Других идей почему-то нет.
Что поделаешь – меня все-таки на диверсанта не учили… Только краткие курсы энгаха-юниора под руководством Рабана, вот и все мои университеты.
Нет, сейчас надо сосредоточиться на задаче номер один – найти моего неизвестного недоброжелателя, пишущего записки с намеками и подсылающего убийц. Все-таки кто? Носящий Желтую Маску, Шаб-Ниггурат, Нъярлатхотеп?.. Или эта Большая Тройка вообще ни при чем?
Тогда кто?
– Патрон, не парься, последние мозги сломаешь, – недовольно посоветовал Рабан. – Сейчас вот пойдем на совет, посидим, послушаем… Эти трое там будут – вот и поработаем… Намекнем что-нибудь такое нейтральное и посмотрим, у кого глазки забегают…
– Такое только в школе для благородных девиц сработает! – огрызнулся я. – Или с Пазузу – он тупой. А эти трое – мозги Лэнга!
– А я – твои мозги! – нагло заявил Рабан. – Ты, патрон, не волнуйся, я все сделаю. Главное, без команды языком не мели – пока не скажу, рта не открывай!
– Ну-ну… Суфлер недоделанный…
Мимо прошествовал эг-мумия – точно такой же, как Склнътастар, только без гвоздя в груди. Для меня они все на одно лицо. Я проводил его подозрительным взглядом, но трогать не стал. Эг-мумий в Кадафе лучше не задевать – у Йог-Сотхотха они играют роль чиновничьего аппарата. В драке эти уродцы почти бесполезны – медлительные, неуклюжие, не слишком сильные, оружием не пользуются, боевой магией владеют минимально. Но плести интриги умеют здорово – неудивительно, что один стал доверенным лицом моего неизвестного недоброжелателя.
Время шло, я скучал. Слегка развеялся, когда пришел Хастур – этот исполинский демон, как всегда, не дал замковой прислуге сидеть без дела. Сшиб одну из угловых башенок, неудачно дернув лапой, раздавил пару Тощих Всадников Ночи и устроил скандал, обнаружив, что кто-то слопал почти половину его завтрака.
Да, у меня хороший аппетит – и что? Однажды я целые сутки питался собачьим кормом, запивая его помоями (не просите, не расскажу), почему бы мне не поесть из миски одного гигантского архидемона?
Рычание и вой было слышно во всем замке – когда Хастура оставляют без еды, он страшно злобствует и кричит во всю мочь. А разоряться Змеезубый умеет здорово – его вопли валят деревья и разрушают дома…
– А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-У-У-У-У-У-У-У-У!!!!!!! – возопил он так, что один из шпилей обвалился.
– Спартак – чемпион!!! – заорал в ответ я.
– Что с тобой, Лаларту? – брезгливо спросили из-за спины.
Я резко обернулся, выпуская когти… и тут же разочарованно втянул их обратно. Это оказался Дагон.
Дагон выглядит почти так же, как его Жрецы Глубин, только на голову выше, кожа скорее зеленоватая, чем синяя, а на лицевой присоске виднеются мелкие зубы. В отличие от своих служителей, он свободно говорит на Наг-Сотхе (хотя я ума не приложу, как ему это удается без языка). И дыхательную маску он, конечно, не носит – у богов обычно не бывает проблем с дыханием.
У Дагона удивительная история. Он много веков был богом финикийцев (его имя происходит от финикийского «даг» – рыба), покровительствовал земледелию и рыболовству. И даже одно время ухаживал за Инанной (финикийцы называли ее Астартой). В общем, один из добрейших богов. Только вот… это был не совсем он.
Когда на Земле шла великая война между Мардуком и Азаг-Тотом, Дагон держал нейтралитет. Тогда он был самым обычным богом – не лучше и не хуже других. Но во время финальной битвы, когда Азаг-Тот уже пал, а Ктулху бился из последних сил, Дагон вступил в сражение. На чьей стороне – трудно сказать, потому что он ничего не успел сделать. Ему ужасно не повезло – в момент закрытия Лэнга он оказался точно посередине между мирами. Одновременно в двух местах.
И в результате его расщепило на две самостоятельные личности, на двух Дагонов – Темного и Светлого. Для богов это в порядке вещей, сплошь и рядом случается.
Светлый, сами понимаете, остался на Земле – именно он потом покровительствовал финикийцам и увивался за Инанной. Живет сейчас на Девяти Небесах, ходит в подчинении у Энлиля. На его Втором Небе вообще хватает морских божеств.
А Темный попал сюда, в Лэнг. И за тысячи лет стал здесь одним из главных персонажей, владыкой Глубинного Царства, верным приспешником Йог-Сотхотха. Тоже не самая плохая карьера.
– Так что с тобой? Очередной приступ глупости? – презрительно уточнил Дагон, поворачиваясь ко мне спиной.
– Угу. То есть нет. Погоди малясь, – догнал его я. – Скажи-ка, друг…
– Я тебе не друг, – злобно наморщил присоску глубинный бог.
При этом мы оба невольно повернулись и посмотрели на выбоину в парапете. Этот балкон – памятное место для нас обоих. Ну хорошо, только для Дагона – то, что здесь произошло, случилось до того, как я подменил Лаларту. Пять лет назад мой «отец» и тот, кого я сейчас мягко удерживаю за плавник, чтобы не сбежал, беседовали на этом самом месте о какой-то ерунде. И Лаларту вдруг ни с того ни с сего решил пошутить. А он всегда был дураком и шутки у него соответствующие…
Короче, он просто столкнул Дагона с балкона. А высота здесь неслабая – все-таки эта сторона Кадафа обращена к бездонной пропасти. Конечно, на бога это особого впечатления не произвело – упал, прочихался и пошел себе дальше. Но неприятный осадок на душе все равно остался…
– Мне надо с тобой поговорить, – мягко, но жестко сказал я.
