Дернувшись от звука, я резко повернула голову в сторону Рдагара, да так и замерла, не зная, что делать. С одной стороны, жутко хотелось рассмеяться и отвесить несколько ехидных комментариев, но с другой… Стало так жалко орка, который в данный момент сражался с собственной набедренной повязкой.
А та, оживленная стараниями Радомилы, щелкала внушительными челюстями и пыталась откусить у орка самое дорогое. Вождь же, ошеломленный поведением черепушки, бегал по кругу и орал что-то нечленораздельное, тщетно пытаясь развязать ниточки, удерживающие череп.
— За смекалку — пять, адептка, — раздался над головой голос Мстислава. — А вот за маскировку чар — тройка. Кто же так прячет плетение заклинания?
— А как надо прятать? — невинно захлопав ресницами, уточнила Рада.
— Как вернемся в академию, обязательно отдам вас одному знакомому некроманту. Уверен, что вы найдете общий язык.
— Ага, — вмиг растеряв образ глупой девочки, закивала подруга.
Ну, во-о-от, нашел, чем подкупить Ёжку! И что-то мне подсказывает, что это только начало похождений одного наглого ректора!
А дальше было уже привычное — радость орков при виде знакомых Ёжек, ликование мамочки в предвкушении очередной невесты, усталое, но довольное лицо папочки, видевшего победу Мстислава. А еще мы двое, не имевшие сил отлипнуть друг от друга. Да-да, вот такое странное побочное явление у обряда — стоило нам разорвать физический контакт, как тут же накатывала страшная слабость и клонило в сон.
Так что в шатер мы возвращались под ручку, чем вызвали нездоровый интерес подружек. И пока нам сдвигали лежаки, чтобы было удобнее спать, я поведала более подробную версию произошедших событий. Шиалл в мой рассказ не вмешивался, лишь иногда поглядывая с насмешливым укором. Вот именно так и поглядывал, вроде и веселясь от моей смелости и наглости, но в то же время демонстрируя недовольство ими же.
— Да-а-а, такие приключения — и без нас! — расстроенно протянула Верея.
— И слава духам предков, что без вас! — не согласилась я с подругой, чуть сильнее сжимая ладонь Мстислава.
Все-таки это сражение еще долгое время будет преследовать меня в кошмарах. Особенно момент, когда я увидела мага с торчащим из груди смертоносным жалом.
— Не думай, — тихо произнес мужчина, обнимая меня за плечи.
— Стараюсь, но иногда не получается.
— Тогда мы разделим этот страх на двоих, да, Чертёнок?
— Почему в твоем исполнении «Чертёнок» звучит как ругательство?
— Даже не представляю, что ты имеешь в виду, — улыбнулся Мстислав.
— Вот вроде бы глава магического учебного заведения, серьезный человек и ученый муж… А ведешь себя, как мальчишка!
— Знаешь, еще пару дней назад я был именно таким — серьезным и деловым. Но после обряда… ощущение, что во мне что-то изменилось. И я пока не решил, нравятся мне эти изменения или нет.
— Знаешь, кажется, со мной тоже что-то подобное. Раньше я была намного экспрессивнее, а сейчас…
— Стала спокойнее. — Радомила, сидевшая неподалеку, задумчиво уставилась на нас.
От этого холодного и оценивающего взгляда я поежилась и, придвинувшись к шиаллу, показала подруге язык.
— Опыты проводить не дам! Даже не надейся!
— Хотя бы один маленький… Астрологический.
— Ни за что! — не поддалась я на уговоры некромантки, прекрасно зная её увлекающуюся натуру. — Вон иди на орках тренируйся. Им полезно напомнить, почему не стоит приставать к Ёжкам.
— Знаешь, тут не все Ёжки против приставаний, — усмехнулась подруга, кивая на Голубу.
— Да? Ну тогда ладно. Вот мамка-то обрадуется такому притоку магически одаренных невест!
— Злая ты, Хима. Злая и язвительная… Прямо как наш ректор в недавнем прошлом…
Сказано последнее было весьма громко и так задумчиво, что все собравшиеся Ёжки сразу же повернулись к нам. И под прицелом одиннадцати пар любопытных глаз я еще ближе придвинулась к шиаллу и спрятала лицо у него на груди.
— Да-а-а, странные вещи творятся, странные…
В академию мы с Мстиславом вернулись только на пятый день нашего злоключения. Не скажу, что отдохнувшими и довольными, но тут уж ничего не поделаешь. Зато сейчас мы могли без последствий расходиться на некоторое расстояние, хоть и ненадолго. И вот это «ненадолго» могло стать проблемой. Как любит говорить Радомила: труп в шкафу не утаишь. Рано или поздно народ заинтересуется, почему одна из студенток так часто оказывается в обществе ректора. И по академии обязательно поплывут не самые приятные слухи. Репутацию будущей Бабы-Яги слухами не испортишь, так что за себя я не волновалась. А вот для шиалла шепотки и разговоры были весьма нежелательны. Вспомнить хотя бы ту светловолосую шатирку, что так доверчиво прижималась к Коршунку…
— Ты чего такая хмурая? — раздался голос из-за спины, заставляя подскочить на месте.
— Рада! Ты чего подкрадываешься? Смерти моей хочешь?
— Ага! Потом сделаю из тебя зомби-подругу. Это же так весело. А главное, я говорю, и ты со всем соглашаешься!
— И никаких проблем в жизни, кроме свежих мозгов! Ты права, быть зомби — чудесно!
