– А я и так осторожный, – хрюкнул полковник, осторожно ощупывая пол под собой. – Это я на чем лежу?
– На полу. Вставайте, товарищ полковник – он холодный.
– Не, я лучше еще поотдыхаю чуток…
– Товарищ полковник, нельзя прожить всю жизнь лежа, – строго сказал я. – Поверьте, я пробовал.
– Я тоже пробовал… – вздохнул Щученко, поднимаясь на ноги. – А де мы?
– Вам же сказали – мы в плену…
– Шо?! – возмутился Щученко. Я испугался, что он сейчас опять начнет все сначала. – Вот эти?! У-у-у, враги народа! А еще под советских, значить, пионэров маскируются! Товарищ Бритва, а шо ж с нами теперь, значить, будеть? Они ж, небось, военные тайны хотять выкрасть?! Не отдам!
– Думаю, ваши военные тайны им малоинтересны. Видите – сейчас они спорят, выпускать нас или нет.
– Скажите им, шо пусть лучше выпустять, а то я им устрою!
– Знаете, вы лучше посидите спокойно, – предложил я. – Устраивать буду я.
– А долго сидеть?
– Надеюсь, нет…
Щученко снял противогаз, подошел к границе гексаграммы и уже осторожно ткнул пальцем. Убедился, что наружу выйти не может, и озадаченно почесал макушку.
– Эх ты… Технология, однако… Товарищ Бритва, а шо это за невидимая, значить, стенка? Продукт врждебно-капиталистического Запада, або я не до конца прав?
– Примерно, – не стал вдаваться в подробности я.
– А мы, значить, через нее так и не пройдем? – въедливо допытывался полковник. – А если динамитом подзорвать?
– А у вас он есть?
– Найдем шашечку… – начал копаться в портфеле Щученко.
– Запасливый вы, товарищ полковник! – удивился я. – Прямо боевой хомяк!
– Профессия у мене, значить, такая, ответственная… Так шо – подзрывать?
– Не надо, не поможет…
– У, гады буржуйские! – погрозил кулаком полковник. – Товарищ Бритва, а мы тут с голоду-то не помрем?
– Есть такая опасность… – мрачно прохрипел я. – Я уже скоро проголодаюсь…
– А я?
– А вот вы не успеете, – успокоил его я, украдкой оценивая упитанность Щученко. Слой сала под кожей выглядел довольно внушительно, и я невольно облизнулся.
– Крх, крх, простите, можно вас отвлечь? – обратился ко мне Юра. – А какие у нас гарантии, что вы нас не тронете, если мы вас выпустим?
– Клянусь своими крыльями, что если вы меня выпустите, я не причиню никому из вас никакого вреда! – поднял руку я. – Между прочим, такую клятву нарушить нельзя!
На слово мне не поверили. Это я знаю, что внутри магического круга не следует давать необдуманные клятвы – нарушать их нельзя ни в коем случае. Но им-то это неизвестно.
– Нам нужны более веские гарантии! – заявила Маша.
– И какие же? – проскрипел зубами я.
Они снова начали совещаться. Проклятье, ну почему в наших школах не обучают хотя бы основам теории магии?! Я ведь действительно не могу теперь причинить им никакого вреда… если, конечно, они меня выпустят. Магическая клятва надежнее тысячи контрактов, заверенных у тысячи нотариусов! Конечно, такую клятву можно дать двусмысленно, но я-то поклялся совершенно честно, без всяких скрытых толкований!
– А почему с этой стороны пройти можно, а с той нельзя? – вдруг ожил тупо глядящий на нас Марат, без труда протягивая руку там, куда только что ломился Щученко.
Тело среагировало само. Одним прыжком я подлетел к этому месту и схватил кисть парня сразу тремя руками. Он протестующе заворчал, попытался вырваться, даже ударить меня, но я легко втянул его внутрь, заломил руки за спину и приставил к горлу коготь.
– А вот теперь начинаем разговор заново! – удовлетворенно прохрипел я. – Я считаю до десяти – и если меня не выпустят, то начну отрезать по одному пальцу…
– Но вы же поклялись! – оторопел Юра.
– Так меня же еще не выпустили! – напомнил я. – Клятва пока что не вступила в силу! Ну что? Раз… два… три…
Марат что-то прогудел и попытался вырваться. Я слегка кольнул его хвостовым шипом, впрыскивая легкую дозу успокоительного, и он затих.
– Четыре… пять…
– Он же его убьет! – запищала Надя. – Сделайте что-нибудь!
– Пошла на [цензура], дура! – огрызнулся Сева.
– Лучше его, чем нас, – пожала плечами Маша.
– Шесть… семь…
Надя с ужасом посмотрела на мои когтищи, а потом резко дернулась и пнула одну из свечек, расставленных по углам гексаграммы. Я тут же бросил заложника и выпрыгнул наружу, прежде чем кто-нибудь из этих малолетних гаденышей успеет восстановить нарушенный контур.
– Дура… – застонал Сева, отшатываясь назад.
– А… а… а… – открывал и закрывал рот Юра, с ужасом глядя на меня.
Из штанов Миши что-то закапало. Но ему сейчас было не до этого.
– Выходите, товарищ полковник, – прохрипел я. – Теперь можно.
– Ну все, щас я их по законам военного времени!.. – обрадовался Щученко, перешагивая нарисованную черту и поднимая пистолет. – Ну-ка, пионэры, живо, значить, повернулись лицом к стене! Буду стрелять вам в затылок!
– Вы же обещали… – еле слышно пропищала Надя.
