— Что это? — выпалил мальчишка.
Все четыре паучьих глаза короткими рывками развернулись и сфокусировались на нас.
— Дерьмо! — Я потянулся к телефону на поясе и нажал на кнопку. — Говорит Джимбо. Мы наткнулись на «Паука». По-моему, он не в порядке.
Наушник отреагировал моментально: — Вас понял. Будьте на связи.
«Паук» отстегнул от брюха огнемет и направил раструб на нас. Предупреждающе вспыхнули красные огни, и металлический голос приказал: — Не двигаться! Наушник поинтересовался: — Какая это модель?
Стараясь говорить как можно тише, я ответил: — Не могу разглядеть серийный номер. Но он крупный. Робинсоновский. «Бдительный», я думаю. Шасси обычное. Похож на модель для подавления беспорядков. Бронирован. Оснащение полицейское. И… да, точно. Армейские огневые средства.
— Руки за голову! — приказал «Паук». — ТРИ ШАГА ВПЕРЕД!
— Мы все слышим, — бесстрастно сообщил голос в наушнике.
— Похоже, робот контужен. На нем пятна от ожогов, царапины и парочка хороших вмятин. И двигается он медленнее обычного.
Хотел бы я знать, кто или что оставило ему эти вмятины. Наушник помалкивал.
— Руки за голову! Три шага вперед!
— Сэр?.. — Голос мальчишки дрожал. — Мы должны подчиниться?
Я кивнул.
— Никаких… резких движений. — Я сделал шаг вперед. Потом второй. И наконец третий. Медленно поднял руки, скосив глаза на парня. — Ничего… не пытайся… сделать.
— Угу, — сдавленным голосом ответил он.
Парень готов был хлопнуться в обморок. Не дай бог — это грозило смертью нам обоим.
«Паук» изучал нас всеми своими сканирующими устройствами. С его мозгом что-то было не в порядке: он двигался слишком медленно и к тому же повторялся.
Голос в наушнике предупредил: — Будьте очень осторожны! Вы не ошиблись, это действительно «Бдительный» — один из свихнувшихся. Три недели назад он прервал связь и не отвечает на вызовы. Почему — не знаем. Что он сейчас делает?
— Рассматривает нас. Только чересчур уж долго.
— Никак не решит, друзья вы или враги. По-видимому, он не может прочитать позывные ваших личных знаков.
— Вот дерьмо! Какой у него код?
— Мы не знаем, когда именно он вышел из строя, поэтому с кодом проблемы. Может быть, он продолжает обновляться, а может, застопорился при обрыве связи.
— Ну, это цветочки, давайте про ягодки, — подсказал я.
— Вам придется самому решить, каким кодом воспользоваться. В запасе только одна попытка.
Времени для раздумий не было.
— Дайте код, действительный на момент последнего контакта.
— Хорошо.
— Медленно сложите оружие на землю! — проревел «Паук».
Голос в наушнике что-то бормотал.
— Повторите.
— Медленно сложите оружие на землю!
Я снял с плеча ружье и очень медленно опустил его на траву. Сбросил рюкзак и осторожно шагнул в сторону. Телефон повторил код в третий раз.
— Запомнили? — Да.
— Если «Паук» способен воспринимать команды, у нас остается шанс.
Я шагнул вперед. Огромная машина, качнувшись, нашла новую точку равновесия, перефокусировала глаза и подозрительно насторожила весь свой арсенал. Громко и отчетливо я произнес: — Код: ноль. Девять. Це. Альфа. Шесть. Аварийный переход на внешнее управление. Срочность «альфа».
— Не двигаться!
Я повторил код. На этот раз громче.
— Аварийный переход на внешнее управление. Срочность «альфа».
«Паук» прогудел, защелкал и спросил уже более учтиво: — Пароль?
Во рту все пересохло до жжения. Мы преодолели первый уровень узнавания, но это ровным счетом ничего не значило, если пароль был неправильный. Я откашлялся.
— Неусыпная бдительность — залог свободы.
— Пароль? — нетерпеливо переспросил «Паук». — В вашем распоряжении десять секунд.
О Боже. Что, если у него повреждена функция распознавания? Средним пальцем правой руки я потянулся к пульту на левом запястье.
— Неусыпная бдительность… — Палец лег на кнопку. — Залог свободы.
На этот раз робот заколебался. Задумался? Одно движение пальца… и он может по-настоящему разозлиться. Проклятье! Броня слишком толстая. Ракеты из моего рюкзака способны остановить червя, но с этой железякой не справятся. В лучшем случае я его раню и, возможно, выгадаю время, чтобы унести ноги.
Вопрос только в том, смогу ли я удрать от четырехметрового «Бдительного», идущего на полной скорости.
Большого счастья я не испытывал.
«Паук» коротко прогудел и сообщил: — Пароль принят.
— Приказываю отключиться для проверки, — скомандовал я. — Немедленно.
«Паук» колебался.
— Пароль? — произнес он. — В вашем распоряжении десять секунд.
Что за чертовщина!
— Сэр? — подал голос парнишка. — Он всегда так делает?
Я отрицательно покачал головой.
— Заткнись. — И повторил: — Неусыпная бдительность — залог свободы.
Опять длительное колебание.
— Пароль принят.
Несколько мгновений я лихорадочно соображал. «Паук» — воспринимает пароль. Вероятно, воспринимает. Но не реагирует ни на какие другие команды.
По телефону я спросил: — Вы все слышали?
— Мы вас слышим, — отозвался голос в моем ухе. — Оставайтесь на связи. Мы оцениваем возможные варианты.
