Резко открыв глаза, я некоторое время вглядывалась в густую темноту, пытаясь понять, где нахожусь и как тут оказалась. Почувствовав движение за спиной, резко скатилась с кровати, одновременно зажигая огненный шар и выхватывая из подпространства меч. Один взгляд… и оружие снова испарилось, а свет от огонька стал приглушенным.
На соседней подушке, отбросив в сторону одеяло, словно в бреду, метался мой шиалл. Длинные волосы взмокли и спутались, а лицо напоминало восковую маску. Пугающее зрелище чужого кошмара всего на мгновение заставило застыть каменным изваянием и обхватить себя за обнаженные и озябшие плечи. В следующее же мгновение в камин полетел сгусток пламени, затанцевавший на голых камнях, наполняя помещение теплом. Я же, наученная прошлым опытом, осталась на месте, не рискнув приблизиться к мужчине.
— Мстислав, проснись!
— Мама…
Это единственное слово заставило до боли закусить губу и приблизиться к медленно просыпающемуся шиаллу. Склонившись над ним, я убрала с лица спутавшиеся пряди. Провела кончиками пальцев по щекам, стараясь поделиться своим теплом. А потом подтянула одеяло и легла мужчине под бок, накрывая нас обоих. Говорить что-либо или спрашивать не хотелось — он сам расскажет, когда будет готов. А вот отвлечь надо было, и срочно.
— Как все прошло?
— Замечательно. Все малыши выжили, и это невероятная удача.
— Ты молодец!
— Мы молодцы, Чертёнок. Если бы не ты, мне пришлось бы вызывать мага с подходящей силой. А это лишняя трата времени, и неизвестно, смогли бы мы сохранить всех… Ты умничка, родная.
Смутившись, я спрятала лицо на груди мужчины и блаженно закрыла глаза. Было так хорошо и светло. Так… правильно.
— Мстислав, почему правитель великанов назвал меня твоей льдинкой?
— Не знаю, — недовольно произнес мужчина, и я почувствовала отголосок раздражения.
— А что это означает?
— Так ледяные называют своих… невест.
— Невест? — удивилась я.
— Когда взрослый великан достигает подходящего возраста, он выбирает себе Льдинку, из которой в дальнейшем и растит себе жену.
— То есть они сами создают себе жен?
— Да, ребенок. У великанов всегда рождаются только мальчики. Девочек создает древняя магия.
— Ничего себе… Хорошо же они устроились — сами создали жену по своему вкусу, воспитали, как захотели, и наслаждаются. А о правах и желаниях женщин хоть кто-то подумал? — Моему возмущению не было предела.
— Они не знают иной жизни, поэтому довольны и счастливы. И не смей лезть в это дело! Только восстания ледяных дев нам не хватало!
— Ладно, — недовольно засопела я. — Но это не отменяет вопроса, почему меня обозвали твоей льдинкой.
— Вот у Октарона и спросишь. Все, нам пора вставать.
Ну пора так пора. Хотя, признаюсь честно, с удовольствием провела бы еще несколько часов в теплой постельке. А еще лучше — в ванне, чтобы распарить уставшие мышцы, а затем втереть расслабляющие ароматные масла. Эх, мечты-мечты…
Великан дожидался нас за окном, но, как и до этого, не лез с вопросами, пока мы не поели. Интересно, а поужинали или уже позавтракали? Из-за отсутствия солнца казалось, что на улице царит вечная ночь, а завтра так и не наступит. Неприятное чувство и пугающее.
— Зимней стужи, — поздоровался правитель великанов и тут же перешел к волнующей его теме: — Все получилось?
— Даже лучше, чем я рассчитывал. Выжили все.
— Хвала Снежным богам! — выдохнул Октарон, разукрашивая стекла морозными узорами.
— Простите за любопытство, но для чего проклявшему сердце великана? — не сдержалась я.
— Есть древние обряды, в которых сердце ледяного великана является одним из обязательных компонентов. Но этих обрядов немало, чтобы делать выводы и понять мотивы мага, — ответил Мстислав, сжимая в ладони бокал с коньяком.
— Ничего, завтра эта лужа окажется в нашей власти, и тогда…
Что тогда будет, знать категорически не хотелось, а уж участвовать — подавно!
— Повелитель Октарон, извините за очередной вопрос, но почему вы назвали меня льдинкой?
После этого в помещении воцарилась тишина, а я почувствовала волны напряжения, рванувшие от шиалла.
— Потому что льдинка и есть, — по-доброму улыбнулся великан, заглядывая в размороженное магией окно. — Я вижу связь между вами.
— А-а-а, так вот в чем причина! — выдохнула я, хотя в глубине души, очень-очень глубоко, готова была расплакаться от разочарования. — Это не та связь, на которую вы намекаете. Все несколько сложнее.
— Неужели? — насмешливо осведомился ледяной, вызывая нехорошее подозрение. — А мне казалось, что брачный обряд весьма прост.
Хорошо, что свой бокал я оставила на столике! От такого заявления я невольно приоткрыла рот, а руки нервно дрогнули. Не-е-ет, великан наверняка ошибается! Я уверена в проведенном обряде! Во всех словах и действиях!
— Девочка, я никогда не ошибаюсь, — словно прочитав мои мысли, ответил великан и сбежал от дальнейших расспросов, дыхнув на окно.