– Это, значить, товарищ Бритва обещал, а я, как настоящий партиец, сохранял глубокомысленное молчание! С мене взятки гладки!
– Успокойтесь, товарищ полковник. Ну, поигрались дети с черным колдовством, что же их за это – убивать?
Я отобрал у Юры листок из «Некрономикона» и грозно спросил:
– Копировал?!
– Не… не…
– Это хорошо, – успокоился я. Снимать копии с магических книг такой мощи – крайне опасное занятие даже для опытных магов. А для неофита – верная смерть. – Учти, пацан, в следующий раз все может быть хуже! Я хоть магией и не владею…
– Совсем? – разочарованно Юра.
– Совсем. Зато могу превратить вас всех в серпантин голыми руками. Тоже своего рода волшебство.
– А желания исполнять будете? – неожиданно подала голос Маша.
– А откуда столько наглости? – ответил вопросом на вопрос я. – Не буду. Рабан, стартуй обратно!
Я взял за руку Щученко и приготовился к переходу обратно на Землю–2016 – полковника нужно было срочно вернуть домой.
– Ллиасса аллиасса алла и сссаа алла асссалла! Алиии! Эсе! Энке илиалссаа оссса асса эллеасса оссо иииииии! Эссеееаааааааа! Алаасса!
Ничего не произошло.
Глава 9
– И почему мы все еще здесь? – осведомился я секунд через десять, окончательно убедившись, что миры не торопятся сменяться.
Рабан не отвечал. Симбионт напряженно думал. Потом попросил поднести листок с заклинанием к нашим общим глазам – чтобы он мог изучить его поподробнее.
– Товарищ Бритва, я, значить, по-прежнему не понимаю – шо за дела здесь вокруг меня творятся? Вы, значить, не молчите, а то я расценю это как оппортунизм!
Пока Рабан читал текст, а полковник зудел над ухом, я уселся прямо на пол и попытался расслабиться. Подростки, все еще присутствующие поблизости, постепенно начали подходить ближе – даже самый устрашающий монстр не способен устрашать вечно.
Хм-м, тоже ничего каламбур… да я просто в ударе сегодня!
– Так как насчет желаний? – осторожно осведомилась Маша.
– А как насчет заткнуться? – огрызнулся я. – Найди себе цветик-семицветик, жадная девочка! Или вот еще зверек такой есть – хомяк-семимяк, примерно так же действует!
Марат поднялся с пола и очумело помотал головой неправильной формы. По-моему, он все-таки немного недоразвитый. Миша, куда-то уходивший, вернулся в новых штанах. Старые он брезгливо запихнул в полиэтиленовый пакет.
Мне пришло в голову, что они не такие уж и дети, как мне сначала показалось. Похоже, лет по восемнадцать-девятнадцать. Надя явно еще школьница, а Марату, кажется, перевалило уже за двадцать – вон какой дылда! Ну а остальные четверо, похоже, студенты младших курсов.
Впрочем, это я и так уже знаю.
– Простите, э-э-э…
– Можно просто Олег, – милостиво согласился я.
Их тоже озадачило мое имя. Согласен, когда шестирукий монстр с крыльями называет себя Олегом, это выглядит странно. Но с другой стороны, теперь они смотрели на меня уже почти спокойно. Психологический фактор – если в чудовище есть что-то мирное и знакомое, он уже не такой страшный. К примеру, на многих людей успокаивающе действуют мои штаны – раз я достаточно разумен, чтобы носить одежду, значит, со мной можно как минимум поговорить.
Я на миг задумался, почему они не знают имени того, кого вызвали. Призвать демона, не владея его именем, крайне сложно. Это еще можно провернуть с утукку, алуа, будхой, маскимом или еще кем из мелких чудищ, но уж никак не с архидемоном. Потом я посмотрел на текст заклинания – конечно, там упоминалось имя Лаларту. Только вот написано заклинание халдейскими буквами на Наг-Сотхе. Древнешумерскую клинопись этот башковитый Юра каким-то образом (интересно, как?) расшифровал и заклинание прочел, но смысла прочтенного не понял. Оказывается, он считал, что меня зовут Хеуэратор – это слово повторялось в заклинании чаще остальных.
То, что оно означает попросту «призываю», он, конечно, не догадался…
– Олег Анатольевич, если хотите, – дополнил я, поняв, что у них язык не поворачивается называть ужасного демона так запросто.
– А… а почему…
– Просто мое настоящее имя вы не выговорите, – объяснил я.
– Да ладно, – усомнился Сева. – Как тебя зовут по-настоящему?
Я прохрипел и пробулькал что-то, похожее на слив воды в сломанном стоке. Сева заткнулся.
– Олег Анатольевич, а вы правда нас… – промямлил Юра.
– Все, тема закрыта, – отмахнулся я. – Я сегодня добрый.
Еще бы – я же поклялся, блин! Есть, конечно, способы от этой клятвы освободиться, но как-то не вижу смысла – я бы этих пацанов и так не тронул, без всякой клятвы.
Хотя, может, и следовало бы царапнуть разок-другой, чтобы крепко запомнили – с такими вещами не играют!
– Патрон, загадка разгадана, – уныло сообщил Рабан. – Тебя привязали.
– Угу. Привязали. А что это значит?
– Товарищ Бритва, вы, значить, с кем сейчас разговариваете? – поинтересовался Щученко.
Что интересно, на моего случайного попутчика никто из молодых людей не обращал внимания. Уж не знаю, за кого они его принимали, но им даже в голову не пришло озадачиться вопросом – а что это за лысый толстяк с портфелем? Бесплатное приложение к демону, что ли?