В начале июня 2020 года вас осаждают журналисты: «Прокомментируйте ситуацию с запуском корабля Маска». Мы понимаем, что бессмысленно рассказывать им про экономические и технологические сложности запуска. Вырвут слова из контекста, и всё.
Сконструируем собственный сюжет. Нам нужен герой — кто это будет? Российский инженер, который участвовал в работе «Спейс-икс»? Космонавт-рекордсмен, который много летал на российских кораблях? Сам Дмитрий Рогозин, который будет представлять российскую космическую промышленность? Может быть, у нас найдутся фотогеничный мужчина или женщина, чтобы стать «лицом» Роскосмоса? Представьте: Светлана Ходченкова, только летчик-испытатель.
Теперь проработаем сюжетную линию: у нас противостояние и мы победили? Или мы немного снисходительно поздравляем коллег, которые за десять лет смогли наверстать то, что мы успешно делаем уже лет тридцать? Можно принять невозмутимый вид и продемонстрировать, что ракета Маска не более чем пиар-ход, а сами мы давно запускаем пилотируемые корабли.
Может быть, стоит сыграть на сравнении? Смотрите: вот у вас один «Спейс-икс» и один Илон Маск, а у нас десятки таких предприятий, которые делают десятки таких кораблей. Сюжет — «Маск думал, что он великий, а мы уже давно на много шагов впереди. Вот наши инженеры, которые это доказывают».
Всегда есть сюжет «гора родила мышь». «То, что сделали в США, на самом деле стоит во много раз дороже, чем в России. На фоне страшной безработицы, пандемии и бунтов они вкладывают огромные деньги в красивые запуски ракет, чтобы отвлечь население от реальных проблем». Какой варварский, кровожадный сюжет!
Плохо, что мы вынуждены реагировать на чужие сюжеты. Любой грамотный пиарщик скажет, что лучше выйти в эфир со своей историей, а не отвечать в рамках чужого сюжета (тут используют термин нарратив — это сюжет и всё, что о нем говорится).
Но очевидно, что всё это — переливание из пустого в порожнее. Весь этот пиар, ответные заявления, обсуждения, комментарии в «Фейсбуке» — как пена морская, без следа пропадает через пару недель. Не хочется тратить жизнь на эту ерунду. Попробуем что-то более значимое.
Сюжетность в обучении. Допустим, нам нужно рассказать об иммунитете — как организм защищает себя от бактерий и вирусов. Как можно это сказать:
Представьте, что вы порезались и на коже образовалась небольшая ранка. В нее тут же
устремились
бактерии — ведь у вас под кожей много жидкости и питательных веществ. Бактериям это нравится
, и они начинают размножаться.Первое время бактерии никто
не замечает
— они спокойно размножаются. Но в какой-то момент они начинают выбрасывать токсины, и тут ваш организм узнаёт
об инфекции. Теперь организм включает свои оборонные механизмы
.Первыми
на линию фронта
выходят
большие мощные клетки — макрофаги. Это ваши солдаты
: они в буквальном смысле поглощают бактерии и переваривают их внутри себя.Когда
на поле боя
становится жарко
, макрофаги просят поддержки
: они командуют
сосудам выпустить дополнительную жидкость, чтобы макрофагам было легче ловить бактерии и уничтожать их. Так на месте пореза появляется небольшой отек.Когда макрофаги не справляются, они
зовут на помощь
еще один тип клеток — нейтрофилов. Нейтрофилы обычно плавают по крови и ничего не делают, но когда их зовут на помощь, они устремляются на поле битвы
и начинают крушить
всё вокруг себя…
Обратите внимание на выделенные слова: поле боя, нравиться, командовать, крушить, узнавать. Эти слова мы используем, чтобы описывать поведение людей, а не отдельных клеток. К клеткам иммунной системы эти слова применяются метафорически.
Очевидно, что у клетки нет того органа, который мог бы что-то знать. «Поле боя» — это тоже метафора: на самом деле никакого целенаправленного боя нет. Бактерия не думает: «О, ранка, пойду ее захвачу». Бактерия вообще не думает, ей нечем. Бактерия не испытывает страха или гнева, ни на кого не нападает и ниоткуда не убегает. Бактерия просто поглощает вещества, выделяет токсины и делится. Всё остальное нам нужно для сюжета.
Любой серьезный ученый скажет вам, что написанный слева текст слишком упрощен. На самом деле процессы протекают намного сложнее, плюс некорректно наделять бактерии и клетки человеческими моделями поведения. Но, подумав, ученый продолжит: «Впрочем, так намного понятнее. Детям будет интересно, они хоть что-то поймут и, может быть, заинтересуются».
