Все вздыхают с облегчением, когда хан устраивает пышные праздники для народа. Это значит, что его орда ни в чём не нуждается.
Все трясутся от ужаса, когда хан сам выезжает с конным войском. Это значит, что согнавшая его с места беда стоит того, чтобы Джахсаар взялся за её разрешение сам. Обычно это голод и новый набег, но на сей раз всё выглядело совершенно иначе.
Уже издалека Ярга увидела шатры – они раскинулись в долине, будто целое поселение. Яркие стяги с изображением золотых солнц, лошадей и степных птиц полоскались над ними на ветру. Самый большой куполообразный шатёр жёлтого цвета показался ей огромным, как целый терем. Именно к нему и держали путь Октай и Див в сопровождении небольшого отряда, покуда прочая орда отстала от них, чтобы встать лагерем прямо в чистом поле.
– Добро пожаловать в ставку великого хана Джахсаара! – с гордостью сообщил Октай.
Он без препятствий провёл гостей мимо всех постов стражи. Лишь у входа в ханский шатёр, когда они наконец спешились, им приказали оставить все вещи и любое оружие. Ярга почувствовала себя ужасно неуютно, но подчинилась, потому что Див безропотно расстался с её котомкой и ремнём, к которому пристёгивались ножны с мечом. Ярга вынула из сапог кинжалы, положила сверху. Она старалась не отходить от своего Серого Волка ни на шаг, хотя теперь ничто в нём волка и не выдавало.
Их провели внутрь, и вдруг из залитого солнцем лагеря посреди степи они оказались в настоящем дворце.
Здесь действительно всё кругом устилали мягкие узорные ковры. Полупрозрачные отрезы цветного шёлка отделяли части пространства, образовывая подобие комнат. На лёгких столиках стояли серебряные вазы с фруктами и кувшины с винами. С узких балок, поддерживающих потолок, свисали ажурные фонари и курильницы из золота и серебра. Сладкий пряный дымок окутывал пространство лёгким маревом. Сквозь него лился солнечный свет, проникавший через узкие щели в крыше. Гирлянды из монет и огранённых кристаллов висели подобно сетям, чтобы разделять части шатра и одновременно украшать его на пути к сердцу.
Там на возвышении стояла громадная золочёная тахта. На ней, на горе из подушек, вальяжно возлежал мужчина. Его длинный кафтан из парчи, расшитый драгоценными камнями, более напоминал халат. Он распахнулся на широкой груди, являя белую рубаху с вышивкой. Широкие шаровары из шёлка, причудливые ботинки с загнутыми вверх мысами и диковинная шапка из ткани с огромной рубиновой брошью надо лбом – всё в нём казалось Ярге диким и пугающим. На поясе у мужчины висел длинный изогнутый нож, на пальцах блистали массивные перстни, а на открытой волосатой груди переливалась нитка крупных сапфиров.
Мужчина на подушках не был слишком толстым, но выглядел грузным. Он не казался чересчур старым, но и давно миновал рубеж средних лет. На круглом блестящем лице морщин было не столь много. Тёмные раскосые глаза смотрели цепко. Даже его седые волосы были скорее пепельными, нежели белыми. На кончиках длинных усов и бороды поблёскивали золотые бусины. Лицо выглядело загорелым, но не слишком обветренным, по сравнению с тем же Октаем.
Ярга с первого взгляда на мужчину решила, что это хан Джахсаар, великий воитель, нагнавший страху на всю Явь.
Пред ним стоял низкий круглый стол, богато накрытый к обеду. По обе стороны дежурили стражники с оружием. В дальнем углу за тонкой драпировкой играли музыканты. Иных людей в шатре оказалось немного – в основном знатно одетые урдинские кочевники да несколько женщин в глухих нарядах, сидевшие в тени за шёлковыми занавесами. А ещё пятеро юных танцовщиц, которые, напротив, были более раздеты, чем одеты. Девушки извивались под музыку, будто гибкие ящерки. На их запястьях и щиколотках в такт позвякивали крошечные серебряные колокольчики.
– Великий хан! – Октай на ходу согнулся в почтительном поклоне. – Взгляните, кого я привёз! – Он отступил, пропуская Дива вперёд.
При виде гостя выражение лица мужчины на подушках изменилось несколько раз, от смятения до искренней радости. Он медленно поднялся навстречу, раскрыл объятия.
– Вак-Ши! – Голос хана был густым и приветливым, когда он раскатисто засмеялся при виде гостя. – Иди, обниму тебя, пропащая душа! Мы уж давно думали, ты сгинул в своих странствиях!
– Великий хан, я тоже безмерно рад встрече!
Див, который ростом превосходил правителя Баш Урды на целую голову, ухитрился поднырнуть в его объятия так, чтобы оказаться ниже. Однако обнял он Джахсаара совершенно по-дружески, и никто ему в этом не помешал. Ярга, остановившаяся в пяти шагах, почувствовала себя ужасно неуютно.
– Мне сказали, тебе нужна моя помощь. – Див похлопал хана по спине и отстранился.
Но тут в разговор вмешалось ещё одно лицо.
– Судя по твоему внешнему виду, Вак-Ши, помощь нужна тебе самому, – томно растягивая слова, произнёс приятный женский голос. Див обернулся. Обернулась и Ярга.
