— Мать Гриффина?
— Да. Ей было невозможно угодить. Могу поспорить, ты бы ей понравилась, будучи такой талантливой художницей. И тем, что так хорошо относишься к Гриффину. Между нами говоря, думаю, Виктория хотела, чтобы Гриффин нашел себе женщину, которая восполнила бы все то, что она не смогла ему дать. Не люблю говорить плохо о мертвых, особенно на ее собственной кухне, но она была бесчувственным человеком.
— Вероятно, это было тяжело для Гриффина.
— Конечно, так оно и было. Эта женщина вообще не должна была иметь детей. У нее были свои интересы, и она любила своего мужа, но не проявляла должного внимания и заботы о Гриффине. Как и его отец. Уэйд говорит, что мы были для мальчика гораздо более хорошими родителями, чем его собственные. И я имею в виду еще до того, как они умерли. Они просто отсутствовали в его жизни.
— Ему повезло, что вы были рядом, — признала я.
— Мы чувствовали то же самое по отношению к нему. Своих детей у нас не было, так что мы считали Гриффина своим сыном. Уэйд заставлял его вставать на рассвете, чтобы вместе заняться серфингом на пляже. Они ловили луфарей и полосатых окуней, чистили их, а я готовила. Гриффину это нравилось. Его интересовал улов покрупнее, поэтому в год окончания колледжа мы подарили ему ранний подарок на выпускной. Уэйд свозил его на глубоководную рыбалку.
Мысль о том, что Уэйд дал Гриффину что-то настолько важное — не просто поездку на рыбалку, а возможность провести время с наставником, который действительно заботился о нем — согрела мне сердце. Ему явно не хватало этой заботы дома.
— Должно быть, ему там понравилось, — сказала я, пытаясь вспомнить, когда Гриффин уезжал. По всей видимости, это было тем летом, до того, как мы с ним начали встречаться, но он никогда не упоминал мне о своей поездке с Локвудами.
— Да, очень, — отозвалась Леонора. — Уэйд зафрахтовал шестидесятифутовую яхту для спортивной рыбалки, и весенний сезон на этой широте в такое время года был просто идеальным. Вокруг все еще водилась рыба-парусник и начал появляться голубой марлин. Уэйд с Гриффином поймали по паре каждого, а также голубого тунца и атлантическую пеламиду.
— Звучит потрясающе, — сказала я.
— Так и было, для всех нас. Я оставалась на берегу, в курортном комплексе вместе с близкими друзьями — моей партнершей по теннису, Дженни, ее пасынком, Дэнни, и маленьким другом Гриффина. Мы ходили на пляж и играли в теннис на протяжении всего дня, пока Уэйд с Гриффином рыбачили в море.
— Маленький друг Гриффина? — переспросила я.
— В большей степени это касалось Уэйда и Гриффина, — продолжила Леонора, как будто я вообще ничего не говорила. — Уэйд был твердо убежден, что Гриффин нуждался в его безраздельном внимании, чтобы наставить его на верный жизненный путь. Конечно же, мы чувствовали себя виноватыми, что Дэнни не мог ездить на рыбалку с мужчинами, но мы постарались компенсировать это. Мы взяли ему на прокат велосипед для езды по бездорожью. Он занялся виндсёрфингом и пережил кучу приключений.
— Кажется, неплохой компромисс, — сказала я.
— Думаю, да. По вечерам мы ужинали все вместе. Ребята допоздна танцевали, а Уэйд, Дженни и я играли в нарды. Нет ничего лучше, чем подарить трем молодым людям весенние каникулы — их последние каникулы перед тем, как они вступят во взрослую жизнь и устроятся на работу. Да и сами мы вдоволь повеселились.
— Весенние каникулы? — уточнила я.
— Да, перед окончанием колледжа, — ответила Леонора.
— А куда вы их возили на весенние каникулы, Леонора? Где находился курорт, где вы рыбачили? — поинтересовалась я, чувствуя, как волоски на затылке встают дыбом.
— В Мексику. На Карибское море. Уэйд зафрахтовал лодку в Пуэрто-Хуаресе.
— Не в Канкуне? — спросила я, чувствуя облегчение.
— Ну, к северу от него. Мой муж разбирается в рыбалке, и он не собирался брать в аренду судно на курорте за огромные деньги. Он просто отправился в порт и заплатил наличными.
— Значит, вы остановились в Пуэрто-Хуаресе? — спросила я.
— Боже, нет, — ответила она. — В то время это место было, скажем так, слишком «деревенским». Мы остановились в Канкуне.
— А кто этот маленький друг Гриффина? — спросила я. — Тот, о ком вы говорили минуту назад.
— Эллен, — ответила она. — Его девушка, с которой он встречался в колледже.
Я не могла ни двигаться, ни даже дышать.
— Эта бедняжка, которая умерла, — продолжила Леонора. — Ты не хуже меня знаешь, ведь сама испытала ужасный шок, найдя тело в таком состоянии. Гриффина ее смерть почти уничтожила, дорогая. Он воспринял ее так тяжело, и думаю, что именно по этой причине он был не готов связать свою жизнь с тобой тогда. Это разрывало ему сердце.
— Я не знала, что он ездил в Канкун, — произнесла я. — Я только знала про Эллен.
— Дорогая, лучше оставить некоторые вещи в прошлом.
— Что-нибудь плохое случилось там, в Мексике? — спросила я, стараясь, чтобы мой голос не дрожал. — Все говорили, что Эллен впала в депрессию после возвращения.
