НАТАЛЬЯ. Язычники!!! Спаси господи и помилуй!
БОЦМАН. И теперь, один нам выход... или смерть или это... мы вместе с ними должны встать сейчас в этот… в их… в круг и сейчас они нас… короче… в воздух поднимать будут…
НАТАЛЬЯ. Матерь божья!
БОЦМАН. Только говорят: одно условие! Чтобы все железное, что есть у нас… ну… часы там, деньги, чтобы все мы из карманов вытряхнули и обувь сняли… а я уже на ватных ногах там.. разулся, часы снял… вдруг один из них ко мне с кинжалом – все думаю, пырнет, и поминай, как звали… за грудки взял и одним движением…р-р-раз… и все пуговицы с жилетки моей срезал…железные тоже… жалко мне стало - жилетку жена мне сшила, золотые руки у нее были и добрая очень... а голубцы она как готовила! любил я... встали мы в круг… а я все о жене думаю... женился недавно, все ждал, когда рейс кончится, подарков накупил... а тут не то, что рейс - жизнь... они давай приплясывать и выть на своем… а в центре круга… чурбан, а на нем… маска…. Такая большая… разукрашенная…страшная….
НАТАЛЬЯ. Идол!! Спаси Господи и помилуй!
БОЦМАН. А они нас за руки схватили и пляшут…тум-тум-тум-тум-тум-тум… пятками по земле ритм отбивают и в барабаны бьют… и голосами такими воют, что я голосов таких и в жизни никогда не слышал… словно и правда…мертвые им подпевают…
НАТАЛЬЯ. Бесы!!
БОЦМАН. И вот так в кругу этом…я не знаю… может часа полтора, а может и все три… плясали они и пели… я уж света белого не видел… только рожи эти черные перед глазами и небо мелькает и Нинкино лицо передо мной, как в калейдоскопе и тум-тум-тум… и солнце… солнце такое что…. попробуй вот так на холме потанцуй в полдень… как на сковородке… босиком еще…. я уж думал все – упаду я сейчас и умру прямо здесь… И Леха смотрю тоже… лица на нем нет, рот открыт, ноги еле волочит. И вдруг… вождь их в центр выбежал, рукой взмахнул, замерли все… и на колени перед нами повалился… и пополз… сначала он, а потом и все…окружили нас с Лехой-то, на коленях ползут, мычат что-то плачут… а вождь значит эту маску ихнюю эту... взял… и мне протягивает… я говорю, Лехе говорю: что? пиз… кердык нам, говорю?! А он: нет, вождь сказал, что мы – великие боги, раз духу предков не под силу нас в воздух поднять, хоть и ничего железного при нас не было, и обувь мы сняли и пуговицы тоже…все срезаны… значит, сила в нас огромная, что даже предки мертвые ничего сделать не смогли… и в знак поклонения отдают нам эту маску и почестями большими до самого порта чуть не на плечах нас с Лехой тащили…. и плакали… как собаки выли…вождь особенно заливался, потому что жалко было маску отдавать…. потому что это их главного… отца их племени, символ…
НАТАЛЬЯ. Идол!!! Спаси Господи! (с жадным интересом) А потом?
БОЦМАН. А потом на борт когда вернулись… в себя пришли... вспомнил я… вспомнил…
НАТАЛЬЯ. Что?
БОЦМАН. Что штырь у меня стальной в ключице… спица, понимаете? я ж ключицу ломал… штырь мне железный… вставили… вот почему не смог он... дух ихний... не смог
НАТАЛЬЯ. И ты что же… маску эту… домой забрал?
БОЦМАН. Забрал. Жене подарил. До сих пор в спальне ее висит… как память…
НАТАЛЬЯ. А с женой что?
БОЦМАН. Умерла. Десять лет уж как умерла….
НАТАЛЬЯ. Матерь божья!!! (крестится) Умерла! Значит ты ей эту дрянь бесовскую - в спальню, а она умерла?