Слуги подняли одну из драпировок, выпуская из сумрачной ниши женщину лет тридцати. Она выплыла на свет, как блестящая златой чешуёй змея – плавная, грациозная и гибкая. Поверх многослойного шёлкового платья было надето ещё одно – из мелкой золочёной кольчуги. Точёные плечи и спину укрывали расшитые каменьями шали, а на голове красовался сложный венец вроде кички или кокошника, усыпанный жемчугом и рубинами. Из-под него по спине и плечам сбегали заплетённые в частые косички смоляные волосы.
Круглолицая женщина была красива той опасной красотой, от которой лучше держаться подальше. Её тёмно-синие глаза были подведены золотом, на запястьях звенели браслеты, а на бедре висела, словно ещё одно украшение, изогнутая сабля в ножнах.
Женщина пошла прямо к Диву, на Яргу она даже не взглянула.
– Батру, и ты здесь! – Он радостно распахнул объятия, но женщина остановилась в шаге от него. Она выгнула дугой тонкую бровь и самодовольно поправила:
– Хан Батру.
Див изобразил глубокий поклон.
Ярга же при виде этой женщины испытала всё на свете, от страха и замешательства до раздражения и даже ревности из-за того, как высокомерно любимая дочка хана Джахсаара вела себя с Дивом. Они явно знали друг друга давно, это заставило Яргу почувствовать себя лишней.
– Хан Батру, моя царица, – Див одарил её тяжёлым взглядом, – счастлив тебя видеть даже больше, чем твоего великолепного батюшку.
Джахсаар засмеялся и хлопнул гостя по плечу.
– Ну, хватит, потом наговоритесь, сейчас моя очередь, – велел хан, но по его тону Ярга поняла, что старику эти странные любезности между Дивом и его дочерью отчего-то очень нравятся. – Присаживайтесь, дорогие гости, и расскажите, какими судьбами в моих краях.
Хан размашисто плюхнулся обратно на подушки, и тут его взгляд остановился на Ярге, которая так и держалась позади.
– А это кто? Ты никак мне подарок привёз? – спросил Джахсаар и вновь раскатисто засмеялся, когда Ярга побледнела.
Она в замешательстве воззрилась на Дива, он же протянул руку, подзывая её ближе.
– Нет, хан, это моя ученица, Ярга, – без запинки произнёс Див. – Мы вместе путешествуем, едем на север, где меня просили помочь одному князю, но тебе вряд ли это будет интересно. – Он уселся на подушки подле ханского ложа, а Ярге жестом велел устраиваться рядом. – Октай сказал, я тебе тоже нужен.
Джахсаар мазнул взглядом по дочери, которая с безразличием прошлась мимо и села на край его тахты. Вытянула ноги так, чтобы касаться носками туфель колена гостя, и явно делала это умышленно.
– Потом поговорим о делах. – Хан хлопнул в ладоши, подзывая слуг. – Вижу, вы устали с дороги. Присоединяйтесь к трапезе, отдыхайте. Всё успеется, главное, что ты тут, Вак-Ши.
Громче зазвучала музыка, вновь закружились в танце скудно одетые красавицы. Подали горячие яства и душистые вина.
Див коротким наклоном головы пригласил Яргу к трапезе. Сам же он вкушал лишь мёд из серебряной чарки, пока его «ученица» налегала на свежую еду, от которой тотчас потекли слюнки. Раз представилась такая возможность, Ярга решила наесться как следует, тем более что на неё никто не глядел – даже красавица Батру, которую, кажется, занимал один лишь Див.
– Сколько мы не виделись? – всё так же вальяжно спросила она, глядя на него из-под полуопущенных ресниц. – Десять лет?
– Полагаю, так. – Он улыбнулся. – Я помню тебя юной царевной, хан Батру.
Ярга закашлялась, потому что еда попала не в то горло. Она бы не удивилась, если б выяснилось, что её друг приложил руку к тому, что дочь Джахсаара получила собственное ханство и военную поддержку в придачу.
– Она тоже тебя помнит, Вак-Ши. – В глазах великого хана блеснул озорной огонёк. – До сих пор везде возит с собой твои гусли.
Див вскинул брови.
– Мои гусли у тебя, Батру? – Он хлопнул себя по лбу. – А я всё думал, где же их позабыл?
Джахсаар захохотал так внезапно, что едва не расплескал вино из чарки.
– Эй! – крикнул он невесть кому. – Принесите его гусли! Живо!
Двое слуг бросились прочь из шатра.
– Не нужно, хан. – Див поморщился. – Оставьте их себе, коли они вам нравятся.
– Да толку от них? – фыркнул Джахсаар. – Кроме тебя на них всё равно никто играть не сподобится, а так хоть послушаем.
Ярга опустила глаза на блюдо перед собой, куда одна из полуголых танцовщиц услужливо положила что-то очень сладкое и липкое, а ещё безумно красивое. Она торопливо откусила кусочек и заставила себя не думать о том, при каких обстоятельствах Див мог позабыть свои гусли у юной царевны Батру десять лет назад.
Серый Волк как он есть, что с него взять?
– Ну а ты… Как там тебя, девочка? – Джахсаар вдруг подался к ней.
– Ярга, – с полным ртом вымолвила она и торопливо потупилась.
– Ярга, – негромко повторила Батру, после чего едва заметно скривила губы, спрятав презрительную усмешку за чашей с вином.
– Учишься колдовству, значит? – Джахсаар прищурился. – Покажешь нам, чему научилась?
– Не покажет, – мягко встрял в разговор Див. – Не тронь девушку, хан, она вас тут всех боится, как огня.