом Диву промеж лопаток, а сама приготовилась умирать, накрепко зажмурившись.
Но никто не спустил стрелы и не кинул копья.
Вместо этого вперёд выехал их воевода, названия которому Ярга не знала. Он был мужчиной в летах, но всё ещё крепким, хоть уже и седым. На его усатом лице выделялись многочисленные шрамы, а на губах… улыбка. Такая широкая, что без того узкие глаза потерялись на лице вовсе.
– Вак-Ши! – радостно закричал мужчина, поднимаясь в стременах. – Не обознался дозорный! И вправду ты!
– Октай! – В ответном приветствии Дива Ярга разобрала душевную радость. – Ты жив ещё, старый пёс! И всё в седле ездишь! Видать, хан до сих пор без тебя как без рук!
– Твоя правда, Вак-Ши, – прищурился мужчина. – А ты какими судьбами у нас?
Он сделал жест рукою, и все его конники попрятали оружие. Ярга вздрогнула от этого слаженного, единовременного лязга. Она тотчас смекнула, что этот Октай среди них главный, да и золота на его коне было чуть ли не больше, чем на нём самом.
– А меня на север позвали одного князя исцелять, вот я и поехал. Дай, думаю, друзей моих в степи навещу заодно, – без запинки молвил Див. – А вы что так близко к границам катаетесь? Никак в дозоре?
– Да если бы только в дозоре. – Октай двумя пальцами разгладил усы. Его чёрные глаза блеснули из-под кустистых бровей. – Это славно, что ты нам встретился, Вак-Ши, хан рад будет тебя повидать.
– Хан Джахсаар тут? – Див качнул головой, будто не поверил его словам. – С чего бы ему здесь быть?
– А вот это сам у него и спроси, Вак-Ши. – Октай усмехнулся так озорно, что Ярга увидела большую щербинку промеж его передних зубов, а затем строже приказал: – Подайте коней!
– Одного нам хватит. – Див воздел длань. – Моя ученица со мною вместе поедет.
Ярге захотелось провалиться сквозь землю, когда она поняла, насколько бессовестно разглядывали её кочевники, и пристальнее прочих оказался взгляд воеводы.
– Ученица, говоришь? – Октай крякнул будто бы одобрительно. – Молоденькая какая. Ученица. Но дело твоё, хочешь – поезжай на одном коне с нею, хочешь – тут оставляй, мои люди о ней позаботятся.
Кто-то засмеялся, но Див вдруг улыбаться перестал. Приветливый тон его сменился на холодный, когда он довольно громко отчеканил:
– Ты совсем меня не понял, Октай. – Див медленно повернулся вокруг себя, обращаясь ещё громче ко всем окружившим их всадникам: – Кто пальцем тронет, палец отрублю. Кто руку протянет, отниму руку. А если кто рассматривать её вздумает, без глаз оставлю.
Ярга не успела удивиться, как быстро смолкли все насмешки в рядах конников. Она вовсе не понимала, с чего вдруг эти бесчисленные дикари с оружием так оробели перед чудны́м мужчиной в залатанной шубе.
Урдинский воевода с улыбкой хлопнул в ладоши.
– Ладно тебе! Не кипятись, Вак-Ши, никто на твою зазнобу не позарится, раз она тебе так дорога, – заверил он. – Главное, к хану поезжай поскорее. У него к тебе одно особое дело найдётся, а какое именно, узнаешь сам.
К ним как раз подвели коня – высокого рыжего жеребца с чёрной гривой. Привычного для Ярги седла на нём не было, только такое, какими пользовались кочевники, – широкое, низкое и расшитое причудливыми узорами в виде трав и облаков. Но зато уздечка была красивая, красная и с маленькими бубенчиками возле лошадиных щёк.
Див молча усадил Яргу на коня, а сам ловко сел впереди так, что ей пришлось обхватить его за талию. Пока она усаживалась, украдкой огляделась по сторонам – к изумлению, на неё и вправду никто более не смотрел.
Когда они тронулись вместе с ордой, Ярга придвинулась к спутнику теснее и вкрадчиво спросила:
– Почему он зовёт тебя Вак-Ши?
– Это шаман, – негромко ответил Див. – Колдун, по-ихнему.
– И ты что же, лично знаком с ханом Джахсааром?
– Да.
– А когда собирался мне об этом сказать? – Ярга сердито стиснула его рёбра. Див дёрнулся и засмеялся.
– Ярушка, я знаком с ханом. – Он обернулся на неё через плечо с озорной усмешкой на устах, а когда она попыталась посильнее ущипнуть его, продолжил тише: – Октай – его правая рука, с ним я тоже знаком довольно давно. Видишь, тебе бояться нечего, меня тут уважают.
– Хотела бы я знать, за что именно, – буркнула Ярга, а затем добавила: – Не мог раньше сказать? Я чуть со страху не обмерла.
Див не ответил, потому что к ним присоединился приснопамятный Октай и начал расспрашивать о том, где же его носило. Див рассказывал, и Ярга с большим удовольствием слушала за компанию, но этот разговор не продлился слишком уж долго. Спустя каких-то полчаса в первых рядах конников раздался свист, он передавался волной от всадника к всаднику.
Свистнул и Октай. Старик заложил пальцы в рот и отдал этим звуком команду, которой подчинилась вся орда. Лошадей пустили в галоп.
– Держись крепче! – Див уже не пытался скрыть веселья, когда наклонился ниже к лошадиной шее и ударил пятками рыжие бока. Ярга едва успела ухватиться за него, когда конь рванулся вперёд спущенной стрелой.
Табун полетел по степи. Земля задрожала под копытами, дрожь отозвалась в позвоночнике мурашками, по коже будто муравьиные лапки забегали. Ярга думала было зажмуриться, чтобы не видеть этого мелькания вокруг, но не смогла. Воздух наполнился звоном сбруй и свистом.
Ветер сорвал с её головы косынку, взметнул толстую косу золотой змеёю. Ярга сообразить не успела, когда кареглазый мальчишка лет тринадцати догнал их и сунул ей косынку в руку прямо на ходу, подмигнул и умчался вперёд. Так легко он двигался, будто в седле родился.
Орда несла их на восток, словно морская волна, неотвратимая и живая, и Ярга вдруг ощутила себя её странной, случайной частью. Небывалое дело, но страх куда-то исчез. Ему на смену пришёл отчаянный восторг и краткое ощущение счастливой свободы, столь непривычное для бывшей чернавки из Большой Благоды.
Где-то в сердце Баш Урды стоит дворец из белого, как молоко, камня. Его венчает золотой купол, полы в нём устилают мягкие ковры, а в саду журчат фонтаны. Вокруг того дворца лежит город, а вокруг города разбивают шатры кочевники. Во дворце живёт великий хан Джахсаар, который держит в страхе всех соседей.