БОЦМАН. Ну… да.
НАТАЛЬЯ. И долго прожила она после этого?...
БОЦМАН. После чего?
НАТАЛЬЯ. Ну, как ты идола в дом приволок?
БОЦМАН. Да как я с рейса вернулся... через три месяца... рак у нее нашли, а потом...
НАТАЛЬЯ. (крестится) Спаси Господи и помилуй!!!
Боцман некоторое время сидит в замешательстве. Потом его глаза наливаются кровью, он вскакивает и бежит к выходу. Наталья сидит в комнате одна и пьет чай, на ее лице - счастливая улыбка человека, который знает, что делает.
12.
Появляется Марина – вся взъерошенная, растерянная. Марина мечется по квартире, не может прийти в себя. Наталья спокойно сидит и пьет чай. Марина подходит к Наталье, хочет что-то сказать, затем Марина замечает икону Божьей матери в углу на полке. Марина несколько секунд смотрит на икону и вдруг рушится перед ней на колени.
МАРИНА. Купил!! Триста квадратных метров! На Балковской!!! Купил!!
Наталья крестится, Марина крестится.
МАРИНА. Купил! Даже подвал смотреть не стал – мне подходит, говорит! Сейчас товар придти должен, склад до завтра срочняк…божьей милостью… Если, говорит, десять тысяч скинете – я прямо сейчас расплачусь. Это – хозяину он… А тебе, говорит, если напрямую, не через агентство сделаешь– пятерку, прости Господи!… Мне! Пятерку! Я на хозяина, он на меня, я говорю, сбрасывай, потому что хрен кто у тебя этот сарай купит! Он говорит, ну, если расчет немедленно… А этот… юбку эту свою… подобрал…
НАТАЛЬЯ. Облачение!
МАРИНА. Ключи из кармана вынул… сейчас говорит… пошел… он там мерседес свой припарковал…с водителем…киргизом… черный… на солнце так и блестит… а внутри телевизор….пошел, чемоданчик в машине взял, деньги пересчитал… и говорит – поехали к нотариусу… а то я к вечерней не успею…(крестится) Я нотариусу звоню, говорю: Люда! Я тебя прошу! Люда! А Люда: я уже с работы уехала! я говорю: Люда! Люда! Люда: ладно, но за срочность… хорошо… приехали мы… оформили быстро все… он ей за срочность плюс триста еще… Купил! И деньги сразу… Расплатился! Я же… я же на эти деньги… мы же ремонт нормальный сделаем… я же… мы же…
НАТАЛЬЯ. Да, теперь заживем. В молитве и покаянии.
Действие второе
1.
Весна. Квартира. Свежий ремонт, уютно, чисто светло. В гостиной, кроме иконы Божьей матери появились еще несколько православных икон. Окна открыты. На подоконнике - стоит ваза с пучком вербных ветвей. Марина накрывает на стол. Она очень изменилась – одета в глухую темную блузку, длинную юбку, на голове – платок. Входит Наталья с подносом. На подносе – кастрюля с кашей.
НАТАЛЬЯ (кричит в соседнюю комнату) Кристиночка, помоги мне!
В ответ на зов Натальи из комнаты Кристины слышится громкая неприятная музыка. Марина порывается пойти в комнату Кристины. Наталья ее останавливает.
МАРИНА (раздраженно) Я сейчас!
НАТАЛЬЯ (останавливает ее) Не надо, Маринушка, не надо… Это бесы… Искушают тебя… ты молись… к таинству готовься, а Господь управит… Пусть себе…Тем более, такой праздник сегодня! Сегодня Иисус Христос верхом на осле въехал в ворота Иерусалима!
Марина и Наталья накрывают стол на пятерых. Кроме каши на столе – постное масло и какие-то вялые огурцы.
МАРИНА. Сегодня ночью опять по ящикам шарила…
НАТАЛЬЯ. Не бойся, не найдет.