— Потрясающе. Я — тоже.
«Паук» имел три огнемета, две ракетные установки и целый арсенал других ужасов, аккуратно развешанных под брюхом, причем некоторые были нацелены на нас.
— Пароль? — потребовал «Паук», Черт бы его побрал! Эта проклятая штуковина зациклилась. Робот воспринимал пароль, но не мог раскрутить его дальше и выбраться из порочного круга. Сколько у нас времени, прежде чем его базисный компьютер поймет, в чем дело? Тогда он перейдет к другим критериям выбора и никакой пароль уже не поможет, — Попробуйте другой пароль, — шепнул наушник. Отчаянно хотелось почесать нос, но я не осмелился.
Я крикнул гигантскому «Пауку»: — В сатане меньше злобы, чем в пацифисте. «Паук» повернулся боком и в раздумье замер.
— Пароль принят, — произнес он. — Пароль? Мальчишка снова встрял: — Сэр?..
— Заткни пасть. — Это начало меня злить. Чисто интуитивно я выкрикнул: — Понять, в чем заключается твоя глупость, значит наполовину поумнеть.
«Паук» поразмыслил и над этим.
— Пароль принят.
Так и есть! Дела обстояли хуже, чем я думал. Любую фразу он воспринимал как пароль, но, когда услышанное не совпадало с хранящимся в памяти, вынужден был начинать все сначала. Это было бы смешно, если бы на кону не стояли две человеческие жизни.
— Пароль?
У меня мелькнула странная мысль. Нет, уж слишком нелепо. Хотя…
Я обратился к «Пауку»: — Нежный юноша по имени О'Квинн… И сделал шаг назад.
— Пароль принят. Пароль?
— … щупал всех, кто рядом с ним!
Я отступил еще на шаг. Мальчишка тоже. Назад и в сторону, подальше от рюкзака. «Паук» повернул свои камеры вслед за нами, но при этом лишь произнес: — Пароль принят.
— Очень его тревожило… Вбок и назад.
— Пароль?
— … есть ли отверстие в коже. Еще шаг…
— Пароль принят.
— В него он тихонько… входил! — И назад! Пока получается!
Я взглянул на парня: в лице — ни кровинки.
— Спокойнее, — шепнул я. Он проглотил слюну и кивнул. Наушник полюбопытствовал: — Что вы делаете?
Мне было не до него. Сколько еще осталось до кустов?
— Юный оболтус по имени Говард…
Рискнуть и отойти еще на пару шагов? Нет, не стоит. На этот раз «Паук» переваривал мои слова дольше. Неужели он знал какого-нибудь Говарда? А вдруг его компьютер уже включился?
— … был могуч, как железный робот…
— Пароль принят.
Я оглянулся — не так уж и далеко.
— А член у хлыща… — … принят.
— … был меньше прыща. — Еще один шаг. Я посмотрел на мальчишку: — Приготовились…
— Пароль?
— … но, встав, был похож на…
Я надавил на кнопку браслета. Лежавший на земле рюкзак взорвался. Две ракеты с дымными шлейфами устремились к роботу. Он рывком развернулся в их сторону. Не глядя, попали они или нет, я бросился прямо в кусты. Мальчишка бежал впереди. Мы двигались напролом…
Позади раздался грохот. Тугая волна горячего воздуха подтолкнула нас. Послышался вздох огнемета — «Паук» поджаривал рюкзак. А затем раздался вой сирены! Он нас преследовал!
Мы ввалились в джип и со скрежетом рванули задним ходом вверх по склону.
— Давай тяжелый гранатомет!
Мальчишка уже рылся под сиденьем. Я нашел место для разворота и выехал на дорогу.
— Он догоняет нас! — взвизгнул парень.
Я оглянулся. «Паук», неуверенно пошатываясь, тряской рысью поднимался по склону. Он мог бы испепелить нас в одно мгновение. Тот, кто повредил его, — кто бы он ни был, — подарил нам шанс на спасение. Камеры «Паука» отчаянно крутились, пытаясь найти цель и взять ее на прицел.
Телефон что-то верещал. Я сорвал наушник. Потом включил автопилот — опасная штука на проселке; вероятно, вообще не следовало выезжать на него, — и, бросившись назад, выхватил у мальчишки крупнокалиберный гранатомет.
— Не путайся под ногами!
Кое-как пристроившись у заднего борта, я тщательно прицелился. Нас бросало из стороны в сторону, как в штормовом море. Я пожалел, что нет стабилизирующего лазерного прицела и приходится ждать, пока ракета распознает мишень. Оставалось только молиться, чтобы «Паук» не обнаружил нас раньше.
Загорелся зеленый индикатор. Я нажал на спуск. Ракета сорвалась с шипением: ф-ф-шш! Она описала дугу над склоном, виляя из стороны в сторону, и только в последний момент свернула к цели. «Паук» исчез в череде трех последовательных взрывов. На его месте распустились три огненно-оранжевых цветка и слились в черное жирное грибовидное облако. Даже на расстоянии мы ощутили жар и ударную волну. Камни, комья земли и сгустки горящего масла полетели в джип.
Джип потерял дорогу и, выехав на траву, резко затормозил. Я потянулся к рулю, но мальчишка опередил меня. Он проскользнул на водительское сиденье и отключил приборы. Машина с грохотом клюнула носом.
Некоторое время мы просто сидели и дышали, удивляясь тому, что еще живы. Воздух неожиданно показался сладким — слаще даже запаха горящего позади «Паука».