А вместо сердца – импортный мотор (Изв., 11.11.92).
Осмысление того факта, что многие лозунги, призывы, крылатые слова мы десятилетиями, не задумываясь употребляли, верили в них, хотя они, как теперь оказывается, неправильны, искажают действительность, ведет к идейно-политической «чистке», заставляет людей настороженно искать все новые обманы, еще и еще случаи «обработки». Вспомним наивную «игру в антонимы», рассмотренную на примере слова ответственный, всем значениям которого приписывается в противоположность только безответственный.
Вообще нынешний вкус задает свои правила игры, его императив – принимать новое безоговорочно и отрицать старое категорически. Так отброшены, как и в сфере отдельных слов, десятки, если не сотни фразеологизованных сочетаний, внушавших благоговейное почтение в предшествующую эпоху, вроде классовое чутье, ленинский стиль руководства, демократический централизм, родное советское правительство, совесть эпохи (о партии), маяки пятилетки, экономика должна быть экономной. Новые устойчивые обороты описаны достаточно полно и подробно (см. хотя бы «Словарь перестройки» В. И. Максимова и др. – СПб., Златоуст, 1992).
Списки фразеологизмов, рожденных горбачевской перестройкой, весьма велики, и среди них явно немало находок, оказавшихся по вкусу обществу нынешней эпохи (см. А. М. Эмирова. Фразеология перестройки: тематика и семантика. РЯШ, 1990, 3). Напомним сейчас хотя бы такое доказавшее уже свою жизненность выражение:
Денег вполне хватало на оплату аренды, керосина, зарплату летчикам. Правда, не хватало самим кооператорам на зарплату себе. Но, главное, как у нас теперь говорят, «процесс пошел» (Изв., 14.9.92). Сессия поддержала требования участников митинга, в частности, о переселении чеченцев за пределы области. Увы, «процесс пошел». Первые чеченские семьи уже вылетели из Усть-Каменогорска (Изв., 12.10.92). Приступили к работе отделы по защите прав потребителей. Кажется, процесс пошел (Куранты, 1993, 13). Почему у нас процесс не пошел? (Изв., 28.1.93). «Обвально» этот процесс не пошел (Куранты, 1993, 28). Мы достали товар, и процесс, как говорится, пошел (АиФ, 1993, 21). Качество покупателю понравилось, и процесс, как говорится, пошел (АиФ, 1993, 23). Это было началом, но это был уже процесс, как говорил один «классик» – процесс пошел (РВ, 6.11.93). Процесс пошел, как совсем еще недавно по поводу и без повода любил глаголить один, теперь уже бывший президент (Пр., 11.2.94). Он – один из учредителей процесса, который пошел. Процесс в разгаре, а он опомнился: готов судить и себя, и процесс (Педагогический калейдоскоп, 1994, 4). Граждане, я-то при чем? Я же сказал, что процесс пошел (Пр., 30.3.94).
Популярность выражения делает его излюбленной основой для игры словами, для создания юмористических эффектов: Отсутствовал «подсудимый», исчезло «обвинение». Однако процесс пошел. Слушалось дело по иску… (Изв., 16.2.93). Процесс пошел. Уже арестовали (афоризм Н. Богословского. ЛГ, 1992, 50). Ср. новейшую частушку: Уборной не нашел, а процесс уже пошел. Видимо, не без влияния рассматриваемого оборота активизировалось и самое слово процесс: конституционный процесс, переговорный процесс, инвестиционный процесс, даже транспортный процесс (Печатным станком не решить ни социальных задач, ни оживить инвестиционный процесс… Осуществление транспортного процесса… РВ, 7.9.93).
Специальный анализ показывает, что громадную роль в складывании новой политической, газетно-публицистической фразеологии, включая сюда и терминологизуемые сочетания типа механизм рынка, партия войны играет метафоризация (см. материалы к словарю 1989–1991 гг.: А. Н. Баранов, Ю. Н. Караулов. Русская политическая метафора. М., 1991). Ср. шоковая капитализация, дикий рынок, горячая точка.
