.
Исторический фактор в исследовании концептуальной системы. Современная лингвистика, пройдя путь от изучения системы и структуры как формального выражения языка, обратилась к исследованию его имманентного остова — концептуальной системы. Концептуальная система подвержена воздействию на нее внешних культурных и исторических факторов. Так, например, концептуальная система политики в России включала в себя такие важные составляющие, как князь, воевода, вече, иго, которые относятся к типу застывших концептов, и концепты политика, уния и хартия, относящиеся к заимствованным.
Концептуальная система меняется, из нее исчезают исходные представления о мироустройстве. Современный человек с трудом осознает то, какими языковыми ресурсами он используется в повседневности. Особенно это заметно при анализе признаков концептов. Так, в выражениях выстрелить из пушки и стрелять глазами наш современник с трудом заметит метафору стрелы: выстрелить / стрелять букв. «выпустить стрелу». Такие же трудности будут в прочтении метафоры глубины в выражении углубиться в лес (глубина — это сложное понятие, включающее в себя сразу два признака: ‘вертикаль’ и ‘объем’, которые сохранились в русской концептуальной системе, но уже не осознаются носителями языка), метафор наказания громовержцем в сочетаниях молния поразила, удар молнии (в славянском фольклоре Перун — бог-громовержец, перуницы — молнии, его оружие наказания). За период существования этноса изменилась концептуальная сетка, понятиями (ячейками) которой носитель языка оперирует в своем познании действительности.
Когнитивный подход к исследованию семантики слова заключается в изучении самого значения слова, в который входят не только признаки, необходимые и достаточные для идентификации обозначаемого, но и ненаучные (обыденные) знания об обозначаемом. Такой комплексный подход к изучению лексического значения и его понятийного основания позволяет реконструировать концепт через его языковое выражение, в том числе через образы и символы.
Исследование развития концептуальных структур в диахронии и в сопоставлении — ближайшая перспектива особого направления когнитивной лингвистики. Сложность таких исследований заключается в том, что многие концептуальные признаки в древних текстах отсутствуют, что связано со спецификой их функционирования. Воссоздать структуры концептов возможно, обратившись к фонду устного народного творчества. Особое внимание следует обратить на изменение категорий и форм мышления в разные эпохи, на смену верований и переходы в интерпретациях одних и тех же категорий.
Языковая ментальность представляет всё разнообразие духовной — интеллектуальной и эмоциональной — жизни человека в языковых категориях. Языковое мышление связано с концептуальным делением мира, многоаспектность такого деления соотносится со способами его осмысления, учитывающими различные планы существования мира, уровни его представления, разного рода измерения, отношения между фрагментами мира или человеком и участком мира. Огромная роль в осмыслении мира принадлежит культуре народа, в которой нашли свое отражение историческое развитие нации, нравы, традиции, обычаи, мифология и религия народа. Таким образом, ментальность как интеллектуальная деятельность обнаруживает связь с процессом познания, спецификой осмысления мира и его фрагментов, с одной стороны, с другой — с языком как выражением духовной культуры народа.
Вопросы для обсуждения:
1. Как описывает особенности русской ментальности В. В. Колесов?
2. Назовите основные коды культуры.
3. Классификация концептов у В. И. Карасика.
4. Какие типы концептов выделяются в классификации М. В. Пименовой?
5. Какие основные факторы изменения ментальности народа, зафиксированные в истории языка?
Темы для рефератов:
1. Политические концепты.
2. Идеологические концепты.
3. Концепты внутреннего мира человека.
4. Природные концепты.
Литература:
1. Голованивская М. К. Французский менталитет с точки зрения носителя русского языка. — М.: Фил. фак-т МГУ, 1997. — 289 с.
2. Иная ментальность / В. И. Карасик, О. Г. Прохвачева, Я. В. Зубкова, Э. В. Грабарова. — М.: Гнозис, 2005. — 352 с.
3. История лингвистических учений. Древний мир / отв. ред. А. В. Десницкая, С. Д. Кацнельсон. — М.: Наука, 1980. — 258 с.
4. Колесов В. В. Язык и ментальность // Русистика и современность. Т. 1. Лингвокультурология и межкультурная коммуникация. — СПб., 2005. — С. 12-16.
5. Кошарная С. А. Миф и язык: опыт лингвокультурологической реконструкции русской мифологической картины мира. — Белгород, 2002. — 287 с.
6. Пименова М. В. Концепты внутреннего мира (русско-английские соответствия) : дис. ... д-ра филол. наук. — СПб., 2001. — 497 с.
7. Пименова М. В. Душа и дух: особенности концептуализации : монография. — Кемерово: ИПК «Графика», 2004. — 386 с. — (Серия «Концептуальные исследования». Вып. 3).
