— Чертовски странно, — сказал тот, что смотрел на деревья, когда их шелест, наконец, утих.
— Иди в дом, — обратился первый к Кларку. — Посмотри, все ли там в порядке?
— А что там может быть?
— Не твое дело. Иди, — бросил он, все еще глядя вслед врывшейся машине.
Двое оставшихся только сейчас поняли, какая вокруг царит тишина. Ни звука из города внизу. Ни звука из дома. И в деревьях все стихло.
— Ты бывал под огнем, Рой? — спросил второй.
— Нет. А ты?
— Доводилось, — он вытряхнул песок из платка, который жена аккуратно вложила ему в карман. Потом снова посмотрел на небо.
— Между атаками…
— Что?
— Тоже такое ощущение.
«Томми-Рэй», — подумал Джейф, отрываясь от своего занятия и подходя к окну. Он был так увлечен, что не почуял близости сына, пока тот не поехал прочь. Он попытался послать ему сигнал, но ответа не получил. Раньше им было легче манипулировать. Что-то изменилось; что-то очень важное, чего Джейф не мог понять. Сознание сына больше не было для него открытой книгой. То, что он сумел услышать, не утешало. В парне чувствовался сильный страх.
Впрочем, незачем сейчас об этом думать; у него есть и другие дела. Томми-Рэй еще вернется, в этом он был уверен.
День прошел с пользой. Помимо так нужных ему тератов минувшие два часа принесли ему немало развлечений. Несколько мужчин пытались купить себе жизнь, потрясая толстыми кошельками. Пара женщин обнажили силиконовые груди и предложили ему в качестве выкупа себя; то же сделал и один из мужчин. Но их преувеличенное мнение о себе растаяло, как сахар, и все их мольбы, жалобы и угрозы не возымели действия, пока он не вытащил из них их страхи и не выкинул выжатыми и обалдевшими в толпу гостей.
Теперь вдоль стены, как солдаты, выстроились его создания, пока неподвижные. В темноте они были неразличимы, и он не мог уже сказать, у кого он взял их. Гунтер Розбери, Кристин Сипаро, Лори Дойл, Мартина Несбит: где они. Слились в общую, темную массу, над которой роились тени — еще более древние, еще более жуткие.
Теперь у него было вполне достаточное войско. Чуть больше — и оно станет неуправляемым; может быть, уже стало. Но он все еще оттягивал момент торжества, когда он сможет, наконец, овладеть Искусством. Прошло двадцать лет с того дня, когда он нашел знак Синклита в не доставленном адресату конверте. Он никогда с тех пор не был в Омахе, даже во время войны с Флетчером, которая швыряла его по всей стране. Он сомневался, что там остался кто-либо из его знакомых. Болезни и возраст позаботились о них. Его такие мелочи не волнуют. Годы прошли для него бесследно благодаря Нунцию. Он ступил с обыденной почвы на неведомые земли и в пути редко оглядывался. Но сегодня, когда известные всей стране лица прошли перед ним и плакали, и умоляли, и обнажали свои груди, он не мог не вспомнить себя прежнего, который и мечтать не мог о таком обществе. И тут он обнаружил то, что тщательно скрывал от себя все эти годы. То, что он требовал у своих жертв. Страх.
Хотя он изменил почти все в себе, какая-то малая часть его осталась прежним Рэндольфом Джейфом и шептала ему теперь: «Это опасно. Ты не знаешь, за что берешься. Это убьет тебя».
После стольких лет этот голос звучал странно, но было в нем и что-то приятное. Ведь это правда: он не знал, что случится, когда он овладеет Искусством. И никто этого не знал. Он слышал разные истории, священные и сказочные, но все это были только истории. Субстанция на самом деле не море, как и Эфемерида — не остров. Это лишь приблизительное их описание, описание состояния духа. Может быть, Духа. И сейчас он стоял в двух шагах от этой двери и не знал, что его ждет за ней.
Она так же могла вести к безумию, смерти и адским мукам, как и к славе и вечной жизни. Не было другого способа узнать это, кроме как попробовать.
«Зачем все это? — опять спросил голос, который он не слышал двадцать лет. — Почему не удовлетвориться властью, которая есть у тебя? Это же больше, чем ты мог даже вообразить. Женщины предлагают тебе себя. Мужчины ползали у тебя в ногах и пускали сопли, вымаливая пощаду. Что ты еще хочешь? Что ты еще способен хотеть?»
«Знания, — последовал ответ. — Чего-то за всеми этими соплями и слезами. Чего-то большего».
«Ты получил все, — не унимался голос. — Может, больше ничего и нет?»
Тихий стук в дверь; условный сигнал Ламара.
— Подожди, — пробормотал он, пытаясь собраться с мыслями.
За дверью Эв схватила Ламара за плечо.
— Кто там?
Комик слегка улыбнулся.
— Это друг Бадди.
— Кто?
— Ты его не знаешь.
— А зачем тогда с ним видеться? — вмешался Грилло. Он подхватил Эв под руку. Подозрения его превратились в уверенность. Здесь дурно пахло, и за дверью чувствовалось присутствие явно не одного человека.
Последовало приглашение войти. Ламар открыл дверь.
— Проходи, Эв.
Она высвободила свою руку из руки Грилло и пошла за Ламаром.
— Тут темно, — услышал Грилло ее голос.
