Анна Констанция фон Брокдорф, баронесса фон Хойм и графиня фон Козель, происходила из старинного, но обедневшего голштинского рода. Поскольку родители Анны не могли обеспечить ей достойного воспитания и образования, они отдали ее под опеку Амалии, дочери герцога Гольштейн-Готторпского. Анна в совершенстве владела французским языком, усвоила прекрасно придворный этикет и нравы, чудесно танцевала и сносно играла на клавесине. В качестве фрейлины Амалии она последовала за ней ко двору ее жениха в Вольфенбюттель, где обратила на себя внимание свободным поведением. После того, как Анна родила ребенка, согласно одной из версий, от принца Людвига Рудольфа Брауншейг-Вольфенбюттельского, она была выслана из пределов княжества.
С высокопоставленным саксонским чиновником фон Хоймом, который был старше невесты на 12 лет, она обвенчалась в 1704 году, но скоро встретила и привлекла внимание любвеобильного Августа II. Судя не только по воспоминаниям современников, но и по сохранившимся живописным портретам, баронесса, скорее всего, была тем редким типом женщин, в которых сочеталась природная красота и грация с мужским умом, силой характера и решительностью. Пельниц, например, писал, что у нее было овальное лицо, прямой нос, маленький рот, удивительной красоты зубы, огромные черные блестящие лукавые глаза. Походка ее всегда была грациозной, а смех – чарующим и способным пробудить любовь даже в самом холодном из сердец… «Волосы у нее были черные, руки и плечи – само совершенство, а цвет лица – всегда натуральный. Фигуру ее можно было сравнить с произведением великого скульптора. Выражение лица у нее было величественным, а в танце она была непревзойденной»[160].
Расчетливая красавица не сразу ответила на домогательства короля, и Адольф фон Хойм утверждал, что в 1705 году при встрече с ним Август заметил, что отныне его жизнь и смерть зависят от обладания его женой, и сказал он это так, словно был околдован ею. По свидетельству современницы, когда король первый раз пришел к госпоже фон Хойм, в одной руке у него была подкова, которую он при ней сломал, а в другой – мешок с сотней тысяч талеров. Но, к своему огромному удивлению, он получил резкий отказ. Упрямство гордой и честолюбивой красавицы не помогали сломить ни подкуп, ни угрозы. Август не привык к такому отношению со стороны женского пола. Долго осаждал король желанную женщину, клялся в вечной любви, сулил богатства и высокое положение в обществе. Наконец Анна сдалась, выдвинув ему несколько условий. Осчастливленный король согласился на все.
«Капитуляция» Августа была принята 12 декабря 1705 года. Баронесса не только добилась «отставки» прежней фаворитки, княгини Любомирской. Когда Анна развелась с мужем, она получила титул графини Козель. Был отдан приказ начать строительство дворца Четырех времен года, который соединили с королевским дворцом специальным ходом. Август усыпал фаворитку подарками, подарил ей красивейший дворец Пильниц на Эльбе. Наконец, она получила от него письменное обязательство вступить с ней в брак после смерти королевы. Этот важный документ был передан для хранения в семейный архив одному из родственников баронессы, графу Рантцау. Он сохранился не полностью, но отрывок из него говорил о многом: «Мы из достаточно веских и особых соображений, по примеру королей Франции и Дании, а также других европейских властителей, признаем ее (баронессу) нашей законной супругой и при этом обещаем помогать ей всеми возможными способами, а также сердечно любить ее и всегда оставаться ей верными…»[161]. Новоиспеченная графиня Козель не разочаровала короля.
Анна родила Августу трех детей и провела с ним восемь лет. Для непостоянного в любовных связях Августа II этот роман был невероятно продолжительным. Живая, смелая, откровенная Анна полностью завладела и мыслями, и чувствами короля. Помимо того, что соблазнительница обладала всевозможными внешними достоинствами, хорошо танцевала, пела и музицировала, она великолепно метала копье, стреляла из лука и была отличной наездницей. 1 августа 1707 года она даже стала чемпионом по стрельбе и получила в качестве награды подзорную трубу из слоновой кости и денежную премию в 7 талеров. Август безмерно гордился своей метрессой. Говорили, что она была столь искусна в любви, что король проводил в ее спальне каждую ночь. На графиню Козель денег из казны тратилось больше, чем на всю королевскую армию. При этом Анна старалась не допускать измен Августа, полностью заполняя собой все свободное время возлюбленного и контролируя его каждый шаг. Она сопровождала короля в военных походах и политических вояжах, придумывала всевозможные развлечения, до которых был охоч Август. А в случае обнаружения доказательств его неверности Анна устраивала грандиозные сцены ревности со слезами, порчей имущества и клятвами убить сначала короля, а затем себя. Это лишний раз тешило самолюбие Августа и еще более распаляло его страсть.
