из металла и камня…
Древние, которые строили Р’льиех, были предусмотрительными существами. Они возводили свои постройки так, чтобы те могли выдержать любой катаклизм. И значительная их часть действительно пережила потоп и то, что произошло после него – падение Ктулху. Циклопический демон разрушил центральную часть города, но окраины уцелели. И там все еще живут существа, дышащие воздухом. Дома Р’льиеха (те, что уцелели) совершенно герметичны.
– Тухлятиной какой-то попахивает, – пробормотал я.
– Патрон, у тебя же нет обонятельных рецепторов, ты не можешь чуять запахи.
– Ну и что? У тебя вот нет мозгов, но ты ведь как-то думаешь?
Насчет запаха я, конечно, наврал – просто захотелось поддразнить Рабана. Заранее знал, что он не удержится, чтобы не проявить врожденную занудливость. Но про тухлятину я и так знаю – тут всегда так пахнет. Ктулху спит уже шесть с половиной тысяч лет – конечно, вода вокруг немного попортилась.
А вы, когда спите, себя контролируете?
Складываю крылья и начинаю планировать по крутой спирали все ниже и ниже – к мутной зеленоватой воде. Несколько секунд, и вот уже вытянутые вперед верхние руки с плеском погружаются в океан. А за ними и все остальное.
Складываю крылья треугольниками, обвертываю перепонку вокруг бедер – теперь это уже подводные крылья. Хвост закручиваю спиралью и вращаю им с бешеной скоростью. Ступни вытягиваю почти горизонтально, пальцы складываю вместе и загребаю всеми шестью руками одновременно. Мчусь со скоростью рыбы-меча – двести километров в час.
Да, под водой я так же хорош, как на суше или в воздухе. Яцхен – универсальная модель, подходит для любой физической среды. Огнеупорный, бронебойный, скоростной… и очень скромный!
На что похож океан Лэнга… Видели когда-нибудь такие лампы, заполненные разноцветным гелем? Включаешь ее, и там начинают плавать вверх-вниз симпатичные шарики. За этим можно наблюдать до бесконечности – очень успокаивает. Вот здешний океан – это такая же лампа, только увеличенная в миллионы раз.
Шарики, плавающие тут, выглядят почти так же и по консистенции похожи на гель… но это не гель. Это разновидность живой слизи – бесформенные создания, не имеющие ни мышц, ни органов чувств. Они служат кормом для всякой водяной живности, а сами питаются… да всем подряд.
Если неосторожно позволишь такому комку слизи прилепиться к тебе, он начнет впитывать твой пот, отмершие частички волос и кожи… а потом и не отмершие. Может и дырку проесть. Поэтому отрывать эту мерзость надо сразу же, как только попала на тело – если останется хотя бы крошечный кусочек, он обязательно въестся в кожу, а потом и еще глубже.
Мне это, к счастью, не угрожает – мой панцирь для живой слизи слишком твердый кусочек. Но все равно неприятно. К тому же ткань они тоже пожирают, а штаны мне пока что дороги…
Мне опять вспомнилась тема, поднятая, пока мы летели – насчет родства душ. Несмотря на скептицизм Рабана, я верю, что для каждого человека где-то есть половинка. И мне очень хотелось бы знать, где моя, и как она выглядит. Хочется, конечно, думать, что это леди Инанна… ну у меня просто не получается об этом не думать!
– А ты ей скажи об этом, патрон, – тут же посоветовал Рабан. – Признайся, что она тебе нравится.
«Думаешь, стоит?» – подумал я. Разговаривать вслух под водой неудобно.
– Думаю, стоит. По крайней мере, сделаешь ей приятное.
«Думаешь, ей будет приятно?»
– Думаю, будет. Как следует похохотать – что же тут неприятного? Всем будет весело – ей, мне…
«Мне – нет», – мрачно подумал я.
– Хорошо, не всем. Но два из трех – неплохой результат.
«Знаешь, Рабан, с каждым днем ты нравишься мне все меньше и меньше».
– Да ладно, патрон, не переживай. У тебя все равно ничего не получится – вы разных биологических видов. Она-то человек… ну, биологически. Бывают боги-демоны, как Йог-Сотхотх, боги-звери, как Анансэ, а она бог-человек.
«Сам знаю…»
– И вообще – флиртовать с боссом нельзя. Тебя уволят, а ей устроят импичмент.
«Кто?!»
– Ну чего ты ко мне пристал? Я пошутил. У меня есть чувство юмора. А вот у тебя нет.
«Шуток на эту тему я не люблю, – мрачно подумал я. – А чувства юмора нет как раз у тебя».
Я включил маленький фонарик для подводного плавания, предусмотрительно прихваченный из замка. Света этот простенький приборчик дает меньше, чем больной светлячок-инвалид, но для моего сверхзрения это как огромный прожектор. К тому же там нет батареек – заряжается от тряски.
Если бы только не эта проклятая муть, застилающая все вокруг! Даже собственные руки различаю с трудом!
Подо мной начало проявляться что-то огромное, похожее на подводную гору. Гигантский зеленоватый купол, едва заметно поблескивающий в свете моего фонарика. Он привалился к полуразрушенному зданию, обнажив все внутренние помещения. Вокруг ни души – в этом районе Р’льиеха отсутствует даже живая слизь, столь густо заполнившая океан.
