– Вы с ним знакомы? По Гарварду? Так он что… работал на нас?
– Нет, Путци уехал в Германию еще в восемнадцатом, он наполовину немец. И искренне старался помочь становлению движения Гитлера. У него была идея фикс – сблизить свою страну с Америкой, и он пытался как-то влиять на ситуацию. Когда понял, что все идет кувырком, бежал. При необходимости, думаю, сможем его использовать как советника, – Джо, пометьте себе. Он уже успел нам кое-что сообщить, в том числе об одном любопытном эпизоде. Наш Большой Английский Друг, о котором сейчас идет речь, в апреле тридцать второго года прилетел в Мюнхен. Был разгар предвыборной кампании, его сын Рэндольф иногда даже летал вместе с Гитлером и его штабом по немецким городам. Шла операция «Гитлер над Германией», и с Путци они плотно общались. Они вдвоем и попытались подготовить встречу между папашей и Гитлером в отеле «Континенталь». Тогда некоторые силы в Англии зондировали вариант тройственного союза с Германией и Францией.
– И как прошла встреча?
– Гитлер испугался. Встреча не состоялась.
– Доказательств мне можно никаких не высылать, мне достаточно вашей экспертной оценки. К тому же я уже наслышан об этом проекте.
После некоторой паузы он продолжил:
– У меня есть один безотказный рычаг воздействия на Гитлера. Пользуюсь я им по особым случаям, но, судя по всему, такой случай вновь настал.
Есть в Ми-6 некий Флеминг, пока еще не кадровый офицер, но у него определенно блестящее будущее. Я его хорошо знаю, мы дружили еще с его отцом. Так вот, у этого молодого Флеминга есть агент, которого он использует каким-то непостижимым образом и, по всей видимости, втемную. Зовут его Алистер Кроули, или «зверь 666». Основатель «Серебряной Звезды», глава германского Ордена восточных тамплиеров, влиятельнейшая фигура для всех эзотерических обществ Европы.
Гитлер – мистик, и не только мистик, он практикует и многие свои решения принимает в состоянии транса. Однако, на наше счастье, он умеет читать будущие события далеко не всегда, и уж тем более не каждый раз понимает, к какому именно периоду относятся его видения. Гитлер запретил все оккультные общества в Германии именно по той причине, что считает оккультизм действенным и эффективным.
Несколько раз через комбинацию «Флеминг – Кроули»[31]мне удавалось склонять Гитлера к действиям, весьма на тот момент необходимым. Для него Кроули – непререкаемый авторитет.
Если все так серьезно, предлагаю воспользоваться этим исключительным вариантом во благо общего дела.
Было слышно, как на другом конце провода раскуривается сигара:
– Механизм предлагаю привести в действие незамедлительно.
Через двенадцать дней до Гитлера было со всей очевидностью донесено, что проект «Юбка»/Der Rock принесет неисчислимые беды и Германии, и ему лично.
Еще через сутки фюрер распорядился закрыть проект. Все, кто были к нему причастны, подлежали уничтожению. Исключение составляли высшие государственные чиновники. Ему принесли на подпись список из девятнадцати фамилий.
Одну из них он сразу вычеркнул.
– Вам известно, кто был у руля всей этой истории?
– Она разрабатывалась в недрах шпееровского бюро.
– Бред, Шпеер – архитектор, все это возникло там стихийно.
– Это не может возникнуть стихийно. Тут увязано столько вопросов – от умения манипулировать аудиторией и тончайшего знания психологии – до понимания новейших технологий и тенденций. Ну и, конечно, высочайшая продюсерская квалификация. Министерство Геббельса слишком тяжеловесно для этого. По большому счету, вся их деятельность на международном уровне терпит полное фиаско.
– Мой агент сообщил, что к этой истории каким-то образом причастна кинорежиссер и продюсер Рифеншталь.
– «Триумф воли» и «Олимпия»?
– Да.
– Вот это уже больше походит на правду. Ее размах и прыть. Ну что же, в этот раз все будет по-другому.
– Она плывет к нам. Привозит для широкого показа «Олимпию».
– Сделайте так, чтобы земля горела у нее под ногами.
– Ты должен быть с ней рядом и здесь.
– Каким образом? Ей наверняка будет не до меня. Ей нужно продавать фильм, у нее будет плотнейший график.
– У нее и там был не курорт.
– Там у меня всегда был повод для контактов с ней.
– Придумай и тут что-нибудь. За работу спасибо. И приятная новость для тебя: твой немецкий период закончен.
Лени очнулась от кошмара. Давно ей не снились такие дурные сны. Пароход «Европа» был уже на подходе к Нью-Йорку оставалось менее суток ходу. Вообще, путешествие было приятным: свежий воздух и комфорт, хорошая компания для бесед. Лени решила плыть инкогнито, взяв себе имя Лотте Рихтер, чтобы совпадали инициалы на багаже. Но ее вскоре раскрыли, и теперь дня не проходило без новых знакомств. Коктейльные вечеринки, модная музыка, а днем – уютное кресло на верхней палубе, плед и зимнее солнце.
