– Это Гарри,– сказала она.– Он звонил уже дважды, пока ты катался.
– Еще только восемь утра,– недовольно сказал Шаса, но пошел к телефону.– Здравствуй, Гарри, ты где?
Гарри удивился.
– Конечно, в офисе, где же еще?
– В чем проблема?
– В бассейнах,– ответил Гарри.– У меня появилась возможность получить франшизу на новую технологию изготовления дешевых бассейнов. Она называется «Гунит». Мы с Холли видели ее, когда ездили на медовый месяц в США.
– Боже, только очень богатые люди могут позволить себе собственные бассейны,– возразил Шаса.
– Мои бассейны будут покупать все – когда я закончу, у каждого дома в этой стране будет свой бассейн.
Энтузиазм Гарри был заразителен.
– Это сработает, папа. Я видел, и данные все сходятся. Беда только в том, что ответ мне нужно дать сегодня в полдень. Интересуется кто-то еще.
– Сколько?– спросил Шаса.
– Для начала четыре миллиона – за франшизу и фабрику. В течение двух лет еще четыре миллиона на оплату производства, потом мы начнем получать прибыль.
– Хорошо,– сказал Шаса.– Действуй.
– Спасибо, папа. Спасибо за то, что всегда мне веришь.
– Ну, пока ты меня еще ни разу не подводил. Как Холли?
– В порядке. Она здесь со мной.
– В офисе в восемь утра?– рассмеялся Шаса.
– Конечно.– Гарри снова удивился.– Мы команда. Бассейны для купания – это ее идея.
– Передай ей привет,– сказал Шаса и повесил трубку.
Когда он вернулся на свое место за столом, Сантэн сказала:
– Сегодня голосование по премьерскому бюджету. Пожалуй, я загляну.
– Будет интересно,– согласился Шаса.– Думаю, Фервурд произнесет большую речь о международной политике страны. У меня с утра заседание комитета по вооружениям, но почему бы нам не встретиться за ланчем, а потом ты послушаешь речь доктора Хенка с галереи для посетителей. Я попрошу Тришу заказать тебе билет.
Когда час спустя Шаса вошел в свой кабинет в парламенте, Триша с нетерпением ждала его.
– Министр внутренних дел хочет вас видеть немедленно, мистер Кортни. Он просил меня известить его, как только вы появитесь. Сказал, что придет в ваш офис.
– Хорошо.– Шаса взглянул на свое расписание на столе.– Сообщите ему, что я здесь, потом получите для моей матери билет на галерею для посетителей – на сегодня после полудня. Еще что-нибудь?
– Ничего важного.– Триша взяла внутренний телефон, чтобы позвонить в кабинет министра внутренних дел, но остановилась.– Вам сегодня утром звонила незнакомая женщина. Звонила три раза. Имя не назвала и спросила командира эскадрильи Кортни. Забавно, правда?
– Хорошо, скажите мне, если она позвонит еще раз.– Шаса хмурился, идя в свой кабинет. Использование старого летного звания его почему-то встревожило. Он сел за стол и стал просматривать почту и расписание встреч, подготовленное Тришей, но почти сразу зазвенел звонок интеркома.
– Здесь министр Деларей, сэр.
– Попросите его зайти, Триша.
Шаса встал и пошел навстречу Манфреду. Они обменялись рукопожатием, и Шаса заметил, что Манфред встревожен.
– Читали о затонувшем тюремном пароме?
Манфред даже не поздоровался, он сразу перешел к делу.
– Видел статью, но не стал всю читать.
– На затонувшем корабле был Мозес Гама,– сказал Манфред.
– Милостивый Боже!– Шаса невольно взглянул на старинный сундук-алтарь из слонового дерева с позолотой, который по-прежнему стоял у стены в его кабинете.– Он жив?
– Пропал,– ответил Манфред.– Может, утонул, а может, жив. В любом случае у нас очень серьезное затруднение.
– Бежал?– спросил Шаса.
– Один из спасшихся, тюремный надзиратель, утверждает, что там были еще два корабля: большой без опознавательных огней, который столкнулся с паромом, и второй, поменьше; этот появился через несколько секунд после того, как паром перевернулся. В темноте невозможно было разглядеть подробности. Очень вероятно, что Гама сбежал.
– Если он утонул, нас обвинят в том, что мы его убили,– негромко сказал Шаса,– и международные последствия будут ужасны.
– А если он на свободе, нужно ждать восстания черных, такое же, как в Ланге и Шарпвилле.
– Что вы предпринимаете?– спросил Шаса.
– Поднята вся полиция. Один из наших лучших людей, мой сын Лотар, летит на реактивном самолете из Витватерсранда, чтобы принять участие в расследовании. Приземлится через несколько минут. Водолазы уже пытаются поднять обломки парома.
Еще минут десять они обсуждали последствия крушения, затем Манфред направился к выходу.
– Буду держать вас в курсе.
Шаса вслед за ним вышел в приемную. Когда они проходили мимо стола Триши, та встала.
– О, мистер Кортни, пока вы беседовали с министром Делареем, эта женщина снова звонила.– Манфред и Шаса остановились, и Триша продолжила: – Она снова спросила командира эскадрильи Кортни, сэр, и когда я сказала, что у вас совещание, попросила передать, что у нее есть новости о Белом Мече. Она сказала, вы поймете.
