Выбрать какого-нибудь молодого и наивного, всего с тремя головами, которому не исполнилось еще и тысячи лет, и натравить его на этого Серегина, пообещав много-много вкусных невинных дев. Почему-то драконы особо обожают девственниц, как будто этот факт хоть как-то влияет на вкус жареного человеческого мяса. Пробовал он и такое, и не такое – никакой разницы. Вот жилистый и пропитанный потом рыцарь – это совсем иное дело, потому что воняет от него обычно как от старой сапожной подметки, и на вкус он тоже точно такой же…Ну просто цимус грандиозус.
13 августа 561 Р.Х. день десятый, 15:45. Правый берег Днепра, примерно в окрестностях современного Кременчуга, Походная Ставка Кагана Баяна.
Вакханалия убийств продолжалась уже третий час. Со всего обоза, со всех походных лагерей, от всех участвующих в походе родов были собраны все рабы, слуги, пленные, служанки, их дети и весь прочий народ, который нельзя было отнести к племени обров, а также больные, калеки и прочий человеческий шлак. Измазанный в человеческой крови югур бил в свой бубен, взывая к Эрлику, а его помощники, младшие шаманы, перерезали глотки, громоздя одно мертвое тело на другое, превращая живое и мыслящее в мертвое и инертное. Если для вызова Эрлика не хватит рабов и слуг, то югур начнет резать воинов, разумеется, начиная с так называемых союзников – угорских племен: зебендер, кочагир и тарниах.
Рабов хватило. Над пирамидой, складываемой из мертвых тел, вдруг заклубилось облако, из глубины которого пробивалось багровое сияние. Потом в сердцевине этого облака под приветственные крики аварского войска прорезалось что-то темное, массивное, хищное и смертоносно опасное. Еще несколько мгновений – и ужасное крылатое трехголовое создание – казалось, целиком состоящее из клыков, когтей, черного мрака и алого огня – полностью оказалось на свободе. Изрыгнув длиннейшую струю огня из средней головы, тварь тяжело замахала крыльями и направилась на юг. Будь ее воля, она бы с удовольствием пожрала бы и тех, кто ее вызвал. Но приказ Нечистого был прям и не допускал двойного толкования. Требовалось атаковать и уничтожить врагов этих людей, и только потом переходить на вольные хлеба.
Проводив удаляющегося дракона взглядом, югур выдохнул и выпрямился. Воинов союзных племен теперь можно было и не трогать. Оставалось дорезать совсем немного рабов – и все. К тому же теперь ему не грозил ни гнев великого кагана, ни месть ужасного мангуса, ведь не может же потерпеть поражение эта огромная и могучая тварь, от трех своих носов до кончика хвоста покрытая прочнейшими панцирными пластинами и дышащая на врага огнем. Каган тоже был доволен. Теперь лишь оставалось убедиться в смерти врага – вот и все. А до ставки Серегина у острова Хортица дракону было лететь часа три, не больше. Время пошло.
13 августа 561 Р.Х. день десятый, 18:35. Полевой лагерь на правом берегу Днепра,
Капитан Серегин Сергей Сергеевич
Приближающегося к ставке трехголового Змея Горыныча примерно за полтора часа до прибытия первыми заметили бойцыцы и командиры рассыпанных по степи эскадронов. Если для лилиток, волчиц и амазонок медленно проплывающее в высоте на широко раскинутых крыльях черно-красное чудовище не говорило ни о чем особенном, то их командиры, воспитанные на такой же, как у нас, русской народной, блатной хороводной культуре, тут же просекли фишку и начали слать мне сообщения о приближающемся воздушном противнике типа «Змей Горыныч Трехголовый, огнедышащий».
Поскольку мои лейтенанты люди серьезные и к шутками в боевой обстановке совсем не склонные, я сразу понял, что все всерьез. Что бы ни летело к нам в гости, встречать его требовалось «по-взрослому» – с цветами и оркестром, то есть с выведенным на позиции зенитным дивизионом и приведенной в полную боеготовность магической пятеркой и Артемидой. У которой по драконам есть какой-никакой боевой опыт. Как говорится: «к нам едет ревизор, хе-хе, на свою голову».
Огнедышащим это Змей Горыныч был назван потому, что змеюка попробовала атаковать один из моих уланских эскадронов, но тот грамотно рассыпался на местности и, не представляя единой цели, начал пулять в снизившуюся тварь арбалетными болтами с наложенными за них заклинаниями самонаведения, бронебойности и огненного лезвия. Малоприятный, надо сказать, для врага комплект. Даже тяжеловооруженная латная конница чувствует себя под дождем таких болтов как голый на морозе. И хоть по-настоящему Змею Горынычу эти болты повредить не могли – слишком уж это здоровая скотина – но такой обстрел понравился ему мало. Во-первых – если вас колют иголкой, это все же больно, а во-вторых – если такой болт попадет в глаз, то огненное лезвие обязательно выжжет глазное яблоко, а это как минимум два месяца регенерации даже при драконьих возможностях.
А целили мои снайперши дракону как раз в глаза, и именно туда вело болты заклинание самонаведения. Короче, Горынычу это не понравилось, особенно после того, как окривела на правый глаз средняя голова, и он махнул на моих уланш перепончатым крылом, а в дальнейшем даже не пытался связываться с суровыми тетками в форме и доспехах. Результат боя – у дракона минус один глаз из шести, а у меня четверо лилиток-уланш с ожогами средней тяжести у Лилии на реабилитации. Вполне приемлемо для начала, по-моему.
