— Угу. При этом камеры у вас не в сети.
— В сети.
Пуаро хмыкнул. Мужчины неотрывно следили за спокойно движущимся пятном в тусклом окне напротив.
— Но не все. Моя в кабинете – отдельно. И она перезагружается тоже.
Тень в кабинете шефа вдруг задвигалась быстрее и резче. Оба мужчины рядом со мной как будто подобрались и приникли вплотную к окну. Между тем, неизвестный (или неизвестная) выскользнул за дверь, исчезнув для нас из вида, и спустя несколько секунд в окнах шефа – и в кабинете, и в приёмной вспыхнул обычный рабочий, чуть белёсый свет и снова погас, теперь насовсем.
— Минута, сорок четыре, — с восторгом спортивного комментатора, зафиксировавшего рекорд, резюмировал детектив. — Учитывая погрешности, злоумышленник пытается уложиться в двух минутный интервал.
— Я понял, — произнёс шеф так, будто приговор вынес. Смертный, конечно.
Поза, в которую меня согнули шпионские обстоятельства, хоть и демонстрировала очень выигрышно мою пышную юбку и всё, что к ней прилагается: не слишком длинные и не эталонно прямые, но стройные ноги, весьма достойные каблуки и талию, за которую мне никогда не было стыдно – в общем, стоять так и дальше было чудовищно неудобно и несколько унизительно. Хотя, какое уж тут унижение, хо-хо, после того, что между всеми нами буквально только что было! Я выпрямилась и уже решила, было, нажать телефону отбой, но мои руки, готовые отключить запись, мягко перехватили другие, в полупрозрачных перчатках.
— Подождём ещё немного, — мягко на ухо пояснил детектив, и у меня поднялись волоски на руках. Я-то думала, он в окно и на часы только смотрит...
— Не понимаю, чего ждать. Надо просто пойти и поймать, того... кто бы это ни был! — женщина со мной рядом горела справедливым огнём и очевидно желала героических действий.
— Светоч, уймись и следи за входом! — отмахнулся от неё Коломбо.
Шеф осторожно отстранил искрящую молниями красотку от окна и на её вопросительный взгляд невозмутимо ответил:
— Я сам послежу, — кивнул ей, — За входом.
И ни единый мускул не дрогнул на его старательно закаменевшем лице.
— Господи, поверить не могу! Тебя у тебя на глазах обворовывают, а ты, как ни в чём не бывало, стоишь и смотришь на это в окно!
— Он не смотрит, — из-за моей спины медленно проговорил детектив. — Он руководит операцией по раскрытию преступления. А за задержание у него ответственным другое лицо будет.
Я смотрела на его отражение в окне и никак не могла от этого зрелища оторваться. Как вообще мужчина может быть вот таким? Это просто несправедливо! Почему мужики стареют так вкусно, а женщины – грустно? Ему даже морщинки идут, а седина на висках добавляет сногсшибающего шарма. Никогда в жизни не думала, что тёмно-рыжий мужчина – это так бесподобно…
23
Взволнованная женщина в красном зыркнула на наши лица в окне: напряжённое детектива и моё – блаженное, так, что я понятия не имела, как стекло не взорвалось и устояло от ядерной экспрессии её взгляда.
— Роман, сомнительное амплуа шута тебе не подходит, — раздражённо выдавила ожидающая справедливого возмездия вору или ворам финансовая директриса.
— Согласна. Рыжий клоун это старо и избито как-то. Скучно, в общем. Другое дело стремительный супер герой в полосатом трико и алеющих плавках. — Господи!!! Это что? Это я сказала???
— Нда-а... — как-то странно задумчиво произнес шеф. — Так и до алеющей задницы недалеко докатиться.
А я одновременно побледнела и покраснела. Не спрашивайте как, но эти ощущения, скажу я вам, забыть невозможно.
Боже, что делать, что делать и как отсюда бежать?!
На подоконник справа и слева от меня опустились две крупные ладони в полупрозрачных перчатках, и я непроизвольно задержала дыхание.
— Я запомню, — злорадно мне на ухо пообещал детектив. Я вот даже задумываться побоялась, что он этим хотел мне сказать. — И, Вить, с этим надо что-то делать, конечно, — он сокрушённо покачал головой. Смеющиеся глаза детектива в отражении на секунду встретились с моими. В этот, безусловно, прекрасный момент у меня, кажется, остановилось сердце. — У нас там вон, за кроватью, большой такой якорь лежит. — А нет, ошиблась. Снова пошло. — Невыносимый я бы даже сказал. Мы ни с ним, ни без него пока отсюда выйти не можем. Сейчас здесь разберёмся и пойдём туда, — махнул подбородком в сторону потухшего окна шефа, задев бородой тонкую порядку моих волос. Она коротко вспыхнула моей собственной сдержанной рыжиной, и Коломбо нахмурился, а потом и вовсе отстранился. — Показания снимать будем. Кстати, с храпом ты хорошо сообразил.
Шеф поворачивался к нам частями. Сначала это сделали его взметнувшиеся вверх брови. Понятия не имею, как у него это получилось. Но отражение Главного в окне вышло именно таким. За бровями последовала одна щека и подбородок и только потом, напугавшим меня до прыжка на месте рывком, обернулся весь ненаигранно изумлённый шеф
— Я думал, это был ты.
"Графиня изменившимся лицом бежит к пруду" вполне могло бы быть об этом самом моменте. Только без пруда. Потому что лица выразительно изменились у нас всех.