Почему этот текст работает? Потому что мы наделили бактерии и клетки понятными нам человеческими свойствами — то есть создали сюжет. Он превратил хаотичный процесс иммунного ответа в осмысленный, «склеенный». Появились «враги» и «друзья», появилось понятие победы. Всё это помогает нам увидеть иммунный ответ в тех же терминах, в которых мы видим друг друга. В этот момент процесс стал нам ясным, понятным и осмысленным.
Ученые не любят такую сюжетность, потому что она создает ложное чувство понимания. Тебе кажется, что макрофаги — это такие солдаты-«танки». А в реальности это клетки с определенными свойствами; и у них есть такие-то особенности; и если этого не знать, то ты не сможешь разрабатывать препараты для иммунитета. Но это скучно и непонятно. А нам для просветительских задач нужно сделать понятно.
Другой пример, больше из области редактуры. Нам нужно написать методичку по безопасности при совершении покупок в интернете. Можно было бы написать так:
Избегайте оплаты на сомнительных сайтах и по ссылкам, присланным вам продавцами. Даже если сайт выглядит надежным, не проводите оплаты за пределами торговой платформы. Никогда не совершайте платежи переводом с карты на карту…
Текст по сути верный, но какая же это скука! Давайте выстроим сюжет. Героем можно сделать вас или сделать историю о ком-то другом. Антагонистом пусть будет мошенник. Понятная линия конфликта: он хочет ваших денег, вы не хотите ему их отдавать. Поэтому он будет пытаться вас обмануть, втереться в доверие или сыграть на эмоциях. Интрига — кто кого победит? Вот что может получиться:
Схема развода: поддельная «Безопасная сделка»
Допустим, вы решили купить «Айфон 12». Встречаете предложение: новый «Айфон 12» за полцены. Продавец пишет, что выиграл его в конкурсе, поэтому так дешево. На первый взгляд, всё надежно: серийные номера в порядке, коробка новая. Продавец ведет себя адекватно, отвечает на сообщения, готов созвониться.
Вы хотите купить смартфон в режиме «Безопасная сделка», но продавец почему-то отключил эту возможность. Вместо этого он присылает вам ссылку на отдельный сайт «Безопасная сделка».
Перед вами мошенник. Он специально отключил «Безопасную сделку» и создал поддельную страницу. Его расчет в том, что вы не заметите отличий от настоящей «Безопасной сделки» и раскроете данные своей карты.
Если вам отправили такую ссылку, сообщите в службу поддержки: мы подключим полицию, чтобы найти и наказать мошенника.
Пикантный нюанс в конце: читатель становится агентом справедливости. Он не просто защищается от мошенника — он побеждает! Без этого сюжет недостаточно мощный.
Обратите внимание на подбор обстоятельств во втором тексте. Когда я его составлял, у меня было много вариантов того, что люди покупают и продают на сайте: машины, бытовую технику, музыкальные инструменты, снаряжение для рыбалки, одежду.
Представьте, что я в качестве примера выбрал не смартфон, а что-то менее понятное. Как это повлияет?
Схема развода: поддельная «Безопасная сделка»Допустим, вы решили купить винтажный сэмплер AKAI MPC 60 MKII. Встречаете объявление с нужной моделью за полцены. Продавец пишет, что купил его за три копейки на развале в Токио у какого-то столетнего диггера, поэтому так дешево. Со стороны выглядит надежно: пэды в хорошем состоянии, потертости соответствуют возрасту аппарата, блок питания японский, история сходится.
Если напрячься, можно понять суть моего текста, даже если вам не знакомы слова «сэмплер», «диггер» и «пэды». Но зачем мне вас лишний раз напрягать? Ведь, когда я вываливаю на вас все эти подробности, я заставляю вас фильтровать: «Так, ну это я не понял, но вроде это не влияет на историю… Ладно, буду считать, что это просто какая-то штуковина».
Допустим, нам нужно привести в качестве примера именно старинный сэмплер, потому что мошенник будет обманывать каким-то особым сэмплерным способом. Тогда мне придется заставить читателя вникнуть в эту специфику:
Схема развода: винтажное оборудование
Допустим, вы решили купить
старинное редкое оборудование:
оно уже не продается в магазинах, гарантийного ремонта нет, коробок нет — музейные экспонаты. Для нашего примера допустим, что это японское звуковое оборудование 1991 года выпуска — сэмплер AKAI MPC 60 MKII.
Сначала я объясняю идею в целом: «редкое», «не продается», «музейный». Потом привожу конкретный пример. Так у вас есть шанс не вникать в конкретное название, но зато уловить суть.
Эмпатия. Сюжеты полезны, когда мы обучаем чему-то, связанному с другими людьми. Сюжеты помогают посмотреть на ситуацию чужими глазами и лучше ее понять.
Допустим, у меня задача написать учебник для сотрудников службы поддержки. Исходный тезис:
Клиент может вести себя грубо. Несмотря на это, постарайтесь вести себя дружелюбно.
Пока что звучит абстрактно. Вспоминаю, что к абстракции нужно привести пример. Вжух: