Генерал развернул свое кресло к предсказателю.
- Хочешь что-то сказать?
- Да... вы правы, как это ни странно.
Генерал смерил предсказателя взглядом, потом развернул кресло обратно, к двум экранам слева, на которые начали поступать данные Клода.
- Предсказание имеет ценность только в том случае, если его используют. - Трехмерная карта на экранах развернулась, с разных ракурсов демонстрируя центр долины, усыпанный тысячами цветных маркеров. - Вы же не хотите слышать. Операция провалена, генерал, но вы не видите даже этого. Программа в регионе потерпит крах, а Хокс устоит... Он уже устоял.
Карта Клода совместилась с картой на соседнем экране. Общие контуры совпали, и на мельтешение огоньков в тепловом диапазоне наложились тактические обозначения.
- Смотрите, генерал. Бой проигран, но что гораздо хуже - вы даже не дали мне возможности выяснить, почему...
- Кто-нибудь понимает, о чем он вообще говорит? - Спросил генерал.
- Эти данные, сэр. - Отозвался один из операторов. - Их тайминг сдвинут на полчаса вперед.
- Что?
- Это еще не случилось, сэр.
- Они хоть как-то похожи на правду?
- У нас пока недостаточно...
- Тогда выведите его отсюда к чертовой матери! - Генерал привстал на кресле. - Убирайся из моего штаба!
- Не сейчас, генерал. - Цветная карта заняла еще один экран, потом еще. - Есть одно предсказание, которое не касается операции на Земле. Не волнуйтесь, осталось всего несколько секунд.
- Какого...?
Экраны мигнули одновременно и погасли. Затем из их темных глубин всплыл сложный иероглиф - алый, точно раскрытая рана.
- Что это за хрень?
- Это внешний локдаун, сэр, кто-то блокирует зал...
- Кто?
- У него высший приоритет доступа, сэр.
- Приветствую, генерал Чикони. - Синтезированный голос, прозвучавший в зале, не выражал никаких эмоций. Просто набор звуков, записанных и собранных вместе. - Конклав считает необходимым отстранить вас от руководства операцией в связи с состоянием вашего здоровья. Я, как полномочный представитель Конклава, передаю коды контроля операции старшему предсказателю Клоду Ренуа, находящемуся на посту в своем...
- Я уже в центре, командор Рихтер. - Мягко сказал Клод. - Отсюда лучше видно.
Красный иероглиф мигнул.
- Отлично, Ренуа. Принимайте полномочия.
Генерал привстал в своем кресле.
- Отдаете операцию ему? Но он даже не военный!
- Распоряжением Конклава старший предсказатель Клод Ренуа временно производится в чин полковника ВКС. Вы хотите оспорить это решение, генерал?
- Я хочу, чтобы со мной говорил человек, а не электронная тварь!
- Все знают, что вы не любите предсказателей, Пабло. - Иероглиф снова мигнул. - Но не заходите слишком далеко. Оскорблять представителя Конклава - это похоже на бунт.
- Что?
- Покиньте командный центр, генерал... пока вы не сказали лишнего.
Генерал встал, и с трудом выпрямился - насколько позволял черный медицинский экзоскелет, надетый поверх комбинезона.
- Будьте уверены, мой рапорт окажется у командования ВКС раньше, чем вы...
- Через сорок минут приблизительно. - Прервал его Клод. - Вам еще нужно дойти до каюты. Можете не торопиться - к этому времени факт вашего провала будет очевиден, и рассмотрение рапорта затянется...
- Да, будь уверен... там будет масса интересного, и не только обо мне!
- Вам это уже не поможет, генерал. - Клод моргнул, и алый иероглиф исчез с тактических экранов, переместившись в область голографического отображения данных, невидимых ни для кого, кроме него. - А теперь покиньте мой штаб.
- Умеете заводить врагов. - Иероглиф не говорил, и слышать его никто не мог. Обмен пакетами данных между предсказателями занял около десяти секунд, которых генералу едва хватило, чтобы покачиваясь на опорах экзоскелета, дойти до подъемника.
- Генерал Чикони не простит этого ни мне, ни вам. Но я глава Конклава, и он может захотеть на вас отыграться.
- Согласно данным его медицинской карты, он проживет еще месяца три, не более, его случай очень тяжел. Он будет думать о другом.
Внутреннее пространство Клода расширялось. Контрольные коды, переданные в центр управления, открыли каналы для передачи данных, позволяя увидеть и почувствовать намного больше того, что показывали экраны. Теперь он был в пятнадцати местах одновременно, внутри тактической симуляции - и над настоящим Хоксом, глядя на картину, реконструированную по данным со спутников: движение людей, разрушенные дома, пыль, обломки и кровь, черная в световом и белая в инфракрасном диапазонах.
Иероглиф парил где-то рядом, не отставая - командор Рихтер не зря считался величайшим из живущих предсказателей.
- Медицинской карты? У вас есть доступ к внутренним базам данных?
- Да, уже восемь дней.
- Кто его санкционировал?
- Он сам. Я объяснил ему, что мне требуются данные о населении для сравнительного анализа эффективности евгенической программы.
Белые пятна взрывов вспыхнули и ушли с реконструкции - Клод стер их, как помехи. За ними исчезли светлые брызги крови на улицах, и засветка от выстрелов - они тоже были не важны, и мешали наблюдать.
