Подойдя к своему рюкзаку, Такер извлек оба предмета и отдал их Фрэнку. Тот добрую минуту хранил молчание, изучая их.
– Определенно узел для ВУП – высокоточных управляемых пуль. Но это превосходит все, что я когда-либо видел. Я уж постараюсь разобрать его попозже у себя. – Взгляд его вернулся к Такеру. – Что же до атакующего беспилотника, насколько точна была система его прицеливания?
– Хороша, но не идеальна. Масса незначительных промахов. А что?
– А со временем она улучшалась?
Перебрав события в голове, Уэйн медленно кивнул.
– Ну, раз ты об этом упомянул… Я думал, это потому, что я замедлился, но может быть, ты и прав.
– Гмм…
– Что?
– Судя по описанному тобой уровню глушения двигателей и камуфляжу типа «Стелс», речь идет о технологии беспилотников следующего поколения. Если это так, одна из инженерных граней, исследуемых сейчас – куда вбухивают больше всего денег, – касается построения беспилотников, способных не только к автономной работе, но и к самообучению на лету.
У Такера засосало под ложечкой.
– По-твоему, с ним мы там и встретились? С каким-то новым прототипом?
– Да. Но вопрос остается открытым: насколько автономна эта чертова штуковина? Можно ли ей задать весь профиль миссии и отпустить?
– Типа самонаведения?
– А то и похуже. При нынешнем уровне развития техники беспилотники уже засекают и наводятся по различным характеристикам противника: визуальной идентификации, электронной эмиссии, маршрутам следования и все такое. Но беспилотники следующего поколения, вероятно, можно запрограммировать на независимое суждение о том, что делать с обнаруженным объектом.
– В том числе и стрельбу на поражение.
– Убрав из уравнения людей, – кивнул Фрэнк. – Ради спасения царицы полей на земле оказывают все больший прессинг, чтобы таким роботизированным воинам дать большую автономию и способность принимать решения.
Такер сглотнул, пытаясь вообразить эту будущую войну.
«А может, мне и воображать незачем».
Жужжание двигателей беспилотника зазвенело у него в голове.
– К этой цели рвутся и военные конструкторы, и независимые программисты, – продолжал Фрэнк. – Сейчас тут просто золотая лихорадка. Даже частная военная фирма «Блэкуотер» ввела в свою бизнес-модель автоматическое подразделение еще в две тысячи седьмом году, открыв дверь для роботизированных наемников, автономных беспилотников, действующих без жестких ограничений военного командования.
Хоть Фрэнк и заметил, как Такер побледнел, но еще не закончил свой рассказ:
– И еще одно. Кто бы ни разработал этот беспилотник, можешь быть уверен, что это не единственная их модель. Беспилотники бывают всех размеров и форм, для разных целей, предназначенные для перемещения по воздуху, по земле и даже под водой.
Уэйн принял это предупреждение близко к сердцу.
– Ну, что думаешь? – откинувшись на спинку стула, улыбнулся Фрэнк.
– О чем? – выдавил из себя Такер.
– Заслужил я пост? Могу остаться в команде с тобой и Кейном? Говорил же, я могу быть вам полезен.
– Ты нанят, – без колебаний заявил Такер.
Улыбка Фрэнка стала шире:
– И что мне надо сделать первым делом?
– Посмотреть номер «Субурбана» и выяснить все, что удастся, – только осторожно.
Балленджер кивнул.
– А ты чем собираешься заняться?
Такер припомнил данное Фрэнком описание краев, где живет мать Сэнди.
– Куплю себе банджо.
Глава 11
15 октября, 10 часов 14 минут по летнему поясному времени центральных штатов
Аппалачские горы, штат Алабама
«Наверно, все-таки надо было купить банджо…»
По мере продвижения Такера на восток, в горы, признаки традиционной цивилизации пошли на убыль. Как только он покинул шоссе 35, съехав на местные дороги, ухабы начали встречаться все чаще и чаще, расстояния между домами увеличились, да и сами дома стали попроще, превратившись в невзыскательные хижины. Уэйн наполнил бак на заправке с ржавой колонкой, судя по виду, стоявшей на своем боевом посту с пятидесятых. Когда он проезжал, дети оставляли игры во дворах и таращились ему вслед – девочки в выцветших платьицах, мальчики в мешковатых шортах. Такер помахал одному человеку, сидевшему на крыльце, но тот лишь прищурился.
Такеру казалось, что он угодил в прошлое, прямиком в эпоху Великой депрессии.
– Кейн, я за то, чтобы вычеркнуть это место из планов нашего следующего похода на каноэ.
Овчарка завиляла хвостом. Как и следовало ожидать, Кейн был просто зачарован сельскими пейзажами, время от времени скуля при виде бегающих и смеющихся детей – явно от огорчения, что все это веселье идет без него.
Мало-помалу склоны становились все круче, а густые дубравы на них заиграли буйными золотыми и красными красками осени.
Такер сбросил скорость, высматривая дорожные знаки, чтобы следовать указаниям Фрэнка. Мать Сэнди – Беатрис Конлон – жила милях в тридцати пяти дальше в горы, в окрестностях деревушки под названием Поплар-Гроув – Тополиная роща.