МАРИНА. Я боюсь, что если только выйдет она… Опять все начнется…
НАТАЛЬЯ. Не выйдет. На смерть стоять будем, а Вельзевулу не отдадим… Я ключи с собой ношу – на груди, с крестом рядом.
Наталья показывает Марине связку ключей, которая висит у нее на шее.
МАРИНА. Я так боюсь… что она там делает… (прислушивается) в ванную пошла… чего она в ванную все время ходит…воду опять включила…
НАТАЛЬЯ. (тихо) Пусть себе… перебесится…(громко) Кристиночка, за стол!
Музыка становится еще громче. Звонок в дверь. Наталья снимает связку с шеи, идет открывать. Входит Олег – в чистеньком костюмчике, с портфельчиком, стриженный, причесанный.
НАТАЛЬЯ. Задержался сегодня…
ОЛЕГ. Допоздна товар принимал. Отец Владимир позвонил, сказал, что по накладной еще одна машина придет… регистрировал…
Марина обнимает Олега – без радости или принуждения, механически.
НАТАЛЬЯ. Садись, сыночек, каша стынет…
ОЛЕГ. Каша? (открывает портфель, улыбается) Отец Владимир меня с испытательного срока на постоянную работу перевел… говорит… будешь работать и язык за зубами держать…. божьей милостью…в накладе не останешься…Сегодня зарплату дал, я в супермаркет - сразу, буженинки купил, сыр, яйца…вино взял…красное сухое… молдавское… хорошее….
Олег вынимает из портфеля свертки с едой. Марина смотрит на них жадным взглядом. Наталья хватается за голову.
НАТАЛЬЯ. Да ты что, сынок?! Какая буженинка?! Какое вино! В великий пост?! Вербное воскресенье! Страстная седьмица начинается, а он яйца купил! Завтра дочь твоя таинство крещения принимает, а ты сало в дом принес?! Дай сюда!
Наталья собирает все свертки и выносит на кухню. Возвращается.
НАТАЛЬЯ. Сегодня же все обратно вернешь…
ОЛЕГ. Да куда вернуть? Продукты…
НАТАЛЬЯ. А нет – так собакам отдадим… сало… И вот что… Олежик… ты мне денежки-то отдай…
ОЛЕГ. Какие денежки?
НАТАЛЬЯ. А зарплату свою, сынок… а то всю так попусту растратишь… а нам еще месяц жить… Кристиночке рубашку нужно крестильную справить… стол накрыть завтра для отца Владимира… Давай, давай, кошелек-то…
Олег смотрит на жену. Марина потупилась и молчит.
НАТАЛЬЯ. (обиженно) Или что? Марина? Или ты думаешь… что? Ты думаешь мне деньги ваши нужны или что?! Ну, спасибо, дети. Пожила я у вас. Погостила. Видно пора мне…
Наталья снимает фартук. Марина испуганно кидается к Наталье.
МАРИНА. Нет! Да вы что! мама! Куда вы?! Олег, ты что?! А ну быстро отдай маме деньги! Она же тебя на работу устроила, а ремонт… да если б не мама! Да вы что?!
Олег выгребает из кошелька все деньги.
МАРИНА. Возьмите, мама! Вы и хозяйство лучше меня вести умеете… сколькому меня научили…
НАТАЛЬЯ (довольная садится за стол) Это да… я ж в макарьевском монастыре у настоятельницы Варвары складом заведовала… умею распорядится…
Все садятся за стол.
НАТАЛЬЯ. Господи, Иисусе Христе, Боже наш, благослови нам пищу и питие молитвами Пречистыя Твоея Матере и всех святых Твоих, яко благословен во веки веков. Аминь. (крестит пищу) Очи всех на Тя, Господи, уповают, и Ты даеши им пищу во благовремении, отверзаеши Ты щедрую руку Твою и исполняеши всякое животное благоволения.