– Что с тобой? – спросила Шахразада.
– Все в порядке, – отмахнулась служанка. – Просто слегка вышла из себя.
– Вышла из себя? Ты выглядишь больной. Может, тебе стоит отдохнуть?
– Со мной все хорошо, Шахразада. Честное слово, – отозвалась Деспина и захлопотала над подносом.
Она сняла крышку с супницы, положила кусок сахара в чашу из матового стекла и взяла серебряный чайник с подставки, под которой теплился огонек, чтобы налить ароматный напиток. Однако руки Деспины так дрожали, что струя попала не в чашку, а на поднос.
– Прошу прощения, – пробормотала служанка.
– Всем иногда позволено совершать ошибки, – лукаво улыбнулась Шахразада. – Главное, не делать этого слишком часто.
– Мой опыт свидетельствует об обратном, – едва слышно выдохнула Деспина.
– Разве я когда-то выдвигала чрезмерные требования? – возмутилась Шахразада, но заметила, как побледнела собеседница, и снова обеспокоенно поинтересовалась: – Что случилось?
– Ничего!
Шахразада поняла, что служанка ее обманула. Снова. А потому принялась отрывать кусочки лаваша, искоса бросая на нее взгляды.
– Приношу свои нижайшие извинения за дерзость, госпожа, – спустя несколько минут произнесла Деспина, наливая чай в чашку. – Так что вы говорили про Амардху?
– Всего лишь комментировала визит туда халифа. Ты знаешь, с какой целью он отправился в Парфию?
– Вероятнее всего, навестить султана, который приходится нашему правителю дядей.
– Ясно. И часто они видятся? – спросила Шахразада, приступая к супу.
– Нет, – покачала головой Деспина. – Они не слишком-то… расположены друг к другу. Султан не является кровным родственником. Он приходился братом первой жене прежнего халифа. А мать нашего нынешнего правителя открыто презирал.
– Но почему? – с любопытством уточнила Шахразада.
– Полагаю, причиной служит обычная ненависть к женщине, заменившей погибшую сестру, – пожала плечами Деспина. – Кроме того, мать нынешнего халифа оказалась красивой, умной и жизнерадостной. И по всем критериям превосходила первую жену.
– Тогда зачем наносить визит враждебно настроенному султану Парфии?
– Сама не знаю. Видимо, чтобы обсудить дипломатические вопросы. Лучше спросите об этом самого халифа, когда он вернется.
– Он мне не ответит.
– Рада, что вы снова со мной разговариваете, – широко улыбнулась Деспина.
– Хранить молчание – не лучший вариант для такой, как я.
– Мудрое решение. Для такой, как вы.
– Я сказала то же самое.
– Знаю.
Шахразада хмыкнула и потянулась за чашкой, но обратила внимание на небольшие темные пятнышки на серебряной поверхности чайника. Решив изучить их внимательнее, она взяла сосуд за ручку, поднесла к глазам и нахмурилась. Затем схватила льняную салфетку и попыталась оттереть металл.
Однако темные пятна никуда не делись.
Тогда Шахразада подняла чашку и, поджав губы, пролила несколько капель напитка на чайник. Как только жидкость коснулась сверкающей поверхности, так серебро изменило цвет.
Оно стало черным.
Как сама смерть.
– Деспина, – ровным тоном окликнула Шахразада.
– Да?
– Думаю, с моим чаем что-то не так.
Куда стремится сердце
Кто-то пытался ее отравить.
Дело было не в чае, как подозревала Шахразада, а в сахаре.
Джалал пришел в ярость и принялся допрашивать всех, кто имел доступ к еде жены халифа. Однако все настаивали на своей невиновности. Как было заведено при приготовлении пищи для высокопоставленных особ, повар пробовал каждое блюдо, прежде чем отправить поднос в покои госпожи. Тому нашлось множество свидетелей.
Хотя никому и не пришло в голову отведать сахар.
Остаток дня Шахразада не осмеливалась взять в рот ни крошки, что было неудивительно.
Теперь поднос с едой приносила совсем юная служанка, чьей единственной обязанностью являлось пробовать пищу и напитки непосредственно перед тем, как их отведает госпожа.
Эта юная служанка тоже наверняка приходилась кому-то дочерью и тоже была для кого-то важна.
Ситуация злила Шахразаду. Как и понимание, что она больше никогда не сможет чувствовать себя в безопасности. Беззаботные мгновения без нависавшей над головой угрозы неминуемой гибели исчезли до того, как удалось ими по-настоящему насладиться.
Но хуже всего было то, что Деспина тоже оказалась под подозрением.
В конце концов, именно она последней приняла поднос. И она же приготовила смертельный напиток.
Почему-то последнее обстоятельство особенно расстраивало Шахразаду. Она не доверяла служанке и раньше, но все же отчасти желала быть неправой. Надеялась, что однажды они сумеют стать настоящими подругами, несмотря ни на что.
Теперь же эти мечты разбились вдребезги.
Именно поэтому Шахразада так злилась.
Гнев не утих даже после трех ночей ничем не потревоженного сна.
На четвертый день девушка решила хоть как-то отвлечься и отправилась бродить по многоуровневому саду в поисках идеальной розы. Банальность задачи добавляла раздражения и без того сердитой Шахразаде.