"Арбат!" — беззвучно выкрикнули мы, наверняка, хором, когда вместе бросились к упавшему за кровать завхозу, позабыв и про телефон, и про съёмку, и про офисные входы и выходы. Господи! Неужели, правда?
"Не может быть! Неужели? Это было бы волшебным спасением нас всех, и, пожалуйста, пусть всё так и будет! Но нет, ведь он был такой... такой натурально... не с нами, в общем. А вдруг им просто случайно так показалось?"
Всё это одновременно пронеслось в моей опасно растревоженной сегодняшним шпионским кордебалетом голове за три шага надежды, что я успела сделать.
Арбат лежал в странной позе на боку рядом с кроватью и с ногами, задранными вверх, к подушкам. Точнее, одна нога в синем, с коричневыми ромбами носке цеплялась за деревянный завиток на спинке кровати, а вторая лежала закинутая на неё, то есть, на колено, словно он удобно расположился в кресле. Одна рука была сунута под голову, а вторая по-прежнему, как и полчаса назад, сжимала воображаемую бутылку. Ну или не бутылку. Завхоз без зазрения совести дышал, нагло посапывая и блаженно улыбаясь.
— Арбать..! ...! Твою так! — в ликующей тишине восторженно прошептал шеф. А мне от облегчения захотелось заплакать.
— Проверь его. Или, дай я сам, — присел на корточки Коломбо и выдохнул: — проведу экспертизу... — он осторожно протянул к завхозовому лицу руку.
— Всхрррр..! — живёхонько вознегодовал заведующий по хозяйственной части нашей конторы, вытянул губы трубочкой и причмокнул.
— Аа! — отпрянули мы вместе. В меня спиной врезался детектив и, уже не разобрать кто, отдавил мне ногу.
— Зомби недоделанный! — шёпотом выругалась я, потирая ушибленное бедро и балансируя на избежавшей наступления кого-то из экспертов ноге. Тут от ужаса самой бы коней не задвинуть.
— Чего шипишь? — так же еле слышно спросила у меня женщина, из-за которой окружающий меня мир в личном плане выглядел безнадежным и чуточку несправедливым. Если уж ТАКИЕ, как она одиноки, на что, спрашивается, рассчитывать мне? Но не к месту о грустном!
— А то как, поднимется? — представила я покачивающегося, взлохмаченного Арбата в почему-то разодранной окровавленной рубашке и со скрюченными руками вставленными вперёд, спрашивающего: "Кто из вас, смертные, нарушил мой покой?!" Меня дважды передёрнуло. — Нет уж, пусть лучше так, на полу. Можно вон ещё подушечку ему. И одеялко.
— Обойдётся, — не согласился Коломбо и попробовал эту конструкцию имени Арбата разобрать
— Ссс... — отчётливо заклеймил его завхоз. И удручённо вздохнул — Аа-й-яй...
— И что это было? — спросила женщина в красном.
24
— Скорее всего, хрен его знает, — детективу наконец удалось придать завхозу расправленный вид. — Но очень похоже на кратковременную летаргию. На наше счастье. И на его, впрочем, тоже. Если б с кровати не упал, так бы ведь и прикопали... А теперь, глядишь, ещё повозится.
Караул какой... Даже думать о таком страшно.
— Господи, спасибо тебе, — вслух выдохнул растроганный шеф. — Мне почти наплевать на то, кто из них там чего от... фигачил. Хрен с ними, с тридцатью лямами, лишь бы... Жив был, в общем.
— Правильно, за решётку никому не охота, — согласился детектив, никак не желающий оставить попытки открепить Арбата от кровати.
— Ром, оставь его, мы, то есть, вы с ним потом разберётесь. Нам сейчас бежать скорее. Туда! — Светлана нетерпеливо махнула рукой в сторону окна, и посмотрела сердито: — Такое ощущение, что мне одной всё это надо! Мы и про вход-то с этим... — она проглотила ёмкое слово, заменив его гневной паузой, и выплюнула: — забыли!
На что Роман пожаловался:
— Об этом твоём входе, Света, забыть невозможно, поверь мне. Уж я так точно не забывал!
Тут шефа скрутил нешуточный приступ астмы. От нервов, не иначе. Он закашлялся до слёз и уже заметно побагровел от удушья, к тому моменту как я начала судорожно теребить верхние пуговицы на его рубашке и ощупывать карманы шефских брюк. Да-да, тех самых.
— Что вы делаете? — просипел уже совершенно бордовый босс. Почему-то от моих действий ему совершенно не становилось легче.
— Ингалятор ищу, — крикнула в ответ. — Где у вас ингалятор?
— Оставьте его, Варя, это не Арбат, этот точно выживет, — авторитетно пообещал детектив.
Кто я такая, чтоб спорить с полицией, даже не совсем настоящей? В общем, руки от шефа отдёрнула сразу. Как ни странно, именно это ему почему-то и помогло. Главный прочистил горло и пару раз похлопал себя ладонью по груди.
— Берём это чучело с собой и валим отсюда скорее нахрен, — со слезами в глазах и в голосе ещё слегка придушенно скомандовал шеф.
— Бо-оже, зачем с собой-то — возмутилась Светлана! — Быстрее же надо!
— А если он опять тут скопытится? — начальник вернул себе густой, звучный бас, и мы немедленно согласились. С собой, так с собой, как скажете, Виктор Лексеич.