Максим хотел последовать за Липенко, но остановил Ильин:
– Что он задумал?
– В Генеральный штаб… – еле слышно ответил Белявский, провожая глазами архивариуса.
Последний шанс упущен. Сейчас еще можно было, улучив момент, своротить эту тонкую шею и «уронить» с лестницы, вроде как сам упал и очень неудачно! А когда вырвался от кшатрия, Липенко и след простыл. Не нашелся он ни у себя дома, ни за привычным столом в уголке Боровицкой. Пришлось вернуться в караулку, там мужики принялись за него всерьез, обучая правильно носить ОЗК и снаряжение. Химзу Максим держал в руках всего второй раз в жизни, потому внимательно слушал. После инструктажа, предоставленный на время сам себе, задумался: может, и на поверхности будет случай избавиться от архивариуса, не привлекая к себе внимания? Ну, шилоклюв по дороге попадется или еще кто покрупнее.
– Товарищ майор, а оружие нам выдадут?
– Еще чего! Чтоб этот премудрый карась голову или ногу кому-нибудь случайно отстрелил? Под охраной пойдете, оба.
Максим довольно кивнул. У него еще оставался ТТ, а безоружного брамина наверху могут и сожрать, если очень повезет. Дега горластого бы ему в карман засунуть… Да майор не даст. Но проблемы следовало решать по мере поступления, Максим решил, что сориентируется на месте. Вдруг сами стены этого здания ему помогут?
– В Генштаб… – повторил майор.
Недоверие к архивариусу, который вечно лез не в свое дело, копилось давно. А сейчас «дело» стало настолько не своим, что переломило терпение кшатрия, стало интересно, что же выведывает и пытается узнать этот пользующийся странным доверием брамин? Сидящий на документах, он знал многое, а хотел еще больше. И позволить этого Ильин не мог, есть предел и осведомленности архивариуса. Что он там выкапывал в своей древней пылище, майора не интересовало. Но что скрыто в Генштабе? Этим стоило заняться лично.
Липенко долго торговался, но продавец не скинул ни патрона. Вздыхая от невиданной дороговизны, надеясь самому вскоре обрести большее, а жадному и неуступчивому вайшье-торгашу желая прибыли весь год не видать, Валерий Сергеевич убрал баллон с газом в сумку. К походу пришлось подготовиться, как следует продумать план. Он уже хорошо представлял себе помещение, где принимали почту для организаций, подчиненных Министерству обороны, разузнал, что сортировали ее по индексам, готовили для отправки. И существовало что-то вроде реестра, где содержалась эта информация. Где этот реестр хранили? Может быть, в сейфе? Даже если такого справочного материала под рукой не окажется, то можно снова порыться среди писем, начиная с секретных, которые не забрали с собой, а бросили на месте. Липенко все-таки больше думал о сейфе… Все важное положено было запереть и опечатать, и если мешки писем в железный ящик никак не запихать за несколько оставшихся минут, то уж самое необходимое для работы, скорее всего, спрячут. Или захватят с собой. Но он же работал с архивом с самого первого дня! Нет, он не мог… Не мог забыть, если бы такой перечень попал ему в руки. Значит, его просто не было! И он до сих пор лежит там, наверху, совсем близко. У Липенко уже ощутимо дрожали руки. Ведь спустя столько лет, будто из небытия, явился документ, который он так желал получить. Значит, и сейчас повезет, непременно повезет! Иначе и быть не может.
Но сейф нужно как-то открыть… Он выгреб с полки огромную связку ключей и печатей, которые тоже, в конце концов, никому не нужные, оказались у него. Помойка! Все считали его Плюшкиным! И скоро они поймут, как ошибались, и только он был прав. Отобрав ключи, похожие на сейфовые, он аккуратно собрал их на кольцо и уложил в рюкзак. Туда же отправился и небольшой газовый баллон на случай, если ключа не окажется. Может быть, Максим Белявский поможет ему и в этом? Они там на Китай-городе должны быть хорошими взломщиками, наверное. А если нет, то он знал другой способ, рискованный, он его использует, только если никаких иных не останется. Ни просверлить, ни взломать советский насыпной сейф невозможно без хорошего оборудования, зато его можно взорвать, запустив внутрь газ под давлением, останется только поджечь… И не мешкая хватать нужную папку, пока не сгорела! Почему же из-за этой тайны его постоянно преследует огонь? Пламя и кровь, кровь и пламя…
Максим еще надеялся, что на выходе их остановят и не выпустят. Но архивариус все-таки знал, что делал. Майора спросили для порядка, что за операция планируется, и зачем он собрался наверх. Но удовлетворились ответом: «за надом!» Видно, излишней откровенностью Ильин никогда не отличался. Записал в журнале время выхода и состав группы. А о цели если и доложил, то не дежурным, а кому повыше. Тем, кто не из любопытства спрашивает, в общем.
Сталкеры надевали комбинезоны уверенно и быстро, Максим провозился чуть ли не дольше шустрого Липенко. Бронежилет носить еще не приходилось, лишний груз не давил, но как-то непривычно сковывал движения. А вот парни, Василий и Димка, чувствовали себя в брониках, будто прямо в них и на свет родились. Проверили снаряжение друг у друга, майор уже ждал всех, полностью экипированный и вооруженный, не сводя подозрительного взгляда с архивариуса. Максиму было жарко в химзе, хотя снаружи еще успеет замерзнуть: там лежит снег, и еще неизвестно, может, дует пронизывающий ледяной ветер. Место открытое, с реки всегда тянет холодом.