Она переходила от одной цветущей клумбы к другой, щурясь на солнце и все сильнее хмурясь от нараставшего недовольства.
– Если вы сообщите мне, что ищете, я могла бы помочь, – предложила Деспина.
– Нет, не могла бы.
– Да, у кого-то сегодня прекрасное настроение, – язвительно фыркнула служанка.
– Ты на самом деле не сумела бы помочь. Обнаружить идеальный бутон розы – отдельный вид искусства. Все имеет значение: аромат, цвет, расположение лепестков. Отец утверждал, что слишком большое количество лепестков может погубить весь цветок… помешать ему вырасти.
– А я утверждаю, что самые красивые розы всегда обладают легким изъяном.
– Ну вот видишь? Ты совершенно неспособна мне помочь, – пожаловалась Шахразада, но, почувствовав, как напряглась Деспина, спросила: – В чем дело?
– Кап… Капитан аль-Хури идет сюда, – запинаясь, промямлила служанка, заливаясь румянцем.
– И что с того? Почему ты так нервничаешь?
– Мне стало неприятно находиться в его обществе после того происшествия с отравленным чаем, – нерешительно сообщила Деспина.
– Ясно, – кивнула Шахразада и поджала губы, чтобы не разразиться потоком обвинений.
Когда Джалал подошел, служанка сделала все возможное, чтобы не попадаться ему на глаза, и попыталась спрятаться за Воина. Молодой капитан удивленно изогнул бровь, наблюдая за ее действиями, и обернулся к Шахразаде.
– Хорошо ли поживаете? – вежливо спросил он с поклоном и широко улыбнулся, откинув полу плаща с золотистыми краями, который ниспадал с плеча.
– Поживаю, и это уже хорошо, – язвительно отозвалась девушка.
– И я чрезвычайно рад этому обстоятельству, – рассмеялся Джалал, запрокинув голову назад. – Вы заняты чем-то важным?
– Конечно. Вот-вот совершу прорыв в исследовании. После этого собираюсь наметить план по реализации нового способа ведения морской торговли с привлечением слонов и шелковых парусов. Желаете присоединиться?
– Только если к исследованию, – улыбнулся Джалал. – Остальное звучит чересчур обыденно, на мой вкус.
– Само собой, – рассмеялась Шахразада и уже серьезнее добавила: – Нет, я не занята ничем важным. Наоборот, погрязла в скуке и нуждаюсь в немедленном спасении.
– А я как раз хотел попросить совершить нечто… царственное, чтобы помочь мне.
– Царственное? Что вы имеете в виду?
– Во дворец явился неожиданный гость. Не согласитесь ли вы принять его, пока халиф отсутствует?
– Что за гость?
– Это… ученый, если можно так выразиться. Он был первым наставником Халида, а до того занимался образованием его матери. Однако покинул дворец после ее смерти. Супруга прежнего халифа высоко ценила своего учителя, и мне бы крайне не хотелось отсылать его без официального приветствия. – Джалал подмигнул и многозначительно ухмыльнулся. – Кроме того, встреча с ним могла бы принести ответы на давно витающие в воздухе вопросы.
– Капитан аль-Хури, звучит очень интригующе.
– Значит, вы согласны? – рассмеялся он и, когда Шахразада с жаром кивнула, поманил ее за собой, возвращаясь тем же путем, что и пришел. – Однако считаю своим долгом предупредить: наш гость – довольно странная личность.
– В каком смысле? – уточнила девушка, следуя за спутником, а за ними по пятам шла небольшая процессия: Деспина и Воин.
– Его можно счесть пережитком прошлого. Старомодным и увлеченным древними науками. Но мне кажется, что вы друг другу понравитесь.
– Как его зовут?
– Муса Сарагоса.
– Какое необычное имя, – удивленно отметила Шахразада.
– Он мавр.
– А, теперь все ясно. Что ж, постараюсь произвести на него благоприятное впечатление.
– У вас обязательно все получится.
Они продолжили подниматься по ступеням, пока не очутились в прохладе мраморных коридоров дворца. Джалал привел Шахразаду в просторный зал со сводчатым потолком, раз в пять по высоте превышавшим рост человека. Стены были выложены изящной мозаичной плиткой и покрыты резными барельефами с изображениями сцен сражений, на которых давно забытые воины потрясали оружием в стремлении сразить противников.
В углу зала стоял очень высокий мужчина в цветастом облачении. Темно-синяя накидка-рида ниспадала до самого пола, а капюшон удерживал на месте кожаный налобный обруч с золотым тиснением. Оба запястья обхватывали манжеты-мангалы. Глубокий темный оттенок кожи гостя напомнил Шахразаде королевские финики.
Когда он обернулся и заметил ее, то широко улыбнулся. Ослепительно-белые зубы блестели на лице, точно жемчужины на эбеновом дереве.
Джалал и Деспина вышли. Воин же остался внутри, заняв место рядом и готовый в любой момент выхватить саблю.
Шахразада улыбнулась в ответ и направилась к гостю, размышляя, что ему сказать.
– Добро пожаловать во дворец, – поприветствовала она. – Меня зовут Шахразада.
– А меня – Муса, – мужчина скользнул к девушке, будто разноцветный вихрь, и протянул руки. – Огромная честь с вами познакомиться. – Его голос был очень необычным, как мед вперемешку с дымом – густой и обволакивающий.