— В данный момент ты похожа на заспанный лохматый ужас! — констатировала мама. И под строгим конвоем повела в гостиную.
Оставшееся время ушло на то, чтобы привести меня в подобающий вид. Я вела себя тихо-мирно, даже не возражала и не ехидничала. И потому, что мама лютым взглядом сводила на нет даже мысль о протесте. И потому, что в гостиной отсутствовало зеркало, и я могла лишь смутно догадываться, как я выгляжу.
— Ну вы там скоро или как? — тоскливо поинтересовался папа, появившись в дверном проеме. — Мы же так и опоздать можем.
— Все-все, уже идем, — заверила его мама. — Ты пока расплатись, мы как раз готовы будем.
Количество народу дома начало уменьшаться. Учитывая, как грустно вздыхал папа, счета, выставленные «работниками красоты», оказались весьма внушительными. Но вот, к примеру, моя мама теперь выглядела вообще великолепно. Она и так-то могла похвастаться выигрышной внешностью, но сейчас являла прямо воплощение элегантности в строгом коктейльном платье и собранными в изящный пучок волосами. Отец рядом с ней смотрелся даже немного неуклюже. Хотя сам он явно из-за этого не заморачивался.
— Так а мне в зеркало посмотреться? — возмутилась я, когда мама скомандовала на выход.
— Некогда, — отрезала она.
Ну супер. Мало ли, вдруг по неведомым мне танойским обычаям невеста должна выглядеть как свежевыкопанный зомби. Попыталась утешить себя тем, что хотя бы платье у меня красивое и волосы просто распущены локонами безо всяких сложных конструкций на голове. Ну вроде бы. Все-таки отсутствие зеркала не позволяло в целом оценить прическу. Оставалось лишь надеяться, что все вполне мило.
— Пап, ну как я выгляжу? — спросила я, пока мы шли к выходу из дома.
— Отлично, — тут же отозвался отец. Да только он бы так ответил в любом случае. Мама постоянно терроризировала его этим вопросом, так что у папы выработался стойкий рефлекс всегда отвечать одобрительно и весьма правдоподобным голосом.
Вообще свадьбы как таковые устраивались редко. По сути, весь смысл церемонии сводился к тому, что в специальном отделе при Сенате во всеобщей базе данных населения изменяли статус пары с «холост/незамужем» на «женат/замужем». Ну и, соответственно, с указанием супруга/супруги. Это занимало от силы минут десять. Единственное, подавать заявку на смену статуса надо было заранее. А так, даже присутствовать потом не считалось обязательным. Если заявку подали и к указанному сроку не отменили, то статусы присваивали автоматически.
И большинство населения вообще не заморачивалось свадьбами. Подобные празднования считались пережитком прошлого: вполне милым, но совсем необязательным. Конечно, были и те, кто устраивал пышные торжества. Но таких пар с каждым годом становилось все меньше и меньше.
Еще на Листерии во время учебы мне нужны было сделать доклад на эту тему, потому я так подробно все и знала. И сама я, если совсем уж честно, мечтала о свадьбе. Уж слишком пресным и бесчувственным мне казалось просто сменить статус в базе данных. Но все эти мечты витали еще до встречи с Риком, когда я еще наивно верила, что однажды непременно встречу идеального мужчину, который будет любить меня больше жизни. Теперь все это казалось мне безмерно глупым. И даже как-то обидным, что мои радужные представления о мире были чересчур далеки от действительности.
Но как бы то ни было, получается, официально мужем и женой мы с Риком стали еще утром. Мне даже оповещение на контактор пришло о смене статуса. До меня только сейчас дошло, что раз Рик ничего не отменял, а я бы наивно и дальше верила в обратное, мы бы с ним все равно так же бы оказались женаты. И без всякого договора насчет Листерии. Но это, конечно же, было бы мое упущение. Так что даже хорошо, что все сложилось так, как сложилось.
А теперь, раз официальная часть прошла без нас и осталась позади, предстояла часть праздничная. И я понятия не имела, что именно меня там ждет. Все-таки жители разных планет хотя и являлись изначально выходцами с одной, но все равно постепенно обрастали своими обычаями и традициями. Это же касалось и свадеб. Я слышала, конечно, что у танойцев есть особая церемония, но подробностей не знала. Оставалось лишь мучиться любопытством.
Начало церемонии уже пробило меня на истеричный смех. Мы с родителями приехали в лес. Под ногами стелился темно-зеленый мох, вокруг в молчаливом величии высились исполинские деревья — выглядело умиротворяюще и даже волшебно. Особенно учитывая, что на той же Листерии настоящих природных лесов не было, и я в таком оказалась впервые. Меня позабавило совсем другое.
— Ненавижу танойские обычаи, — процедила сквозь зубы мама и двинула по мху вглубь леса.
— Чем они тебе не нравятся, — папа семенил куда бодрее, — вполне себе милые обычаи. Вон какая красота вокруг.
— Да ты хоть представляешь, сколько стоят мои туфли?!
— Не представляю. К собственному счастью. Иначе, боюсь, не смог бы спокойно спать.
— Нет, я такими темпами в этом буреломе точно каблук сломаю! — продолжала возмущаться мама. — Хлоя, не отставай! И аккуратней с платьем, не запачкай подол! И чего это ты хихикаешь?
