– Мировоззрение?
– Объяснение появление Вселенной, почему она такая, а не другая, почему они родились и почему умрут.
– Но…
– Пока что у них ничего подобного нет, только одни и те же охотничьи байки, впервые прозвучавшие два-три поколения назад. Что было до того, они не ведают. Собственное происхождение и само существование для них пока загадка.
– Я начинаю понимать…
– Создав религию, вы обеспечите их обязательным чтением обо всем, что происходило до них, но не только. Еще они получат представление о том, что может случиться после них.
– Заманчиво.
– Вы предложите ответы на их вопросы.
– Ложные ответы.
– Им это не важно. Они хотят одного – похожего на правду сценария, пищи для грез. Проявите творческий подход, воображение, постарайтесь создать сильные образы. Начать можно, например, с такого: «Сначала был свет», «Сначала было дыхание жизни» или «Сначала было две энергии, мужская и женская». Что-нибудь в этом роде.
– Занятное упражнение для ума, – соглашается атлант. – Лишь бы оно помогло умиротворить этих дикарей.
– Потом вы объясните, что из света или из мужской и женской энергий появились первые великаны и что это они, к примеру, изобрели маленьких человечков.
– И они поверят?
– Конечно – за неимением другого способа объяснить собственное существование. Такова сила религии: она заполняет пустоту, оставляемую невежеством.
– Впечатляюще.
– Да, и не забудьте прибавить, что вас изгнали из рая.
– Рай – это Ха-мем-птах?
– Назовите это «раем». Потом вы объясните им, что дух и тело – разные вещи и что дух живет после смерти.
– И они поверят?
– Если вы сочините красивый рассказ – без всякого сомнения. Немного поэзии, красоты, красочности. Подбавьте эмоций. Надо, чтобы в самом повествовании хватало грохота, страха, убедительных образов.
– Я мог бы рассказать им про руар.
– Лучше про свет и про жизнь, это им будет проще понять.
– Что, если они все-таки не поверят? Что, если кто-то другой расскажет им что-то другое?
– Все будет зависеть от вашего таланта рассказчика. Выиграет тот, чей рассказ будет лучше.
Видя, что его древнее «я» обеспокоено идеей создания религии, Рене решает черпать вдохновение из того, что ему известно о древнейших египетских верованиях. Он раскрывает Гебу изначальную космогонию, о которой позволяют догадываться папирусы. Геб легко запоминает механизм, при помощи которого можно выдать великанов за богов, явившихся спасти человечество.
– Остается только узнать, как они отреагируют на религию, которую вы им принесете. Главное, не забудь все отразить в свитках.
– Можешь на меня положиться, – твердо отвечает атлант.
Две души разъединяются. Открыв глаза, Рене видит, что Опал оделась и уснула. Он чувствует сразу все: радость, удовлетворение, досаду, беспокойство.
Радость от находки – пещера с двумя гигантскими скелетами и двумя глиняными кувшинами. Удовлетворение оттого, что спутница наконец проявила к нему интерес. Досада из-за необходимости прервать то, о чем он так мечтал. Беспокойство за атлантов, которым грозит смерть от рук людей.
Какой необыкновенный день. Кажется, все происходит независимо от меня, и все только к лучшему. Надо отказаться от стремления все контролировать и смириться с грядущим. Смириться и успокоиться.
С мыслями о грядущем счастье – об оповещении человечества о существовании Атлантиды и о продолжении романа с Опал – он засыпает.
Если все пойдет хорошо, то уже завтра древний мир будет умиротворен благодаря появлению религии. Новый же мир обретет завтра умиротворение, узнав о своих корнях.
«Мнемозина». Древнеегипетская мифология
Согласно египетской мифологии, в начале были Геб и Нут.
Геб был богом земли, плодов, деревьев и минералов. Нут была богиней неба, а значит, дождя, туч и звезд.
Два эти божества были неразлучны.
Геб изобрел власть над людьми и стал первым царем Египта. Слово «фараон» означает «трон Геба».
В папирусах Геб изображается бородатым великаном в красной короне из трех частей. В правой руке он держит Анх, символ перевоплощения, в левой – гуся, символ процветания.
Геба чтили также и как бога памяти. Он водил рукой писцов, записывавших историю человечества.
Вертолет приземляется в пять часов вечера на стоянке около отеля «Сива Лодж». Из него вылезает Элоди, за ней еще трое.
– Ты не представляешь, как я рада тебя видеть, Рене!
Когда стихает шум лопастей взлетевшего вертолета, женщина представляет своих спутников.
– Готье Карлсон.
Журналист одет как путешественник колониальных времен.
– Рене Толедано. Для меня это большая честь. – Рене жмет телезвезде руку.
– Я привез свою группу.
Молодая брюнетка и лысый мужчина трясут руку Рене. Тот представляет свою спутницу:
– А это Опал, она открыла вместе со мной пещеру.
Общие приветствия.
Рене приглашает гостей в садик перед отелем.
– Я счастлив, что вы не стали медлить, – говорит учитель истории.
– Не будем тратить время на расшаркивание. Когда Элоди рассказала мне о тебе и показала снимки, я был ошеломлен, слышишь, Рене? О-ше-лом-лен!
