Поражение королевских сил под Монтвами, главными причинами которого стали излишняя самоуверенность и тактическая безграмотность, несколько корректирует светлый образ победителя под Веной. По свидетельствам современника, после битвы король схватил Собеского и хотел утопить его в болоте, предварительно вымазав его дерьмом. Впрочем, этого, скорее, и не было – Ян не дал бы себя настолько унизить, да и, как показала история, его «позор» не отразился на дальнейшей карьере. Сам Собеский возлагал всю вину за поражение на Яна Казимира, которого якобы он безуспешно отговаривал дать сражение в тот момент[38]. И благодаря именно его талантам была сохранена часть отступившей королевской армии.
Ян Казимир был вынужден пойти на переговоры, уступить требованиям повстанцев и объявить об отказе от своих реформистских планов. Этим он фактически заложил фундамент под свое отречение 16 сентября 1668 года. Впрочем, оно было обусловлено и смертью любимой супруги за год до этого. В апреле 1669 года Ян Казимир уехал во Францию и решил доживать свой век аббатом, по разным версиям, то ли в Невере, то ли в Париже в аббатстве Сен-Жермен-де-Пре. Скончался бывший король от инсульта в декабре 1672 года. Любомирский же вышел из конфликта с королем политически сильным, но физически нездоровым, и умер во Вроцлаве в 1667 году. В польской литературе есть мнение, что в долгосрочной перспективе протест Любомирского против централизации власти в Польше оказался пирровой победой и стал одной из причин постепенного разложения польской государственности[39].
Речь Посполитую ослабляли и непрерывные войны, тоже во многом являвшиеся следствием ее композитарной структуры и пограничного положения между регионами с различным уровнем развития. Еще не успела закончиться Тринадцатилетняя русско-польская война за контроль над западнорусскими землями (1654–1667), как началась Польско-казацко-татарская война (1666–1671). В литературе ее традиционно считают одним из последствий русско-польской войны и прелюдией к польско-турецкой войне 1672–1676 годов. Однако военный конфликт между Польшей, Крымским ханством и казаками имел самостоятельное значение и долговременные результаты, в том числе и для карьеры Яна Собеского.
Во время русско-польской войны немалая часть крымской знати стала лелеять планы присоединить Украину к Крымскому ханству. Хан Мехмед IV Гирей не желал разрыва союза с Варшавой, что привело в 1666 году к оппозиции части татарской знати. Ситуация на Украине привлекла внимание и Стамбула: султан Мехмед IV сместил хана Мехмеда Гирея и поставил на его место Адиль Гирея, в Крым прибыли турецкие силы.
В январе 1667 года между Московским государством и Речью Посполитой в Андрусове было заключено перемирие, согласно которому на 13,5 лет устанавливался мир, Левобережная Украина отходила Москве, Правобережная – Варшаве, а Запорожская сечь сообща управлялась обоими государствами. Оба гетмана – «правобережный» Петр Дорошенко и «левобережный» Иван Брюховецкий – мечтали распространить власть на всю Украину, и Андрусовское перемирие ставило крест на этих проектах. Узнав про условия этого соглашения, способный дипломат и честолюбивый лидер – гетман Правобережья Дорошенко в начале февраля 1667 года сразу же выслал своих послов в Бахчисарай с предложением союза с Крымским ханством. Андрусовское перемирие усложняло его заветную цель объединить под своей властью украинские земли. Представители Дорошенко М. Зеленский и Т. Лесницкий имели инструкции уговорить хана примириться с русским царем и идти войной на Речь Посполитую вместе с казаками. По сути, гетман стремился создать антипольский блок в составе Украины, Османской империи, Крыма и Московского государства. Он отправил своих людей и в Адрианополь (турецк. Эдирне), где находился турецкий султан. В условиях завершения Кандийской (или Критской) войны с Венецией (1645–1669) Мехмед IV не сразу откликнулся на призыв Дорошенко, хотя и пообещал принять Правобережную Украину в османское подданство. К тому же в августе 1667 года между Речью Посполитой и Османской империей велись переговоры о новом договоре, подтверждавшем сохранение мирных отношений на условиях прежних договоров 1623 и 1640 годов.
Параллельно Дорошенко пытался оказать давление и на московских представителей на Украине, но безрезультатно – 28 октября 1667 года царь Алексей Михайлович ратифицировал Андрусовское перемирие. А Московский трактат, заключенный между Речью Посполитой и Русским царством в декабре 1667 года, имел явную антитурецкую направленность.
Как видно, Крымское ханство и Османская империя опасались союза против них Русского царства и Польско-Литовского государства. Но, благодаря отказу Москвы от Правобережной Украины, Дорошенко мог действовать против Варшавы в союзе с татарами и турками. Прежде всего, украинский гетман закрепил свое положение на Правобережье. В августе 1667 года был захвачен Чигиринский замок и начата осада польского гарнизона Белой Церкви. Игнорируя обещания Яна Казимира дать независимость казацкой части Украины (польский посол в Турции Иероним Радзеевский еще в Андрианополе пытался отговорить казацких послов от союза со Стамбулом, обещая «всяческую ласку» со стороны Варшавы), в начале сентября Дорошенко с войском примерно из 30 тысяч казаков и татар и с артиллерией из 30–40 орудий отправился в поход против Речи Посполитой. На помощь ему прибыли и 3 тысячи турецких янычар с 12 пушками.