— Тогда почему я не слышу радости в голосе? — подруга подошла ближе и пытливо заглянула в глаза. — Я же вижу, тебя что-то беспокоит.
— Я не могу рассказать…
— Мне — можешь.
— Вот именно что тебе — не могу! — закричала я, а потом отвернулась и подошла к окну. — Радомила, прошу, не спрашивай.
— Химаэнир рада Саар, чего ты боишься?
— Потерять тебя… — призналась я честно, закрывая глаза.
— Дорогуша, даже смерть не разлучит нас. Кажется, мы это уже обсудили. Так что перестань хандрить и строить из себя мученицу. Рассказывай, в чем дело.
— Мы с Мстиславом побратались.
— Это я уже знаю и, честно говоря, думала, что ты будешь страдать несколько по иному поводу.
— Например?
— Ну, неразделенная и нереализованная любовь к нашему ректору.
— В любом случае это в прошлом.
Интересно, мне показалось, или в коридоре скрипнула половица? Наверное, показалось, но дверь лучше закрыть.
— Тогда не вижу проблемы. Ну, побратались и побратались. В жизни всякое бывает, а в смерти и подавно.
— Проблема в том, как мы побратались. Рада, я провела ритуал на крови.
— Хочешь сказать…
— Я использовала магию Крови, чтобы вернуть душу Мстислава с Грани и привязать к себе. — Говоря все это, я внимательно смотрела в черные глаза подруги.
— Ты знаешь магию Крови… — выдохнула некромантка, медленно опускаясь на кровать.
— Как и все женщины нашего рода. Знающих осталось не так много, но мы все же есть. Не скрою, это мой первый ритуал, но я рада, что провела его. Я не жду, что ты поймешь и примешь, но теперь мне хотя бы легче. Тяжело хранить тайны от тех, кто тебе дорог.
— Остальные знают?
— Да.
— А мне ты не сказала, потому…
— Потому что слышала, как ты отзываешься о тех, кто владеет кровавым искусством, и видела твою ненависть.
— У меня есть основания ненавидеть Кровавых магов, но это не значит, что я буду ненавидеть тебя! — Вскочив, с места, подруга заметалась по комнате, то и дело проворачивая фамильное кольцо на пальце.
— Но мне-то об этом как было узнать, — пробурчала я, глядя на Раду. — Ты никогда не рассказывала, откуда такая неприязнь.
— Когда-нибудь обязательно расскажу. Когда не будет так больно вспоминать, я поведаю маленькую тайну моей темной жизни. А пока же просто знай, что тебе я смогу простить все что угодно. Потому что уверена — ни ты, ни остальные Ёжки не предадут и не сделают мне зла.
— Скажи это Тенье, — горько вздохнула я, вспоминая девочку с седыми волосами. — Она ведь предала нас, когда отдала Янику Кощею.
— Мы не знаем её мотивов, значит, и судить не имеем права. Но не это сейчас важно. Просто помни, что я готова доверить тебе свою жизнь, если потребуется.
— Знаю…
— Если знаешь, зачем обижаешь своим недоверием?
— Прости, — прошептала я и шмыгнула носом.
Раз… Другой… И разревелась.
— Ну, Хима-а-а, — протянула Радомила, сама вытирая глаза. — Перестань!
— Не могу-у-у! Я такая дура-а-а!
— Самокритичность — положительная черта у любой девушки, — раздался насмешливый голос от закрытой, между прочим, двери.
— Спасибо, — буркнула я, пытаясь незаметно вытереть глаза.
— Радомила, не оставите нас наедине? — осведомился Мстислав Яромирович, обращаясь к девушке.
— Угу. Если будут обижать — кричите, — не смогла сдержаться подруга.
— Я уже оповестил своего коллегу о новой ученице. Готовьтесь к встрече, госпожа некромантка, — парировал шиалл, вызывая у меня улыбку.
— Тиран! — совсем тихо отозвалась Рада и, состроив обиженную мордашку, вышла в коридор, прикрыв за собой дверь.
Щелкнул замок, и я осталась один на один с очень недовольным ректором.
— Хима, для начала хочу выразить сочувствие. Быть девушкой хуже, чем пострадать от жала ашвеи!
— Эм-м-м… Спасибо за сочувствие. А с чем оно, кстати, связано?
— Ну как тебе сказать. У меня было собрание педсовета, когда я почувствовал волнение, спустя секунду трансформировавшееся в отчаяние и страх. Потом снова волнение, отчаяние и как заключительный штрих — раскаяние. И все бы ничего, но мне очень захотелось плакать. Я еле сдержался и сбежал прямо посреди доклада магистра Липта, чтобы не дай Небо, кто-нибудь не увидел слезы боевого мага. Хима, солнце моё, что нам с этим делать?
— Расслабиться и получать удовольствие.
— И часто мне «получать удовольствие» таким изощренным способом? — недобро спросил Мстислав, медленно сокращая расстояние между нами.
— Меня больше интересует другой вопрос, — поймав заинтересованный взгляд мужчины, я продолжила: — Что предстоит прочувствовать мне? Например, по утрам? — многозначительно протянула я, а потом с хохотом бросилась прочь из комнаты.
Увы, попытка побега была пресечена у самой двери. Меня схватили, скрутили и рыкнули над ухом, чтобы не брыкалась. Потом любимый ректор устроился на одном из стульев, усадил к себе на колени и пытливо заглянул в покрасневшие глаза.