— Почему он так торопится выбраться из больницы? — спросил Конор. — Чтобы отправиться домой и уничтожить улики?
— Ордер на обыск, — сказала Джен. — Сейчас запрошу. Мне нужен латте со льдом. Как думаешь, его можно найти в больничной столовой?
— Попробуй, — ответил Конор. — Я поехал. Увидимся позже.
Они попрощались, и Конор решил вернуться в дом Чейзов на Катамаунт-Блафф, еще раз обойти место исчезновения Клэр. Он также собирался найти Форда Чейза и задать ему пару вопросов, хотя бы для того, чтобы прояснить, что Салли имела в виду в своей записке под словом «Форд».
За два дня до нападения
Глава 22
Клэр
Я любила, когда Слоан Хоук приходила ко мне в студию. День клонился к вечеру, и мы открыли бутылку розового вина в честь того, что лето неофициально начнется в эти выходные. Большинство своих экспонатов я отправила в галерею накануне, поэтому студия была почти пустой. Осталось только одно панно, предназначенное для выставки. Мне все еще не представилось возможности показать «Костяшку» Гриффину.
Стоял теплый солнечный день. Прогноз погоды на выходные в День поминовения выглядел благоприятным, и Слоан находилась в радостном возбуждении по поводу ежегодной вечеринки, которую они с Эдвардом обычно устраивали. В этом году она наняла новую фирму по обслуживанию праздников — вместо вареных омаров и запеченных на горячих камнях морских моллюсков, которых подавали последние несколько лет, на этот раз планировалось барбекю в техасском стиле.
— Когда мы в апреле ездили в Даллас, Эдвард купил себе ковбойскую шляпу, а я — пару сапог от Луккезе, — сказала Слоан. — Это была его идея купить сапоги. Мне очень нравится, как он увлечен идеей этой вечеринки, и он знает, что я это обожаю. Обычно его не волнуют детали, но в этом году все совершенно по-другому. Как ты думаешь, в чем дело?
— Я уверена, что он просто хочет, чтобы ты была счастлива, — ответила я.
— И мне так кажется, — улыбаясь, сказала она.
— Я рада, — добавила я, совершенно забыв, каково это, иметь мужа, который хочет осчастливить тебя. Я не чувствовала такого с тех самых первых дней с Гриффином. А с Нейтом…
Мы потягивали вино и работали в тишине. Слоан растянула и нанесла грунт «Гессо» на новый холст, который поставила на мольберт и начала рисовать. Я обдумывала свой следующий проект. Вдохновленная недавними исследованиями Нейта, я подумала, что могла бы отправиться в Тадуссак, город, расположенный в восточной части Квебека на реке Святого Лаврентия, в которой собирались горбатые киты и белухи. Каждую осень горбачи мигрировали на юг из Канады, вдоль восточного побережья, через пролив Анегада, из Атлантического океана в Карибское море.
Как только я перееду, то смогу свободно следовать за китами. Мои новые панно-витрины будут отражать миграцию — китов и мою собственную. Двери студии были широко распахнуты на воды пролива, и теплый ветерок обдувал помещение. Я сидела за чертежным столом и рисовала акварелью этот пейзаж.
Может быть, мне захочется вспомнить его после моего отъезда, или, возможно, я просто тренировалась рисовать море, готовясь к китам. Я знала лишь, что развод выставит Гриффина, баллотирующегося на пост губернатора, в невыгодном свете. Но он сам во всем виноват.
— Ой, смотри, — произнесла Слоан, глядя в большое выходящее на север окно. — Мальчики приехали.
Я выглянула и увидела Форда и Александра, стоящих на террасе. Казалось, они о чем-то спорили. Затем Форд толкнул Александра, и тот отшатнулся назад, опрокинув плетеное кресло. Я испытала шок — никогда не видела, чтобы они ругались, не говоря уже о рукоприкладстве. Я встала и хотела пойти узнать в чем дело, но не успела, Форд появился в дверях студии.
— Привет, бар открыт? — спросил он, заметив вино.
— Что происходит? — спросила я. — Все в порядке?
— Да, просто Александр строит из себя святошу, — ответил Форд.
— Какая скукота! — со смехом сказала Слоан. — Форд, ты сегодня собираешься плавать в нашем бассейне? Я знаю, тебе это нравится, и у нас все готово для субботней вечеринки.
— Не сегодня, миссис Хоук, — ответил он. — Думаю, мои дни плавания в вашем бассейне скоро закончатся.
— Ну, мы вовсе не против, что ты им пользуешься, — сказала она. — Нам с Эдвардом надо начать больше плавать.
— Он, вероятно, слишком занят для этого, — произнес Форд. Я наблюдала, как он нервно идет от открытой двери к столу, на который я поставила вино. Мы со Слоан пили из бокалов, которые я принесла из дома, но Форд схватил пустую стеклянную банку, в которой я замачивала свои кисти, наполнил ее розовым вином и в один глоток выпил половину.
— Ты прав насчет Эдварда, — сказала Слоан. — Он слишком много работает, как и твой отец. Адвокаты, ты же понимаешь? Все эти оплачиваемые часы.
— Я говорил не про работу, — ответил Форд. — Я имел в виду Салли.
— Салли? — спросила Слоан. — Ты говоришь о Салли Бенсон?
— Ага, о ней.
— Ну, мы закончили с ремонтом, — сказала Слоан. — Она нам очень помогла, вне всяких сомнений, особенно с декором яхты, но теперь все закончилось.