Леонора отвела взгляд.
— Мы все были немного ошеломлены в последний день перед отъездом.
— Почему? — спросила я.
— Утонула девушка, — ответила Леонора. — Она работала в гостинице, горничной, кажется. Американка, всего около двадцати лет. Мы постоянно видели ее в курортном комплексе, она была очень дружелюбной. Эллен очень переживала, как и все мы.
У меня руки затряслись. Мне пришлось сжать их под столом, чтобы Леонора не увидела.
— А как она утонула? — спросила я.
— Я не знаю, дорогая. Пошла купаться после наступления темноты. Обратное течение, я полагаю, — сказала Леонора. — А теперь послушай меня.
— В чем дело, Леонора? — спросила я.
— Это семейные секреты, — сказала она. — Гриффин сказал Уэйду, что никогда не рассказывал тебе об этом. Это правда?
— Да, — ответила я.
— Но ты узнала про Канкун от кого-то ещё? — допытывалась она.
— Только то, что Эллен туда ездила, — ответила я. — Но я очень удивлена, услышав сейчас, что Гриффин тоже там был.
— Гриффин сказал нам, что ты кое-что говорила о смерти Эллен. Что это, возможно, был не несчастный случай.
— Возможно и не был, — сказала я.
— Две вещи, — сказала она. — Очень важные. Во-первых, ты должна перестать говорить такое. Это ранит Гриффина. Во-вторых, ты понимаешь, какие проблемы можешь создать для него в политическом плане? Уэйд очень обеспокоен, что ты можешь рассказать об этом посторонним.
— Леонора, почему смерть Эллен не расследовали? — спросила я, вспоминая, как Гриффин сказал мне, что его допрашивал комиссар полиции, Морган, друг Локвудов, в присутствии Уэйда.
— Потому что мы защищаем своих, — сказала она. Леонора схватила меня за руку. Поначалу это было похоже на жест любви, но потом она начала сжимать сильнее, пока не стало больно. Я посмотрела в ее глаза и увидела арктический лед.
— Мы — семья, независимо от того, связаны кровью или нет. У каждой семьи есть свои секреты. И я рассчитываю на то, что ты сохранишь наши. Твой муж собирается стать губернатором.
Я попыталась выдернуть руку, но она сжала её ещё сильнее.
— Многие люди вложили деньги в Гриффина. И он победит на выборах.
— Леонора, вы делаете мне больно…
Она продолжила, игнорируя меня:
— Слишком многое поставлено на карту, чтобы ты бросалась нелепыми обвинениями. Ты и понятия не имеешь — это выдвижение твоего мужа на высокий пост намного важнее, чем ты. Мальчики на сто процентов в деле. Мы будем защищать Гриффина от любого, кто представляет угрозу для его кампании. Я хочу, чтобы ты это поняла.
Шины зашуршали по подъездной дорожке, и я услышала, как заскрипела гаражная дверь. Леонора тоже это услышала, улыбнулась и отпустила мою руку.
— Парни вернулись домой, — сказала она. Ее лицо внезапно снова стало милым, а тон дружелюбным, как будто эти полные яда слова не слетели с ее губ мгновение назад.
Дверь между кухней и гаражом открылась, и вошли Гриффин, Уэйд и Александр. Я молча вышла в коридор. Внимательно посмотрела на «Костяшку» — на все детали, которые собрала из приливного водоема, куда приливом прибило тело Эллен, на руку скелета, которую я создала из голых веток. Слова Леоноры звенели у меня в ушах, рука болела от ее хватки. Я не осознавала, как сильно меня трясло.
Попытка Леоноры припугнуть меня возымела обратный эффект. Я хотела ткнуть ее носом в правду о том, что собиралась сделать, поэтому взяла панно в руки и пошла обратно на кухню.
Я слышала, как Уэйд рассказывал Леоноре, что парамедики прослушали сердце и легкие Александра, и к тому времени, как они приехали в отделение неотложной помощи, Александр решил, что с ним все в полном порядке, и отказался заходить внутрь.
— Он решил просто вернуться домой, — сказал Гриффин. — Поэтому забрался в патрульную машину Бена, и вот мы здесь.
— Вы, мужчины рода Чейз, слишком упрямые, — сказала Леонора. — Александр, ты должен был пройти обследование и сделать рентген.
— Я вообще не хотел ехать, — ответил Александр. — Это Клэр вызвала «скорую».
— Тебе повезло, что у тебя такая заботливая мачеха, — вмешался Уэйд.
— Действительно повезло, — согласилась Леонора. — Верно, Гриффин?
— Вне всякого сомнения, — ответил он.
Это был мой выход. Я вошла в кухню и положила свое панно — витрину на белую мраморную столешницу.
— Что это? — спросил Уэйд.
— Это экспонат для моей выставки, который я собираюсь отвезти в галерею, — ответила я. — Он посвящен тебе, Гриффин. Идите, посмотрите.
Они все подошли и уставились на приливной бассейн, который я создала. Я видела, как все четверо, Гриффин, Александр, Леонора и Уэйд, рассматривали раковины мидий и панцири ракообразных. Мог ли Гриффин слышать звук клешней крабов, разрывающих мертвую плоть? Он пристально смотрел на мир, созданный мной, на руку, на римскую монету, которую я купила на eBay.
— Какая честь, что твоя жена посвятила тебе произведение искусства! — воскликнул Уэйд. — Это чудесно! Просто фантастика.