Офицер Перес выехала с Прикли-пир-клоуз и направилась по тихим улицам Месы. Уэйн на заднем сиденье полицейской машины поглядывал в окно, неглубоко дыша и обливаясь потом. Сидящий рядом Скотт пытался выровнять собственное сбившееся дыхание и думал, как использовать на допросе труп в морозильнике в качестве улики. Не может быть, чтобы этот парень не понимал: рано или поздно его найдут и посадят. Они с Эриком заставят его расколоться, где тела других убитых им женщин, и наконец закроют те старые дела в Атланте.
День восьмойВторник
Скотт и Эрик выехали из отеля в центре Финикса, решив сначала получить предварительное заключение из офиса коронера о девушке в морозильнике, а уже потом допросить Уэйна Спайсера.
Скотт вспомнил, что вчера так и не перезвонил Джейн, и поклялся сделать это сегодня днем. Он сверился с лежавшим у него на коленях листком. Дежурным патологоанатомом в офисе судебно-медицинской экспертизы округа Марикопа была доктор Боделл.
В офисе коронера агентам разрешили не переодеваться и оставили их в смотровой комнате. Окно выходило в просторное помещение, где за столом для вскрытия трудилась доктор Боделл. Оно занимало бо́льшую часть стены, и у Скотта возникло ощущение, что он находится прямо рядом с патологоанатомом. Агент опять удивился ее голосу с британским акцентом, хотя Скотту доводилось слышать его раньше.
– Меня хорошо слышно? – Доктор Боделл в комбинезоне из тайвека [62] задрала подбородок к микрофону, свисающему с потолка, и смотрела на них через окно. Молоденький ассистент придвинул микрофон чуть ближе к ней. Агенты кивнули, хотя им показали, как пользоваться настенным микрофоном, чтобы патологоанатом их слышала.
– Значит, вы нашли труп в морозильной камере, – заявила она. – Есть предположения, как долго он там пролежал?
Агенты покачали головами. Доктор Боделл продолжила:
– Что ж, я смогу предоставить больше информации после вскрытия. Когда тело еще немного разморозится, мы проведем полное обследование. А пока могу сказать, что ваша неизвестная – белая, за двадцать, рост пять футов шесть дюймов, худощавое телосложение. Рентген показал перелом шеи.
Доктор Боделл сделала паузу, чтобы Эрик успел записать, и, глядя на него, продолжила:
– Я подумала, вам будет интересно узнать, что у нас достаточно материала для опознания. Взгляните на экран.
Они посмотрели на экран, вмонтированный в консоль прямо напротив. Сначала он был черным, потом появилось размытое и движущееся изображение во весь экран. Скотт взглянул на доктора Боделл, которая двигала трубкой размером с авторучку вокруг рта трупа. Ассистент подошел к ближнему краю стола и невольно загородил Скотту обзор. Агент снова взглянул на экран и увидел зубы: камера перемещалась вокруг рта.
Из динамиков донесся голос доктора Боделл:
– Видите пломбу в этом клыке?
Агенты хором ответили: «Нет». Скотт вспомнил, что нужно нажать кнопку микрофона, чтобы патологоанатом услышала их. Он так и сделал и повторил: «Нет».
Патологоанатом усмехнулась. Ассистент передал ей какой-то инструмент.
– Посмотрите еще раз на экран.
Они наблюдали, как в руках Боделл появилась зубочистка и очертила овал на внешней поверхности клыка.
– Видите, возле губ оттенок светлее?
Агенты различили это с трудом, в чем и признались. Доктор Боделл, казалось, наслаждалась происходящим.
– Какому-то очень дорогому дантисту понравился бы ваш ответ.
Ассистент рассмеялся, и патологоанатом объяснила:
– Это высококачественный пломбировочный материал. Такой же стоит между клыком и боковым резцом. – Она подняла глаза на агентов. – Работа дантиста такого уровня редко встречается у неопознанных трупов, с которыми мы имеем дело. Так что, джентльмены, если эта женщина есть в системе, то стог сена, в котором вы ищете иголку, стал гораздо меньше.
Патологоанатом снова посмотрела на труп:
– Я понимаю, почему над этим ртом проделана такая высококлассная работа. Посмотрите на зубы, улыбку.
Теперь она медленно водила камерой по передним зубам. Скотт мысленно согласился, что зубы выглядели на удивление одинаковыми по размеру и цвету.
– Если у вас есть деньги на такую улыбку, она того стоит, – заметила доктор Боделл.
Скотт перевел взгляд с экрана на патологоанатома. В этот момент ассистент отступил в сторону, позволив агенту снова увидеть тело. Скотт машинально посмотрел на рот, где металлические зажимы оттягивали уголки верхней губы. Казалось, мертвая девушка улыбается.
Джейн спустилась по лестнице и пошла на кухню на звук голосов. Мари заворачивала бутерброды в вощеную бумагу, Стили сидела на кухонной стойке. Подруга посмотрела на Джейн и сообщила:
– Твоя мама хочет помочь прибраться у тебя дома.
– Спасибо. – Джейн слегка вздрогнула. – Вообще-то я бы с удовольствием его покрасила. Чтобы замазать все следы того, кто там побывал.