В фразеологии проявляется и общее стремление к вербальному обновлению, в частности и к изменению формы многих традиционных обозначений. Иногда достаточным оказывается просто обращение к другой грамматической структуре (властные органы предпочитаются привычному органы власти) или к замене одного из элементов синонимом (с весны 1993 г. в связи с работой над новой Конституцией актуализировались сочетания со словом легитимный вместо законный), иногда в моде оказывается какое-то выражение. Последние особенно многочисленны: вот что характерно (интересно), по идее, по определению, один к одному, не факт, что, с точностью до наоборот; ср. восходящее к военным временам, а сейчас активизировавшееся открытым текстом:
Вот что характерно: счет ведется на отдельные «персональные» мандаты, а не по системе «одна территория – один голос» (Сегодня, 8.6.93). Но вот что характерно. Максимальную шкалу аренды тут применяют к политическим движениям (РВ, 17.11.93). Что характерно – взять да увезти брошенное сразу нельзя. Собственность! (МК, 1994, 181). И что настораживает, так это… (МК, 14.9.98). Но было ли действо в зале «Россия» именно конкурсом? Вопрос, как говорится, интересный (РВ, 11.9.93). Ему подарили… несколько бутылок спиртного. «Хотя по идее, – заметил г-н Власов (праздновавший день рождения. – В. К.), – было бы правильнее, если бы угощал я, а не наоборот (Коммерсант, 1992, 12). За всех не скажу, а вот там, где я работал, ситуация один к одному (именно такая. ВМ, 22.2.95). В современной истории образования все повторилось. Только с точностью до наоборот (Педагогический калейдоскоп, 1995, 7). Программа выполняется с точностью до наоборот (РВ, 12.8.93). От руководства КС звучат едва ли не открытым текстом предложения А. Руцкому занять президентское кресло (Изв., 26.3.93). Все это нас приведет – будем говорить открытым текстом – к гражданской войне (В. Черномырдин. РВ, 25.9.93). Правительство должно будет уйти в отставку. И, как сейчас принято говорить, не факт, что нынешние члены Кабинета Министров войдут в состав нового Правительства (РВ, 28.10.93). Ср. также экспрессивно-бытовые выпал в осадок, ушел в тину, гиря уперлась в пол, сшил костюм не на свой рост.
5.2. О том, как идет энергичный поиск нужной фразеологии, складывающейся заново, но неизбежно отталкивающейся от прежней, можно судить по таким выпискам из одного газетного репортажа (Изв., 13.1.92): грандиозная манифестация, районный префект, военно-мафиозная хунта, по инициативе комитета национального неповиновения, от инициированной властями абсурдной самоблокады, этнический и местнический сепаратизм, популистская нервно-истерическая политика, клановые интересы, концептуальная программа выхода из кризиса, приоритетные направления – гармонизация межнациональных отношений и реальные экономические реформы, лидер осетинского движения, на уровне деклараций, прессинг со стороны оппонентов, проведение приватизации, политическая стабильность, легитимные избранники, жизнь непредсказуема настолько, насколько эклектична.
Значительная часть новой фразеологии связана с политической деятельностью, с борьбой политических течений, партий и групп в условиях плюрализма и демократических свобод: правовое государство, перестроечная фразеология, голос охлократии, митинговое право, обновленческое движение, автоматчики «спецназа» (Пр., 17.2.90), поколенческий опыт (У нас очень сложное общество, прежде всего, по поколенческому опыту – Пр., 16.4.89).
Осудив тоталитаризм, сращение партийного и советского аппаратов, превращение политической партии в класс командующей номенклатуры, руководство страны стремилось различить власть законодательную, исполнительную, судебную; зимой 1993 года стали говорить также об учредительной (президентской) власти, а еще позже о власти представительной (главы представительной власти регионов – РВ, 27.8.93, законодательные /представительные/ органы субъектов Российской Федерации – РВ, 10.11.93). Судя по прессе ни до, ни после принятия Конституции полной ясности в этих вопросах не было, и можно привести немало рассуждений вроде такого: страна получит не полупрезидентскую (и уж конечно не парламентскую) форму правления. Россия станет президентско-плебисцитарной республикой (РВ, 24.11.93).
Выражение партия войны (впервые прозвучавшее в устах А. Козырева) своеобразно коррелирует с выражением партия порядка, в котором ключевым выступает особое, негативно-оценочное значение слова порядок: «партия порядка» в Верховном совете (ЛГ, 17.6.92), апостолы «порядка» и «сильной руки» (Огонек, 1992, 2), навести в стране порядок (НГ, 12.12.91). Ср.: Иные обозреватели-либералы так увлеклись схваткой с «партией войны», что перевоплотились из журналистов в непосредственных участников политической борьбы (Пр., 22.2.95). Единственной реальной силой в регионе оказывается «партия войны» (Изв., 31.3.95).
Можно напомнить также выражения хельсинкский процесс, чехословацкая весна, бархатная революция, югославский вариант, беловежские соглашения, августовские дни (о путче 1991 года), а также Белый дом (на Краснопресненской набережной Москвы).
Первой кузницей новых политических терминов и организационных выражений стали заседания Верховного совета, широко транслировавшиеся и таким образом авторитетно и сразу распространявшие их по всей стране. Анализ этого процесса дан в серии уже упоминавшихся статей С. И. Виноградова «Слово в парламентской речи и культура общения» (РР, 1993, 2–4). Парламентское языкотворчество часто вызывает раздражение, ибо многие считают, что оно отражает недостаточную человеческую порядочность ряда депутатов. Одна молодая журналистка заметила: «У нынешней политической риторики аморфная логика и алогичная форма» (РВ, 28.8.93). Но, разумеется, в нем много и вполне полезного, и достойного.