В какой-то мере уединенное расположение святилищ могло иметь практическое значение во времена гонения на язычников, когда они уходили от преследований в глухие и малообжитые места. Так, вероятно, произошло на Смоленщине, где городища-святилища были спрятаны среди болот. Но основа тяготения святилищ к вершинам на местности была связана с культом мировой горы, присущим многим народам, ассоциирующим с горами разные идеи. Так, у народов Сибири родовая гора рассматривалась как источник происхождения рода и вместилище душ умерших (Кызласов И.Л., 1982. С. 82; Тиваненко А.В., 1989. С. 166–173). По самым распространенным представлениям, имевшимся уже в Ветхом Завете и в античности, гора являлась местом обитания богов и местом принесения жертв (Токарев С.А., 1982. С. 108–113). По общеиндоевропейским представлениям, бог-громовержец обитал на высокой горе, достигающей небес (Гамкрелидзе Т.В., Иванов В.В., 1984. С. 667).
Окружающий святилище лес также имел культовое значение. Збручские святилища находятся в таком же заповедном лесу, как святилище Радигоща, описанное Титмаром Мерзебургским: «Со всех сторон его окружает большой лес, неприкосновенный и священный в глазах местных жителей» (Хрестоматия, 1961. С. 313). Старые деревья и священные дубы, посвященные богу Прове, видел Гельмольд около Старограда (1963. С. 185). Священные деревья и рощи почитались у многих народов. Так, у чуди священные рощи – «кусты» были неприкосновенны и около них располагались могильники (Никитинский И.Ф., 1989. С. 76, 77). Германцы посвящали богам дубравы и рощи, у свебов было распространено представление, «что именно здесь получило начало их племя, что тут местопребывание властвующего над всеми бога» (Тацит. С. 357, 369). В то же время земледельцам было свойственно враждебное и боязливое отношение к лесу, с которым им приходилось бороться за пахотные земли и который был полон таинственных и потусторонних сил. В русских сказках через лес проходила дорога в иной мир, в лесу находилась избушка смерти – Бабы Яги, окруженная забором из человеческих костей (Пропп В.Я., 1986. С. 58).
В комплекс атрибутов святилища Звенигород входили семь источников, вытекающих из-под горы, их вода до сих пор местными жителями считается целебной, излечивающей от многих болезней. Вода по, этнографическим данным, являлась очищающей, целительной и оплодотворяющей силой, особенно действенными считались воды, взятые из трех или семи источников. Священные источники, как правило, содержали минеральные соли и на самом деле были полезными (Токарев С.А., 1957. С. 71–73). При изготовлении обрядового хлеба воду тоже полагалось брать из семи разных мест (Виноградова Л. К., 1981. С. 17).
Святилища часто располагались на берегах рек и озер, что вызывалось особым значением воды, которая рассматривалась как рубеж между «тем» и этим светом, по воде шел один из путей на тот свет. С этим значением воды, возможно, связано сбрасывание в воду идолов, свергнутых при принятии христианства, но сохранившаяся вера в их силу и страх перед ними заставляли совершать обряд очищения и отправления на тот свет. Точно так же, между прочим, не уничтожали, а пускали плыть по воде старые иконы (Прошин Г., 1988. С. 39). Через воду можно установить связь с миром умерших предков, способных предсказывать будущее, поэтому вода играла большую роль в гаданиях (Виноградова Л.Н., 1981. С. 32). В то же время вода связана с земледельческими культами, ее оплодотворяющая сила была необходима для роста хлебов, для жизни и благополучия людей и животных. К воде, дающей плодородие, приходили бездетные женщины. При помощи воды, как очищающей силы, гадали и судили о виновности преступников (Иванов В.В., 1989. С. 130–140).
Не случайно многим славянским святилищам сопутствуют пещеры. В них, вероятно, совершались какие-то обряды. На горе Богит пещера выбита на северном склоне городища почти в вертикально поднимающейся скале. В скалах около городища Звенигород искусственно сделанная пещера служила часовней и кельей отшельника, который жил здесь до середины XX в. Около пещеры найдены черепки, относящиеся ко времени, начиная с XVII в., вероятно, с этого времени она использовалась христианами. Две пещеры расположены в выбоинах скал на склоне городища Илиев, из-за чего вся гора называется «Пещера». Культовое значение пещерам придавалось многими народами. В «Слове о законе и благодати» есть упоминание, что язычники при крещении спрятали свои кумиры в пещере (Аничков Е.В., 1914. С. 351). В Сибири пещеры считались входом в потусторонний мир, в них совершали захоронения вплоть до XVIII в. (Кызласов И.Л., 1982). По античным мифам, Зевс родился в пещере на горе Ид, в местности, покрытой густым лесом. Рядом с этой пещерой был построен храм, ежегодно совершались жертвоприношения. Остатки жертв найдены во многих пещерах на Крите (Лосев А.Ф., 1957. С. 105–110). Пещеры-провалы глубиной до 14 м находятся около святилищ, расположенных в низовьях Печоры. Ненцы использовали их до XVII в., в них сбрасывали жертвы (Хлобыстин Л.П. Отчет 1985 г.). У лопарей до XVIII в. сохранялись капища на горах, где стояли идолы, которым приносили жертвы, в подножии горы были выбиты пещеры, где тоже совершали жертвоприношения (Аничков Е.В., 1914. С. 355).