– Понятно. – Мари сложила свертки в бумажный пакет и протянула его Джейн. – Вот ваш ланч, съешьте в агентстве. Конечно, для Стили я сделала вегетарианский. И спроси Кэрол, как ей мой майонез с васаби.
Джейн прижалась к матери. Объятие длилось так долго, что Мари оглянулась через плечо на Стили и приподняла брови. Потом она поцеловала дочь.
– Это означает, что ты останешься здесь еще на несколько дней?
Джейн улыбнулась, но ответила только:
– Вперед, Стили. Иначе Кэрол нас опередит.
По пути к пикапу Стили спросила:
– Ты звонила Скотту еще раз?
– Да. Там снова автоответчик, но я оставила подробное сообщение. – Джейн пожала плечами, опустила стекло и тронулась по извилистой подъездной дорожке от дома Мари. – Кто знает, что там происходит… Засада может закончиться перестрелкой.
Стили взглянула на нее.
– Может, это и Аризона, но не Дикий Запад. – Тут она почувствовала настроение подруги и добавила: – Дурные вести распространяются быстро. И раз ты до сих пор ничего не слышала, с ним все в порядке.
Эрик и Скотт уже два часа провели с Уэйном Спайсером в комнате для допросов в полицейском участке Финикса. Уэйн отказался от адвоката, поэтому Скотт начал с вопроса о теле в морозилке. Когда он посмотрел на Уэйна через стол, в памяти всплыла застывшая улыбка девушки. Подозреваемый не произнес ни слова – только попросил содовой и потягивал ее из банки, вытирая капли с подбородка рукавом рубашки. Эту рубашку ему позволили надеть, когда полиция забирала его одежду в качестве вещдока.
– Она была красоткой, Спайсер. – Скотт облокотился на стол и наклонился к Уэйну. Тот прикрыл глаза. – Где вы встретились? – Он откинулся на спинку стула. – Ты ее долго выслеживал?
Веки Уэйна дрогнули и приоткрылись, но он ничего не ответил.
– Куда ты дел ее остальную одежду? Спрятал? А, Спайсер? Или надевал на себя?
Уэйн обхватил огромной ладонью банку с содовой, отхлебнул и быстро вытер подбородок.
– Хотя ее одежда тебе не по размеру. Она же была совсем миниатюрной. – Скотт перегнулся через стол. – Как ты это сделал? Обманом уговорил пойти с тобой?
На лице Уэйна что-то промелькнуло, но он по-прежнему не ответил.
Когда через десять минут допрос продолжил Эрик, он начал с повторения уже заданных вопросов, но в другой формулировке:
– У тебя реально классный фургон, Уэйн, даже раскладушка есть… Любишь путешествовать?
Нет ответа.
– Тебе нравится ездить на север? Нужно ведь хоть иногда попадать под дождик, а? – Эрик усмехнулся и расслабленно закинул руки за голову. – Тебе нравится Портленд? Ты ведь бывал там, да, Уэйн? А как насчет Джорджии? Саванна [63] – это же классно, правда?
Скотт наблюдал за ними, прислонившись к стене. Уэйн уставился на Эрика остекленевшим взглядом.
Скотт заговорил, не отрывая затылка от стены:
– Когда ты собирался ее разделать?
Спайсер вскочил, опрокинув на пол стул задом наперед. Эрик вскочил, готовясь отбиваться от здоровяка, но Уэйн, спотыкаясь, попятился к стене и указал пальцем на Скотта, который принял боевую стойку на другом конце комнаты.
– Я бы никогда так с ней не поступил! – Голос Уэйна дрогнул. – Она… Я… – Он запнулся, его лицо побагровело: – Я бы никогда этого не сделал. – Он тут же поднял металлический стул, поставил на место и сел, смяв банку из-под содовой.
Эрик оглянулся на Скотта, который кивнул в ответ, и спросил:
– Еще содовой?
Уэйн секунду обдумывал предложение и молча наклонил голову.
– Хорошо, мы принесем.
Агенты вышли из комнаты и попросили стоявшего снаружи полицейского присмотреть за подозреваемым. Скотт закрыл дверь, остановился в коридоре, взъерошил волосы и снова пригладил. Эрик скрестил руки на груди и прислонился к стене. Офицеры и другие служащие полицейского участка Финикса сновали мимо, не обращая на агентов никакого внимания.
– Что ж, по крайней мере, ты добился какой-то реакции, – начал Эрик.
Скотт надул щеки.
– Ему не нравится говорить о расчлененке.
– Тогда давай надавим на него.
Скотт кивнул.
– По данным NCIC, полиция никогда не интересовалась этим парнем. Ни судимостей, ни протоколов, ни штрафов за парковку. Куда он складывал тела? И зачем мотаться туда-сюда из Джорджии в Аризону и обратно?
– Схожу за содовой. – Эрик прошел по коридору и через несколько минут вернулся с новой банкой. Они зашли в комнату для допроса, и полицейский ушел.
На этот раз за стол уселся Скотт. Он подождал, пока Уэйн откроет следующую содовую, и начал:
– Давай поговорим о расчлененке.
Глаза Уэйна вспыхнули, но он ничего не сказал.
– Мы знаем, что тебе нравится их резать, – продолжил Скотт. Уэйн нахмурился, но по-прежнему молчал.
– Ведь именно так ты поступил с Элеонорой Паттерсон. И с другими.
Уэйн ухватился за край стола.