Мурашки по хитину… С трудом сдерживаюсь, чтобы не повернуть назад. Ведь эта колоссальная штуковина подо мной – Ктулху! Хотя мне видна только самая макушка – все остальное где-то там, в бескрайней черноте Глубинного Царства. Он, правда, находится не вертикально, но и не горизонтально – как бы полусидя. Учитывая его рост, неудивительно, что я уже достиг цели, хотя до дна плыть еще довольно долго. Лысая голова под ногами похожа на дирижабль. Большой, очень большой, просто огромный дирижабль. Под куполом виднеются медленно шевелящиеся сосискообразные отростки – ротовые щупальца. Ужасно хочется надеяться, что шевелятся они из-за течения, а не из-за того, что Ктулху заметил мое присутствие. Он, конечно, дрыхнет, но вдруг именно сейчас задумал устроить грандиозную побудку? Лет на пять пораньше запланированного?
«Слушай, а может, мне его… ну, ты понимаешь?.. – страшась собственных мыслей, предложил я. – Забурюсь в эту черепушку, устрою большой миксер в мозгах…»
– Патрон, я понимаю, что у тебя подзатянулось воздержание…
«Не напоминай!»
– Но ум-то у тебя пока не атрофировался? В этом осьминожьем боге два километра росту! Ты для него мельче муравья!
«А ты – мельче микроба!» – огрызнулся я, осторожно опускаясь ниже – ко рту.
Плыл я очень медленно и аккуратно – если и есть на свете вещи, которые пугают меня сейчас сильнее, чем неосторожный гребок, я о них не знаю. Понимаю, что все это глупо – Ктулху спит уже шестьдесят пять веков, и за эти бесчисленные годы демоны Лэнга перепробовали все, чтобы его разбудить.
Первые века они только этим и занимались – всем Лэнгом толкали и пихали спящего исполина. Физическая сила, магия, громкие крики в ухо, даже частичная откачка воды из океана…
Как видите, он все так же сладко почивает.
Я повернулся… и как-то очень быстро переместился метров на десять назад. А вы что бы сделали, увидев перед собой глаз размером с небольшого кита?!
Открытый!!!
«Рабан, он не спит, у него глаза открыты… ну, левый, по крайней мере!»
– Патрон, да у него же век нету, – лениво сообщил керанке. – Он глаза закрыть не может. Ты тоже спишь с открытыми глазами.
«Надеюсь, он спит не так, как я! – пробрало меня до самых костей. – Он же тогда все слышит и видит!»
– Сомневаюсь. Смотри, зрачки неподвижные, мутные, а радужка еще и слизью затянута.
Я внимательно вгляделся в эти глаза… глаз. До второго сначала надо доплыть. Око Ктулху больше всего напоминает осьминожье – а у осьминога глаза, как известно, почти человеческие и очень мудрые.
Да, мудрость тут явно присутствует… ужасная ледяная мудрость бесчисленных тысячелетий, проведенных на дне океана в мертвом сне. Если ему сейчас что-то снится, то скорее всего то, как он превращает земные города в мертвые пустыни.
«Какой огромный…» – растерянно подумал я. Пузырек с волшебным порошком стал казаться ужасно малюсеньким – вряд ли Ктулху даже заметит такую ничтожную пылинку. Вот если бы его сюда хотя бы бочку…
Одно хорошо – за этой диверсией меня уж точно никто не застукает. Ктулху лежит прямо посреди большого города (практически ненаселенного, но все-таки), однако у меня больше шансов встретиться с кем-нибудь на Северном полюсе, чем здесь. Дворец Дагона находится в противоположном конце Глубинного Царства – даже сам хозяин этих холодных вод опасается приближаться к своему квартиранту.
Я опустился еще немного ниже. К огромным извивающимся трубам длиной в сотню метров каждая. Плывя между ними, я почувствовал себя карликом, забредшим в дремучий лес, в котором все деревья живые… и пьяные. Очень уж причудливо они подергиваются – как будто Ктулху собирается чихать.
Надеюсь, на самом деле не собирается.
За ротовыми щупальцами показалась огромная пещера – пасть демона. Не вижу отсюда, есть ли у него зубы… да и не могу сказать, что меня это волнует. Даже если и есть, я свободно помещусь у него в дупле.
«Что, кидать прямо туда? – неуверенно подумал я. – Или сначала все-таки открыть?»
– Давай сначала подплывем поближе? – предложил Рабан.
«Даже не обсуждается».
– Боишься? – сочувственно спросил мой симбионт.
«Не хочу подвергаться глупому риску. Герой – это не тот, кто бросился на амбразуру, а тот, кто прикончил врага и выжил».
– Это лозунг американской армии, что ли?
«Нет, это я сам придумал. Так все-таки – открывать или так бросить?»
– Патрон, ты думай скорее, а то Ктулху, кажется, сейчас вдох сделает!..
Действительно, течение все явственнее тянуло меня туда – в громадную черную пещеру. Сильнее, сильнее, еще сильнее… С каждой секундой вода все быстрее устремлялась в пасть осьминожьего бога. Ктулху дышит ртом, а не жабрами, как обычные осьминоги – все-таки он не имеет ничего общего с моллюсками, просто внешне похож. Да и то только голова.
– Ктулху дышит очень медленно, – просвещал меня Рабан, пока я боролся с течением, что есть мочи загребая всеми руками и распахнув крылья парашютом. – Семь-восемь минут – вдох, потом трехминутная пауза, а за ней выдох.