Кстати, именно после этого боя уланш против Змея Горыныча я попросил Колдуна исследовать вопрос с возможностью создания заклинания полета для кавалерийских соединений, в смысле, чтобы мои воительницы смогли скакать прямо по воздуху, игнорируя леса, моря и горы, и атакуя подобных тварей прямо в родной воздушной стихии. Колдун сказал, что такое заклинание, накладываемое на коня, в принципе, возможно, а вот над его практическим воплощением надо будет еще подумать.
Сказать честно, если бы нападение дракона было внезапным, то у него был бы шанс уйти хотя бы на второй раунд, но при Кобре и Артемиде, уже разозленных и готовых к бою, шансов у ящера не было никаких – неважно, сколько у него там голов, три или двенадцать. Плазменное заклинание Кобры, на лету прицепленное к стреле Артемиды, можно было счесть аналогом зенитной управляемой ракеты с ядерной боеголовкой. Помните, как Кобра Посейдония приложила? Бумс – и нет старичка! Так там был бог, и не из самых слабых; а тут какой-то дракон, пусть даже трехголовый и огнедышащий.
Едва только Артемида, прищурившись, спустила тетиву своего лука, одновременно Кобра махнула рукой, и вместо стрелы к дракону навстречу помчалось нечто вроде огненной кометы, оставляющей за собой медленно тающий хвост белого дыма. Ну точно также, как стартует с направляющих пусковой зенитная ракета Бук-М3. Змей Горыныч начал маневр уклонения, но дымный хвост упорно изогнулся дугой, не выпуская зверюгу из створа системы самонаведения.
По-моему, от такого афронта Горыныч даже не успел испугаться всеми тремя своими головами. Сперва полыхнула ярчайшая слепящая вспышка, отбросившая от предметов и людей чернильно-темные тени. При этом все присутствующие, чье зрение не было защищено специальными очками или защитными заклинаниями, словили зайчиков и на некоторое время ослепли. Зато остальные, и я в том числе, прекрасно видели, как из того места, где только что было трехголовое чудо-юдо, вспухла неровная дымная клякса, а из нее во все стороны полетели какие-то пылающие лохмотья, оставляющие за собой тающие в воздухе серые дымные полосы. Потом, секунд через пятнадцать, бумкнуло так, что у меня заложило уши. И все. Никто никуда не идет, в смысле не летит.
А зачем мы сюда, спрашивается, тащили «Тунгуски» и «Стрелы», если у нас тут пара Кобра с Артемидой заменяет ЗРК С-300 в ядерном исполнении. Хотя страховка еще никому не вредила, потому что этих гадов могло быть и двое, и трое; а значит, огневая мощь лишней быть не может, ибо кашу маслом не испортишь.
Зато спектакль для собравшихся в лагере местных получился просто замечательный. Все все видели, впечатлились и прониклись. Змея Горыныча трехголового разнести в клочья с первого выстрела – такого местный фольклор еще, кажется, не знал. Самые невероятные слухи и достоверная информация вперемешку разлетелись во все концы великой славянской земли. В результате те, которые уже сделали свой выбор в мою пользу, окончательно укрепились в своем решении; те, что колебались – решили, что делали это напрасно, а те, которые были против меня – поняли, что и с ними будет то же самое, если в кратчайшие сроки не придут ко мне с повинной головой и веревкой на шее.
Но все это будет позже, а пока требовалось съездить в эпицентр взрыва, чтобы глянуть и оценить все своими глазами, а также нанести обрам ответный визит, если не Змеем Горынычем, так штурмоносцем. Но этот визит будет уже завтра, с утра пораньше, а пока съездим посмотрим, что это там такое дымится. Так и до степного пожара, сейчас нам совсем ненужного, недалеко. Пришлось просить Анастасию немного включить такой редкий тут в августе дождик. И это событие тоже нашло своих благодарных зрителей, ибо управление погодой – это вещь практическая, понятная и нужная в хозяйстве.
Где-то вне времени и пространства, Цитадель Тьмы, башня Ужаса.
Рогатый старик Эрлик, он же Чернобог, он же Ариман, он же Сатана, он же агент «666».
Вот и все. Чуял же, что дело там нечисто. Рвануло так, что от бедного дракоши, хехе, не осталось ни ножек, ни рожек. Ни хрена собачьего, надо сказать, не осталось, а у него, между прочим, кожа как из кевларовой ткани, а чешуя крепче титана. Разлетелось все в мелкие дребезги, остались только искры и вонючий дым. А ведь на его месте мог бы быть и я, если бы не послушался голоса разума и полез бы сам разбираться с этими наглыми смертными. Наглые-то они наглые, но вот смертные ли, вот в чем вопрос? Это какую же энергию надо было концентрировать в одной точке и не дать ей преждевременно разрядиться, чтобы вот так, в клочья, разнести трехголового Великого Дракона? Впрочем, с двенадцатиголовым было бы то же самое, быть может, только хоть какие-то горящие куски долетели бы до земли. Нет уж, нафиг-нафиг.