– Нам не о чем говорить, – прочмокал присоской Дагон, безуспешно пытаясь высвободиться.
Сейчас, разбежался! Могущество у него огромное, но, как и у Инанны – мирное. Сражений этот тип обычно старается избегать. Были бы мы хотя бы под водой…
– Ладно, что тебе? – злобно покосился на меня Темный бог, поняв, что выслушать придется. Если, конечно, не хочет расстаться с плавником.
– Ты ведь знаешь некоего Цюрмле?.. Должен знать.
– Знаю, – угрюмо кивнул Дагон, все еще незаметно пытаясь высвободить плавник. – Это один из моих доверенных жрецов. А тебе-то что?
– Мне нужно с ним побеседовать… кое о чем. А насколько этот тип… доверенный? Чем он вообще занимается?
– Выполняет мелкие поручения. Тебе какое дело, чем занимаются мои слуги?! Отпусти плавник!
– Сейчас, сейчас, – пообещал я, слегка выпуская когти. На полупрозрачной поверхности плавника появилась белесая царапина. Дагон посмотрел на свои когти – острые, но коротенькие – и злобно захлюпал. – А ты ему ничего в последнее время не поручал… из мелкого?
– Ничего. Он уже несколько лун не попадается на глаза. Зачем он тебе?
– Эх, патрон, нам бы сюда детектор лжи… – сокрушенно сказал Рабан.
– А насколько он хороший слуга? У тебя никогда не возникало ощущения, что он служит еще кому-то?
Дагон ощутимо вздрогнул. В его взгляде появилось непонимание и легкая тень страха. То ли Цюрмле действительно имеет отношение к покушениям на меня, и Дагон об этом знает, то ли этот Жрец Глубин и в самом деле находится у него под подозрением.
– Ты что-то знаешь? – медленно спросил он. – Лаларту, если ты что-то знаешь…
– Нет-нет, ничего, – поспешил я. – Просто мы с ним недавно встречались… при несколько странных обстоятельствах.
– Если ты что-то знаешь, лучше скажи, – угрожающе раззявил присоску Дагон. Крохотные зубы мелко завибрировали, сморщенные края выпучились так, что меня аж передернуло. Если какой-нибудь неосторожный раб сейчас поднесет к этой жуткой штуковине руку, от нее останется лишь высохшая культяпка.
– Извини, что побеспокоил, – бережно отпустил его плавник я. На нем остались семь бледных кружочков – следы пальцев.
– Нет, подожди!.. – рявкнул Дагон, теперь хватая уже меня. Блин, у него и на ладонях присоски – пять бледных чмокающих колец с зубами… А я никогда не замечал. – Теперь твоя очередь! Почему ты спрашиваешь о Цюрмле? Ты от меня так просто не отделаешься!
– Похоже на то, – грустно согласился я. Его присоски намертво прицепились к моему хитину – даже плотнее, чем было бы с человеческой кожей. Хорошо хоть, высосать меня он не может. – Слушай, я ничего не знаю. Просто видел твоего слугу в компании с одним подозрительным типом. Вот и решил спросить – вдруг это ты послал?
– Я его никуда не посылал, – неохотно разжал ладонь Дагон. У меня на руке тоже остались следы – пять синеватых кружочков. – Он уже давно ведет себя странно. Пропадает непонятно где, постоянно болтает с одним эг-мумией… как же его…
– Склнътастар?
– Да-а-а… – медленно кивнул Дагон. – Ты тоже его знаешь?
– Не лично.
– Хорошо, вот что я скажу… Сейчас я немного тороплюсь… ты будешь на совете?
– А иначе зачем бы я сюда прилетел?
– Тогда встретимся после него. Мне давно кажется, что против меня кто-то плетет козни… Я даже тебя подозревал…
– Меня?!
– В числе прочих, – поспешил исправиться Дагон. – За последние луны в тебе что-то неуловимо изменилось… какие-то странные следы в ауре…
Я мысленно чертыхнулся. Да, Инанне не удалось добиться абсолютной схожести моей ауры с той, что была у Лаларту – все-таки мы слишком различные. Но аура постоянно немного изменяется естественным образом, и это обычно никого не волнует. Так что мы решили, что такая крохотная разница останется незамеченной.
Но вот, заметили все-таки… Хотя Дагон всегда был очень внимательным.
– Значит, ты меня подозревал…
– Я всех подозревал! – раздраженно отмахнулся Дагон. – Ну, кроме Йог-Сотхотха…
– Почему кроме него?
– Если Йог-Сотхотх хочет мне навредить, ему достаточно отдать приказ, и меня разорвут собственные слуги, – пожал плечами Дагон. – Увидимся после совета.
Он торопливо прошествовал прочь, оставляя за собой мокрые следы. А я гордо подбоченился – мы с Дагоном по отдельности пришли к одним и тем же выводам.
И для меня это лестно – Владыка Глубин очень умен.
Глава 24
– Мы уже обсуждали это много раз. Мы решили начать с Рари, и мы начнем с Рари. Земля от нас не убежит.
– Глупости! Надо начать с Земли! Там полно наших культистов, мы прямо сейчас можем проложить портал и выплеснуть первую партию бойцов!