Основные силы татар калги Кырым Гирея прибыли на Украину еще в августе и стали грабить села и пасти своих коней на полях, где еще не был собран урожай. Земледельцы сокрушались, что «пришла погибель, и всем придется умирать голодной смертью от таких разорений татар…»[40]Основные силы украинского и татарского войска продвигались через Староконстантинов в Тернополь, а вспомогательный удар со стороны Поднестровья нанес полковник Остап Гоголь.
Уставшая от гражданской войны, Варшава не была готова к боевым действиям, поэтому Ян Собеский для противостояния нашествию мобилизовал местное население. Предупредив шляхту Русского и Люблинского воеводств об опасности, он сумел собрать сумел собрать 15 тысяч солдат (согласно мемуарам – 20 тысяч) и вооружить часть крестьян. Шляхта посмеивалась над этим планом, называя полководца «холопским гетманом». О своих планах борьбы он написал Марысеньке, которая тогда поправляла здоровье во Франции. Она показала письмо Великому Конде с тем, чтобы тот высказал свое мнение по поводу действий ее супруга. Луи де Конде, однако, скептически заметил, что не разделяет ее надежды и сомневается в том, что Собеский достигнет успеха в своем предприятии[41].
Ян же был уверен, что победит. Каждое из пяти соединений, на которые польный гетман разделил армию, защищало конкретный район или, укрепившись в крепости или лагере, перекрывало противнику важный путь. Так Собеский хотел рассредоточить силы противника, вынудить его маневрировать, и, в конце концов, уничтожить, применив сочетание наступательной силы конницы с оборонной способностью крепостей. Сам он с частью войска стал 20 сентября под Каменцем, чтобы заблокировать удобный путь на Львов.
Но Дорошенко с Кырым Гиреем не поддались на хитрость, и под прикрытием переговоров (Собеский до последнего момента надеялся решить дело мирным путем) казаки и татары появились в Галичине. Армии встретились на пути во Львов, под Подгайцами. Гетман с 3 тысячами солдат, 6 тысячами вооруженных крестьян и 18 пушками заранее расположился на удобном для обороны месте. Возвышенность севернее Подгайцев была ограничена с одной стороны лесом, а с другой – рекой Коропца с полосой прудов. С юга и запада Подгайцы прикрывали густые леса, а с востока болота и глубокие балки. Кроме того, Собеский возвел два равелина с пушками на севере Подгайцкого замка. Большинство его воинов остались в резерве.
Татары и Дорошенко (около 20 тысяч) подошли к Подгайцам 4 октября, но битва началась на два дня позже. Особенности поля боя, разделенного глубоким оврагом, заставили их разделиться на две части. При этом западная и восточная части поля шириной были не более 1 км, что сводило численное преимущество казацко-татарского войска на нет. Собеский расположил свою пехоту и артиллерию в двух равелинах, оставив в резерве драгун.
Наступать начал Кырым Гирей, но из-за узости фронта был остановлен огнем пехоты и артиллерии из укреплений и контратаками конницы со второй линии. Двум третям драгун Собеского (800 человек) противостояли около 2 тысяч татарских конников, не реализовавших численное преимущество за неимением пространства. Польские пушки стали палить через головы своей конницы по второй линии татар, не давая им поддержать первую. Дорошенко атаковал правый фланг Собеского. Ян бросил против него остальных 400 драгун, которые должны были дать время польской пехоте и крестьянам довести линию окопов до Коропца и перекрыть путь в их тыл. Чтобы обойти поляков, казаки, поддержанные огнем своих пушек, попытались перейти реку выше Старого Города. Их остановила польская конница, переброшенная с левого крыла после отражения татар. Те отступили, а поляки во время контратаки отбросили казаков Дорошенко. Казацко-татарские резервы через узкий фронт не смогли прийти им на помощь.
Из-за больших потерь казаки и татары приступили к осаде сил Собеского, но пограничные польские гарнизоны перекрыли их линии снабжения. Кроме того, запорожский кошевой атаман Ждан Рог (Иван Кириленко) и союзник Речи Посполитой харьковский полковник Иван Сирко с 4 тысячами запорожцев пошли на Крым. Прорвавшись через Перекоп, они разделились на соединения по 2 тысячи. Сирко пошел на Кафу, где разгромил улус Ширин-бея, а затем казацкое войско вновь объединилось. В ходе жестоких стычек казаки убили более 2 тысяч мужчин, захватили в рабство и отправили в Запорожье полторы тысячи женщин и детей, освободили 2 тысячи невольников и с триумфом вернулись в Сечь. Это известие ослабило боевой дух воевавших с Дорошенко татар. Адиль Гирей отправил распоряжение Кырым Гирею прервать военные действия против Польши, заключить перемирие и вернуться в Крым.