Утром бродяга подошел к сидящему в засаде Яриху.
– Ну, и в какую сторону мы идем?
– В Верград.
– В город королей? Ты не шутишь? Знаешь, что там делают с незнакомцами без приглашения?
– Понятно…
Ярих закинул на плечо рюкзак и пошел.
– Постой, ты куда?
– В Верград.
– Но я же…
– Вам нельзя, опасно.
Бродяга сморщился, проглотив крепкое словцо. Подхватил рюкзак и пошел следом.
– Вероятно, отец тебе мало поддавал.
Ярих обернулся.
– Он меня вообще не трогал, я – послушный ребенок.
Бродяга засмеялся.
– Как твое имя, послушный?
– Зови меня Пронырой.
– Борода, – представился бродяга. – Слушай, Проныра, будет гораздо безопаснее, если ты уберешь эту штуку под куртку. Он показал на торчащее из рюкзака жало.
– Зачем?
– Видишь ли, это очень большое жало. Такое бывает лишь у редких гигантских прыгов. И стоит оно дорого. Поверь, людей лишают жизни и за менее ценные вещи.
Ярих вытащил жало из рюкзака, снял куртку, привязал его к плечу, оделся.
– Так гораздо лучше, – похвалил Борода.
Дальше шагали молча и только к темноте вышли на дорогу. Когда вдалеке замаячили силуэты домов, настроение мужчины улучшилось.
– Хорошо-то как. Я боялся, что до мы до ночи не доберемся.
– Будем ночевать в деревне?
– Ночью в лесу я чувствую себя не очень комфортно, – Борода поежился, вспомнив, как не спал прошлой ночью, продрог, и как в каждом шорохе ему чудился приближающийся прыг, – Ты, как я понимаю, леса не боишься.
– Один боюсь, – ответил Ярих.
Перед входом в постоялый двор он остановился.
– У меня денег нет.
– Я оплачу.
Борода легонько подтолкнул Проныру к двери.
Трактир «Заколем и зажарим» находился в небольшом двухэтажном доме. Кухня и зал для посетителей были на первом этаже, а спальни хозяев и пара номеров для постояльцев на втором. Ярих в трактире был впервые и с любопытством глядел по сторонам и на посетителей. Сложно было понять, как такая маленькая горстка людей умудряется создавать так много шума.
Борода получил ключ, сделал заказ и попросил принести ужин в номер – предел мечтаний для ночевавших в лесу путников. Две кровати, два ночных горшка под ними, между кроватями маленький, словно игрушечный столик, а в углу, напротив двери, умывальник.
Вошла хозяйка и как только открыла на подносе крышку, комнату заполнил чесночный аромат. Ярих уже уткнулся было носом в подушку, приготовившись спать, но поднялся, почуяв жаркое. Блюдо стояло на подносе вместе с двумя тарелками размазни, стаканом козьего молока для Яриха и шпунькой кисленькой для Бороды.
Это был самый вкусный гладыш, решил Ярих, съев все и запив молоком.
– Я в первый раз так объелся.
– Лопай, лопай, доходяга.
Хозяйка унесла поднос, но оставила свечку. Борода лежал в одежде, поверх покрывала, в надежде позже спуститься вниз и пропустить еще пару шпунек.
– Когда я был ребенком, очень хотел путешествовать. Жалею сейчас, что не пошел, – начал он разговор.
– Хорошо, что не пошел, – Ярих подумал о родителях, которые наверняка переживают, о неизвестно где пропавшем Уханчике и перевел разговор. – А ты почему Борода? У тебя лицо гладкое.
– Борода – имя, а борода – не растет. Так уж вышло.
Визу загудело, чуть громче, и внезапно стихло. Потом шум донесся из окна. С улицы. Мужчины выясняли отношения.
– Расскажи все, что знаешь про Верград, про короля с королевой.
– Ты на самом деле не знаешь? Король погиб. Упал со смотровой башни. У него осталась дочь, Лиарна. Небольшая, как ты. С тех пор, как не стало короля, она не разговаривает. Королева в трауре, мало интересуется делами, поэтому большую власть получила Ария. Жрица. Приятель мой, Тих, рассказывал, видел Арию однажды. Так во взгляде ее, говорил он, столько гордости, что хватило бы на пять королев. Точно! Тих!
Борода подскочил, похлопал по привязанному к поясу кошелю. Многолетняя привычка. Все знали поговорку «Рука на кошеле без сна и обеда и деньги с тобой, а не у соседа. И уже из-за дверей крикнул:
– Придется тебе ночевать одному. Ты ведь не боишься!
Сырой от тумана, широкими шагами Борода влетел в комнату.
Ярих спал.
Рывком стянув с него одеяло, Борода потормошил его.
– Подъем, соня.
Не открывая глаз, Ярих подскочил солдатиком и сел на кровати.
– Мы едем!
Борода дал ему в руки одежду.
Ярих быстро натянул штаны, куртку, намочил лицо и пригладил руками волосы.
Борода поставил перед ним стакан козьего молока и тарелку размазни.
– Быстрее, быстрей! – нетерпеливо повторял Борода, стоя уже около двери.
– На чем едем?
Все путешествия в понимании Яриха обычно совершались пешком. Необыкновенной удачей он считал встречу с Уханчиком.
– На королевской почтовой повозке.
Эти слова ни о чем не говорили. И все же он жевал так быстро, как мог.
– Закончишь свои дела, спустишься вниз. Я там.
Борода вышел.