Он проезжал ферму за фермой, сплошь выстроенные из вагонки и державшиеся, казалось, только на наслоениях облупливающейся белой краски. Время от времени по пути попадались церковки – как правило, небольшие двухэтажные строения с одноэтажным приделом и куцыми колоколенками. Проведя в пути еще минут сорок, Такер наконец добрался до Поплар-Гроув. Поселение оказалось чуть ли не стоянкой на перепутье со скобяной лавкой, закусочной, бакалеей и автозаправкой.
– Что? – проворчал он, тормозя на перекрестке. – Никакого «Старбакса»?
И катил вперед с черепашьей скоростью, пока не углядел знак Дэвис-роуд, после чего свернул налево. Еще через полмили асфальтовое покрытие кончилось и пошел гравийный проселок. Такер ехал по нему до самого конца дороги.
Впереди, за изгородью, поросшей бурьяном, стоял опрятный желтый сельский дом с террасой по всему периметру. На почтовом ящике в конце подъездной дорожки значилось «Конлон».
– Похоже, приехали, – потрепал Такер Кейна по боку.
Как только он выбрался из машины, пес выскочил, остановившись рядом, и принялся обнюхивать все вокруг. Приставив ладонь козырьком к глазам, Уэйн оглядел дом. Не считая стрекота кузнечиков, царила полнейшая тишина.
Фрэнк предупредил его, что в этом краю в нарушителей границ собственности сперва стреляют, а уж после задают вопросы.
Будем надеяться, она сделает предупредительный выстрел.
– Есть кто дома? – приставив ладони рупором ко рту, крикнул Такер.
Никакого ответа. Он повторил попытку, но снова тщетно.
Уэйн направился к подъездной дорожке – всего-навсего колее среди бурьяна. Но не успел ступить в калитку, как его окрикнул женский голос:
– Чё надо?
Замерев, Такер жестом велел Кейну держаться позади. В глубокой тени террасы замаячила фигура.
– Миз[16] Конлон? – окликнул Такер.
– Кто спрашивает?
– Меня зовут Такер. Я пытался позвонить, но…
– Сматывайтесь отсюдова. Я не покупаю то, что вы продаете, мистер. – Она снова отступила в тень.
– Нет, погодите! Я друг Джейн Сабателло. Она просила приехать и разузнать о…
Женщина подошла к перилам крыльца.
– Ищете мою Сэнди?
– Да, мэм.
– Еще не сыскали?
– Нет, мэм.
– Тогда чё вам тут надоть?
– Если б я мог узнать о вашей дочери чуть больше, это помогло бы мне отыскать ее.
Спустя десять долгих секунд она наконец махнула рукой:
– Тогда ладно. Заходьте.
Вот тебе и теплый прием.
Такер направился по подъездной дорожке к боковым ступенькам, ведущим на крыльцо. И чем ближе подходил, тем больше ему нравился этот чудной сельский дом. Несмотря на возраст, выглядел он вполне ухоженным, чего не скажешь о дворе. Пока они добрались до крыльца, шерсть Кейна была утыкана колючками и репьями.
– Звать меня Беа, – сообщила хозяйка и кивком указала на Кейна. – У двери есть щетка от репьев. Почистите его, прежде чем войтить.
И вошла через сетчатую дверь, позволив ей захлопнуться за собой.
Схватив щетку, Такер несколько минут вычищал репьи и из шерсти пса, и со своих брюк. Покончив с этим, открыл сетчатую дверь и вошел в тесную гостиную. Ковер кремового цвета был идеально чист, как и мебель. На дубовых столах по обе стороны от кушетки стояла пара ламп в стиле Тиффани. Перед сидячей зоной расположился настенный телевизор. Над ним висело рельефное распятие, а на столике – изображение блаженно улыбающегося лица Иисуса Христа в рамке из палисандрового дерева.
– Закройте дверь, а? – окликнула Беа из кухни в глубине дома. – У меня кондиционер работает.
– Разумеется.
– Любите лимонад?
– Да, мэм. Спасибо.
Беа присоединилась к нему, неся миску и поднос с двумя стаканами и кувшином. В свои пятьдесят с чем-то лет она оставалась подтянутой и загорелой. Свои седеющие белокурые волосы женщина стянула в нетугой пучок. Одета она была в брюки цвета хаки, рабочие ботинки и клетчатую рубашку с длинными рукавами.
Миску с водой Беа поставила перед Кейном.
– Бельгийская овчарка?
– Большинство людей думают, будто он немецкая овчарка, – улыбнулся Такер. – Боюсь, дело в его акценте.
Его попытка пошутить не удостоилась ни малейшего внимания.
– Я смотрю уйму передач про собак, – пояснила Беа. – Вестминстер и все такое. Он обаяшка. И наверняка умница.
– Он такой, – еще шире с гордостью улыбнулся Уэйн.
Жестом пригласив его сесть в глубокое кресло рядом с софой, Беа налила Такеру стакан лимонаду.
– Извиняйте насчет здешней недружелюбности. Это вроде как у нас в крови, пожалуй.
– Не беда. За свою жизнь я научился тому, что здоровая подозрительность к чужакам зачастую вполне оправданна. Я лично предпочитаю людям собак. – Он похлопал по боку Кейна, устроившегося рядом.
Опускаясь на софу, Беа чуть улыбнулась, но Такер заметил тревожную морщинку, залегшую у нее меж бровей.