8. Пименова М. В., Пименов Е. А. Сопоставительный анализ заимствованных концептов (на примере русского концепта идея и немецкого концепта Idee) // Концептуальные сферы МИР и ЧЕЛОВЕК : колл. монография / отв. ред. М. В. Пименова. — Кемерово: ИПК «Графика», 2005. — 313 с. — С. 143-177. — (Серия «Концептуальные исследования». Вып. 6).
9. Пименова М. В. Проблемы когнитивной лингвистики и концептуальных исследований на современном этапе // Ментальность и язык : колл. монография / отв. ред. М. В. Пименова. — Кемерово: КемГУ, 2006. — 236 с. — С. 16-61. (Серия «Концептуальные исследования». Вып. 7).
10. Пименова М. В. Обман воображаемых миров (мир иллюзий: опыт заимствованного концепта) // Концептосфера и языковая картина мира / отв. ред. Е. А. Пименов, М. В. Пименова. — Кемерово: КемГУ, 2006. — С. 26-37. — (Серия «Филологический сборник». Вып. 9).
11. Словарь Античности / сост. Й. Ирмшер и Р. Йоне; пер. с нем. — М.: Эллис Лак: Прогресс, 1994. — 704 с.
12. Телия В. Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты. — М.: Языки русской культуры, 1996.
13. Теркулов В. И. Номинатема: опыт определения и описания. — Горловка: ГГПИИЯ, 2010. — 228 с. — (Серия «Знак — Сознание — Знание». Вып. 1).
14. Черных П. Я. Историко-этимологический словарь современного русского языка : в 2 т. — М.: Русский язык, 1993.
15. Lakoff J. Women, Fire and Dangerous Things. What categories reveal about the mind. — Chicago: L.: The University of Chicago Press, 1987. — 614 p.
2.5. Смена стереотипов в русской лингвокультуре
Не только грамматика, но и словообразование и семантика могут приоткрыть некоторые тайны создания слов, их внутренних форм и первичных значений. Слова, которыми мы пользуемся до сих пор, скрывают в себе иные нормы жизни, поведения и другие стереотипы.
Начнем с известного всем стереотипа: «женщины — слабый пол». Кто не знает этого стереотипа? Кто хочет его оспорить? В первую очередь, сами женщины будут усиленно его поддерживать. И я расскажу, почему.
В русском языке есть слова и выражения, используемые ныне или малоупотребимые, привычные нам, в которых спрятано несколько иное знание. Это заматереть, заматерелый, матёрый, матёрая вдова и матёрый волк. Рассмотрим подробнее их значения.
Заматереть — (просторечное). достичь зрелого возраста, возмужать (стать физически сильным, крепким).
Заматерелый — (просторечное) достигший зрелого возраста; переживший цветущий возраст (физически сильный, крепкий, взрослый).
Матёрый волк — сильный, опытный, мудрый (как правило, вожак стаи).
Матёрая вдова — женщина, потерявшая мужа, ставшая во главе семьи — сильная, крепкая и мудрая. «Матера вдова = вдова в летах, почтенная» (ПЦСС I: 300).
Матёрый — сильный, крепкий; опытный, сведущий в чем-либо; почтенный. «Матерый = зрелый; пожилой» (ПЦСС I: 300).
Что общего у перечисленных слов? — корень, связанный с матерью[3]. А общими значениями выступают «сила, крепость», «мудрость, опытность», а «почтение» в переносном значении равнозначно «силе». Эталоном силы и мудрости была женщина-мать, которую за это и почитали. А мы говорим — «слабый пол»...
Здесь можно было бы возразить вот в чем. В русском языке есть слово мудрец — мужского рода. Его эквивалента в форме в женском роде нет: мудрость для женщины как качество ума выражается описательно: мудрая мать / женщина и т. д. И этот языковой факт связан с периодами позднего словообразования. А если мы обратимся к сказкам, которые были созданы до принятия христианства, то в них главными женскими персонажами являются Елена Премудрая или Василиса Премудрая. Премудрость — основное женское качество, заимствованное православным христианством в виде образа Софии — Премудрости Божьей. Премудрость — высшая степень мудрости; это качество женского ума.
Тогда какие же стереотипы были связаны с сильным полом — для наших современников — с мужчинами? И здесь возьмем по аналогии слова, у которых общий корень — муж.
Мужать — становиться сильным, взрослым, крепким.
Мужаться — проявлять мужество, стойкость; крепиться; терпеть невзгоды.
Мужественный — стойкий, смелый, отважный, храбрый.
Мужество — присутствие духа, смелость, отвага, душевная стойкость.
Будьте мужественны! — призыв, выражающий значение «будьте стойкими, крепитесь, терпите».
И если мы соберем воедино общие значения, то за мужчинами в русской лингвокультуре закреплены такие стереотипы, как сила, стойкость, храбрость, смелость и терпение.
Сила — общее свойство, как для мужчин, так и для женщин. А вот терпение — главное современное качество женского характера, а не мужского. И выражение: