Тут преимущественно жили люди состоятельные. Когда-то Королевская улица, оправдывая своё название, была центральной в старом городе. Ещё до того, как к северу стали возникать новостройки, и безжизненные пустыри начали обрастать новомодными современными зданиями. Столица разрасталась, приобретая новые, сверхсовременные очертания. Прогресс и новейшие технологии поработили и строительство, позволяя воплощать в жизнь самые смелые мечты архитекторов. Столица видоизменялась, становясь всё больше и причудливей.
И спустя время Королевская улица превратилась в одну из десятков таких же вполне заурядных улиц, от былой значимости сохранив лишь название. Невидимка знал всю подноготную Столицы, всю историю изменений. Он всегда был прилежным учеником. И всегда старался всё предусмотреть. Поэтому под плащ надел одежду ничем не приглядного среднего горожанина. Чтобы не особо выделяться. Конечно, в районе Королевской улицы более уместным выглядело бы добротное пальто или солидный костюм, но с другой стороны, он же не мог досконально знать, в какую именно часть города заведёт его Джентри. Скажем, в бедняцких кварталах дорогое пальтишко выглядело бы намного неуместней…
Невидимка был готов. Он всегда был готов к любым неожиданностям. Он без всякого сожаления избавился от лишних вещей, замешкавшись только на миг, свернул шею ничего не подозревающему камраду Стью, и на полном ходу выпрыгнул из несущегося к верному крушению грузовика, ещё до того, как он врезался в угол остановившего его здания и перевернулся. Остальное было делом техники. Залететь в подъезд ближайшего дома, дождаться прилива толпы, выйти, смешаться с людьми и помахать прибывшим полицейским ручкой. Он не исключал возможности, что придётся быстро уходить, заметая следы, и поэтому заранее подготовил должную маскировку. И пути отхода. На почтительном расстоянии за грузовиком, не высовываясь и не привлекая внимания, следовала запряжённая двойкой чалых коняг обшарпанная карета с намалёванной на боках эмблемой сообщества городских трубочистов. И когда карета остановилась напротив идущего по тротуару Невидимки, он, не сбавляя шага, свернул к ней, коротко кивнул восседающему на козлах угрюмому кучеру, быстро отворил дверцу и юркнул внутрь. Кучер хлестнул бичом, и лошади послушно потащили карету дальше, звонко цокая копытами по мостовой. Усевшись на жёстком сиденье, Невидимка, покачиваясь в такт движению кареты, с ненавистью уставился перед собой. Джентри, Джентри, Джентри… Он становится серьёзной проблемой. А серьёзные проблемы Невидимка привык устранять.
Террорист опустил взгляд. Его пальцы вновь непроизвольно сжались в дрожащие от ярости кулаки, словно повинуясь чужой воле. Этот полицейский выскочка достойный соперник. Враг, которого следует уважать. Чем-то он отличался от всех остальных. Джентри выделялся из когорты бесчисленных, безликих блюстителей закона и порядка. Почему-то ему удалось крепче всех ухватить его за загривок. У остальных постоянно соскальзывали пальцы. Но Джентри… Он был хваток, как цепной пёс. И чертовски везуч. Невидимка искренне не мог понять причин последних неудач. Всё валить на чересчур везучего фараона? Совсем не солидно. Не профессионально. Одной дьявольской везучестью всего не объяснить.
Неужели проблема кроется в нём, в самом Невидимке? И стоит ли копать глубже? Террорист раздражённо сунул руки в карманы. Звонкий перестук копыт и мерное поскрипывание каретных рессор неплохо успокаивали и расслабляли. Что, если и вправду причину стоит искать в себе? Он приписывает собственные промахи кому-то постороннему, ищет крайних и виноватых, но что, если… Что, если он становится слишком стар для всего этого дерьма? Постоянные игры с законом, бесконечная борьба за идейное равноправное будущее, вечная гонка на выживание с сильными мира сего. Не пора ли и на покой? Он уже столько всего сделал за какие-то десть лет, что остальным так называемым камрадам-патриотам и за всю жизнь не совершить. Так не будет ли справедливым, если он оставит эту забаву более молодым и… везучим.
Невидимка несколько изумился своим же мыслям. Никогда раньше он не думал о покое. Отдых? Что он будет делать тогда? Невидимка в упор не видел себя пенсионером, поливающим цветочки на приусадебном участке. Чем он займётся, уйдя на покой? Да, можно ничего ни делать вообще, посвятить себя праздному образу жизни, откровенному дуракавалянию — голубой мечте многих и многих простых смертных. Денег у него, слава богу, хватит и на сто лет безбедного существования.
Вопрос в другом. А сможет ли он оставаться в стороне, когда прогнившая верхушка будет продолжать жировать на обездоливании собственного народа, продолжая тянуть из простых трудяг последние крохи? И кто, кто, мать вашу, заменит его в этом неблагодарном, но принципиально необходимом для блага изнемогающей страны деле? Кто⁈ Невидимка не видел себе замены. Ну не брать же в расчёт подпольные организации вроде АНА, которые десятилетиями топчутся на одном месте, больше обещая, чем делая! Он, и только он выполнял за них всю грязную работу, проворачивая такое, что им и не снилось, с их жалкими потугами и бесхребетными лидерами! Неужели тот же Манфред всерьёз думает, что Невидимка настолько туп, что не понимает, что организация просто загребает жар его руками⁈
Невидимка заскрипел зубами от злости. Нет, ни о каком покое пока речи и идти не может. Он не имеет права уходить в сторону. Не сейчас. Не в это тяжкое для страны время. И уж точно он не остановится на полпути и не провалит нынешнее задание. И каким бы умником-везунчиком не был Джентри, ему не одолеть Невидимку. Он никогда не проигрывал, не проиграет и сейчас. Джентри с Крейгом наверняка празднуют победу. Теперь они уж точно уверены, что на какое-то время убрали его со сцены и могут спокойно обтяпывать свои делишки. Что ж, пусть и дальше заблуждаются на сей счёт.
Он упустил их, верно. Позволил уйти, дал необходимую передышку, заставил поверить в то, что они сильнее и умнее его. Пусть. И провалы можно использовать должным образом, превращая из самой слабой карты в небьющийся козырь.
— Вы разыгрываете меня! Нет, ну как вам не стыдно, миссис! Такая видная, почтенных лет мм… дама, и всё шутки шутите?
— В который раз повторяю вам, маленький несносный проныра, вечно норовящий стянуть у меня с кухни печенье и сующий свой длинный нос, куда не просят! Уф… Я повторяю, что я не видела вашей подружки. Она не приходила более сюда. Ни вчера, ни сегодня. Ни сама, ни с кем бы то ни было.
— Поклянитесь!
— О святые угодники, Спунер! Не испытывайте моё терпение. Вы меня плохо знаете и не догадываетесь, на что я способна, когда теряю над собой контроль!
— Ну что вам стоит сказать — чтоб я сдох! Э-э-э… Что я сдохла! Это же так просто.
— Если вы сию же минуту не уберётесь с моего порога, кто-то из нас двоих точно сдохнет!
Миссис Монро несокрушимым бастионом встала в дверях, преграждая дорогу в дом всеми правдами и неправдами норовящему прошмыгнуть внутрь Джеку Спунеру. Пожилая вдова была очень удивлена внеочередным визитом малолетнего воришки. Обычно, и это было не писаное правило, Спунер появлялся в её доме лишь в тех случаях, когда точно знал, что Джентри находится здесь. Или же в случае неотложной важности, что было всего один раз. Первое тоже отпадает, поскольку Спунеру прекрасно было известно, что в час пополудни в будний день старший инспектор не имеет обыкновения просиживать штаны на кухне у пылающего очага, попивая чай с молоком. В итоге сухонькая старушка никак не могла взять в толк, какого же всё-таки дьявола понадобилось Спунеру и почему он так настырно упрекает её во лжи и скрывании фактов!
— Эй-эй-эй. Полегче, мэм, — Джек опасливо отодвинулся, готовый в любой момент слететь по ступенькам и задать стрекача. — Уж будьте покойны, я почему-то догадываюсь, на что именно вы можете быть способны. И уверяю, что я говорю на полном серьёзе, «по чеснаку»! Генриетта должна была ещё под утро добраться до вас и успеть поговорить с Джейсоном, до того, как он свалит на работу!
— А вам не кажется, что вы слишком хорошего мнения о своей подружке? — в голосе Джульетт сквозила усталость. — Не знаю, какие у вас там с ней дела и чего вы хотите от бедного Джейсона, изводя своими постоянными нападками, но не кажется ли вам, что она могла просто не прийти?
— То есть как? — опешил Джек.
— Ну как… Эта ваша Генриетта решила заняться собственными делами и поэтому не пришла.
Джек решительно замотал головой.
— Нет-нет, мэм, вы не правы! Генри… Она не такая! Она обязательно должна была прийти к вам! Просто вы не всё знаете! А если бы знали, то так бы не говорили. Вы бы сразу поверили мне! Так она правда не приходила?
В молящем взгляде мальчишки было столько неприкрытого отчаяния, что Джульетт невольно сжалилась, и как можно мягче сказала:
— Джек, мне уже ше… Кхм, кхм, не важно! Я уже далеко не молода и совсем разучилась лгать. Поэтому повторяю в последний раз, и выслушай меня очень внимательно. После нашей общей последней встречи я больше не видела твою подружку. Клянусь. Она не приходила. Не знаю, в чём тут дело. Положа руку на сердце, скажу, что мне она показалась совсем не дурной девушкой, потерянной и оступившейся, но не плохой, и вряд ли она по своей воле захотела подвести тебя… Но её не было здесь.
Налетел пронизывающий холодный ветер. Неуютное промозглое утро незаметно превратилось в такой же день. Серое небо, перекрывающее все робкие попытки слабого ноябрьского солнца пробиться к земле, оставшаяся в воздухе после ночного тумана сырость, прилетевший с побережья ветер. Джек нахохлился как воробей, в своей ношенной латаной курточке и надвинутой на покрасневшие от холода уши лётной фуражке с очками-гоглами.
— Не пришла, значит… — Спунер с неожиданной обидой закусил нижнюю губу. А он так надеялся! Он так хотел помочь Элен, но по всем фронтам потерпел поражения. Его просто вышвырнул из имения Гиллроев угрюмый громила-дворецкий, пригрозив полицией, а теперь выясняется, что и Генриетта не больно преуспела. Мало того, что не смогла переговорить с Джейсоном, так она сама незнакомо куда запропастилась.