– Белый Меч!– Шаса застыл, глядя на нее.– Она оставила номер?
– Нет, сэр, только сказала, что вы должны встретиться с ней сегодня в пять тридцать на железнодорожном вокзале в Кейптауне. Платформа четыре.
– Как я ее узнаю?
– Она говорит, что знает вас. Ждите на платформе, она сама подойдет.
Шасу так озадачило это сообщение, что он не заметил реакции Манфреда на кодовое имя «Белый Меч». Вся краска сошла с морщинистого лица Манфреда, на верхней губе и подбородке выступила испарина. Ни слова не сказав, он повернулся и вышел в коридор.
Имя «Белый Меч» преследовало Шасу на протяжении всего заседания Комиссии по вооружениям. Говорили о новой ракете «воздух-земля» для военно-воздушных сил, но Шасе трудно было сосредоточиться. Его мучили воспоминания о деде, прекрасном мягком человеке, которого Шаса любил и которого убил Белый Меч. Его смерть стала одной из самых тяжелых трагедий молодости Шасы, и его снова разъярило это жестокое убийство.
«Белый Меч,– думал он.– Если я узнаю, кто ты, даже по прошествии всех этих лет ты заплатишь, и заплатишь с процентами за все время».
Расставшись с Шасой, Манфред Деларей отправился прямиком в свой кабинет в конце коридора. Секретарша заговорила с ним, когда он проходил мимо ее стола, но он словно не слышал.
Он заперся в кабинете, но не стал садиться за массивный стол красного дерева. Тревожно бродил по кабинету, ничего не видя, и стискивал тяжелые челюсти, как бульдог сжимает зубами кость. Достал из кармана пиджака носовой платок и вытер пот с подбородка, потом принялся разглядывать свое лицо в настенном зеркале за столом. Он так побледнел, что щеки приобрели синеватый оттенок, а глаза смотрели свирепо, как у попавшего в ловушку раненого леопарда.
– Белый Меч,– прошептал он вслух. Он использовал это кодовое имя четверть века назад, но прекрасно помнил, как с выкрашенными в черное волосами, с большой кустистой бородой стоял на мостике немецкой подводной лодки, в темноте подходящей к суше, и глядел на сигнальные огни на берегу, где его ждал Рольф Стандер.
Рольф Стандер неотлучно был с ним в те опасные дни, участвовал во всех делах. Многие свои операции они планировали на кухне дома Стандеров в маленьком городке Стелленбос. Здесь, в этой кухне, он сообщал подробности операции, которая станет сигналом к началу славного восстания патриотов Африки. И на всех этих встречах присутствовала Сара Стандер. Оставаясь совершенно незаметной, она варила кофе, кормила их, никогда не подавала голос,– только слушала. И лишь много лет спустя Манфред понял, как внимательно она слушала.
В 1948 году, когда африкандеры впервые выиграли голосование и получили власть, которую не сумели захватить силой оружия, трудная работа Манфреда и его преданность были вознаграждены: он получил пост заместителя министра почт и телеграфов в министерстве юстиции.
Первым делом Манфред разыскал дело о покушении на жизнь Яна Сматса и убийстве сэра Гарри Кортни. Прежде чем уничтожить дело, он внимательно прочел его и узнал, кто предатель. В их замечательной группе патриотов оказался изменник – женщина. Она позвонила в полицию и предупредила о покушении на Сматса.
Он догадался, кто эта женщина, но не стал мстить сразу, дожидаясь, пока возможность созреет, десятилетиями наслаждаясь мыслью о мести, наблюдая, как предательница стареет и увядает, мешая в то же время в облике учителя и советника любым попыткам ее мужа преуспеть в юриспруденции и политике, побуждая его к неразумным поступкам, пока Рольф не остался без гроша, без недвижимости и без воли к борьбе. Все это время Манфред мстительно ждал подходящего момента для последнего, окончательного удара – и вот этот миг наступил. Сара Стандер явилась к нему умолять сохранить жизнь выродку, которым он ее когда-то наградил,– и он отказал. Он испытывал утонченное наслаждение, которое становилось все острее, потому что этого пришлось ждать долгие годы.
Но женщина тоже решила мстить. Такого Манфред не предвидел. Он ожидал, что удар сломает ее и уничтожит. Лишь огромная удача позволила ему предотвратить ее новое предательство.
Он отвернулся от зеркала и сел за стол. Решительно протянул руку к телефону и сказал секретарше:
– Мне нужен полковник Бестер из Бюро государственной безопасности.
Бестер – один из его самых доверенных офицеров.
– Бестер!– рявкнул он.– Немедленно подготовьте ордер на задержание. Я сам его подпишу, и арест надлежит провести немедленно.
– Да, господин министр. Как имя задерживаемого?
– Сара Стандер,– сказал Манфред.– Адрес: Стелленбос, Эйк-Лаан, 16. Если посланные на задержание офицеры не найдут ее там, сегодня в пять тридцать она будет на четвертой платформе кейптаунского вокзала. Перед арестом женщина ни с кем не должна разговаривать – пусть ваши люди позаботятся об этом.
Манфред повесил трубку и мрачно улыбнулся. По закону он имеет право задерживать на девяносто дней любого человека и не допускать общения этого человека ни с кем. А за девяносто дней многое может произойти. Положение меняется, а люди умирают. Все обойдется. Эта женщина больше никогда не причинит ему вреда.