— Нет, ничего не закончилось, — возразил Форд. Он выглядел бледным. Он откинул свои темные волосы назад, и я заметила темные круги у него под глазами. Форд допил остатки вина. Через северное окно я увидела, как Александр спускается с холма.
— Что не закончилось? — улыбаясь, спросила Слоан Форда.
— Ваш муж и Салли, — ответил он.
Александр вошел в студию и подошел к брату.
— Не надо, — сказал он, глядя на Форда.
— Она должна знать, — возразил Форд.
Братья уставились друг на друга. Александр схватил своего близнеца за плечи — в том, как он удерживал Форда на расстоянии вытянутой руки, была нежность и настойчивость — и быстро встряхнул его.
— Знать что? — поинтересовалась Слоан, подходя к парням.
— Форд любит Салли, — сказал Александр, глядя на Форда с невероятной тревогой. — Вот почему он это делает. Рассказывает вам. Он не виноват, ему просто очень больно. Пожалуйста, не злитесь на него.
— Злиться на него… на Форда? За что? — поинтересовалась Слоан.
— За то, что я собираюсь вам рассказать, — ответил Форд. — Вы должны знать об Эдварде.
— Господи, — произнес Александр, удерживая брата за плечо. — Форд, да ладно тебе, перестань…
— Эдвард? О чем ты говоришь? — спросила Слоан.
— Ваш муж спит с Салли, — ответил Форд, вырываясь из хватки своего брата. — Они встречаются на вашей яхте. На борту «Безмятежного». Раньше они встречались в вашем доме, пока она занималась его декорированием, когда вы были на йоге или здесь с Клэр.
— Форд! — воскликнула я, шокированная его идиотской пьяной выходкой.
— Я разговариваю со Слоан, а не с тобой.
— Я тебе не верю, — сказала Слоан.
— Верите, — возразил Форд. — Когда любишь кого-то, то видишь его насквозь, хочется тебе это признавать или нет. Именно так я узнал о Салли. Я чувствовал, что она хочет его, это исходило от нее. Вы ведь чувствуете это от Эдварда? Что он был с кем-то другим? Что он хочет ее?
Я посмотрела на Слоан, увидела вспышку отчаяния в ее глазах и поняла, что слова Форда дошли до нее. Слоан отвернулась так быстро, что перевернула свой мольберт и краски. Холст полетел в сторону. Форд попытался его поймать, но он пролетел мимо, проскользнув по полу. Форд подошел к Слоан, протянул руку, чтобы коснуться ее. Она отвернулась к стене, ее трясло.
Я взяла Форда за руку, чтобы оттащить его от Слоан. Но он с яростью отдернул ее. Он ткнул меня в грудь двумя пальцами, посмотрел на меня с такой яростью, которую я видела раньше только в глазах его отца. Мне стало страшно.
— Я пытаюсь помочь, — заорал Форд на меня. Его тон был таким же, как у Гриффина. Тело Форда напряглось, как будто он хотел ударить меня. Я сделала шаг назад и заставила себя сохранять спокойствие.
— Уходи, Форд, — потребовала я. — Сейчас же.
Александр поймал мой взгляд и кивнул.
— Она права, Форд, — произнес он тоном миротворца. — Пойдем.
— Ты все время осуждаешь меня, Клэр, — сказал Форд. — Так же, как осуждаешь отца. Я знаю обо всей той лжи, которую ты говоришь себе о нем, о той другой сучке.
— Какой сучке? — спросила я.
— Из приливного водоема, — ответил он. — Ты хочешь разрушить его шансы на выборах?
— Форд, заткнись, — потребовал Александр.
Он говорил об Эллен, у меня мурашки побежали по коже. Я видела, как он бросил взгляд на мой рабочий стол, где я хранила свои пометки о каждом панно. Неужели он их просмотрел, прочитал, что я написала? Они были зашифрованы, строчки стихотворений, чтобы описать мои чувства и значения каждой работы. Возможно ли, что он расшифровал мои слова о «Костяшке» и связал их со смертью Эллен?
— Что твой отец тебе говорил? — спросила я Форда.
— Что выборы проигрывают из-за слухов, — ответил он.
— Что он рассказал тебе о приливном водоеме? — допытывалась я.
— Ничего! Потому что нечего рассказывать. Понимаешь? Ты настолько зациклена на лжи, на том, чего вообще не было. Мы с братом работаем как проклятые для этой кампании. Тебе бы тоже следовало это делать. Он — великий человек, Клэр.
— Она это знает, Форд, — сказал Александр, посмотрев на меня. — Она, как и мы, тоже хочет, чтобы он выиграл. Мы все в одной команде.
Он начал подталкивать брата к двери. Взгляд Форда, полный ненависти, как будто вся его злость нуждалась в одном объекте, был устремлен на меня. Он не контролировал себя, опьяненный вином и своими бурными эмоциями. Но в конце концов уступил Александру, позволив ему вывести себя из студии. Меня всю трясло. Я не могла представить, чтобы Гриффин обсуждал Эллен с Фордом, но не исключено, что я ошибалась. Прямо сейчас я увидела, как они похожи.
Когда парни ушли, я подошла к Слоан. Я попыталась приобнять ее за плечи, но она отстранилась.
— Слоан, мне очень жаль, — сказала я.
— А ты знала об Эдварде и Салли? — спросила она.