Прощание с Германией было грустным, ее почти никто не провожал. Да и премьера в Риме прошла невесело. В последний момент сообщили, что Дуче улетел в Мюнхен на важные переговоры. Еще до этого, отдыхая в Доломитовых Альпах, она почувствовала, что происходит что-то недоброе. Ее новый знакомый, бельгийский король Леопольд, – с ним Лени условилась совершить несколько восхождений, – внезапно уехал, объяснив это серьезным политическим положением. Судетский кризис был в самом разгаре: Англия и Франция объявили о частичной мобилизации. Теперь, когда в кинотеатре «Ал Суперсинема» кресло Дуче оказалось пустым, она не на шутку встревожилась. Видимо, приближалась кульминация. Но кризис каким-то образом миновал, был подписан Мюнхенский мир, и все осталось по-прежнему.
От друзей не было никаких известий, хотя Лени написала им уже несколько писем. Но, зная по себе, что такое творческий процесс, сильно на них не обижалась.
Америка встретила ее суматохой. Еще в порту журналисты раз, наверное, сто задали вопрос: является ли она Hitler’s honey?
Все варианты ответов были давно проверены на Эрике и работали безотказно.
Лени остановилась в отеле «Пьер» и первые несколько вечеров посвятила лучшим ночным клубам Нью-Йорка: Stork Club и El Morocco. Она с удовольствием танцевала, в выборе платьев тоже не ошиблась, и в результате с удивлением обнаружила в газете «Дейли миррор» своеобразный комплимент в свой адрес: «Она прелестна, словно свастика».
Но на следующий день начался настоящий кошмар. Все нью-йоркские газеты написали об ужасных событиях в Германии: там прошла «Хрустальная ночь», молодчики из гитлерюгенда по всей стране били витрины еврейских магазинов, жгли синагоги, избивали и убивали евреев.
Лени не верила своим глазам – этого не может быть! Она так и отвечала всем журналистам, тотчас обратившимся к ней за комментариями. Этого было достаточно, чтобы спустить на нее всех собак.
Начались проблемы с деловой частью визита. Один контракт рушился за другим, повсюду отказывались от премьер. То, что фильм выражал идею Олимпиады и был по своей сути миротворческим, никого не интересовало. Лени была в глубочайшей депрессии, когда добралась до Лос-Анджелеса. Она надеялась повстречать там своего друга Штернберга и хоть как-то прийти в себя, но режиссера там не оказалось, он был где-то в Японии.
В Беверли-Хилз Лени сняла роскошное бунгало с большим бассейном и пальмами. События последних дней как-то стали оседать в голове.
Неожиданно ее разыскал Хьюберт. Вот кому она была по-настоящему рада!
– Ну что, нацистская подстилка, явилась нам в Голливуде воздух отравлять? – Хьюберт, как всегда, был в своем репертуаре.
– Хьюберт, тут у вас творится что-то страшное. Я так надеялась, что познакомлюсь с коллегами из Голливуда, что пройдусь тут по студиям – это же было моей мечтой все последние годы. Ты не представляешь, как я этого ждала! Приеду, привезу свой лучший фильм, найду новых друзей, заряжусь энергией на следующие проекты, а то и, глядишь, что-нибудь сделаю и здесь! И тут – на тебе. Я, знаешь, теперь кто?
– Ну, поведай что-нибудь свеженькое.
– Я – «Риббентроп в юбке»!!!
– Ну, так себе, слабовато. Какие еще бытуют мнения?
– «В Голливуде нет места для Лени Рифеншталь»!
– Ну, это совсем вяло. Лени, что с прокатом?
– Цепная реакция, сначала все стояли в очереди, потом все посыпалось. Подписалась только с «Бритиш Гомонт», английской независимой компанией, у нее тут сеть – восемьсот кинотеатров. Со всеми остальными труба.
– С кем-то хоть удалось пообщаться?
– Не поверишь, меня принял старик Генри Форд. Он пригласил в Детройт, показал завод и оказался большим поклонником социализма. С гордостью сообщил, что после внедрения конвейера ему удалось повысить минимальную зарплату вдвое. И теперь каждый его рабочий участвует в прибыли. Оказался большим поклонником Гитлера, просил при случае передать ему привет. Сказал, что тот сделал великое дело, победив безработицу, и обещал посетить следующий партийный съезд в Нюрнберге. По большому счету, и все. Другие великие от встреч по разным причинам уклонились.
– Ну, ладно, не все еще потеряно. Постараемся что-нибудь для тебя устроить в Голливуде.
Они решили искупаться, стояла жара, да и бассейн был немыслимой красоты.
Когда Лени переоделась в купальный костюм, лицо Хьюберта посуровело:
– Лени, ты превращаешься в тетку.
– Хьюберт, не дави на мозоль. Я последние полгода совсем без спорта и почти без гор. Собиралась сдать нормативы на серебряный значок, но где там… Я и дома-то почти не была. Одни премьеры и приемы.
– Беру над тобой шефство. Отныне каждый день буду к тебе приезжать и заниматься твоей фигурой. Обещаю, через месяц будешь выглядеть как фотомодель. Я даже стану твоим поваром. Берегись.