Джейф сделал в темноте какое-то движение, и вслед за этим из его пальцев вырвались снопы света, осветив его самого, тератов, усеявших стены, и неподвижное тело на полу.
— Ну что ж, Грилло, — сказал Джейф, — кажется, я все-таки сделал это.
9
После любви — сон. Ни он, ни она не планировали этого, но все горячечные дни, прошедшие с момента их встречи, они спали очень мало, а земля, где они занимались любовью, оказалась достаточно мягкой, чтобы усыпить их. Когда Джо-Бет, наконец, открыла глаза, было уже темно. В траве вокруг завели песню цикады. Деревья тихо шептались; между ними разливался какой-то странный, неуловимый свет.
Она разбудила Хови. Он недоуменно моргал, пока не разглядел ее лицо.
— Привет. Что-то мы заспались. Уже…
— Здесь кто-то есть, Хови.
— Где?
— Вон там, за нами Свет. Погляди!
— Мои очки, — шепнул он. — Они в рубашке.
— Я принесу.
Она отошла от него, ища его рубашку. Он огляделся вокруг. Полицейские заграждения и расщелина, где все еще лежало тело Бадди Вэнса. При свете дня заниматься здесь любовью казалось естественным. Теперь это выглядело каким-то извращением. Где-то внизу лежал мертвец, и в этой же жуткой темноте долгие годы провели их отцы.
— Вот, — сказала она.
Ее голос оторвал его от этих мыслей. Он извлек очки из кармана рубашки и надел. Между деревьями действительно виднелись какие-то огоньки.
Джо-Бет стала одеваться. Даже теперь, когда его занимали совсем другие вещи, ее вид возбудил его. Она уловила его взгляд, нагнулась и поцеловала его.
— Я ничего не вижу, — сказал он почему-то шепотом.
— Может, я и ошибаюсь. Мне показалось, что я что-то слышу.
— Это духи, — сказал он и тут же пожалел. Едва он стал надевать трусы, между деревьями что-то зашевелилось.
— Черт, — прошептал он.
— Вижу, — отозвалась она.
Но она смотрела в другую сторону. Он взглянул туда. Там тоже что-то двигалось.
— Это со всех сторон, — сказал он, надевая джинсы. — Они нас окружили.
Он вскочил, чувствуя под босыми ногами шишки и хвою и лихорадочно думая о том, чем защищаться. Может, поискать какое-нибудь оружие у заграждения? Он взглянул на Джо-Бет, которая уже почти оделась, потом оглянулся на деревья.
Из кустов вышла какая-то мерцающая фигура. Хови узнал, кто это. Это был Бенни Паттерсон, которого он видел прошлым вечером у Луис. Теперь он не улыбался; его лицо было каким-то смазанным, как плохая фотография. Он светился, как будто только что сошел с телеэкрана. Это не был тот свет, что они видели под деревьями.
— Хови! — позвал он.
Его голос, как и его лицо, расплывался и терял индивидуальность, хотя он все еще был Бенни.
— Чего тебе?
— Мы тебя ищем.
— Не подходи к нему, — сказала Джо-Бет. — Это один из тех.
— Я знаю. Они не повредят нам. Правда, Бенни?
— Конечно.
— Тогда покажитесь. Я хочу вас видеть, — Хови обращался ко всем деревьям.
Они послушались. Все они, как и Бенни, сильно изменились с тех пор, как он видел их у Луис Нэпп; их лица расплылись и сморщились, сверкающие улыбки померкли. Они теперь были очень похожи друг на друга — светящиеся силуэты на фоне темного леса. Воображение горожан придало им определенную форму, но без своего творца они быстро теряли очертания, превращаясь в то, чем были изначально: в свет, истекший от умирающего тела Флетчера.
Это была его армия, его галлюциногены, и Хови не нужно было спрашивать, зачем они искали его. Он был кроликом из шляпы Флетчера; таким же порождением колдовства, как эти создания. Прошлым вечером он бежал от них, но они нашли его теперь. Он был их вождем.
— Я знаю, чего вы хотите. Но я не могу вам помочь. Это не моя война.
Говоря это, он оглядел собравшихся, узнавая их, несмотря на разрушение. Большинство из них он видел у Луис. Ковбои, любовники, королевы «мыльных опер» и участники гейм-шоу. Но многих он не узнавал. В одном облаке света угадывался оборотень; другие могли быть героями комиксов; четыре Христа; два светящихся бесформенных тела, еще несколько будто просвеченных рентгеном. Тут были Человек-шар, раскрашенный красным; и Тарзан; и Питер Пэн. Другие были совершенно неузнаваемы, то ли из-за буйной фантазии своих создателей, то ли от далеко зашедшего процесса разрушения. Конечно, они были не такими зловещими, как тераты Джейфа; скорее, даже привлекательными. Но и он, и Джо-Бет твердо решили держаться в стороне от этой войны и не изменили своего решения.
Прежде чем он успел сказать еще что-нибудь, из их рядов выступила незнакомая ему фигура, женщина средних лет.
— Дух твоего отца во всех нас. Если ты отвернешься от нас, то отвернешься и от него.
— Все не так просто, — сказал он. — Есть еще кое-что.
Он указал на Джо-Бет, которая стояла чуть позади него.
— Вы знаете ее. Джо-Бет Магуайр. Дочь Джейфа. Если я правильно понял, она — ваш враг. Но она… послушайте, она первая, кого я встретил… кого я полюбил. Я не променяю ее ни на кого. На вас. На Флетчера. На вашу дурацкую войну.
Из толпы раздался еще один голос.
— Это я виноват, — тот самый ковбой со стальными глазами, творение Мела Нэппа. — Я подумал, что ее нужно убить. Извини. Если ты не хочешь ей вреда…
— Вреда? Господи, да она мне дороже, чем десять Флетчеров! Относитесь к ней так же, как ко мне, или катитесь ко всем чертям!
Воцарилась тишина.
— Мы и не спорим, — сказал Бенни.
— Вижу.
— Так ты поведешь нас?
— О, Господи!
— Джейф на Холме, — сказала женщина. — Готовится овладеть Искусством.
— Откуда вы знаете?
— Мы же дух Флетчера. Мы знаем про Джейфа все.
— А знаете, как остановить его?
— Нет. Но мы попробуем. Субстанция должна быть защищена.
— И чем я могу вам помочь? Я не спец по тактике.
— Мы угасаем, — подал голос Бенни. Даже за это короткое время его лицо еще сильнее расплылось. — Засыпаем. Нам нужен кто-то, кто вел бы нас.
— Он прав, — сказала женщина. — Мы не проживем долго. Многие из нас вряд ли дотянут до утра. Мы должны сделать то, что можем. Сейчас же.
Хови вздохнул. Рука Джо-Бет соскользнула с его плеча, когда он встал. Теперь он снова взял ее.
— Что я могу сделать? Помоги мне.
— Делай, что кажется тебе правильным.
— Легко сказать…
— Ты говорил, что хотел бы лучше узнать Флетчера. Может быть…
— Что? Говори.
— Я не очень хочу идти против Джейфа с этими… с этой армией… но, быть может, сделать то, что сделал бы твой отец, будет самым правильным. Сделать… и освободиться от него.
Он поглядел на нее с изумлением. Она смотрела мимо него, туда, где их отцы много лет сжимали друг друга в смертельной схватке. От своего она освободилась и дорого заплатила за это: распадом семьи. Теперь его очередь.
— Ладно, — обратился он к толпе. — Пойдем на Холм.
Джо-Бет сжала его руку.
— Правильно.
— Ты пойдешь со мной?
— Конечно.
— Мне без тебя было бы трудно.
— Я пойду. И если мы… если с нами что-нибудь случится… Мы уже испытали счастье.
— Не говори так.
— Уже больше, чем было в жизни у моей мамы… или у твоей. Чем у большинства людей. Хови, я люблю тебя.
Он обнял ее и прижал к себе, радуясь, что это видит дух Флетчера, растворенный в сотне полупризрачных форм.
«Думаю, что я готов к смерти, — подумал он. — Во всяком случае, больше, чем когда-либо».
10
Эв выскочила из комнаты в полном ужасе. Она еще успела увидеть, как Грилло и Ламар одновременно бросились к двери. Потом дверь захлопнулась. Она еще успела услышать предсмертный хрип юмориста, и только после этого поспешила вниз поднимать тревогу.
В навалившейся на дом темноте кое-где поблескивали цветные огоньки, освещающие различные экспонаты коллекции, которую они с Грилло видели раньше. Смешанный свет багрового, желтого, голубого и фиолетового оттенков осветил ей путь к площадке, где они встретили Сэма Сагански. Он все еще стоял там со своей дамой. Казалось, они так и не сдвинулись с места.
— Сэм! — Эв поспешила к нему. — Сэм!
Паника и быстрый шаг перебили ей дыхание. Ее описание ужасов, происходящих в комнате наверху, вылилось в серию бессвязных возгласов и всхлипов.
— Останови его… ты ничего подобного не видел… ужас, ужас!.. Сэм, погляди на меня!.. Сэм!
Сэм, казалось, вовсе не слышал ее.
— Ради Бога, Сэм, что с тобой?
Оставив его в покое, она оглянулась, ища помощи у кого-нибудь еще. На площадке собралось около двадцати гостей. С момента ее появления никто из них не пошевелился, чтобы помочь ей или хотя бы узнать, что случилось. Никто даже не посмотрел на нее. Все они, как и Сагански, стояли на одном месте, глядя наверх, будто чего-то ждали. Паника не отняла у Эв ее сообразительности. Она быстро поняла, что от этих толку не добиться. Они прекрасно знали, что происходит над ними; потому и подняли головы, как собаки, боящиеся хозяйского наказания. Джейф уже поработал с ними, усадил на привязь.
Она поспешила вниз, цепляясь за перила. Музыка стихла, но кто-то еще сидел за пианино. Это ее слегка успокоило. Вместо того чтобы кричать с лестницы и зря расходовать силы, она добралась донизу. Входная дверь была распахнута. На пороге стояла Рошель. С полдюжины гостей, среди которых были Мера Тернер с женой, Гилберт Кид с подружкой и две незнакомые ей дамы, собирались уходить. Тернер заметил ее, и на его толстом лице проступила гримаса неудовольствия. Он поспешил ускорить процедуру прощания.
— …так жаль, — услышала Эв. — Но время лечит. Спасибо, что вы разделили это с нами.
— Да, — начала его жена, но Тернер, взглянув на Эв, прервал ее речь и поспешил вместе с ней на воздух.
— Мерв… — жена была обескуражена.
— Некогда! Рошель, все было чудесно! Пошли, Джил. Машины ждут. Нам пора.
— Подожди, — сказала подружка Гилберта. Вот черт! Они ушли.
— Извините нас, пожалуйста, — с растерянной улыбкой сказал Кид Рошели.