— Разве ты не видишь, что это? — процедила Леонора сквозь стиснутые зубы. — Я только что предупредила её, чтобы она держала свои идеи при себе, а теперь вот это. Хлам.
Гриффин не ответил. Я видела, как его лицо исказилось.
— Она называется «Костяшка», — сказала я своему мужу. — Догадываешься, почему?
Ещё до того, как он поднял голову, чтобы посмотреть на меня, я поняла, что его зелёные глаза стали черными.
И не ошиблась. Так и было.
Спустя шесть дней после нападения
Глава 30
Конор
Нож нашли две шестиклассницы, шедшие по Мэйн-стрит Блэк-Холла.
Как только Конор прибыл на место находки, он узнал, что многие дети после школы ходят в кондитерскую «Морская звезда». Джейни Фэрроу и Элисон Робертс купили на двоих упаковку желейных конфет с клубникой и лаймом и сидели на обочине тротуара, подбрасывая их вверх и ловя ртом.
Одна конфета упала на землю и закатилась в ливневую канализацию. Девочки присели на корточки, чтобы заглянуть внутрь. Там было темно, сначала небольшой бетонный выступ, а дальше провал неизвестно куда. На этом выступе лежала зеленая желейная конфетка Элисон, несколько фантиков, сухие листья, странная штуковина, похожая на буек с болтающимся на цепочке ключом и нож.
Джейни сунула руку в отверстие и вытащила нож из ливнестока. Она не могла сказать, почему это сделала, просто подумала, что он выглядит круто. Сначала Элисон решила, что Джейни порезалась, потому что на лезвии ножа была кровь.
Другие дети собрались вокруг посмотреть на нож, затем Нэнси Ферчайлд, владелица «Морской звезды», вышла на улицу, чтобы узнать, что происходит. Она велела детям отойти и больше не прикасаться к ножу, а сама вызвала городскую полицию, которая, в свою очередь, уведомила Конора.
— Ну что ж, возможно у нас появились кое-какие вещественные доказательства, — сообщил Бен Маркхэм подошедшему к нему Конору и повел его на тротуар перед кондитерской. Взглянув на разделочный нож «Сабатье», Конор понял, что эта улика по его делу, и сказал:
— Вполне возможно, что он из набора ножей на кухонном столе Чейзов.
— Я догадался, — произнес Маркхэм. — В прошлую пятницу, осматривая дом, ты указал на блок для ножей, на пустое место в нем.
Конор сфотографировал нож. Он также сделал фото ливнестока. Когда приедут технические специалисты, они поднимут решетку и сделают более качественные фотографии и видеозапись, но Конор хотел иметь несколько фото на своем телефоне. Ему нужны были снимки ножа с этого угла, как он выглядел, когда девочки его обнаружили.
— Но, даже если это нож с кухни Чейзов, любой злоумышленник мог его взять, — продолжил Маркхэм. — Дверь между гаражом и кухней всегда открыта. Скажем, кто-то подождал, пока Клэр войдёт в гараж, и напал на нее; он также легко мог пройти на кухню, схватить нож и закончить начатое.
— Откуда ты знаешь, что та дверь никогда не запирается? — спросил Конор.
— Я подрабатываю охранником в Катамаунт-Блафф уже на протяжении двадцати лет, — ответил Маркхэм. — У меня есть ключи и коды сигнализации от всех четырех домов, я присматриваю за особняками, когда семьи уезжают в отпуск. И за такое длительное время, узнаешь людей. Гриффин — лучший из всех. Мальчишки немного избалованы, но и мухи не обидят.
Конор промолчал. Маркхэм был близок с Гриффином Чейзом и, казалось, твердо верил, что никто из членов семьи не был причастен к этому преступлению. Конор заметил, как к тротуару подъехал правительственный «Шевроле Малибу» Чейза, и бросил сердитый взгляд на Маркхэма.
— Серьезно? Ты ему позвонил? — спросил Конор.
— Только из вежливости, — ответил Маркхэм. — Он заслуживает того, чтобы знать — его жена все ещё не найдена.
Гриффин вышел из машины в своем идеально отглаженном темном костюме, накрахмаленной белой рубашке и красном галстуке. Он выглядел измождённым, как будто за последние шесть дней постарел лет на пять.
— Господи Боже, — произнес он, глядя на нож.
Конор наблюдал за Гриффином. Он вспомнил вопрос Клэр о том, возможно ли, чтобы зелёные глаза человека стали черными. У Чейза были зелёные глаза.
Прибыл фургон криминалистов, и они стали фотографировать местность, создавая схему места происшествия. Они запечатали нож в пакет, чтобы отправить в лабораторию для анализа отпечатков пальцев и ДНК, сняли отпечатки пальцев с решетки ливнестока, затем подняли ее, чтобы проверить, что ещё находилось внизу.
Конор наблюдал, как они фотографировали, собирали по пластиковым пакетам листья, камушки и обертки от шоколадных батончиков, а также нетонущий брелок для ключей из белого пенопласта с ключом, прицепленным на цепочку.
Эксперт отдела криминалистики подцепил цепочку и показал Конору. Он развернул пенопластовый брелок в форме буя — на другой стороне черным маркером были выведены буквы «СБ». «Салли Би»?
Конор посмотрел в обе стороны Мэйн-стрит и увидел на тротуаре зелёные контейнеры для сбора отходов, подлежащих переработке. Если кто-то выбросил орудие и брелок для ключей в ливневую канализацию, он мог бы избавиться от дополнительных улик в других местах. Преступник мог разделить улики, чтобы уменьшить шансы быть пойманным. Обычно простые отходы собирали по понедельникам, а мусор для переработки — по четвергам. Учитывая праздники, сбор отходов задерживался на день.
Слишком поздно было проверять обычные мусорные баки, но мусоровоз, собиравший отходы для утилизации, еще не приезжал. Поскольку баки стояли на улице, Конор знал, что может обыскать их без ордера — как только мусор выставляли на обочину, он считался бесхозным и, следовательно, законной добычей для полиции.
Конор натянул пару латексных перчаток, направился к зеленым мусорным контейнерам, стал открывать откидные крышки. Дальше по улице располагалась художественная галерея Вудвард-Латроп. Он открыл их контейнер, который был доверху наполнен бутылками из-под вина и пластиковыми стаканчиками, вероятно с открытия выставки Клэр в прошлую пятницу, но вонял как гниющий мусор, — очень странно для отходов, предназначенных для утилизации.
Под стеклом и пластиком был запихнут тяжелый черный мешок для мусора. Снаружи на нем виднелась полоса ржавого цвета, которая могла быть засохшей кровью.
Конор сфотографировал бак с его содержимым, затем повернулся к кондитерской, желая привлечь внимание кто-нибудь из криминалистов. Гриффин Чейз не сводил с него глаз и направился к Конору. Этого следовало ожидать. Конор собирался сказать Маркхэму пару ласковых за то, что тот позвонил Чейзу.
— Что у вас тут? — спросил Чейз.
— Сэр, я вынужден просить вас позволить нам делать нашу работу.
— Вы расследуете исчезновение моей жены, и это будет моим делом. Это ее галерея, — произнес он в ответ, указывая на желтый викторианский дом. — Я хочу посмотреть, что вы нашли.
«Ну понеслось», — подумал Конор. Сейчас у него возникнет столько проблем, сколько за всю его карьеру не было.
— С настоящего момента это место преступления, — сообщил Конор. — Это открытое расследование, в котором фигурирует ваша семья.
— Да как ты смеешь, мать твою? — возмутился Чейз, двинувшись вперед и задев Конора плечом, довольно сильно, как будто хотел сбить его с ног.
Конор ухватил Гриффина за плечи, удерживая подальше от мусорного бака.
— Мистер Чейз, — предупредил Конор. — Честно говоря, я бы вам не советовал вмешиваться в мое расследование.
— И что, ты меня арестуешь? — спросил Чейз.
— Да, — ответил Конор.
— Я позвоню Стиву Лэнгворти, а потом Джиму Магнусу, — пригрозил Чейз, произнося имена начальника полиции штата и главного прокурора штата. — А они поговорят с губернатором. Если хочешь продолжать в том же духе, будь готов к последствиям.
— Понятно, — ответил Конор. Секунд двадцать они пристально смотрели друг на друга, затем Чейз развернулся и пошел прочь, его шестерка Маркхэм последовал за ним.
Этот момент был бесценен. Чейз показал свою способность к ярости. Конор кивнул Дункану Джонсу, местному офицеру полиции, чтобы тот оцепил периметр вокруг объекта.
В том мусорном мешке могли быть остатки сыра и копченого лосося с открытия выставки в прошлую пятницу, но по крови на пакете, Конор подозревал, что там находилось нечто гораздо худшее — улики, связанные с исчезновением Клэр.
Конор подумал о ноже. Он мысленно пробежался по показаниям Форда и Александра Чейзов. Александр вел себя подобострастно, защищая своего брата. Враждебность Форда была слишком очевидна, как и враждебность Дэна Бенсона. Мотив был возможен в обоих случаях, но несмотря на заявление Маркхэма о легком доступе на кухню Чейзов, была ли у Дэна на самом деле такая возможность проникнуть туда и украсть нож?
Если бы кто-то не из членов семьи хотел напасть на Клэр, он бы пришел подготовленный или знал бы, что в доме есть оружие. Бенсон сказал, что не вмешивался в работу Салли, но мог ли он сопровождать ее в дома в Катамаунт-Блафф, пока она над ними работала?
Оглянувшись на Чейза, Конор увидел, что тот поглощен разговором с Маркхэмом, и снова задумался об их отношениях. Конора раздражало то, что он не знал, был ли Маркхэм хорошим полицейским или слишком преданным Чейзу, он не знал, мог ли доверять ему в расследовании.
Конору не терпелось разорвать мусорный мешок, но сначала им нужно было снять отпечатки пальцев, а также составить список остального содержимого мусорного контейнера. Пока он решил обыскать другие мусорные контейнеры, стоящие на улице. Он скажет Маркхэму, чтобы тот позвонил в муниципалитет и попросил их не забирать сегодняшний мусор. Затем он отправит своих ребят проверять записи с камер наблюдения, установленных вдоль Мэйн-стрит.
— Эй, детектив, — позвал Джонс, указывая на контейнер.
Конор заглянул внутрь. Под всеми этими бутылками, пластиковыми стаканами и черным мусорным мешком была засунута одна из работ Клэр. Конор видел ее на открытии в пятницу. И он видел, как Гриффин Чейз покинул галерею с этим панно-витриной под мышкой. Это была «Костяшка».