Некоторое время я сидела молча, не в силах собраться с мыслями и взглянуть на шиалла. Молчал и он, позволяя мне первой сделать шаг.
— Сколько у нас времени до операции по захвату мага?
— Чуть больше суток.
— Успеем перенестись в степь? Мне необходимо… Хочу поговорить с бабушкой.
— Придется сделать несколько переходов, но да, успеем. — Голос Мстислава звучал как-то подозрительно спокойно.
— Тогда не будем терять времени, — произнесла я, мысленно умоляя духов предков остановить это самое время, горной рекой хлынувшее в мою жизнь.
Лекция десятая,о тайном и явном
— У орков есть такой обычай: когда в семье рождается сын — отец сажает дерево. Если сын вырастает дураком, то это дерево срубают…
— Был я у тех орков… Степь до горизонта…
Сезон дождей… Время, когда духи предков оплакивают землю и растения, которым предстоит погрузиться в зимний сон, чтобы следующей весной дать жизнь новым побегам. Короткий промежуток перед приходом зимы, когда шаманы Северного племени призовут стужу и накроют мир белым одеялом.
Я никогда не любила сезон дождей. Холод мелкой мороси, стылый воздух, проникающий под одежду и оставляющий ледяные поцелуи на теле. Мне, дочери летнего солнца, была неприятна сама мысль о холодах, но я их терпела. Стойко пережидала из года в год, втайне мечтая перебраться ближе к морю. Увы, мечты имеют свойство разбиваться, как волны о берег…
Создав небольшой купол, скрывший от дождя, но не способный спасти от пронизывающего ветра, я спешно побежала к одному из шатров, расписанному оберегающими символами. На Мстислава, который сразу свернул к отцовской палатке, даже не посмотрела, чувствуя его озадаченность и волнение. Оно и понятно, сама нервничала и не знала, как начать разговор со знающими.
Скользнув в теплое нутро шатра, глянула на дедушку, любовно полирующего свой ятаган. Потом перевела взгляд на бабушку, перебирающую гадальные кости, и с улыбкой кинулась обниматься. На душе сразу стало так тепло и хорошо. Вот еще бы с мамочкой и папочкой увидеться, но это потом… А сейчас есть дела поважнее.
— Дедуля, можно поговорить с бабушкой наедине?
— Обидел кто? — нахмурился Старейшина.
— Все хорошо, дедуль, честно-честно! Мне по личному вопросу, как Ёжке с шаманом.
— Тогда ладно. Пойду, передам потомкам, что внучка вернулась.
— Поверь, они уже знают, — пробормотала я, даже не заметив, как улыбка сползла с лица.
— Хм, пойду гляну, кто там сплетни по племени разносит. А заодно поговорю… за жизнь.
— Дедуля…
— Я пошел!
И все, спорить было бесполезно. Умоляюще посмотрев на бабулю, я убедилась в её солидарности с дедулей и оставила все на волю Харраша. Надеюсь, шиалл сумеет о себе позаботиться!
— Что случилось, мой свет? — тихо спросила бабушка, поглаживая пальцами кости.
— Бабуля, мне очень нужно знать… Понять, не ошиблась ли я…
— Ну же, внученька, смелее.
— Прошу, посмотри тот день, когда я провела обряд на крови. Я хочу быть уверена, что… это был именно он.
— Сомневаешься?
— Теперь — да, — не стала скрывать я, умоляюще заглядывая в родное лицо.
— Кидай кости, мой свет!
И я облегченно выдохнула, поняв, что бабушка согласна. Заглядывать в прошлое — тяжело и неприятно. Продираться сквозь толщу былого, чтобы отыскать то единственное, нужное и неповторимое. Я знала, чем грозит прогулка по путям памяти, но мне действительно нужно было знать. Лишний раз доказать себе, что не ошиблась и все сделала правильно. Ведь в противном случае… Даже думать об этом страшно!
Собрав тринадцать костей, каждая грань которых имела свою руну, подержала их в руках и, прежде чем бросить на стол, зажмурилась, умоляя предков о милости. Один удар сердца… Один вдох… И мощный поток силы закрутился вокруг нас, выдирая сознание из тел. Разрывая пространство и время, он устремился в глубь памяти, чтобы выбросить на задворках ключевого, искомого события.
«Кровь… Рубиновая жидкость, что течет по телу и несет с собою жизнь. Для одних она — пища, для других — источник силы. Но всегда, абсолютно всегда она — жизнь! Жизнь, которую можно замедлить, повернуть вспять… вернуть…
Магия крови — страшная сила, которую боятся и ненавидят. Волшебство, дарующее власть над живыми и мертвыми. Темнейшее искусство, которое может помочь…
Больше я не раздумывала. Приложив прокушенное запястье к губам Мстислава и проследив, чтобы моя кровь попала ему в рот, я сама слизала алые капли с его подбородка. Первая ступень…»
Наблюдая за своими действиями со стороны, я поражалась тому странному блеску, что сверкал в черных глазах. Страх исчез, оставляя место пониманию — так и должно быть.
«Ровные линии рисунка на плоти — его и моей — в знаках связи и бесконечности. Вторая ступень…»
Четкие и уверенные движения. Ни одного лишнего пореза, ни одной кривой линии. Да, все правильно, все верно.