Подобное значение, вероятно, имели и специальные ритуальные колодцы, вырытые на городищах-святилищах. Два таких колодца находятся на горе Богит, колодцы имеются на святилищах Звенигород, Говда, Зеленая Липа, Бубнище (рис. 9: 2; 10: 5, 6; 14: 3). Все они расположены на вершинах холмов и, несмотря на довольно большую глубину (на Зеленой Липе 14,5 м), не достигали воды, были сухими. Для сбора воды не было необходимости, так как все эти святилища не были местом постоянного жительства, не были они пригодны для обороны и осады; кроме того, городища были окружены водными источниками, а в Звенигороде к источнику, находящемуся в 30 м от колодца, была проложена специальная дорожка. Колодцы на многих святилищах были выбиты в твердых скальных породах, что требовало огромных усилий, это еще усугублялось большим объемом колодцев – на Богите и в Зеленой Липе они были прямоугольными в плане со сторонами 2–3,5 м. К сожалению, ни один из колодцев не был раскопан полностью, но всё же данные об их культовом значении имеются. При расчистке колодца в Звенигороде была обнаружена жертва – костяк мужчины с головой, пробитой острым орудием. По сопровождающим его вещам и обломкам посуды костяк может быть датирован XII в. На городище Говда колодец имел круглую форму и диаметр 3,4 м, его стенки укреплены камнями и бревнами. Колодец заполнялся постепенно с XI до XIII в. и перед ним была устроена площадка для жертвоприношений, на которой периодически жгли огонь.
Культовые колодцы известны около кельтских святилищ, в них жрица бросала жертвы, что, по мнению Н.Н. Белецкой, означало отправление посланцев на тот свет (1984. С. 79–81). Около кельтского святилища Липтовская Мара в Оювакии была вырыта шахтовидная яма, в которой находились человеческие скелеты. Исследователи полагают, что это отверстие в земле служило для связи с подземным миром (Pieta Н., Moravčik J., 1980. S. 245–280). У индоевропейских народов распространены мифы о спуске героя в колодец. Герой попадает в потусторонний мир и добывает там богатство и живую воду, а затем возвращается на землю, преодолевая смерть (Мифы народов мира, 1982. С. 531). По А.А. Котляревскому, колодцы имели значение рая и в них можно увидеть всех умерших родственников (1869. С. 77). По-видимому, на славянских святилищах сухие культовые колодцы также служили для связи с подземным миром и для принесения жертв предкам.
В отличие от культовых обычные бытовые колодцы вырывали, как правило, в низких местах. В древности их глубина достигала всего 2–5 м, а диаметры редко превышали 1 м (Vendtova V., 1966. S. 417–437). Колодцы с питьевой водой почитают до сих пор, над ними строят навесы, возводят часовни, ставят кресты, помещают изображения солнца, птиц, зверей (Золотов Ю.М., 1981. С. 274). Колодцы запирают на замок для защиты от злых сил, иногда гадают над специально устроенными из ветвей колодцами (Виноградова Л.Н., 1981. С. 26, 27). О почитании колодцев славянами-язычниками говорится во многих церковных поучениях и в летописях: «Жертвы богомерзъския богом своим приношаху и озером и кладязем, и рощением» (ПСРЛ, СПб., 2003. Т. 40. С. 25), «к кладезем приходяше молятсь и в воду мечют велеару жертву приносяше» (Слово Иоанна Златоуста) (Фаминцын А.С., 1884. С. 30).
Помимо выбора места для святилища, большое значение придавалось его ограждению, имевшему символический смысл. Это были ровики, круги из камней или частокола, валы, не имевшие оборонительного значения, на вершинах которых разжигали огни и приносили жертвы. Ограды отделяли священный мир, принадлежавший богам, от мирского света, служили защитой от окружающих злых сил – так же, как, по сохранившемуся поверью, спастись от нечистой силы можно с помощью прочерченного вокруг себя круга, или опахивания села, или просто протянув веревку (Афанасьев А.Н., 1865. С. 565; Белецкая Н.Н., 1968. С. 396; Жеребцов Л.Н., Конаков Н.Д., Королев К.С., 1985. С. 51). Недаром те, кому угрожала опасность, стремились попасть внутрь святилища под защиту богов, и никому «здесь никогда не отказывают в приюте» (Гельмольд, 1963. С. 185). Хотя к самим богам на их капища и в храмы доступ был возможен только для жрецов, как это было в Арконе.
Богослужения сопровождались принесением жертв и общественными пирами, для чего устраивали жертвенные площадки и ямы, строили наземные длинные дома. По представлениям индо-иранцев, воздействовать на волю богов можно, только договорившись с ними, поднеся им определенные дары, и за это получить то, что просишь (Овсянико-Куликовский Д.Н., 1962. С. 149; Бонгард-Левин Г.М., Ильин Г.Ф., 1969. С. 189). Г. Ловмянский подчеркивает, что и у славян богослужение преследовало практические цели, жертвы приносили, чтобы ублаготворить и умилостивить богов (Łowmiański G., 1985. S. 241, 397). Такое представление существовало у славян еще в VI в.: «…Когда им вот-вот грозит смерть, охваченным ли болезнью, или на войне попавшим в опасное положение, то они дают обещание, если спасутся, тотчас же принести богу жертву за свою душу; избегнув смерти, они приносят в жертву то, что обещали, и думают, что спасение ими куплено ценой этой жертвы» (Прокопий, 1950. С. 297). Посредниками при договоренности с божеством могли выступать предки, которых надо было тоже задобрить поминаниями и кормлением.