— Ничего, — я старательно сдерживала смех. — Просто настроение хорошее. Все-таки праздничный день… Только один вопрос: а мы вообще что здесь делаем?
— Как это что? — буркнула мама. — Замуж тебя выдаем. И угробляем мои любимые туфли! — тут же чуть не взвыла она, неловко оступившись. — Нет! Я так не могу! Все, хватит! Хлоя, дальше пойдешь одна!
— Так куда тут идти-то? — я даже растерялась.
— Прямо, — папа махнул рукой в неопределенном направлении. — Ну теоретически. А мы, наверное, и вправду пойдем. Увидимся уже на праздновании.
И родители подло меня кинули. Едва их аэрокар скрылся за деревьями, я тоскливо вздохнула и огляделась по сторонам. Интересно, если я здесь заблужусь, это будет считаться нарушением нашего с Риком договора? Да и где сам Рик, в конце-то концов?
Но ничего другого все равно не оставалось делать, я неспешно пошла вперед. Мягкий мох немного пружинил под ногами, вокруг царили тишина и умиротворение. Я даже поймала себя на том, что неосознанно улыбаюсь.
Между тем, становилось все темнее. И приближался вечер, и деревья располагались все гуще, закрывая кронами небо. Мне уже начало казаться, что я все-таки заблудилось, когда вдруг впереди забрезжил неясный огонек. Я ускорила шаг.
Лес впереди немного расступился, открывая небольшую поляну. Я даже на месте замерла от изумления. В навале внушительных камней зиял чернотой вход неведомо куда. Вероятно, там внутри располагалась пещера. А перед ним, буквально на границе вечернего света и непроглядной тьмы подземелья на земле сидела старуха. Сморщенная, угрюмая, в темных просторных одеждах, она вызывала безотчетный страх и своим видом, и пронзительным пытливым взглядом. Огонек в ее руках слабо подрагивал, словно силясь вырваться из крючковатых пальцев. Что-то я уже начала подумывать, что не так-то уж мама и не права была по поводу танойских обычаев…
Старуха встала и скомандовала скрипучим голосом:
— Подойди.
Подходить мне ни разу не хотелось. Но взгляд незнакомки будто гипнотизировал, заставляя повиноваться. Медленно, но я все же приблизилась.
— Возьми, — старуха вручила мне огонек.
Я даже не сразу сообразила, что это. Раньше свечу я видела лишь однажды, да и то на картинке. Я-то думала, что такой дремучий раритет можно найти только в музеях истории, и теперь даже как-то боязно было держать подобную редкость в руках.
Старуха тем временем откуда из складок своей одежды достала шкатулку, а из нее небольшой черный платок. И тут же повязала мне его на глаза.
— А это еще зачем? — попробовала воспротивиться я.
— Так надо, — отрезала старуха таким тоном, что мигом отбила у меня желание возражать. — А теперь иди.
— Куда? — я чуть не взвыла.
Вместо ответа она просто-напросто подтолкнула меня в спину. Полагаю, путь мой лежал как раз таки в подземелье. Сделав несколько шагов, я замерла на месте. Нет, ну и где логика в этих обычаях? На кой давать мне раритетную свечу, при этом завязывать глаза и запихивать в темноту? Я хотела снять повязку и выйти, но пальцы как будто бы приросли к свече. Вот теперь мне стало совсем жутко. Как такое вообще возможно? Почему мое собственное тело меня не слушается?!
Вот и оставалось мне только идти вперед. Просто потому, что ничего другого я сделать не могла. Ступала очень медленно, аккуратно. В воображении рисовалось, что я вот-вот упаду в какую-нибудь пропасть или врежусь в скальную стену, но пока ничего не происходило. Да и каменный пол под ногами был более менее ровным. Мелкие камушки, конечно, попадались, но крупных не встречалось.
Так я шла уже минут десять, когда вдруг в окружающей мертвой тишине послышался неясный звук. Замерев от ужаса, я прислушалась. Кто-то шел. Но не оттуда, откуда брела я. Видимо, здесь хватало и боковых туннелей. И вдруг снова все затихло.
Оттого неожиданней прозвучал совсем рядом голос Рика:
— Не бойся.
Наконец-то! Наконец-то он рядом! Я его даже расцелую!
Хотя нет. Обойдется.
— Я и не боялась, — как можно спокойней произнесла я. — Пока ты не появился.
Он не стал отвечать. Снял повязку с моих глаз, и в тот же миг ко мне вернулась способность нормально двигаться. Похоже, до этого я просто находилась под властью внушения той старухи. Я, конечно, слышала раньше о таких изредка встречающихся врожденных способностях, но сама лично столкнулась с этим впервые. Оставалось лишь радоваться, что действие оказалось кратковременным.
Слабый огонек свечи в моих руках дарил слишком мало света, чтобы толком оглядеться в этом подземном туннеле, но я смотрела только на Рика. Он стоял совсем рядом. В белой рубашке и черных брюках, с мягкой улыбкой на губах и будто бы искренней теплотой во взгляде. Я даже на мгновение забыла все плохое, настолько залюбовалась. Кое-как взяла себя в руки.
— Ну и что мы тут делаем, любитель танойских обычаев?