– Это хорошее средство от простуды, – посоветовал он. – В это время года каждый должен ежедневно съедать немного имбиря…
– Да, господин доктор. За ваш совет заплатит моя больничная касса или вы предпочтете, чтобы я рассчиталась лично?
Он снова полностью ушел в готовку и теперь злился на себя, что положил в рот имбирь. Он мешал дегустировать блюдо. Веллер проглотил имбирь, запив его пряным вином, а потом сделал большой глоток воды и прополоскал рот. При этом он издавал булькающие звуки.
Анна Катрина продолжила:
– В Америке во многих отелях на крышах есть собственные баки для воды. В высоких домах так гораздо проще, чем подавать воду снизу. В Лос-Анджелесе в таком баке как-то раз неделю пролежал труп женщины.
Веллер выплюнул воду в раковину.
– Ага, Анна. И как давно? Пятьдесят лет назад?
– Нет. В феврале прошлого года.
Веллер нервно застонал.
Она защелкала пальцами по клавиатуре и зачитала ему результат поисков:
– Обычно эти баки защищены. Висячим замком. Но его может взломать каждый, у кого хоть раз был велосипед… Только представь! Целую неделю там наверху разлагался этот труп. Люди принимали в этой воде душ. Стоял странный запах. Никто не мог понять, в чем причина. Они готовили кофе и чай, и…
Веллер хотел попробовать айнтопф, но отложил ложку.
– Анна, прекрати! Я же готовлю!
– Да, я тоже очень рада этому супу. Но…
Он перебил ее.
– У нас в Остфризии на крышах отелей не ставят баки с водой. У нас отличные очистные установки! – Он подбежал к раковине, полностью открыл кран, набрал себе в руку немного воды и понюхал ее.
– Вообще-то, мне даже жаль тратить ее на мытье посуды или душ. Вода из-под крана нравится мне больше, чем эта гадость из пластиковых бутылок.
Анна Катрина восприняла его слова по-своему.
– Хочешь сказать, этот шантаж – большой обман индустрии минеральной воды, чтобы люди покупали больше бутилированной воды, хотя у нас в водопроводе течет вода, которая как минимум ничем не хуже?
Веллер зачерпнул из кастрюли ложку супа, легонько подул на нее и осторожно подошел к Анне Катрине:
– Хочешь попробовать?
Она сделала это без особого желания, просто чтобы ему угодить.
Веллер предложил:
– А теперь отложи ноутбук. Давай устроим настоящий уют и…
– Значит, ты не веришь в большой тайный заговор? – спросила она.
– Нет, – сказал Веллер. – Я думаю, какой-то псих пытается всех нас напугать и заработать таким образом денег. Кроме того, дорогая Анна, ты же слышала – это не наше дело. Давай лучше позаботимся об Эске Таммене.
– А что, если тут есть связь? – предположила Анна.
– Связь?
– Кто убивает стальной леской? Там явно поработал профессионал.
– Хочешь сказать, кто-то нанял убийцу?
– Если вспомнить, что ее любовник сбежал, не оставив следов, то да. Именно так я и думаю. Он убежал, чтобы спасти свою жизнь.
Анна Катрина откинулась назад, потянулась и погрузилась в свою стихию, выдвигая теорию.
– Разве не могло быть такого: Эске Таммена случайно слышит какой-то разговор. Становится случайным свидетелем плана. На нее нападают уже по дороге к любовнику, но благодаря остфризским писателям ей удается спастись. Она рассказывает этому Штайнхаузену, что узнала и что только что случилось. Он сразу собирается в дорогу. Она хочет вернуться, чтобы забрать сына, а потом исчезнуть вместе с ним. Но ей не удается осуществить план, потому что преступник поджидает внизу.
Айнтопф закипел. Веллер сел и залпом осушил второй бокал пряного вина, не получая от него удовольствия. Он пил его, как водку.
– Черт побери, Анна, в этом что-то есть.
Веллер поскреб рукой бороду и протянул под столом ноги. Он размышлял, и Анна Катрина его не беспокоила. Потом он начал жестикулировать, словно формируя в воздухе слова. Он старался быть осторожным, чтобы не обидеть ее, потому что ему казалось, что он отыскал в ее теории логическую ошибку. Она не сводила с него глаз, и в каком-то смысле это его раздражало, но в то же время он гордился собой.
– Знаешь, что тут не сходится?
– Нет.
– Она пришла на чтение Уббо. Мы все ее видели. Если она была свидетельницей и хотела проинформировать своего любовника, то зачем ей посещать перед этим авторские чтения?
Анна сразу встроила его замечание в свою теорию. Да, именно так она всегда и поступала. Брала найденные в реальности кусочки пазла и собирала их вместе, снова и снова.
– Возможно, за ней следили. Представь: ты свидетель плана чудовищного преступления и ты знаешь, что тебя преследуют. Возможно, они уже совсем близко. Возможно, они – ее родственники или знакомые. Возможно, они угрожали, что сделают что-то с ее ребенком, если она пойдет в полицию. От таких людей можно ожидать чего угодно. Возможно, они прослушивали ее телефон. Вспомни только, сколько камер нашли в квартире Штайнхаузена. Возможно, она просто искала способ незаметно связаться с полицией. Она догадалась, что на том вечере будет много полицейских. Она могла сесть рядом с кем-нибудь из них. Незаметно начать разговор. Попросить о помощи и…
– Прекрасная теория, – сказал Веллер. – Но она не попыталась ни к кому из нас обратиться, разве нет?
Анна Катрина громко захлопнула ноутбук, направила на Веллера оба указательных пальца и поблагодарила его:
– Именно, Франк! То-то и оно!
Он изумленно выпрямился.
– Ты о чем?
– Решающий намек! Она пришла, чтобы с нами связаться, но этого не сделала. Почему? – Анна Катрина сама же сразу ответила на свой вопрос: – Потому что убийца тоже пришел на лекцию! И наблюдал за ней. Она точно знала, что ей нельзя даже близко подходить к сотрудникам полиции. А поскольку он точно знал, зачем она туда пошла, то вскоре после этого ее и настиг…
Теория звучала вполне логично.
Веллер встал помешать суп. Потом повернулся к Анне Катрине, и у него сжалось сердце – она сидела с отсутствующим видом, словно ее душа покинула тело, и Веллер снова вспомнил, за что полюбил эту женщину. Она была такой сильной. Такой разумной. И при этом такой хрупкой. Иногда он чувствовал, что должен защищать ее. Например, сейчас.
– Все очень логично, и думаю, ты вполне можешь оказаться права. Но у нас нет никаких доказательств. Дикманн воспримет это как чистые умозаключения.
Анна Катрина отреагировала не сразу. Она нерешительно кивнула. И лишь потом прошептала:
– А я и не собиралась ей это рассказывать. Она тоже не рассказывает нам всего, что знает.
– Что ты имеешь в виду?
Она нарочито рассмеялась.
– Но, Франк, ты ведь не мог не заметить. Это витало в воздухе. Все уже явно были в курсе дела. Все это биологическое оружие у них каким-то образом стибрили. И быть не может, чтобы они этого не заметили. Собственно говоря, они уже давно ждали, когда начнется веселье. Только не ожидали, что свистопляска стартует в Остфризии.
Теперь айнтопф томился на самом тихом огне. Веллер считал, что Анна Катрина использовала не самые подходящие метафоры. «Веселье». «Свистопляска». Но ничего не сказал и лишь молча смотрел на жену, а она говорила дальше.
– И я не верю, что в пузырьке, подкинутом в полицейский участок, были бактерии холеры.
– Нет?
– Нет. Тогда Руперту и старшему полицейскому советнику Дикманн дали бы какое-нибудь лекарство. Их ведь предостаточно. Хотя бы из предосторожности им бы дали что-нибудь проглотить. Но нет. И знаешь почему?
– Нет.
– Потому что там было что-то в тысячу раз опаснее. Нечто, мгновенно убивающее любого, кто к этому прикоснется. Тот факт, что оба еще живы, – достаточное подтверждение того, что они не соприкоснулись с этой гадостью.
Веллер выдохнул, не размыкая губ. Звук не удался, словно он набрал недостаточно воздуха или разучился свистеть. На этот раз он чувствовал, что она точно права.
Меньше всего Руперту нравилась полусфера Босу. Раньше он никогда не видел таких тренажеров. Он выглядел совсем просто, как полусфера.
Как и многочисленная прочая дрянь, известная Руперту, этот предмет был создан в США и использовался в качестве официального тренировочного снаряда американскими лыжниками.
Он использовался для тренировки баланса, то есть помогал научиться держать равновесие. Кроме того, Мария Реннефарт-Нойман сказала, что при регулярном использовании он повышает работоспособность и помогает улучшить навык владения телом и осанку. При этом она стояла на нем на зависть свободно и прямо.
Все в целом должно было укрепить мышцы спины и живота и к тому же – систему кровообращения.
Будь его воля, Руперт бы вообще запретил эту ерунду. Он поднимался на нее, как пьяная танцовщица. Он не мог удержаться на ней, даже стоя на двух ногах, а Анна Катрина умудрялась еще делать гимнастические упражнения и была в восторге.
Чтобы больше не позориться, Руперт заказал себе такую же штуку по интернету. Он хотел тайно потренироваться дома, пусть это и казалось ему таким же бессмысленным, как зубрежка латинских слов.
Когда Руперт вернулся домой, жена Беата встретила его в серо-синей сверкающей футболке для упражнений и подходящих по цвету легинсах. Ее волосы были убраны под повязку, на лбу выступила испарина, а на груди красовались пятна пота.
Она бросилась ему в объятья и поблагодарила за прекрасный новый спортивный снаряд. Она расположила его в гостиной на ковре. Разорванная картонная упаковка лежала в углу.
Беата сразу же продемонстрировала ему возможности тренажера, стоя на нем почти также ловко, как Анна Катрина. Попружинив на полусфере, она настойчиво предложила Руперту последовать ее примеру.
Он должен был удержаться на полусфере Босу, стоя на одной ноге, но ему совершенно не хотелось выглядеть дураком еще и перед женой, и поэтому он просто сказал:
– Сокровище, я рад, что тебе понравился подарок. Вообще-то, я собирался подарить его тебе на Рождество, но раз уж ты его уже увидела…
– Давай сделаем это вместе, – рассмеялась она. – Тебе это полезно, – она похлопала его по животу. – У тебя растет брюшко, ты в курсе?