Через пару минут в пустой зал вбежал и Ярих. Гости давно разошлись. Хозяин и даже разбуженная ради завтрака Яриха хозяйка уже спали. За еду и ночлег Борода заплатил, и их больше ничего не держало.
Вместе они вышли на холодную сырую улицу. Борода шел быстро, Ярих бежал, чтобы не отстать. Остановились за деревней, где дорога пересекалась с главным торговым путем. Местом, где днем постоянно сновали люди. Несли или везли на ручных тележках на продажу товар, вели коз.
Ярих застыл в восхищении, когда на светлеющей дороге из тумана показалась пара лошадей, запряженных в повозку. Как грациозно они двигались, как сильные мышцы их перекатывались под блестящей шкурой. А когда они остановились, Ярих подбежал ближе, заглянуть в огромные, темные с длинными густыми ресницами глаза. Почувствовал теплое дыхание на лице. Моментально вытащил из кармана сахар и протянул на обеих ладошках животным. Теплые мягкие губы приятно щекотали ладони. Он бы не сдвинулся с места, если бы сильная твердая рука не схватила за шкирку и не заволокла в повозку так быстро, что Ярих даже не успел обидеться.
– Я лошадей только на картинках видел, – вздохнул Ярих и огляделся. Внутри повозка напоминала добротно сколоченную коробку. Без окон. Лишь небольшая щель в противоположной от двери стороне служила слабым источником рассеянного света. Убрав из-под ног несколько коробок, Ярих встал около нее.
– Ты можешь сесть, здесь скамейки. Когда Тих везет что-то ценное, тут сидит охрана.
Сам Тих находился снаружи, где под небольшим навесом находилось мягкое, украшенное толстым ковром сиденье и правил лошадьми.
– Почему он нас взял?
– Он мой старый приятель.
– Почему ты мне помогаешь?
– Тебе нельзя долго молчать. Ты начинаешь задавать слишком много вопросов.
Борода, когда улыбался, был похож на мальчишку, не смотря на все свои морщины. Он наклонился к Яриху и тихо сказал:
– После того, как ты помахал жалом перед половиной деревни, я понял, что у тебя его обязательно захотят отнять, у живого или мертвого. Видишь ли, ножи, сделанные из жала, ценятся намного больше железных.
– А ты? Ты мне очень помог. Хочешь, отдам его тебе?
– Нет.
– Почему?
– Я даже не знаю, что мне с ним делать. Сам посуди. Если буду носить его с собой, в качестве сувенира, мне придется прятаться все время, скрываться. Каждый десятый будет искать случая убить меня, и отобрать жало. Или, например, продам я его и куплю дом. Мне придется в нем остаться. Насовсем. Конец вольной жизни. Понимаешь? И, ну не могу же я его взять, чтобы продать и гулять потом по кабакам полгода. В кого я тогда превращусь? Нет, я не хочу терять себя.
– Тогда я совсем не понимаю, зачем ты меня спасаешь?
– Мне интересно.
Ярих замолчал и сквозь щель наблюдал. А потом отпрянул.
– Там люди с оружием, в кустах.
Борода яростно забарабанил в стенку Тиху.
– Гони!
Сам в эту же секунду вытащил арбалет, отстранил плечом от дыры Яриха. Прицелился и выстрелил. Лошади рванули так, что Ярих сел на коробки.
– Держись, Ярих, не бойся.
Открыв дверь, Борода полез на крышу.
Ярих был так уверен в Бороде с его арбалетом, что почти не боялся. Но хотел, чтобы и Борода ни в кого не попал. Мелькнула даже мысль выкинуть мужчинам жало. Но тогда, здраво рассудил Ярих, они начнут драться друг с другом.
Стрелять больше раза не пришлось. Они оторвались от пеших преследователей за считанные секунды. Довольный Борода залез обратно.
Никто не приметил бегущего в стороне от повозки жука.
– После выстрела, они даже не высовывались. Как хорошо, что я вспомнил про Тиха.
Повозка долгое время ехала, а когда остановилась, дверь открыл разъяренный Тих.
– Что это было? Я не вез ничего ценного! И вообще, у меня королевская неприкосновенность. На меня ни разу не нападали! – руки у парня тряслись, – Мне нельзя погибать, у меня семья, у меня дом не достроен…
– Я очень сожалею, – Борода и сам был не рад, что подверг друга опасности.
– Я вас привез, как и договаривались, – уже спокойнее сообщил Тих.
Борода вылез, подал руку Яриху и подмигнул Тиху.
– Не раскисай, ты двум хорошим людям жизнь спас.
Ярих многозначительно поглядел на Бороду, тот хоть и удивился, но кивнул, и жало, к великому облегчению Яриха, перекочевало из под его куртки в руки Тиха.
Они стояли на холме. От высоты у Яриха захватывало дух. Дорога, которую они преодолели, виделась как зигзагообразный спуск с самой большой, какую только можно было представить горы. А впереди, сколько хватало взору, возвышалась щитановая стена Верграда.
– Это самая высокая часть горготана?!
Борода без бороды усмехнулся.
– Выше только Башня.
Мелкий ветерок обдувал свежестью довольное лицо Яриха. Они сидели на персти, около стены.
– Ты теперь меня оставишь?
– Ну, уж нет, я хочу знать, чем закончится история. Ты не поверишь, но я их коллекционирую. Борода открыл рюкзак и показал большую стопку исписанных листов. Он умолчал только о том, что работает на королевского библиотекаря Велиофанта.