Рене сбит с толку мгновенным переходом на «ты».
– Не знаю, как тебе это удалось, но гарантирую, что мы с тобой, Рене, созданы друг для друга. Рассчитываю, что пресса будет трубить о твоей истории много дней, понимаешь?
– Я понимаю.
Рене поворачивается к свите телезвезды.
– Это Сериз, она будет нашим оператором.
Молодая брюнетка делает реверанс.
– Я буду счастлива работать с вами. Когда Готье рассказал мне об этом проекте, я вспомнила фильмы, которые смотрела в детстве. Сплошной восторг!
– Николя, звукооператор.
Лысый толстяк носит светлую бородку, на нем футболка с символикой английской хард-рок-группы «Айрон Мейден».
Указывая на своих спутников, журналист продолжает:
– Я пригласил лучших в своем деле, они обеспечат качество материала. Свет, звук, съемка – все это дорого, но может обогатить.
– А я захватила с собой целый чемодан оборудования для научной экспертизы, – скромно напоминает о себе Элоди.
– Спасибо за стремительный отклик, – говорит Рене. – Немного отдохните – и можно выезжать.
– Не знаю, Рене, сказала ли тебе Элоди, что сегодня в восемь вечера у меня прямой репортаж по национальному телеканалу. Это медиаосвещение, о каком можно только мечтать.
– Браво!
– Думаю, было бы идеально снимать все шаг за шагом, с плеча. Предлагаю тебе, Рене, быть нашим проводником, мы совершим открытие вместе с тобой. Как думаешь, получится? Мы предложим всем нашим зрителям невероятное приключение в прямом эфире.
И он от души хлопает Рене по спине.
– Зритель нынче пресыщенный. Без приправы новость получается пресной. Мы, Рене, боремся с безразличием и с забывчивостью. Как удержать внимание зрителя, только что видевшего оставленное бомбой крошево из тел, слышавшего полные ненависти речи диктатора, призывающего к массовому истреблению, узнавшего о результате футбольного матча и о забастовке, заблокировавшей вдруг всю страну? Как все это переплюнуть, а, Рене? У тебя есть ответ?
– Извините, я… я не знаю.
– Знаешь, Рене. Нужна сенсация, что-то невероятное, чудесное, невиданное, из разряда «ущипните меня, я брежу», «с ума сойти», «расскажу соседям, что они пропустили, они позеленеют от зависти». Понял, Рене?
Я знаю одно: тележурналист работает как гипнотизер. Он добивается внимания, чтобы манипулировать. Его фокус – повторять мое имя, чтобы вовлечь в свои делишки.
– Это вызов, Рене. Я хочу собрать такую аудиторию, чтобы сломались все счетчики. Двадцать миллионов, забывающие болтать, есть, трахаться, поливать грязью соседей. Хочу, чтобы вся Франция разинула рты, как после убийства Кеннеди, первых шагов землянина по Луне, гибели Всемирного торгового центра или финала Кубка мира Франция – Германия.
Другой его фокус – пьянить болтовней.
– Не забудь, Рене, наш враг – отсутствие интереса. Наше оружие – потрясающая постановка. Для этого я и привез Сериз и Николя. Сериз набила руку на фильме «Трупы пустыни», она умеет ставить свет в таких местах. Она снимет в замедленном режиме рушащийся дом, приблизит плачущую над убитым ребенком мать. Николя – обладатель приза за лучший звук в «Воплях в замке», фильме ужасов, который ты наверняка смотрел, Рене. Он и в пещерах работал, умеет решать звуковые проблемы с эхом. Он мастер поймать момент, оглушить испуганным дыханием.
– Понимаете, наше открытие не из области пугалок, это история, наука.
– В том-то и проблема, Рене. Видишь ли, когда я был начинающим журналистом, я недоумевал, почему газеты так любят печатать всякую жуть. Ответь мне, зачем все эти трупы, бойни, автокатастрофы, террористы? Зачем?
– Ну…
– Вот-вот, затем, что это вызывает наибольший эмоциональный отклик! Хорошими новостями рейтинг не сделаешь. Думаешь, людям интересно, что в мире все меньше смертей от голода? Или что озоновая дыра в атмосфере затягивается сама собой? Что благодаря электроавтомобилям в Париже очищается воздух? Нет, им подавай страх. Страх загрязнения среды, терроризма, войны, страх перед фашизмом, перед роботами, которые отнимут рабочие места, перед искусственным интеллектом, который подчинит себе мир. Так…
– …погоняют стадо баранов?
– А ты шутник, Рене! Среди учителей это редкость, мне нравится. Я дам тебе хороший ответ: так добиваются максимальной эмоции, чтобы люди не уходили с канала и смотрели рекламу, побуждающую покупать ненужные вещи, придающие уверенности. Потребление – результат страха.
– Вот как?
– Нам платят из рекламных денег. Больше страха, эмоций, внимания – это больше рекламы, больше денег и выше продажи зубной пасты, стирального порошка, постельного белья, шоколадного печенья, автомобилей, турпакетов, ветчины и йогуртов.