- Изобретательно. Это на них базируется расчет нашего решения о передаче вам командования операцией?
- Нет, командор. Это предсказание.
- Судя по контрольным записям, вы пришли в зал ровно за две минуты до локдауна?
- Да, сэр.
- Такая точность... впечатляет. Ваши рекомендации по сложившейся ситуации?
- Насколько велики мои полномочия?
- Опять хотите запросить термоядерный удар? Для этого их хватит.
Реконструкция сошлась с данными, переданными Клодом. На огромной карте, простирающейся внизу, проступили цветные линии - перемещения маркеров, произошедшие и вероятные, объединенные золотыми нитями взаимодействий.
- Нет, сэр, за последнее время я существенно увеличил точность расчетов... и предсказаний. Мне нужен штурмовой взвод на объекте четыре в ареале Атланта, через двенадцать часов. И доступ к закрытым историческим базам.
- Эти запросы не противоречат друг-другу?
- Нет. Я собираюсь выявить характер угрозы, и, возможно, устранить некоторые из катализаторов ситуации внизу.
- Это позволит нам продолжить программу?
- Намного больше.
- Поясните?
- Это может ликвидировать саму необходимость в программе. Еще мне понадобятся данные с астрофизических лабораторий - по ионосфере Земли, о перепадах магнитного поля, и еще ряд параметров...
- На объекте четыре уже есть три «Серафа» - отряд сопровождения.
- Их может не хватить, сэр.
Клоду показалось, что командор хмыкнул - но иероглиф не выразил никаких эмоций, и синтезированный голос оставался все таким же ровным.
- Я читал твой доклад. Ты полагаешь, что возможна конфронтация с кем-то или чем-то...
- Нет, командор, эти меры - исключительно против известной угрозы.
На схеме проступила и объемно выступила алая линия, петляющая по городу. Большинство пересекающихся с ней путей гасли, оставляя черные обозначения со сложными цифровыми индексами.
- Но эта угроза указывает путь. Не знаю, что куда он ведет, но вижу - не пройдет и суток, и мы сможем пройти вслед за ней.
- И что дальше?
- Дальше, командор?
- Любой дурак может пройти по дороге. Но что будет дальше?
- Доступ к новой информации... я полагаю. - Клод озадаченно запнулся.
- Я повторю вопрос, а ты подумай еще раз... - Иероглиф замерцал, увеличиваясь, и предсказатель внезапно осознал, что у беседующего с ним существа действительно давным-давно нет настоящего человеческого лица. - То, что действительно происходит внизу... готовы ли окружающие нас люди это узнать?
II.
Мостик под ногами качнулся, и Мириам ухватилась за провисший металлический трос, удерживая равновесие.
Этот мост оказался прочнее, чем соседние - или, возможно, ему просто досталось меньше осколков. Граната, взорвавшаяся в руках Тигра, подстреленного Мириам на другой стороне, оборвала большую часть креплений, но тонкие металлические балки выдержали. Мост справа сразу рухнул вниз, на улицу, и лежал теперь поперек нее ржавой раздавленной змеей. Мост слева висел на паре канатов, боком, перекрутившись, словно ленточка для волос. Мириам искоса глянула туда, и крепче вцепилась в трос. Двое гвардейцев, шедших впереди, один за другим перепрыгнули через секцию моста с отсутствующими досками, заставив его покачнуться еще сильнее, так что кто-то из девушек, шедших следом за Мириам, вскрикнул. Она вдохнула поглубже, и прыгнула следующей, стараясь не смотреть вниз - неловко, запнувшись при приземлении, и упав на локоть.
Залитый кровью кирпич под рукой оказался отвратительно мягким, теплым, словно живое существо. Она вскочила, и вскинула игольник. Гвардейцы уже разошлись, заняв позиции по обе стороны моста, среди бесформенных ошметков рейдеров. Она последовала их примеру, отойдя влево, и присев, рядом с человеческим телом в коричневом бронежилете, лишенном головы и рук.
Это мог быть тот рейдер, в которого она выстрелила... или нет, понять это было невозможно. Последние двадцать минут она помнила обрывками - четкими и необычайно ясными, благодаря "Белой грани". Но не все они складывались вместе, как кусочки головоломки, о которой говорила Би:
...она собирает картриджи с трупов гвардейцев. Их много, они выложены в ряд на площадке перед минометами, а рядом, отдельно, лежат мертвые девушки. От мостиков стреляют, но Тина, переползая между ними, закрывает им глаза, складывает руки на груди, не обращая никакого внимания на пули и иглы.
...чернокожий гвардеец, чьего имени она так и не спросила, разрезает завязки бронежилета Кейна, лежащего под прикрытием каменного завала, рядом с другими ранеными. Мышцы монаха, плотные и жесткие, словно веревки, шевелятся, когда он дышит. Его грудь покрыта застарелыми кровоподтеками, по правому боку бежит татуировка в виде дерева - цветущая яблоня, нарисованная очень красиво. В одном из цветов узкая дыра от иглы, пульсирующая кровавыми пузырями. Гвардеец прикладывает к ране свернутый бинт, и Мириам прижимает его, давит сверху что есть сил, запечатывая рану.