Как только Ядро отвернулось, его влияние спало. Идеальный момент, чтобы рвануть к озеру! Я попытался вскочить и снова растянулся: силы ко мне не вернулись. Слишком далеко…
– Соратник соратнику вреда не нанесет, – рокотнул друг в темноте под стеной.
От теней отделилась массивная туша демона. Деспот схватил меня обеими руками и забросил в разинутую пасть, захлопнул ее, но глотать не стал. Что было снаружи, прошло мимо моего внимания, изнутри жаровни многого не рассмотришь, но в следующую пару секунд я, поджаренный, но живой, вывалился изо рта соратника у стены… вроде бы той же самой, но прямо у берега чумного озера!
Выхватив Умноженную эссенцию жизни, я собрал остатки сил и прыгнул, выплескивая ее. За эту пару мгновений Ядро, но не Жнец, схватило Морену за горло, подняло перед собой, обратило на нее Чумной взор, высасывая из богини смерти ее суть.
Морена обмякла, обвисла, теряя форму, растворяясь в воздухе, но, даже умирая, продолжала гладить его по чернильно-мертвой щеке.
Капли эссенции упали на черную поверхность озера, и время застыло. Я распахнул глаза, всматриваясь в густую смолянистую жидкость, где вздувался пузырь. Капли, набирая свечение жизни, опустились на дно, и несколько мгновений, растянувшихся в вечность, я ничего не видел, а слышал лишь набат своего сердца…
…пока оно не остановилось. Ударило трижды, толкая по артериям чумную субстанцию, и замерло уже навсегда. Все было зря, слишком сильным стало Ядро. Капельки эссенции угасли, растворились в чумной воде, их жизненной силы не хватило, чтобы разъесть, оборвать нити, связывающие Чумной мор с Бездной.
Это был конец. Я бессильно прижался щекой к каменному полу, понимая, что мы сделали все возможное. Бегемот ошибался, думая, что знает, как победить Чумной мор… Это конец не только войны, но и Скифа.
Ядро снова посмотрело на меня, покачало пальцем. Где-то под ногами-колоннами валялся учитель, наверняка обратившийся в нежить. Кто знает, может, Ояма станет новым высшим легатом?
Или им сделается Деспот. Да, он исчез из виду, но вдохнул Чумную пыль, а значит, обращения в нежить ему не избежать.
Мой взор затуманился, глаза сомкнулись, разум опустел…
…но все же я услышал:
«Бульк…»
Что это было? Ядро поглотило Ояму или новообращенный демон-зомби пускает пузыри?
«Бульк…»
И снова: «Бульк-бульк!»
Редкие «бульк-бульк» учащались, пока не превратились в бурление вскипевшей воды.
Я открыл глаза: по озеру побежали радужные круги, оно взволновалось и взорвалось разноцветными пузырями, извергло едкий черный дым. Усилием воли я развернулся так, чтобы увидеть Ядро… и вскочил, осознав, что происходит!
Ядро перекосило, мглистая плоть пошла волнами, кое-где обозначились более светлые прорехи. Чувствуя, как оно слабеет, внутри засуетились погубленные и поглощенные души разумных и неразумных, пытаясь прорваться. Неужели у меня получилось?
Материальное тело повелителя нежити раздулось, Ядро заклекотало, с ненавистью уставилось на меня, но его смертоносный взгляд больше не имел силы. Тогда оно разинуло рот, и оттуда хлынул поток мертвого света, а следом, лапами раздвигая пасть, вылез прозрачный пустынный стервятник, взмахнул крыльями и превратился в желтый луч, выстреливший в потолок. Следом вылезла эльфийка, обратилась лиловым лучом… Так вот куда девались души и сущности тех, кто восставал нежитью! Поглощенные, теперь они рвались наружу, чтобы найти покой там, где полагается. Тушу Ядра словно пробили тысячей иголок, и сквозь черноту выстрелили лучики душ. Оно понимало, что его минуты сочтены, и, помня о том, кто его погубил, надвигалось на меня, чтобы раздавить.
Я прочитал мантру, восстанавливающую резервы духа, ушел в Ясность, обратился Стремительностью урагана и Буйным ветром, дающим неуязвимость и кромсающим любую, даже божественную плоть, и обрушился на врага.
Духа хватило на несколько секунд. Я был ветром, ураганом, я был бурей, сдирающей плоть с костей, а когда снова стал человеком, застыл возле пузырящегося чумного водоема, окутанный тающими лоскутами мрака, в которых угадывались ошметки Ядра, пытающиеся собраться воедино. На мгновение меня ослепила вспышка – освобожденные души обратились в переливчатый свет и исчезли, а заражавшая нас Чумная пыль заискрилась и опала пеплом.
Все еще не веря в успех, я боялся шевельнуться, чтобы не спугнуть удачу… Хотя разве такую спугнешь? Деспот, гигантским факелом вспыхнувший в абсолютной черноте, выдал отрыжку, и в воздухе закружились четыре огненных шара, заливших пещеру теплым сиянием.
– Да будет свет! – довольно рокотнул демон.
Рядом поднимался с пола Ояма. Выглядели оба ужасно, они почти обратились в нежить, но процесс пошел вспять – на глазах щеки наставника снова обретали румянец, а прорехи в гниющей плоти заживали.
Ядро Чумного мора уничтожено.
Очки опыта: +3 квадрлн.
Очки опыта на текущем уровне (1 014): 27 трлн / 235 трлн.
Новый уровень: +12! Текущий уровень: 1 014.
Доступно 60 свободных очков характеристик!
Уничтожено…
Уничтожено! Но уничтожено только Ядро, а фракция «Чумной мор», получается, в порядке?
Еле передвигая ногами, я вошел в воду, тронул ее рукой – просто вода, без заразы и чумы. Грязная, холодная, но обычная. Склонившись, я всмотрелся в нее и заметил часто мерцающий, будто подающий сигналы кристалл – многогранный шарик размером с вишенку, и цвета такого же.
Лут с Ядра?
Вглядевшись в описание, я предпочел бы, чтобы никакого лута не было:
Ядрышко Чумного мора
Божественный артефакт.
Превращает поглотившего в Ядро Чумного мора.
Требование: только для классов «бог», «жрец» или «предвестник».
Шанс потерять после смерти снижен на 100 %.
Прочность: неразрушим.
Вот, значит, как… Всегда должно быть Ядро Чумного мора?
Подобрав артефакт, я долго вглядывался в него, размышляя, что делать. Оставить здесь? Тогда угроза никуда не исчезнет, кто-нибудь когда-нибудь найдет Ядрышко и вряд ли удержится от соблазна.
– Что думаешь с ним делать? – спросил Ояма.
Деспот глухо прорычал:
– Предупреждаю, что сдохну, но утащу тебя с собой, если осмелишься.
Оглянувшись, я пожал плечами:
– У меня две новости. Плохая – оно неразрушимо. Хорошая – потерять его тоже нельзя. Поэтому пусть займет место в моем мешке и пылится там вечно!
Я так и сделал – отправил артефакт в инвентарь. Это стало последним волевым усилием, на которое я был способен.
Ничего больше не чувствуя и не соображая, я опустился на пол, точно сдутый шарик. И чуть не накрыл ладонью аспидно-черную каплю протоплазмы. А в стороне обнаружилась другая, золотисто-черная. Словно капли ртути, останки Старых богов дрожали в тщетной попытке приблизиться друг к другу.
Сняв доспехи и оружие, я присел на корточки рядом, нежно коснулся их пальцами, надеясь, что они, как Бегемот в свое время, вольются в меня, тогда я отнесу их к Спящим, а те пусть решают, что с ними делать. Капли остались неподвижными. Возможно, они так ослабели, что не в силах были сделать даже это. Я попытался подобрать их, но они, как ртуть, ускользали, не давались, а при попытке загрести их вместе с землей скатывались на прежнее место.
Рядом сел Ояма, из-за спины шумно дышал Деспот. Все молчали, на разговоры не осталось сил. Из любопытства демон попробовал сожрать капли протоплазмы, работая пастью, как ковшом экскаватора, но лишь нажрался земли, измазался, а капли остались там же. Что ж, пусть это место станет временным пристанищем для Жнеца и Морены, пока я не притащу сюда Декотру и других последователей культа богини смерти.
Старые боги подождут, а мне нужно выбраться отсюда, доставить Деспота на Кхаринзу, а наставника – в Джири, после чего срочно выходить в реал и разбираться с тем, что там меня ожидает.
Перед очередными проблемами и задачами хотелось просто посидеть в тишине. Если то, что я узнал от Ядра, правда, то Дисгардиум ждут черные дни. Девятка – верховный жрец Нергала? Меня передернуло от одной мысли об этом, особенно если она сохранит уровни и способности. Да и то, что Небесный арбитраж теперь в подчинении Лучезарного, не радовало. Боюсь, все последствия случившегося я пока не могу даже вообразить. Но сейчас – прямо сейчас – думать об этом не хотелось. Я устал.
Меня даже не волновало, что система никак не наградила меня за то, что я уничтожил Ядро. Целая фракция лишилась лидера, управляющий ИскИн, наверное, ломает свои электронные мозги, как это оценить.
– Чего разделся, соратник? – вдруг ласково поинтересовался Деспот.
– Правильно сделал, – сказал Ояма. – Истинный боец не надеется на доспехи и металл, он сам есть и то и другое.
Доспехи и металл? Оружие? И тут меня озарило – Косы Жнеца! Я так к ним привык, так сроднился, что совсем забыл, чей это подарок и кто их создал. На то, чтобы экипировать Косы, ушла секунда. Я протянул лезвия к каплям протоплазмы, к Морене и Жнецу… и они охотно влились, впитались в них и сразу заговорили со мной.
Их голоса ощущались как собственные мысли, но имели разный оттенок:
«Спасибо», – с облегчением молвила Морена.
«Спасибо, – устало прошептал Жнец. – Морена в тебе не ошиблась».
Они смолкли, очевидно, истратив на эти слова последние капли веры. Я надеялся, что и в таком состоянии Морена сохранила сущности и души тех, кто погиб над Видерлихом. Нам еще будет о чем с ней поговорить.
За десять минут, пока мы с Оямой собирались с силами, Деспот исчез и вернулся, доложив, что нашел тайник, доступ в который есть только у нежити. У Хеллфиша бы загорелись глаза от такой новости, а я лишь пожал плечами. Если доведется, вернусь сюда глубинкой и попробую вскрыть.
Ояма все это время просидел молча. Даже после прочтенных мантр его шкала жизни наполнилась меньше чем наполовину. Как бы он ни бодрился, возраст брал свое, и сейчас я особенно отчетливо видел, насколько ему нелегко. Сдерживая орды нежити в Видерлихе, он сильно пострадал, а ведь до этого у него был бой с Новыми богами, а после – с Ядром. Но все же я решился его побеспокоить и рассказал, что узнал от Ядра. Он должен быть в курсе, что это не конец войны.