Сталкеры подтрунивали друг над другом. Затянутые в костюмы химической защиты, примерно одного роста они казались отражениями друг друга. Пока не натянули свиные рыла противогазов, отличить было можно: Дмитрий был с бородой. Василий достал из кобуры большой пистолет, отщелкнул магазин и продемонстрировал товарищу:
– Гляди, какие маслята, сам придумал и снарядил.
– Ну-у… – скептически протянул Димка, рассматривая патрон с черненой пулей, – обычные ПМ.
– Сам ты обычные! Специально рассверлил пээмовскую пулю и сердечником из дюбеля снабдил, на шилоклюва готовил. Чучельный череп, веришь, нет, навылет пробивают! – Василий сиял, как начищенный чайник.
– О-о-у… ну ты, брат, новатор. Только чем тебе обычные бронебойные не угодили, Данила-мастер? Да и живой шилоклюв не только кости, но и мясо. И слабоват патрончик-то для такой твари, – все еще сомневался скептически настроенный Дмитрий.
– Вот встретим гада, увидишь!
– Сплюнь, дурилка. На кой нам такое счастье? Да и не видели на Боровицкой шиломордов давненько, будто вымерли…
Макс слушал треп сталкеров в пол-уха, а у самого внутри что-то холодело. Не страх, не неуверенность, а другое. Город, каким он его запомнил недавно, совсем не располагал к возвращению в свои негостеприимные руины. Парни-кшатрии тоже были уже не пацанами, ровесниками ему или чуть постарше, неужели и они видят два города сразу? Или их Москва уже давно только серая, разрушенная и местами растертая в пыль? Размышлять долго не пришлось, майор вдруг гаркнул:
– Михайлов, ты уже всех достал со своими патронами! Отставить разговоры! Объясняю нашу диспозицию: идти недалеко, к зданию Генштаба Вооруженных сил на Знаменке, полкилометра плюс-минус. Да, Федосеев, и сопля дальше летит, но от этого легче не станет, шилоклювы и правда куда-то запропастились. Это не к добру. Держим ухо востро, лишним не будет, – и тут же, переключив взгляд на «балласт», приказал:
– Липенко, Белявский, ну-ка попрыгайте, – Максим с архивариусом стали невпопад подпрыгивать.
– Господин архивариус, что это у вас в сидоре брякает? – недобро прищурился Ильин.
– Оборудование, да. Необходимое, – тараторил Липенко скидывая угловатый рюкзак со спины.
– Ну так тряпками переложите, лишнего шума нам не надо!
– Нам бы стволы, – подал голос Максим, перед пацанами-то неудобняк за их спинами прятаться.
– Белявский, ты в Полисе вообще на куриных правах, скажи спасибо, что при отцовском ТТ.
– Ага, спасибо.
– А вон ему, – майор, скривившись на сарказм, ткнул пальцем в копошащегося с рюкзаком архивариуса, – вообще не положено. Липенко, быстрей, быстрей. У нас времени всего ничего, пара часов. Погода портится.
Группа поднялась по нескольким лестничным пролетам, миновала стальную дверь и оказалась снаружи. Наполовину открытый теперь вестибюль побелел от наметенного недавно свежего снега. Максим ждал почему-то полной темноты и глубокой ночи… Но света хватало, чтобы оглядеться.
Сумерки ли это были или ближе к рассвету, Максим не разобрал, забыл посмотреть на часы. Командиру виднее, да и собственные мысли были заняты куда более важным делом: Липенко тащился сзади.
«В химзе не побегаешь, червяк библиотечный… – злорадно подумал Максим, – вон твое хранилище знаний возвышается прямо перед носом, так что-то ты в него не рвешься, тебе Генштаб подавай!»
– Голову вниз! Не оборачиваться на Кремль, – пробухтел Ильин из-под маски.
– Да знаю я уже… – буркнул Макс себе под нос, косясь на кровавые отсветы.
Красное тревожное сияние поверх черного излома стены притягивало, заставляя смотреть на него. «Если звезды зажигают, значит, это кому-нибудь нужно», – всплыла вдруг в памяти фраза из детства. Только не хотел бы он встретить этого «кого-то»! Не зря же Охотный ряд надежно замуровался, даже их крепкие ребята боялись нос высунуть.
Но только не Полис. Эти два «брата-акробата», шедшие впереди, ничего не боялись. Стволы автоматов не смотрели в одну сторону, постоянно рыскали в поисках цели, парни действовали молча и, видимо, привычно, Максим залюбовался слаженной работой сталкеров. Покашливание, сквозь фильтры напоминающее и вовсе непотребный звук, отвлекло и заставило вспомнить про архивариуса. Ильин подтолкнул вперед Липенко.
Василий и Дмитрий уже были на улице, проверяя местность. Судя по всему, там оказалось все чисто. И Максим, опустив голову, тоже нырнул вслед за ними за искореженный корпус машины. А может, и автобуса… Под снегом и не разглядеть, что именно там взрывом в комок спрессовало. Назад оборачиваться было бессмысленно, Ильин, плюхнувшийся рядом, закрыл весь обзор, и не высунуться.