Но в то же время король подспудно мечтал о былой свободе. Вот как рассказывает об этом сын гофмейстера Августа Хакстаузен, который общался с Анной и был одним из немногих, кто остался ей верным даже после ее падения: «…Ревнивая до умопомрачения, она преследовала своих соперниц, как только могла, и старалась изгнать их из королевского двора. Сам король побаивался ее и относился к ней с большой осторожностью. Так как у него было множество любовниц, он был вынужден выдумывать тысячи уверток, чтобы отделаться от ее постоянного наблюдения. Она так командовала им и так за ним наблюдала, что ему зачастую удавалось с большим трудом свободно располагать своим собственным временем, и совещания с министрами, строительство, охота и многое другое служило ему поводом, чтобы сбежать от нее»[162].
Графиня была достаточно умной, и, оглядываясь на горький опыт своих предшественниц, хотела упрочить свое положение. Саму ее упрекнуть в измене было невозможно – несмотря на большое количество окружающих ее поклонников, расчетливость, гордость и порядочность Анны не позволяли ей даже помыслить об интрижке на стороне. Она депонировала в банк Гамбурга 31 большой ящик с различными ценностями. С годами Анна, называвшая себя второй женой короля и державшаяся с соответствующим высокомерием, все чаще проявляла интерес к политическим вопросам, чем вызывала растущее раздражение у придворных, особенно в Польше, поскольку не одобряла перехода Августа в католичество. Против нее стали плести интриги с целью свергнуть зарвавшуюся метрессу с высокого пьедестала. В 1712 году, накануне рождения своего третьего ребенка, Анна добилась от Августа юридических гарантий своего положения, «что она, а также ее наследники могут беспрепятственно владеть всем тем, что значится в перечне недвижимого имущества, а также всем движимым имуществом, которое она имеет теперь, а также всем тем, что может быть пожаловано ей Нашей Милостью в будущем. Без оговорок она может пользоваться этим в дальнейшем, так же, как и ее наследники, не внося за это никакой платы, в том числе и в случае утраты. А также обладать полной властью над всем этим и по желанию продать, обменять или, другими словами, рассматривать как наследное имущество и иметь возможность завещать кому угодно…»[163].
В конце концов, старания противников Козель увенчались успехом. Уже давно Августу II внушали, что, для того чтобы поляки не чувствовали себя обиженными, а особенно в нынешней политической ситуации, он должен наряду с саксонками взять себе любовницу-польку. Ослабшая после очередных родов и болезни Анна не смогла сопровождать Августа Сильного в поездке в освобожденную от шведов Варшаву. В столице поляки представили ему прекрасную и спокойную шляхтянку Марию Магдалену Белинскую, поразившую воображение короля и скоро ставшую графиней фон Денхоф. Накануне возвращения Августа с новой фавориткой в Дрезден Анне дали понять, что она не должна быть там к приезду своего господина. Она перебралась в Пильниц и вынуждена была подписать обязательство никогда не появляться в Польше и в Саксонии в тех местах, где собирался остановиться король. Так, ни поразительная красота и обаяние, ни изобретательный ум интриганки, ни письменное обещание Августа Сильного жениться, ни трое рожденных от него детей не спасли графиню от мести завистливых придворных и гнева охладевшего к ней правителя.
В 1715 году графиня тайно покинула Пильниц и попыталась бежать в Шпандау к своему кузену Рантцау, которому передала на сохранение матримониальную расписку Августа II. Ее действия были расценены как государственная измена. Король опасался, что неосторожно данное обещание жениться будет использовано против него. Сначала она появилась в Берлине, а затем в Галле. Беглянка была задержана прусскими властями и в 1716 году обменена на нескольких военнопленных. В последних числах того же года Август распорядился доставить бывшую подругу в неприступную крепость Штольпен, где она провела в заключении 49 лет вплоть до своей смерти в 1765 году. Правда, в 1727 году, после одиннадцатилетнего заключения, она увидела короля из окна своего замка. Август прибыл, чтобы присутствовать на стрельбах. Графиня окликнула его, однако он только слегка приподнял шляпу и ускакал, не сказав ни слова. Графиня Козель не пыталась покинуть замок даже во время Силезских войн (1740–1748), когда саксонский гарнизон был вынужден ретироваться из Штольпена[164].
Война, между тем, продолжалась. В конце октября 1705 года под чужим именем, в сопровождении всего трех человек, Август появился в Гродно, где расположилась на зимние квартиры армия Петра. Он привез с собой только учрежденный им орден Белого орла, который раздал многим русским генералам. Петр поручил ему войско, а сам в декабре уехал в Москву, но Август, после того как шведский король не решился штурмовать город, внезапно отбыл из Гродно, захватив четыре русских полка. Он обещал вернуться с саксонской армией через три недели, но вышло иначе.