— Эв! — Грилло последовал за ней. В комнате действительно было темно. На Гроув уже спустились сумерки, и лишь немного света пробивалось через большое окно. Но силуэт Эв был виден на фоне этого света. Он снова взял ее под руку.
— Ну, хватит, — и он потащил ее к двери. Тут кулак Ламара врезался ему в лицо. Удар был неожиданным; он выпустил руку Эв и упал на колени, чувствуя, как из носа потекла кровь. Сзади скрипнула закрываемая дверь.
— Что такое? — голос Эв. — Ламар! Что случилось?
— Ничего страшного.
Грилло поднял голову, пытаясь остановить кровотечение, и оглядел комнату. В первый момент ему показалось, что она заставлена мебелью. Но скоро он понял свою ошибку. Это было что-то живое.
— Лам… — вся бравада исчезла из голоса Эв. — Ламар, кто это?
— Джейф, — тихо ответили из тени. — Рэндольф Джейф, к вашим услугам.
— Можно зажечь свет?
— Нет, — ответил тот же голос. — Еще не время.
Несмотря на гудение в голове, Грилло узнал этот голос это имя. Джейф. Это помогло ему опознать и то, что таилось в углах комнаты. Его звери.
Эв тоже увидела их.
— О, Боже, — прошептала она. — Боже, Боже, что это?
— Друзья, — успокоил Ламар. Голос его тоже дрожал.
— Не трогайте ее, — подал голос Грилло.
— Я же не изверг, — ответил Рэндольф Джейф. — Все, кто приходил сюда, ушли живыми. Мне нужно от вас только немногое…
Его голос был, однако, не настолько убедителен, как тогда у Центра. Грилло по роду занятий хорошо понимал, когда люди что-то скрывают. Наверняка в словах Джейфа таился скрытый подтекст. Двусмысленность, которой раньше не было. Сулит ли это надежду на спасение? Или напротив, гибель?
— Я помню тебя, — сказал Грилло. — Я видел, как ты посылал огонь.
— Нет. Это был не я.
— Тогда кто же?
— Какая разница, — вмешался Ламар. — Кого из них первого? — обратился он к Джейфу.
Тот игнорировал вопрос.
— Кто я? Странно, что ты это спрашиваешь.
— Прошу вас, — прошептала Эв. — Здесь нечем дышать.
— Тсс, — сказал Ламар. Он подошел к ней и взял за руку. Джейф пошевелился на своем месте, словно раздумывая.
— Никто не знает, как это ужасно.
— Что? — спросил Грилло.
— Искусство. Я достиг Искусства. Теперь я должен воспользоваться им. Это очень трудно после такого долгого ожидания.
«Он боится, — понял Грилло. — Он на краю и боится заглянуть в пропасть». Грилло решил не вставать с полу — так безопаснее. Он тихо спросил:
— Что такое Искусство?
Если слова Джейфа и были ответом, то очень туманным.
— Знаешь, я использовал их страх.
— А твой?
— Мой?
— Твой страх?
— Я думал, что овладел Искусством… но, может быть, это оно овладело мной.
— Ну и хорошо.
— Думаешь? Я не знаю, что с ним делать.
«Вот оно что, — подумал Грилло. — Он получил подарок и боится его развернуть».
— Это может погубить нас всех.
— Ты говорил другое, — пробормотал Ламар. — Ты говорил, что хочешь завладеть снами. Снами всей Америки… Или всего мира.
— Может, и так.
Ламар отпустил Эв и шагнул к своему хозяину.
— А теперь ты говоришь, что это может нас погубить? Я не хочу умирать. Я хочу Рошель. Хочу этот дом. Я не отдам тебе свое будущее!
— Заткнись! — прикрикнул Джейф.
Грилло в первый раз увидел того человека, который был у Центра. Возмущение Ламара пробудило прежнего Джейфа. Грилло в душе проклял комика. Его бунт, впрочем, сделал одно полезное дело: он позволил Эв отойти к двери. Грилло по-прежнему сидел на полу. Попытка последовать за ней могла привлечь внимание к ним обоим, и тогда расправы не избежать. Если она сумеет выскользнуть и поднять тревогу…
Ламар однако не унимался.
— Зачем же ты лгал мне? Я ведь с самого начала подозревал, что от тебя добра не жди. Ну и черт с тобой!
Грилло молча наблюдал, как комик размахивает руками в еще более сгустившейся темноте. Как бы в ответ по углам зашевелились призрачные твари.
— Как ты смеешь? — голос Джейфа был грозным.
— Ты уверял, что это безопасно!
Позади Грилло тихонько скрипнула дверь.
— Безопасно, да, ты это говорил!
— Все не так просто, — сказал Джейф.
— Я ухожу! — крикнул Ламар и повернулся к двери.
Грилло не видел в темноте его лица, но услышал удаляющиеся шаги Эв и успел тихо встать и подойти к двери прежде Ламара. Был почти комичный момент, когда они оба пытались схватиться за ручку двери. Потом что-то бледное из темноты ударило в спину юмориста.
Ламар тихо застонал и выпустил ручку. Грилло так и остался стоять, боясь пошевелиться. Он не видел, что терат сделал с Ламаром, и был рад этому. С него хватало звуков: стоны, глухой стук конечностей и жуткое чавканье. Он разглядел тело комика, бьющееся на полу под навалившимся на него тератом. Потом оба затихли.
— Он умер? — прошептал Грилло.
— Да. Он назвал меня лгуном.
— Я это запомню.
— Твое дело.